—=W=—
Следующий день оказался для Гарри куда более продуктивным. К тому времени, когда доктор пришёл снимать с него гипс, Гарри, наконец, удалось помедитировать несколько минут кряду и уловить едва заметный проблеск свечения, когда он попытался «посмотреть» на свой рог с закрытыми глазами. Конечно, это могло быть и его воображением, «видящим» свечение, которое на самом деле было солнечным светом, проникающим в ближайшее окно и образующим узор на внутренней стороне его век. Что это было, лишь время покажет. Тем не менее он продолжил сортировку своих воспоминаний — и внезапно обнаружил, что, например, воспоминания о школе стали намного ярче и точнее: он практически мог различить текст на страницах учебников, которые читал когда-то, и дословно вспомнить слова учителей. Гарри предстояло пройти ещё долгий путь, но чем больше он делал, тем быстрее у него это выходило! И тем яснее становились все его воспоминания. Обратной стороной этого было то, что в целом у него было гораздо больше неприятных и удручающих воспоминаний, чем хороших. С сопутствующими им чувствами унижения и боли.—=W=—
— Ну вот и всё, Гарри, — сказал Доктор Велл Харт, когда последняя часть гипса отделилась от его левой руки… то есть, левой передней ноги. Теперь, вырвавшись из оков гипса, Гарри просто лежал, поднимая и опуская свои новые ноги, внимательно за ними наблюдая и пытаясь понять, как они работают. Согнув то, что, как казалось Гарри, было его запястьем, он обнаружил его намного выше по ноге, чем ожидал, — в том месте, которое превратившийся в единорожка мальчик изначально считал своим локтем. Гарри закрыл глаза и, снова согнув запястье, вновь их открыл, чтобы убедиться, что ощущения его не обманывали — нога вновь согнулась там, где, как он думал, должен находиться локоть. А когда Гарри пошевелил локтем, двинулся сустав почти возле самой его груди. Сустав выше явно был плечевым, но расстояние между ними было не больше ширины его достаточно небольшого копыта — гораздо меньше, чем он привык видеть между плечом и локтем. Гарри вновь сосредоточился на копыте, пытаясь согнуть суставы. Когда он, закрыв глаза, попытался согнуть-разогнуть те из них, что находились ниже запястья, ему показалось, будто он сгибает средний палец. Думая об этой части тела как о пальце, Гарри попытался согнуть его и затем сцепить эти «пальцы», а потом потянуть ноги в стороны, чтобы ощутить, насколько сильными они являются. Впечатления были очень странными, но по крайней мере Гарри теперь представлял себе, как можно удерживать что-либо одной ногой. Его конечности стали совершенно другими, но как минимум три сустава между плечом и копытом остались. Доктор с интересом наблюдал за пациентом, явно увлечённым своими исследованиями. Но когда Гарри, упираясь своими руками-ногами, сел на койке, только удивлённо поднял брови. Привычная для сидения поза показалась Гарри очень неудобной, и у него возникло желание наклониться вперёд и опереться на передние копыта, как часто садятся собаки и кошки, обвив хвостами лапы. Не зная, чего ожидать от своего нового тела, он свесил с края кровати задние ноги и осторожно соскользнул, уперевшись копытами в пол. И снова поза оказалась чрезвычайно неудобной, ему пришлось наклониться набок и опереться о кровать, чтобы тут же не упасть. Придерживаясь за кровать, Гарри кое-как выпрямился и сделал первый, неуверенный шаг. И врач, и медсестра во все глаза смотрели на единорожка, при этом доктор даже делал записи в своём блокноте. Медсестра же просто таращилась на необычно ведущего себя пациента, выглядя удивлённой и сбитой с толку тем, что он вытворял. Впрочем, слишком сосредоточенный на том, чтобы научиться ходить в своём новом теле, Гарри не обращал на них внимания. Попытка выпрямиться, а тем более ходить, не используя ступни, наклоняя которые можно было бы поддерживать равновесие, оказалась той ещё задачей. Гарри несколько раз пошатнулся, его качало, даже когда он неподвижно стоял на месте, но, к своему огромному удивлению, мальчик вдруг обнаружил, что его копыта куда крепче держатся за пол, чем он ожидал от роговых «набалдашников» — словно вместо жёсткого рога там на самом деле были резиновые присоски. Он обнаружил, что рефлекторно задействует мышцы ног и шевелит бёдрами, чтобы не упасть. «Это, должно быть, похоже на ходьбу с привязанными к ногам очень короткими ходулями», — решил он. На всякий случай Гарри не отходил от кровати, чтобы ухватиться за неё, если вдруг потеряет равновесие. Тем не менее после нескольких минут он начал более-менее нормально удерживать равновесие, но, повернувшись с довольной улыбкой на лице к присутствующим в комнате лекарям, внезапно осознал, что сделал ошибку. Несмотря на то, что он был молодым жеребёнком, стоя, Гарри вдруг оказался почти столь же высоким, как жеребец, и точно выше, чем кобыла, что были в комнате. Пони не ходят на задних ногах, дошло до него внезапно. — Э, упс? — нерешительно сказал он. — Извините, — добавил он, сознательно позволяя себе упасть вперёд на руки-копыта. Покачав головой, Гарри признал, что ему пора начать называть вещи своими, местными, в смысле, именами. Передние ноги и передние копыта. Он сделал паузу и задумался. Это что, был каламбур? — Нет-нет, ничего страшного, — сказал доктор. — Это было довольно интересно. Ты ходил почти как минотавр, и делал это действительно неплохо. Большинству пони было бы трудно удержать равновесие, даже просто стоя на месте, а тем более при ходьбе. Ты часто так поступаешь? Гарри заколебался. Ну, все пони здесь знали, что он пришёл откуда-то не отсюда, но он не был уверен, говорила ли принцесса или Твайлайт кому-нибудь ещё, что он не был пони от природы. — Гм, да, — ограничился он коротким ответом. Доктор Велл Харт сделал ещё одну пометку в своём планшете. — Что ж, Твайлайт должна быть здесь с минуты на минуту. Как будто только и дожидаясь этого сигнала, Твайлайт рысью вбежала в дверной проём позади доктора. — Привет, Гарри, — радостно поприветствовала она его. Как ни странно, Гарри заметил, что у неё были тёмные мешки под глазами, как будто единорожка не выспалась, а её помощника Спайка и вовсе нигде не было видно. — Надеюсь, ты готов идти, — с широкой улыбкой сказала Твайлайт. Гарри тут же ощутил опаску и недоверие — ещё никто так ему не улыбался, даже врачи и медсестры. — Да, мэм, — кротко сказал он, глядя вниз, избегая встречаться с ней взглядом и, возможно, провоцируя её. В конце концов, если врачи и медсестры должны были быть милыми с ним, поскольку это входило в их профессиональные обязанности, она, как «верная ученица» правителя этой страны, не подпадала под такие требования. — Великолепно! Ну что ж, пошли, нам ещё так много предстоит сделать за сегодня, чтобы ты смог комфортно обустроиться. И, развернувшись, единорожка порысила вон из комнаты. Гарри отвернулся от кровати и пошёл за ней — и после первого же шага предательский пол ударил его по лицу. — Ой! Как оказалось, пытаться ходить на средних пальцах рук и ног было немного труднее, чем он ожидал, и совершенно не было похоже на ползание на четвереньках. Как Гарри обнаружил ранее, его локти и колени теперь находились примерно на уровне середины предплечья и середины бедра, а вот его запястья и лодыжки оказались как раз там, где он ожидал обнаружить локти и колени. Из-за всех этих дополнительных суставов было трудно понять, когда он должен двигать каждым из них. И теперь согни он неправильно хоть один из них — и снова встретится лицом с полом. Попытка «ползать» провалилась — если Гарри не использовал эти «лишние» суставы, то копыта соприкасались с полом под странным углом и либо изгибались не туда, куда заложено природой, причиняя боль, либо просто разъезжались в разные стороны. Возможно, это было бы не так уж плохо на грунтовой дороге, где его копыта получили бы больше сцепления с поверхностью, но на деревянных полах больницы двигаться так оказалось намного сложнее, чем пытаться идти по льду. — Ох! — воскликнула медсестра, быстро подходя к нему и помогая снова подняться. Как ей удалось помочь ему встать без рук, которыми медсестра могла бы его схватить, оставалось для мальчика загадкой, но она как-то сделала это. Врач тем временем просто наблюдал за его, Гарри, мучениями. Вот же бесполезный урод. Медленно, по одной ноге за раз, он сделал шаг, поднимая каждую ногу намного выше, чем ему действительно было нужно. Он не сдвигал остальных трёх, пока движущаяся не опускалась на пол и не приобретала устойчивое положение. Гарри показалось, что он немного похож на кошку, которую когда-то видел — ей кто-то надел на лапы тканевые сапожки, и бедная животина ходила вот так же — делая одиночные шаги и высоко задирая лапы, вместо того, чтобы двигаться плавно и элегантно, и выглядело это совершенно нелепо. Но теперь он, по крайней мере, не падал. С помощью медсестры Гарри добрался до холла. Твайлайт нигде не было видно, она явно не заметила, что он не шёл за ней по пятам. Вздохнув, Гарри уселся на пол. — Спасибо, — тихо сказал он медсестре. — Не за что, дорогой, — улыбнувшись, ответила она, — я здесь, чтобы помочь тебе, — и терпеливо осталась стоять рядом. Мальчик в теле жеребёнка глубоко вздохнул и, опершись копытом о стену, чтобы не упасть, медленно поднялся на копыта. То есть на свои задние копыта. На самом деле ему было куда легче балансировать на двух задних копытах, чем на всех четырёх, потому что так нужно было сосредотачиваться только на двух, а не на четырёх конечностях. Идти в вертикальном положении будет быстрее, да и в случае чего, времени до встречи лицом с полом прибавится, чтобы успеть подставить ру… передние ноги. И хотя ему приходилось беспокоиться о том, чтобы удержать равновесие, это было меньшим злом. Если уж он терял равновесие на двух ногах, то просто падал на все четыре, а вот если он начинал падать с четырёх, то уже не останавливался, пока его лицо вновь не встречалось с полом. С медсестрой, шагающей вместе с ним — время от времени Гарри опускал копыто ей на спину, когда чувствовал, что теряет равновесие, — он довольно быстро добрался до приёмного покоя больницы. «Гораздо быстрее, — подумал мальчик, — чем если бы пытался сделать это на четвереньках». В какой-то момент Гарри заметил, что доктор плёлся за ними. Он, видимо, так и продолжал делать свои записи, оставаясь бесполезным зрителем. Приёмный покой был почти пустым — только пони за приёмной стойкой могла наблюдать, как он с трудом добрёл через комнату до входных дверей. Однако подойдя к двери, Гарри увидел на уходящем вниз пандусе сиреневую пони, отчаянно мчащуюся к этой же двери с другой стороны. К счастью, она посмотрела в стекло, прежде чем ворваться внутрь. Вытаращив глаза от удивления, Твайлайт замедлила шаг и открыла дверь, глядя на него и медсестру. Гарри нерешительно улыбнулся ей в надежде, что сиреневая единорожка не слишком расстроилась из-за того, что он не сразу последовал за ней. Если бы он оказался не совсем там, где ожидала увидеть его тётя Петуния, когда они шли куда-то вместе… ну, чем меньше об этом будет сказано, тем лучше. Так же, как и в случае с его тётей, когда рядом были свидетели, а медсестра всё ещё была тут, фиолетовая единорожка вынуждена будет сохранять маску доброжелательности, хотя в предположениях того, как она отреагирует, когда они окажутся за закрытыми дверями, он не был столь оптимистичен. — Ты идёшь на двух ногах, — сказала Твайлайт с удивлением. — Почему ты идёшь на двух ногах? Гарри сглотнул — ему и в голову не пришло, что она будет против того, чтобы он так делал, или будет смущена его поступком. Красно-золотой единорожек быстро опустился на все четыре копыта — и его лицо снова встретилось с полом, стоило ему только попытаться приблизиться к Твайлайт. Прежде чем медсестра успела сдвинуться с места, вокруг Гарри появилось фиолетовое сияние и подняло его в воздух достаточно высоко, чтобы он смог снова встать на свои копыта. — А, точно, — сказала она. — Ты же не привык ходить так, как мы. Единорожка слегка нахмурилась, как и доктор, когда услышал сказанное ею. Гарри ненадолго закрыл глаза. Она явно была недовольна. И своей магией она могла устроить ему то, о чем дядя Вернон никогда бы даже подумать не смог. Его дыхание невольно участилось и стало поверхностным. Может, согласие жить с ней было ошибкой? Очень, очень большой ошибкой? — А давай попробуем так, — предложила Твайлайт. — Я создам у тебя под животом магическое поле, и когда ты начнёшь падать, я тебя поймаю. Таким образом, ты сможешь практиковаться в ходьбе, не получая травм, согласен? — она счастливо улыбнулась, от радости снова пританцовывая передними копытами. Значит, Твайлайт хотела, чтобы он ходил как обычный пони, а стоять на задних было запрещено. Гарри торопливо кивнул. — До свидания, — вежливо сказал он медсестре, — и спасибо за помощь. — До свидания, — ответила она с улыбкой. Гарри был уверен, что медсестра смотрела ему вслед, когда они неспешным шагом покидали больницу. Ощущения от лёгкого прикосновения магического поля Твайлайт были довольно странными и непривычными. Поначалу между Гарри и его новыми конечностями шла непримиримая борьба за господство ради того, чтобы просто оставаться в вертикальном положении, отчего превращённый мальчик проводил больше времени, поддерживаемый её магией, чем реально шёл на копытах. Да и сама Твайлайт вначале двигалась достаточно медленно, чтобы он мог легко поспевать за ней. — Я рассказала о тебе своим подругам, — с энтузиазмом начала она несколько шагов спустя. — Так что теперь они ждут не дождутся встречи с тобой. — Когда Гарри и Твайлайт достигли подножия пандуса, она повернула налево и немного ускорилась, буквально таща его за собой. — Они все собрались в библиотеке и ждут нас. У Гарри не было времени оглядываться на проплывающие мимо здания или жителей Понивилля, поскольку большую часть своих усилий и внимания он тратил на то, чтобы следить за собственными копытами, стараясь не упасть. — Ох, это так захватывающе, — сказала Твайлайт, снова прибавляя скорости, отчего копыта Гарри теперь едва успевали коснуться земли до того, как его уже уносило вперёд. Однажды летом у одного из друзей Дадли во дворе дома установили небольшой надувной бассейн. Гарри наблюдал с того места, где он пропалывал цветы Петуньи, как собака, принадлежавшая ребёнку, запрыгнула в бассейн. Вся банда Дадли истерически рассмеялась, когда один из них подхватил маленькую собачку и стал держать её над водой, а та принялась грести ногами, словно и правда плыла, а не висела в воздухе над поверхностью воды. Сейчас Гарри почувствовал себя сродни той собачке. Он двигал руками и ногами, то есть, передними и задними ногами, как будто шёл, но единорожка не давала Гарри толком опереться на ноги, отчего он чувствовал себя довольно глупо и нелепо. И всё же, при этом Гарри находил её магию по-настоящему удивительной, поскольку та, казалось, полностью обволакивала его тело, словно одеяло. — Даже три твои подружки там будут! — тем временем продолжала Твайлайт. — Мне удалось уговорить Пинки Пай ограничиться небольшой приветственной вечеринкой, но она всё равно настаивает на том, что позже устроит грандиозную вечеринку, чтобы ты перезнакомился со всеми пони в городе. Так что сегодня просто вечеринка «Добро пожаловать в твой новый дом». Надеюсь, ты не против. И она вновь ускорилась. Гарри уже бросил все свои попытки ходить и просто слегка поджал ноги, приподняв их над землёй. Твайлайт тем временем, не переставая вещать, полностью игнорировала его действия и несла в хватке своей магии, словно какой-то груз. А потому Гарри стал разглядывать странные здания, мимо которых они пробегали, слушая непрерывный рассказ об её подругах и о том, как они повстречались. Она раз за разом упоминала о неких штуках, которые называла элементами, и что они отражают личность её подруг, и как Твайлайт ими гордится. Одно из проносившихся мимо зданий выглядело как карнавальная карусель и, как узнал Гарри, принадлежало её подруге Рэрити, с которой он скоро встретится в библиотеке. Похоже, она была очень щедрой. Другое было похоже на гигантский имбирный домик, весь усыпанный конфетами — её подруга Пинки Пай работала там пекарем и постоянно устраивала вечеринки и веселила пони. — А ещё она делает самые лучшие кексики и сладости, которые я ела в жизни, — добавила Твайлайт. — Уверена, ты будешь от них просто в восторге! Даже «нормальные» дома были странными — с крышами, похожими на старомодные соломенные кровли, и стенами, которые странно изгибались вместо того, чтобы стоять в привычной вертикальной плоскости. Между вторыми этажами некоторых зданий были натянуты мостики. Другие здания больше походили на цирковые шатры, пусть и сделанные из дерева, со скошенными стенами и изогнутыми и словно растянутыми крышами, а один даже имел форму шутовского колпака, с крупными шарами или чем-то наподобие, в качестве украшения наверху. Судя по кажущейся хаотичной застройке городка, эти пони явно никогда не слышали о концепции зонирования. И всё же почему-то ни одно здание не вызывало чувство противоречия или отторжения и при всей своей непохожести на другие не выбивалось из общего стиля. Создавалось ощущение, что всё складывается в единое целое, которое казалось… правильным. К тому времени, как они добрались до её дома-библиотеки, фиолетовая единорожка уже мчалась практически галопом, двигаясь намного быстрее, чем Гарри был способен даже в наилучших условиях. При виде библиотеки у превращённого мальчика перехватило дыхание от восхищения. Библиотекой оказалось гигантское дерево с окнами и балконами, внутри которого было как минимум четыре этажа. И по пышной зелени было ясно, что дерево при этом оставалось живым. Как они это сделали? Твайлайт распахнула дверь и вбежала внутрь. Как только они оказались внутри, единорожка отпустила Гарри, и он с трудом удержался на ногах, столь неожиданно вновь оказавшись на собственных копытах. К счастью, ему удалось избежать повторного удара головой об пол. Твайлайт же, похоже, вообще не заметила, что несла его, а не просто поддерживала на ходу! Хотя, возможно, она просто сочла, что донести его до места будет куда проще и не настолько смущающим, чем позволить всем пони смотреть, как Гарри на каждом шагу спотыкается и едва ли не шлёпается носом в землю. — А вот и мы! — весело закричала Твайлайт, захлопывая за собой дверь. Единственное сходство внутренней части дерева с настоящей библиотекой заключалось в том, что на полках, которые, казалось, были неотъемлемой частью дерева, стояли сотни книг. Единственный стол находился посередине комнаты, и сейчас он был погребён под тарелками с чем-то похожим на кексы и пирожные. Потолок находился как минимум на высоте второго этажа. Над книжными полками первого этажа были видны помещения, тоже с книгами, и с окнами, которые он заметил с улицы. На противоположной стене висел плакат с надписью: «Добро пожаловать в Понивилль, Гарри Поттер». Возле стола толпилась группа пони, среди них были и три его знакомые жеребёнки, которых он легко узнал. Голубая пони с радужной гривой парила где-то возле одного из альковов наверху, лениво помахивая крыльями, но при этом удерживаясь в воздухе в нарушение всех известных Гарри законов физики. Впрочем, долго рассматривать всё это у него не получилось. Внезапно всё его поле зрения оказалось перекрыто чем-то розовым, и возникшая из ниоткуда в каких-то нескольких сантиметрах перед его носом кобыла радостно заорала: — ПРИВЕТ!!! Я ПИНКИ ПАЙ!!! — и выставила ногу, тряся копытом. — А ТЫ, ДОЛЖНО БЫТЬ, ГАРРИ ПОТТЕР!!! Я так… — остальная часть того, что она там хотела сказать, осталось неведомым. Гарри, внезапно увидев прямо перед собой лицо взрослого, кричащего и тянущего в его сторону конечность, словно замахиваясь для удара, отреагировал так, как его научил предыдущий жизненный опыт. Он упал на пол, тут же сворачиваясь в тугой комок в позе эмбриона, прижимая руки к бокам, чтобы защитить рёбра и живот, а ладонями… то есть, теперь копытами он прикрыл лицо. — ПРОСТИТЕ, ПОЖАЛУЙСТА!!! — закричал Гарри, тяжело дыша, в панике ожидая первого удара, который должен был неизбежно последовать за этим. — ИЗВИНИТЕ!!! ОБЕЩАЮ НИКОГДА НЕ ДЕЛАТЬ ЭТОГО СНОВА!!!