Шелковый

В какой-то момент я просто перестал считать дни. Сколько прошло? Неделя без его зеленых глаз? Две без его смешных ушек? Три без его бледной молочной кожи? Писал каждый день. Звонил, бродил вокруг серой многоэтажки, высматривая родной силуэт в окнах. Да, я иногда причинял боль, да я мудак, но нельзя же так! Просто сделать вид, что ничего не было?! Меня не было?!... ___________________________________________ - Головой что ли ударился, Антох? – Дима стоял в проходе, широко расставив руки, рвения мальчишки сбежать с рюкзаком наперевес, он не понимал. - Поз, блин, благодарен тебе, сука, бесконечно, но месяц уже прошел. Я вообще-то чаю заезжал попить, а прижился тут как добротная плесень. Антону нужно было подумать. Нужно было оказаться вне этой квартиры, чтобы решить, наконец, что делать дальше. Он настолько растаял в этом домашнем уюте, в чужом семейном очаге, что стал постепенно забывать, почему он тут вообще оказался. Улица встретила его серой безликой толпой, люди, как обычно куда-то торопились: почти бежали по тротуарам, прижимая телефоны к уху, шурша пакетами из Пятерочки, дергая за поводки своих декоративных собачек. Слишком суетливо. Нужно место тише, гораздо тише. Чтобы ничего не заглушало мысли и ощущения. Лавочка в пустующем парке встретила парня довольным поскрипыванием. На секунду Антон даже позволил сравнить себе этот скрип с урчанием кота, истосковавшегося по людям. Достал с рюкзака тетрадь и, проигнорировав конспект о Петре, расчертил остаток листа пополам. Идея глупая, откуда-то из подросткового периода, но сейчас это казалось правильным. - Итааак, Антош, - Шастун уперся взглядом в клетчатую бумагу, - с плюсов что ли? Ну, я его люблю, это точно раз. Он вкусно пахнет, это два. Глаза у него пиздец красивые, три. И волосы. Четыре. Да все у него, сука, красивое. Каждая косточка. Это еще плюс двести или сколько их там. А минусы? Он мудак, который меня пиздит и трахает без согласия и одобрения. Почему-то шрифт «мудака» получился непроизвольно таким крупным, что перевесил и все плюсы и злосчастного Петра. - Вернулись к тому, от чего уходили, Антош, ты не знаешь, что делать, - подкурил сигарету и увалился на скамейку. С каждой новой затяжкой, с каждой новой порцией мутного дыма, становилось только непонятнее. Непонятнее стоит ли оно того, что вообще чего стоит в этой жизни, почему слово «стоит» такое дурацкое, в конце концов, и неуместное, если ценников, кроме как в магазине нигде и нет? Из мыслей вытянули тлеющий фильтр и ноги, начинающие замерзать из-за гениальной идеи владельца нацепить кеды. И Антон воспринял это как знак. Вот сейчас и ни секундой позже надо решать, куда идти. К Диме, к Арсению или в какой-нибудь хостел. Говорят, если ты не уверен, бросить монетку – это идеальный вариант. Ведь увидев результат, ты точно будешь знать, что все решил еще пять минут назад…. _________________________ - Ну, конечно, именно сегодня ты решил останавливаться на каждом этаже, - ворчал Антон на лифт, рассматривая мраморный пол под ногами.