~ ~ ~
— Вот, ваш букет, мистер Кван, — расплывается в улыбке Сону, передавая клиенту огромный букет белых лилий и едва только распустившихся жёлтых роз. — Заходите ещё! — Обязательно, Сону-ши, — выдыхает как-то облегчённо мужчина, обхватывая крафтовую упаковку и кивая. — Вы просто моё спасение. — Приятно слышать. Хорошего дня, мистер Кван. — И вам, Сону-ши. И вам, миледи. Последнее клиент с загадочной улыбкой говорит в сторону Йеджи, стоявшей у стойки с каталогом цветов в руках. Она бросает ему в спину недоумённый взгляд, приподняв брови, а Сону, едва только закрывается дверь, кривит личико, отворачиваясь к подруге. — Козёл. — Только потому, что пожелал мне хорошего дня тоже? — хихикает Йеджи, склоняя голову к плечу. — Потому, что он приходит каждую неделю сначала за букетом из тридцати одной маленькой красной розы в коробке для любовницы. А через пару-тройку дней, за букетом из лилий и жёлтых роз, означающих глубочайшие извинения и якобы любовь для жены. И, какую бы кассу он мне этим не делал, я имею полное право назвать его козлом, — хмыкает Сону, развязывая бантик от фартука на пояснице. — О, — тянет Йеджи, морща носик, — кажется припоминаю, ты говорил о нём как-то. Но почему ты так уверен, что он изменяет жене? — Нет, но… Джи, ты точно не слушаешь меня никогда. Я же говорил, что слышал его разговоры не раз. Это так мерзко. — Даже не знаю, радоваться мне, что Сонхун не дарит цветы, или задуматься. — Лучше — расстаться. А ещё лучше было не сходиться, но кто же меня «маленького и глупого» слушал-то. — Сначала всё было хорошо, — ведёт плечиками Йеджи, захлопывая каталог цветов и поправляя длинные пепельные волосы. — Проблемы начались с тех пор, как мне начали предлагать практику полгода назад. — Сама-то себе веришь? — качая головой, Сону уходит в подсобное помещение, вешает фартук на свободный крючок, с которого прежде забирает белый кардиган и осматривается, кивая самому себе. Он подхватывает сумку с полки и возвращается к подруге. — Всё началось с тех пор, как прошло полгода с начала ваших отношений, и Хун понял, что ты от него никуда не денешься, а он ещё молод и сумасброден. Всё ещё не понимаю, как вы продержались четыре года. — Он не такой наедине со мной. — Не такой мудак? — прыскает смешком Сону, подталкивая подругу к выходу и выключая свет в цветочном, проверяя после сигнализацию. — Можно и так сказать. Если не брать, конечно, во внимание то, что он порой пропадает на пару дней с загулами в клубе или у своих…друзей, — поджимая губы, Йеджи утыкается носом в телефон, как только раздаётся звук уведомления. — Как, например, кажется, сейчас. — Если не брать во внимание. Это не отношения, Джи. — Я ведь тоже провожу время со своими друзьями. — Да бог ему в помощь, — фырчит Сону, поправляя сумку на плече и дёргая ручку двери. — Никто не против его встреч с друзьями, но они ведь постоянно заканчиваются какой-то дичью. Вот почему ты уверена, что он тебе не изменяет? — Потому, что доверяю? — Потому, что слепо любишь его и боишься послать его к чёрту, — приобнимая Йеджи за плечи, Сону вздыхает. — И дело даже не в изменах, всё в его отношении. У тебя ведь такой классный шанс есть. Свалить в Японию, заниматься тем, что тебе интересно. Зачем тебе мой братец? — Потому, что я слепо люблю его и боюсь послать к чёрту? — поднимает зелёные глаза Йеджи, слабо улыбаясь. — Нет, серьёзно, Сону, всё не так плохо, когда мы наедине. Но я правда боюсь потерять то, что ещё есть между нами, если уеду в Японию. — Сказать тебе кое-что правдивое и неприятное? — То, что ты и так всегда говоришь мне с самого детства? Валяй. — Нельзя бояться потерять то, чего нет. Йеджи на эти слова лишь опускает голову.~ ~ ~
До дома Сону они добираются в тишине, лишь изредка показывая друг другу что-то в телефоне. Сону то и дело бросает на лучшую подругу сочувственные взгляды, пока сама Йеджи, кусая докрасна губы, отчаянно пытается дозвониться до Сонхуна. Перед ним, вот уже несколько лет, идеальный пример того, какими отношения быть не должны. Вместе с тем, как будто бы на издевательском контрасте, отношения родителей, которые больше похожи на нереалистичный фильм о вечной любви. Сону всегда диву давался, как они с Сонхуном, при таких невероятно тёплых условиях и заботе, выросли столь разными в целом. И столь разными по отношению к дорогим людям. Сону ни за что бы не заставлял свою пару нервничать за то, где и с кем он находится. Сонхун терялся едва ли не каждую неделю, выключая телефон. Сону никогда бы не позволил своей паре усомниться в чувствах, а если бы те прошли, сказал бы прямо и не стал бы издеваться над человеком, просто держа его рядом. Сонхун же, кажется, был доволен положением дел и уверенностью в том, что Йеджи всю жизнь будет терпеть его выходки и продолжать любить, будучи какой-то постоянной в его жизни с тысячей переменных вокруг. Сону было страшно даже подумать о том, чтобы сделать больно родителям, которые на него и голоса ни разу в жизни не повысили. Сонхун рвал сердце Юнги и Чимина на части всеми способами, какими он только мог. Сону бы в голову не пришло, будь у них ещё один младший брат, запирать его в комнате, устраивая вечеринки, пока родителей не было дома. Сонхун же делал это с завидной регулярностью, ещё с тех пор, как они были младше. И спасением в этом безобразии для Сону всегда были Джей и Йеджи, если та удостаивалась чести быть на те самые вечеринки приглашённой. И, как знать, возможно эти частые акты спасения и стали тем спусковым механизмом в маленьком сердце Сону, которое против его воли начинало биться всё чаще, стоило только в дверь его спальни постучать лучшему другу брата. Становилось как-то плевать на шум снизу, на пьяные крики и попытки всех других ребят к нему пробраться. С его пятнадцати, они с Джеем условились на особенном стуке, которые знали лишь они двое. И, лишь заслышав его, Сону срывался с кровати, распахивая дверь и попадая в крепкие, спасительные объятия. Сначала они и впрямь были спасительными. Сону плакал, мечтая о таком старшем брате, как Джей. Ответственном, добром и заботливом. Улыбчивом, спокойном и надёжном. Но уже в своё шестнадцатилетие, задувая свечки на праздничном торте, Сону плакал, мечтая о том, чтобы Джей однажды посмотрел на него не как на младшего брата друга. Чувства, как ни крути, взяли верх над его тонкой натурой. Джей приезжал на каждый его день рождения, даря самые лучшие подарки. Джей иногда забирал его из школы или с мастер-классов по флористике. Джей с упоением слушал его рассказы о составлении букетов, значении цветов…даже о глупых одноклассниках. Джей приезжал на выпускной и открытие цветочного. Он был идеальным лучшим другом и старшим братом для обоих, Сонхуна и Сону. Только вот младший с каждым днём всё сильнее хотел большего. — Да он, чёрт его подери, издевается, — рычит Сону, когда такси подъезжает к родительскому дому. — Я бы выдохнула, сказав, что мы, хотя бы, знаем где он, но… — Йеджи замолкает, вздрагивая от хлопка дверцы машины, стоит только Сону из неё вылететь. Сжимая пальчики в кулаки, он огибает чью-то криво припаркованную ламборгини и несётся к дому. Родители только-только успели полпути пролететь, как Сонхун снова за своё. — У тебя ведь есть своя квартира! — кричит Сону, останавливаясь в межкомнатной арке, даже забыв разуться. К слову, об этом вряд ли вообще кто-то беспокоился, вытанцовывая на каблуках по любимому ковру Чимина в гостиной. — А у тебя есть своя комната, — скалится в ответ Сонхун, опираясь рукой о дверной косяк и глядя на брата сверху вниз. — Кыш. — Йеджи волновалась, почему ты не брал трубку? — Потому, что не слышал? И вообще, — хмыкая, он бьёт указательным пальцем по носику младшего, — это не твоего ума дело. Не лезь в чужие отношения. — Да я бы с радостью… Сону не успевает договорить и нарычать на брата, как следует, потому что входная дверь хлопает, закрываясь, а на пороге останавливается Йеджи, вглядываясь в беспорядочно движущихся в гостиной неизвестных людей за спиной Сонхуна. — Джи, детка, — расплывается он в широкой улыбке, тут же протягивая к девушке руки. — Сону сказал ты звонила, тут ничего не расслышать было… — Привет. Я буду в его комнате. Бегло сбросив туфли, Йеджи тенью проносится к лестнице, скрываясь наверху и оставляя позади нахмуренного Сонхуна и усмехающегося Сону. — Смотри-ка, — тычет он пальцем в грудь старшего, — кажется, у Йеджи всё-таки не вечное терпение. Жду не дождусь, когда оно треснет и у пап. И, пожалуй, ему стоило быть осторожнее в словах. Сонхун резко сгребает рукой тонкие пальчики до тихого писка и сужает глаза, цедя сквозь зубы и грохот музыки: — Не заставляй меня ненавидеть тебя ещё больше и не пудри мозги моей девушке, Сону. — Пусти. Мне больно. — Будет ещё больнее, если не успокоишь сейчас Йеджи. — Расстанься уже с ней и не мучай никого. Занося вторую руку, чтобы схватить брата за личико, Сонхун останавливается, шипя раздосадовано. — Скажи как-нибудь спасибо Джею за то, что я не могу тебя ударить, — выплёвывает он, откидывая от себя руку Сону, растерянно хлопающего ресницами. — Что? — Скройся. До полуночи я всех выгоню. — Правда? — Нет, если ты продолжишь быть здесь. Прижимая ноющую руку к груди, Сону недоверчиво щурится, но колющая в сердце надежда заставляет его резко развернуться и броситься к лестнице. Поразмышлять он ещё успеет. Но, может быть, где-то очень-очень-очень глубоко в душе, его брат не такой уж и мудила? Ну…прямо очень глубоко.~ ~ ~
Сил разочаровываться не оставалось. Всё вытесняла злость. Однако, Сону действительно старался держать язык за зубами и, хотя бы, не затрагивать больше тему отношений Сонхуна и Йеджи. Вместо этого, пока они ждали доставку пиццы, раз уж кухня была оккупирована, он постарался переключить внимание подруги на новые, купленные им недавно, рубашки. В качестве утешения за брата-засранца одну даже подарил. Она всё равно не очень подходила ему по цвету, и было как-то не жалко. Хотя ему бы и самому не помешало бы отвлечение от размышлений, в которые ему так и хотелось впасть после слов Сонхуна. Конечно, старший вообще никогда не поднимал на него руку. Максимум: то, что было внизу, когда он схватил его за руку, пару раз встряхивал за шкибот, как котёнка. Но, в целом, никогда и ничего серьёзного. Сонхун предпочитал бить морально, куда сильнее, чем физически. Но при чём тут был Джей? Большой вопрос. Влюблённому Сону безумно хотелось думать о том, что Джей однажды пригрозил Сонхуну его не обижать, потому, что он ему дорог. В том ключе, в котором Сону бы хотелось. Но рациональному Сону было ясно, что просто-напросто оба брата Джею дороги были одинаково, и ссоры между ними выматывали его не меньше, чем даже родителей. Которым Джей как-то однажды на семейном вечере пообещал за младшими приглядывать. Сону фырчит. — М? — Йеджи поднимает голову, которую до этого уложила ему на колени, когда они расположились на высокой кровати за просмотром какой-то дорамы по телевизору. Что, на самом деле, едва ли было слышно за шумом голосов и музыки внизу. — Задумался просто, — отмахивается Сону, бросая взгляд на мобильный, лежащий рядом. Время шло к одиннадцати, и он правда надеялся, что Сонхун выгонит всех вот-вот. — Странно, что Джея здесь сегодня нет. — Да. Мне тоже, — вздыхает он, обкусывая нижнюю губу от нервов. — Но, наверное, это из-за отпуска наших родителей. Он ведь целый месяц будет следить за компанией. За двоих. — Почему ваши родители просто не возьмут кого-то вместо Сонхуна? — приподнимаясь, Йеджи садится на кровати, обхватывая колени руками. — Он столько раз говорил, как не хочет этим заниматься… — Это семейный бизнес, Джи, — ведёт плечом Сону. — Мы не можем просто взять и довериться чёрт знает кому. — Можно было бы довериться моему брату. — Да, если бы Хёнджин не укатил в Англию ещё три года назад, — хмыкает он, после улыбаясь. — Как он, к слову? — Грозится приехать и надрать Сонхуну задницу, если я ещё раз буду из-за него плакать. — Пусть только скажет дату и время, я лично встречу его в аэропорту с красной дорожкой за такое. — Сону-я… Сону глубоко вздыхает, глядя на мрачное личико подруги, и притягивает её к себе, крепко обнимая за плечи. — Извини. — Ты же знаешь, что я расстраиваюсь лишь из-за того, что вы двое правы, — бормочет она ему в шею. — Знаю. И мне от этого как-то не ле…а? Отрываясь друг от друга, они оба оборачиваются к двери, когда дом вдруг погружается в тишину. Розовый ночник в тёмной комнате уже не кажется хорошей идеей, выглядя в моменте как-то устрашающе. — Грохота же не было слышно? — вдруг шепчет почему-то Йеджи. — Я не слышал. — Думаешь все просто молча ушли? — Или соседи устали от шума и обрубили провода. — Тогда бы твоя плазма тоже вырубилась. Сону бросает короткий взгляд через плечо. И правда, концовка дорамы прекрасно себе показывала целующуюся пару на весь экран. — Время даже не полночь, — ворчит он, спешно сползая с кровати. — Не может быть, чтобы Хун действительно это сделал… — Что сделал? — спрыгнув следом, Йеджи на цыпочках идёт за Сону к двери. — Не солгал мне. Я этот день в календаре обведу. Они оба прикладываются ушами к двери и одинаково хмурят брови. — Тихо. — Слишком. — Возьми-ка телефон на всякий случай, — кивает Сону на девайсы, оставленные на кровати. — Вдруг придётся вызывать полицию. — Сону-я! — охает Йеджи. Но за мобильным всё-таки идёт, после отходя к окну, чтобы проверить подъездную дорожку и беспорядочно припаркованные машины. — А чего? Я не удивлюсь уже вообще ничему. Осторожно щёлкая замком и приоткрывая дверь, Сону высовывает голову в узкий тёмный коридор, осматриваясь и прислушиваясь. В самом доме действительно тихо, а вот с улицы, окно на которую внезапно открыла Йеджи, отдёрнув серую штору, доносились смех и рёв заведённых двигателей. — Ну, — поджимает девушка губы, — Сонхуна с ними нет. Вроде бы. — Даже не знаю, жаль мне или нет, — бурчит Сону, уже смелее выходя из комнаты и приближаясь к лестнице. Он понимает, что ему жаль, когда до чёртиков пугается брата. Его короткий громкий визг заставляет Йеджи буквально вылететь из комнаты. — Сону! Что ты… — Придурок! Я чуть не умер! — кричит Сону, держась за сердце. Внизу, на первой ступеньке, со скучающим видом стоял Сонхун, облокачиваясь плечом о стенку. — Доволен? — игнорирует старший его возглас, упираясь взглядом в свою девушку. — Даже раньше полуночи. Там в гостиной тебе подарок, сходи забери что ли. Джи, поговорим? — Ну, нет уж, — мотает головой Сону, подхватывая под руку Йеджи и спускаясь вместе с ней. — Один я к твоим подаркам ни ногой. Позже поговорите. — Боже, не сдался ты мне, — закатывает глаза Сонхун. — Джей вырубился на диване, а я немного не в состоянии ему помочь. И, Джи? Сону останавливается на середине лестницы, вцепляясь пальцами в запястье подруги. Сердце его загрохотало где-то у горла. Так, выходит, Джей всё же здесь?? И он даже не поднялся к нему? — П-пусть спит на диване, зачем его трогать? — дрогнувшим и слегка севшим голосом проговаривает он. Только вот Сонхун его не слышит, буравя тяжёлым и мутноватым взглядом Йеджи, он выжидающе тянет к ней руку, поигрывая длинными пальцами. Оборачиваясь, Сону лишь тяжко вздыхает. Безнадёжно. — Надеюсь, вы идёте расставаться, — бросает он, торопливо спускаясь по лестнице, подгоняемый собственным гулко стучащим сердцем. В просьбе Сонхуна, в общем-то, какая никакая, а логика была. Во-первых, диван в гостиной совсем не подходил для ночёвок, особенно кого-то столь близкого семье, как Джей. Во-вторых, сам Сонхун действительно был не в состоянии помочь другу, слишком озабоченный вдруг разговором с Йеджи. И в-третьих… Сону переступает через брошенные бутылки и застывает перед диваном, на самом краю которого калачиком свернулся Джей. Не было никаких в-третьих. Сонхун просто спихнул заботу о лучшем друге на младшего брата. И точка. Радовало лишь то, что старший ни сном, ни духом не был о влюблённости Сону. Жизни бы ему ведь тогда не дал, а у него и так слишком много поводов для недовольства. Глубоко вздыхая, Сону тщетно пытается Джея сначала растолкать, тормоша за плечо, затем привести в чувство, легонько хлопая по щекам, но совсем сдаётся через десять минут тщетных попыток. — Ладно, — кряхтит он, кое-как поднимая Джея и усаживая его на диване. — В конце концов, вазоны с цветами я же сам таскаю? Сам. Представим, что хён — это вазон с пионами. Большой, красивый и…чёрт подери, очень тяжёлый! Закидывая чужую руку себе на плечо и глядя обречённо на лестницу, прикидывая какой путь им предстоит, Сону тихонько хнычет: — Своя ноша ведь не тянет, да? Ух, Джи, подруга ещё называется. Взять и оставить меня вот так...~ ~ ~
Он отчаянно старается глубоко дышать, ощущая, как новые лёгкие работают немного иначе, будто бы наполняясь больше, только вот как раз эта мысль заставляет его начать задыхаться вновь. Его рыдания душат в плече, скрытом его же пижамной рубашкой. — Это же абсурд какой-то? — воет он, обхватывая своё, прости господи, тело руками крепче. — Такое только в фильмах бывает. Хён, что это? — Если бы я знал, Сону-я, — бормочет Джей, прижимая его к себе. И чего все говорили, что у него писклявый голос? Нормальный он у него. А вот плакать хрипловатым голосом — жутко. Сону начинает плакать громче. — Я будто бы умер! И сейчас душа обнимается с телом! Ужасно, хён! — Ты вот плачешь, между прочим, моим лицом. А мне по-твоему легче сейчас? — Поплачь тоже! Моё лицо привыкло плакать, не стесняйся. — Лучше переставай плакать ты, — сжимая пальцы на задней стороне шеи, Джей кое-как отдирает его от своего плеча и отстраняет, заглядывая в лицо. Своё лицо. — Боже, ты прав, похоже на то, будто я умер. — Хён! — Отставить плакать моим лицом, Сону-я, — уже умоляюще тянет Джей, тем самым хнычащим голосом младшего. — Я не хочу, чтобы Сонхун и Йеджи прибежали сейчас. Не тогда, когда мы и сами ни черта понять не можем. — Ты не помогаешь, — мотает головой Джея Сону. — Я сечас закричу. Чувствую панику. Хён, мне дышать тяжело. Хён, что это? — Ты доводишь моё тело до истерики, прекрати, пожалуйста! Впившись до боли пальцами в плечи друг друга, они упираются взглядами. Сону тихонько всхлипывает. Джей морщится, видя своё опухшее и раскрасневшееся лицо. — Не думал, что я такой стрёмный, когда плачу. — Ты никогда не бываешь стрёмным, хён. Стой, ты плачешь? — О, а брови у меня и правда изгибаются здорово, — прыскает смешком Джей. — А мой смех и правда похож на лисье фырканье, — кривится Сону. — Ужасно. — Это мило, Сону-я, — улыбка Джея чужими пухлыми губами постепенно становится грустной. — Прости, но я не знаю, что нам делать. Хотел бы я сейчас снова быть твоим хёном, решающим все проблемы, но увы. — Боюсь, хён, что за пределами моей спальни, у нас будет столько проблем, что нам и вдвоём их не решить. — Твои родители оставили мне компанию на целый месяц. — У моего цветочного заказ на небольшую свадьбу через неделю. — Полагаю, мы в заднице? — Но главное же, что вместе? Да, Сону, главное ведь именно это, а не то, что ты теперь находишься в теле хёна, в которого влюблён чёртовых три года.