~ ~ ~
Джей вздрагивает от вибрации в его умных часах и нехотя отвлекается от монотонной речи своего отца. От имени отправителя сообщения Джей сначала закатывает глаза, а затем поднимает их, укоризненно глядя сквозь стёкла очков на лучшего друга, сидящего за длинным столом напротив и тянущего полные губы в ухмылке. От кого: Хун «Бла-бла-бла, забыть насрать. Мы идём после в клуб?» Качнув отрицательно головой, Джей вновь пытается вернуть внимание отцу. — Таким образом, пока нас не будет, Джей сможет, наконец, внести свой вклад в процессы «P-Smart House», отвести самостоятельно пару встреч, набраться опыта на будущее, — перечисляет мужчина, лениво жестикулируя. — Опять же, убедить нас в том, что мы в нём не ошиблись. — Было бы неплохо, чтобы Сонхун тоже присоединился к этой деятельности, — вздыхает рядом с ним мужчина в сером костюме, бросая разочарованный взгляд на названного. — Но, надеюсь, что за месяц нашего отпуска, мой сын хотя бы не продаст свои акции. — О, спасибо, отец, — елейно улыбается Сонхун, слабо огрызаясь. — За это бесценное доверие глубже, чем… — Я прослежу, чтобы он продал их мне, дядя, — обрывает его Джей мягким голосом, сочувственно улыбаясь отцу лучшего друга. — На тебя одна надежда, Джей, — кивает тот, поджимая губы. — Ну, раз мы, вроде как, всё решили, — хлопает ладонями по столу отец Джея, поднимаясь и одёргивая пиджак, — то предлагаю пожелать нам с Юнги-ши хорошего полёта, а вам отправиться работать и готовиться к предстоящему челленджу. — Отец, твои встречи… — Всё в планировщике у Сонкён, договорись с ней там как-нибудь. Мы итак слишком задержались, — он оборачивается к Юнги, бегло печатающему в телефоне. — Ну, что там? — Чимин и Суджи уже в машине внизу. Вместе с бутылкой холодного шампанского. — Надеюсь, не одной. — Удачи вам, ребята. Джей мгновенно поднимается со стула, кланяясь уходящим старшим и замечая краем глаза, что Сонхун не поднял даже головы, показательно пролистывая что-то в своём в мобильном. Он уже собирается пожурить друга, как слышит голос Юнги, остановившегося в дверях: — Сонхун? И, пожалуйста, не больше пятнадцати человек в доме. — С чего ты вообще решил, что я заявлюсь в ваш дом? Обречённо вздыхая, Юнги барабанит пальцами по дверному косяку, а после уходит, хлопая дверью так сильно, что даже Джей вздрагивает. — И нужно было тебе это? — оборачивается он к Сонхуну, холодным взглядом смотрящему в закрытую дверь. — А нужно было ему в очередной раз тыкать меня носом в вашу компанию? — Она общая, Хун, ты же знаешь. — Мне нужны от неё лишь деньги, ты же знаешь, — дразнит в той же манере Сонхун, поднимаясь со стула и взъерошивая серебристые волосы. — Вот потому и тычет. Дядя просто хочет, чтобы ты занялся делом. — Счастливо женился на Йеджи, а не слонялся по клубам и попадал в сомнительные желтушные газетёнки, — закатывает он глаза. — Не говори словами папы, пожалуйста. Я не просто так от них съехал. — О, ну, — слабо усмехаясь, Джей снимает очки, потирая пальцами переносицу, — после каждой пьянки ты говоришь разное. В прошлый раз, причиной был Сону. Как и пару причин назад. — Я просил у родителей на новый год гараж с радиоуправляемыми машинками, а не орущее сутками существо, выросшее в приторно-сладкого гея, дружащего с моей девушкой. Джей удивлённо приподнимает брови в немом вопросе. — Гея в самом плохом смысле, — хмурится Сонхун, скрещивая руки на груди. — Твои родители и я буквально… — Ты должен был родиться в моей семье, дотошное ты существо. Вообще, чей ты лучший друг? Мой или моих отцов? — К сожалению, твой, — посмеивается Джей, возвращая на нос очки и стягивая со спинки стула пиджак. — И, насчёт предложения, Хун, я не шутил. Никаких клубов. Нас…меня ждёт целый месяц головомойки и подожжённой задницы. — Тебя ждёт целая жизнь в таком состоянии после того, как ты станешь генеральным директором. А Хосок-хён, между прочим, уже организовал нам лучшую випку. — А лучше бы Хосок-хён перестал радоваться тому, сколько денег ты оставляешь в его клубе и вспомнил, что тебе всего двадцать три и ты сын влиятельного в Корее бизнесмена, — вздыхает Джей, бросая взгляд на часы. — Дядя Юнги не обрадуется, если в этом месяце ты внезапно попадёшься какому-нибудь крупному изданию. — Их с папой кошелёк не обеднеет от очередной взятки, — хмыкает Сонхун, когда они выходят из переговорной, направляясь к кабинетам отцов этажом выше. — А вот от очередного закупа цветочков в магазин Сону — очень даже. — Твой брат просто занимается своим делом и даже не лезет к тебе, за что ты так его не любишь? — Зависть, друг мой. Чёрная и неприкрытая. — Однажды, он выведет сорт ядовитых цветов и избавит себя от твоих едких шуточек раз в неделю на семейном ужине. — Папа его не простит. — Уверен, дядя Чимин ему даже поможет. Так, дразнясь и ёрничая, Джей и Сонхун забирают необходимые документы у секретаря, и начинают первый день самоуправления в компании. Точнее, начинает его только Джей, с головой закапывающийся в грядущие планы и оставленный всё же Сонхуном, уехавшим в клуб посреди бела дня.~ ~ ~
Отвлекается Джей уже после конца рабочего дня, когда от экрана ноутбука рябит в глазах, переносица болит от давящих на неё очков, а задница немеет, несмотря даже на дорогущее кожаное кресло. Потирая ладонями уставшее лицо, он протяжно стонет, когда часы его вибрируют вновь. От кого: Хун «Wake up, трудоголик. Всю жизнь за бумажками просрёшь. Подваливай к моему дому. Хочу провести вечер в компании друзей.» Джей с вероятностью в триста процентов знает, что из друзей в доме Пак будет сам Сонхун, его девушка Йеджи, бедный младший брат Сону, закрывающийся от пьяных придурков в комнате, и несколько десятков бутылок алкоголя. Всё остальное — одни неизвестные с переменными. Только вот, как бы не хотелось поехать домой к себе и упасть на нерасстеленную кровать, Джей возвращается мыслями к Сону. Что действительно был вынужден терпеть редкие, но крайне меткие вечеринки Сонхуна, безвылазно сидя в комнате наверху без возможности уснуть в шуме и небезопасности. Совсем, как когда он ещё учился в начальных классах. Джей вздыхает, снимая очки и откидывая их на стол. Если уж он и поедет в клуб, перекочевавший в чужой дом, то лишь для того, чтобы проследить за творящимся там балаганом и не дать, как он и пообещал Юнги, Сонхуну с пьяну и злости продать акции. Или сам дом. Или, не дай бог, Сону. Что тоже, к сожалению, однажды в их детстве едва не случилось. Вешая на плечо рабочую сумку с ноутбуком, Джей перебрасывает через неё же пиджак, и торопливо покидает кабинет, на ходу заказывая такси.~ ~ ~
[The Interrupts — Bad Guy]
В окнах спальни Сону, выходя из машины, Джей замечает слабый розоватый свет работающего ночника. — Бедный ребёнок, — выдыхает он в прохладный вечерний воздух, переводя взгляд на окна первого этажа, в которых мелькал свет уже разноцветный, прерываемый скользящими силуэтами. Музыку было слышно уже в паре шагов от двери, а на подъездной дорожке машины разве что друг друга в задницы не целовали. Людей внутри совершенно точно было больше пятнадцати. Дверь поддаётся сразу, не закрытая и разве что настежь не распахнутая. Джей цокает языком, отпихивая мысом ботинка в сторону чьи-то туфли, и морщится от ударившего по мозгам бита какого-то современного трека. В гостиной его ожидаемо встречает хаотично движущаяся небольшая толпа и Сонхун, сидящий в центре дивана, с запрокинутой на спинку головой и пустым взглядом, устремлённым в потолок, по которому бегали цветные огоньки. — Весело тут у вас, — кричит ему Джей, падая на свободное место рядом. Уголок губ Сонхуна дёргается в полуусмешке. — Да обосраться просто. Как дела в нашей компании? — Пока хорошо. А как дела в клубе Хосок-хёна? — Были хорошо. Пока меня не накрыло. Джей, наконец, видит глаза друга, обращённые к нему, когда тот склоняет голову. Даже при таком освещении заметно припухшие и заплаканные. — Хун… Плечи Джея опускаются, а сам он тянется к шее Сонхуна, обхватывая её пальцами и притягивая к себе, заставляя ткнуться холодным носом в ворот рубашки. Серебристых волос на макушке заботливо касаются пересохшие губы. — Ты опять? — Снова, — мотает головой Сонхун. — Дже-я? — Да? — Выпей со мной? — Хун, ты же знаешь, что я не пью, — приобнимая друга за плечи, Джей оглядывает безучастно танцующих людей, даже не смотрящих в их сторону, и пытается найти в толпе Йеджи. Безрезультатно. — Враньё, — фырчит Сонхун, поднимая голову с плеча Джея. — Ты пьёшь пару раз в месяц, когда я упрашиваю. — Вот, заметь-ка последнюю часть. И твои пару раз кончились на той неделе у тебя в квартире. — Одну стопку? Две максимум? Давай же, ты ведь чертовски устал пахать в офисе сегодня. — Ну, кто-то же из нас двоих должен работать, — устало усмехается Джей. Взгляд Сонхуна пустой совсем, но лицо он изо всех сил старается сделать просящим и жалостливым, дуя полные губы. — Пожалуйста? Я плакал, ты не можешь мне отказать. — Вообще-то, могу, но… — Кишка у тебя тонка. Ты слишком сильно любишь меня, геюга, — ухмыляется безоговорочной победе Сонхун, отстраняясь от Джея и протягивая руку к открытой бутылке на столе. — Натуралом я любил бы тебя не меньше, придурок, — отмахивается Джей, разглядывая этикетку. — А ничего слабее у тебя нет? — Что утащил из клуба, то и пьём. Дарёному коню в зубы не смотрят. — Где Йеджи? — Пошла утирать сопли моему братцу, — ведёт плечом Сонхун, передавая наполненную до краёв стопку. — Две неженки. — Обязательно было тащить этот сброд в дом родителей? — Обязательно болтать, вместо того, чтобы просто выпить? Ты ведь не мой психолог, тебе не платят за разговоры. — Верно, Хун. Я не твой психолог, — кивает Джей, морщась от количества алкоголя. — Я — твой единственный лучший друг. А это куда хуже. Опрокидывая в себя полную стопку и прикрывая глаза, Джей слишком поздно понимает, что делать этого всё-таки не стоило.~ ~ ~
Глаза его открываются вновь, когда он слышит мягкий голос над ухом и чувствует, как его тело куда-то волокут. — Хён, пожалуйста, — выдыхают ему в шею, — ну, хоть капельку помоги мне. Я не такой сильный, как Йеджи… — Чт… — морщась в непонимании, Джей дёргает головой в сторону и задевает носом нежную, горячую щёчку, пахнущую чем-то сладко-цветочным. — Сону? — Привет? — нервно хихикает тот, останавливаясь. — Ты пришёл в себя? Дойдёшь сам? Пожалуйста, давай… — Где я? Джей щурится, стараясь собрать расплывающееся личико, но всё тщетно. Взгляд никак не хотел фокусироваться на шоколадных глазах или розовых губах, говорящих что-то снова. Джею оставалось лишь додумывать чёткость видения, хотя даже мысли его сейчас стирались от непривычного организму количества выпитого. — Понятно, — вздыхает Сону. — Не пойдёшь ты никуда сам. И почему только Джи оставила меня тут с тобой одного… Хочется что-то возразить, но Джей чувствует, как его снова подталкивают вперёд. Сознание его всё-таки реагирует на каких-то рефлексах, заставляя перебирать ногами и хоть немного, но помогать младшему. Слышится хлопок открывшейся двери, а перед глазами вновь оказывается темнота. — Извини, хён, — ворчит Сону, — но раздевать я тебя, конечно же, не буду. Ты там…ну, сам давай как-нибудь. — Да, я… Глухое «спасибо» тонет в воздухе, когда Джей падает спиной на кровать, но, не контролируя собственное тело, задевает ногами чужие. Под короткий визг, Сону валится сверху, не успевая выставить руки, и от души прикладывается лбом о лоб старшего. — Чёрт! — Я умираю, — хрипит Джей, жмурясь и чувствуя, как боль рассыпается яркими конфетти под закрытыми веками, оседая где-то в самом затылке. — Да это я сейчас тут со стыда умру, — тараторит чуть слышно Сону, сползая с кровати. — С-спокойной ночи, хён! Постарайся…правда не умереть тут ночью. Кухня знаешь где. В общем…да кому же я это говорю? Джей протягивает руку в темноту, но слышит уже тихий щелчок закрываемой двери и роняет руку обратно на постель. Отлично. Приехать, чтобы проследить за порядком в доме друга, и нажраться так, чтобы очнуться неизвестно вообще где и через сколько времени, в руках Сону. Хорошо, что хоть в его, а не кого-то из той подпитой толпы, что Сонхун притащил из клуба. Джей стонет, перекатываясь еле-еле на бок, и тычется носом в мягкое покрывало. Утром. Он найдёт утром Сонхуна и отчитает его, как ребёнка. Но сначала выпьет обезболивающее и стаканчик воды. Но сначала поспит. В ворохе беспокойных мыслей, Джей действительно засыпает, последним думая о тихом и взволнованном голосе Сону.~ ~ ~
Если бы он был вампиром, яркий свет, слепящий в глаза, определённо его бы убил. Джей кривится, отворачиваясь от неизвестного источника света, и зарывается лицом в подушку, но почти сразу же хмурится. Наволочка совершенно отчётливо пахнет парфюмом, или что это там такое, Сону. Те же тонкие цветочные ноты, что-то приторно сладкое, вроде малины или ванили. Конечно, это дом, в котором он живёт, но… Вновь перекатываясь на спину, Джей решает приоткрыть глаза, заслоняя их немного рукой, чтобы в самом деле не ослепнуть. Потолок над ним странный и точно не похожий на гостевую дома Пак. Просто потому, что там Джей спал частенько. И на потолке в гостевой стопроцентно нет мерцающих снежинок. Он медленно поворачивает голову вправо и вздрагивает всем телом, когда на него из белой рамки, стоящей на тумбочке, смотрит фотография улыбающегося Сону в обнимку с Чимином у цветочного магазина. Джей хорошо помнит тот день. И это фото. Потому, что это он его делал, приехав на открытие для поддержки младшего. С опаской поворачиваясь влево, Джей готов уже получить сердечный приступ в свои двадцать три и увидеть спящее личико Сону, но, к его удивлению (и облегчению), он видит лишь другую половину кровати, засыпанную подушками и плюшевыми игрушками. Одну из которых Джей дарил Сону совсем недавно, на восемнадцатилетие. Неужели младший решил уложить его в своей спальне? Конечно, гостевая в доме Пак не отличалась плохим качеством кровати, но всё же, Джея немного заела совесть. Захотелось как можно скорее найти Сону и бесконечно извиняться за сложившуюся ситуацию. Он ведь воспитанный, взрослый человек. Почти директор компании. А взял и напился так неразумно. Директор. Джей мечется взглядом к будильнику на другой тумбочке и с выдохом замечает, что до начала рабочего дня ещё два часа. Видимо его организм слишком сожрал себя стыдом, что поднял его бесстыдное тело пораньше. Джей откидывает пушистое розовое одеяло и хмурится так сильно, что кожа на лбу начинает болеть. Он точно помнит, (ему кажется, что точно) как Сону говорил, что не будет его раздевать. Так, какого же чёрта, он сейчас лежал в его кровати и…в его, предположительно, шёлковых пижамных штанах? Джей клянётся себе, что впреь не будет пить больше одной стопки, сколько бы Сонхун не плакал, пока, спрыгивая с высокой кровати, спешит к напольному зеркалу у окна. А лучше вообще ни одной, чтобы так не позориться и не просыпаться в кровати младшего, перед этим смущая беднягу и заставляя тащить на хрупких плечах пьяное тело… — Какого чёрта…? — произносит он шёпотом, замирая перед отражением, как вкопанный. Перед отражением совершенно чужим с шоколадными, ещё сонными, глазами, округлыми щёчками и розовыми кукольными губами. В шёлковой белоснежной пижаме, висящей на бледном тельце и контрастирующей с чёрными взъерошенными волосами. Джей клянётся себе не пить вовсе, чтобы не мучали после такие кошмары. Только вот оглушительный визг за дверью и движущееся вслед за ним отражение, словно насмехаясь, намекают на то, что происходящее, самую капельку, но всё же не сон. Слыша торопливый топот чужих шагов, Джей не отрывает взгляда от двери из белого дерева, застывая в ожидании. Проходит всего несколько секунд перед тем, как дверь распахивается, а сердце его ухает в пятки, затем моментально подскакивая куда-то к горлу и заставляя задохнуться в ужасе. И приступе не то тошноты, не то паники. Может он просто умер? А теперь вот стоит и смотрит на себя со стороны. Почему-то глазами Сону. — Это всё какой-то страшный сон… — бормочет он чужим мягким голоском, осматривая себя же в помятых брюках и офисной рубашке, с выражением ужаса на опухшем лице. — Джей-хён, я не хочу быть в твоём теле всю оставшуюся жизнь! — жалобно произносится его же голосом. Его же губами. Но кем-то другим, находящимся внутри. — Сону? — Да? Да. Это всё просто какой-то страшный сон…