Soigne mon coeur/Вылечи мое сердце

Прошло десять лет…

— Дорогие жители Севильи. Сегодня в нашем городе важное событие. Мы открываем новую больницу. И учредительницей этой больницы становится донья Патрисия де Эрнандес, супруга нашего алькальда дона Рафаэля Эрнандеса.       Раздались бурные овации горожан, и Патрисия торжественно перерезала ленту у входа. А затем с трепетом вошла в новое здание. Ее мечта сбылась. У нее теперь своя больница. Самая новая, с самыми лучшими лекарствами, препаратами, с лучшей операционной во всей Испании. Все врачи и сестры милосердия захлопали ей, поздравляя с открытием. — Сеньора, я так рада, что все получилось! — сказала после праздника Каталина. Уже взрослая девушка, которая сегодня стала одной из сестер милосердия в больнице. — Крестная, я вырасту, тоже буду вам помогать! — заявила маленькая Артенсия.       Патрисия погладила ее по голове и улыбнулась. После их возвращения в Севилью Рафаэль сумел многое сделать для города и деревень вокруг. Помог падре Мигелю отреставрировать собор, поспособствовал восстановлению дорог в городе и округе. В поселках открылись школы для крестьян. И даже для девочек нашли учительниц, чтобы их научить элементарной грамоте. Каталина так загорелась идеей учиться, что ни Рохелио, ни Кристина не смогли ее отговорить. Ее мечта сбылась, и она научилась грамоте. И в свои двадцать лет она стала верной помощницей Патрисии и сестрой милосердия. Она даже недавно приглянулась одному из молодых врачей. Парень был из простой семьи, и его не смущало происхождение Каталины. — Значит, будет свадьба! — довольно сказала Патрисия, перекрестив свою подопечную.       Рафаэль сделал многое для города, сумел «пробить» несколько важных законов, которые оказались выгодны и для крестьян, и для высокородных людей. И два года назад, к всеобщему удивлению, Рафаэля назначили главой Севильи. Многих удивлял его возраст, но его энергичность и небезразличие к городу, подкупали. — Я тебе очень благодарна, дорогой! — сказала Патрисия, когда они после праздника отправились в дом дона Луиса. — Я не мог отнять у тебя мечту.       Патрисия улыбнулась, вспоминая все эти десять лет. Бывали минуты, когда ей казалось, что она не справится. Но она боролась, училась дальше. И закончила университет с отличием, как одна из лучших.       Жюли вернулась в свою деревню и построила там тоже небольшую больницу. Теперь всем пришлось замолчать и относиться к ней почтительно. Она была не просто знахаркой, а врачом с дипломом. Мадлен и Морис также жили в своей деревне и работали в земской больнице. Морис, несмотря на преклонный возраст, продолжал трудиться. Патрисия часто переписывалась с подругами, которые стали ее настоящими соратницами.       И Франсуа стал ее верным коллегой и другом. Он много ездил по Европе, еще будучи студентом. В одну из своих поездок уже на пятом курсе посетил Российскую империю и привез оттуда странную запись, непонятную поначалу даже студентам. Но Патрисия пришла в восторг, прочитав ее. — Я думаю, с такой системой химикам и врачам будет гораздо проще проводить исследования и эксперименты! — оживилась она, пробежав глазами листок с пронумерованными химическими элементами. — Франсуа, выкладывай, как зовут человека, который их так разложил? — Это русский ученый, Дмитрий Иванович Менделеев. Очень интересный человек! Я заслушался его лекциями! Он почти двадцать лет продумывал эту систему.       Все студенты в аудитории стали с интересом расспрашивать Франсуа об этом изобретении. — На мой взгляд его система удобнее, чем у немца Мейера, — заявила Мадлен. — Я думаю, это за этим исследованием стоит большое будущее, — еще раз просмотрела таблицу Патрисия, — я непременно напишу ему письмо с благодарностью. А почему у него такое странное второе имя: «Иванович»? — Русские используют имя отца, чтобы показать, что они его дети. «Иванович» означает, сын Ивана.       Студенты закивали и стали передавать друг другу эту таблицу, написанную мелким, словно торопливым почерком. Целая система из семидесяти элементов в таблице стала замечательным подспорьем и химикам, и будущим врачам. И Патрисия вместе с другими студентами отправила письмо гениальному русскому ученому с самыми искренними словами благодарности.       Луиза по-настоящему прославилась на сцене Парижа, и уже десять лет гастролировала по всей Европе. Нашла ли она свою половинку, Патрисия не могла сказать. Виделись и переписывались они крайне редко. Но говорили, что тот внебрачный сын графа до сих пор предано ее любит и поддерживает во всем.       Сесиль и Робер жили неплохо. После дочери она родила одного за другим трех мальчишек, и теперь счастливая сидела дома, погруженная в заботы о детях. Патрисия не совсем ее понимала, но подруга была счастлива, как и ее мать, окруженная внуками.       Такой же счастливой матерью стала и Эухения. Они с Альберто изъездили всю Испанию по долгу его службы, и Эухения родила за это время двух мальчишек-двойняшек. Никаких приступов у нее больше не было. К большому сожалению и Патрисии, и редактора в Париже, она оставила писательство, но не жалела об этом. Ее вполне устраивало, что у нее есть муж и дети. А писательство осталось лишь отдушиной, но не делом жизни, как медицина для Патрисии. Ее сказки переиздали еще три раза, и за все три раза она получила солидный гонорар.       Сильвита так и осталась жить за океаном, и жила хорошо. Пакито рос послушным и смышленым мальчуганом. Гранадские рудники приносили хороший доход, и они оставались одной из самых зажиточных семей в округе. Ее брат Пако женился на небогатой девушке из местной семьи и жил счастливо. Сильвита не забыла своего обещания и оставила щедрое пожертвование настоятельнице Инес за помощь и Патрисии, чтобы она потратила деньги на больницу.       Мария… про нее Патрисия изредка вспоминала, когда шла на кладбище и оставляла цветы на могиле отца и кузена. И даже Рафаэль однажды пришел и сказал, что благодарен ему за жену.       А сама Мария в Севилье больше не показывалась. Говорили, что она вышла замуж за престарелого дворянина, но спустя два года он застал жену в постели известного мадридского тореро. И что у мужа после этого случился сердечный приступ. Правда это была, или нет, но Мария после смерти мужа быстро выскочила замуж за своего любовника. И все с усмешкой отмечали, что этот смазливый парень похож до невозможности на Хуана и Дарио вместе взятых. Видимо, ее тянуло к таким мужчинам. Доходили слухи, что она вполне счастлива в браке, но дома она больше не показывалась. Отец не простил ей брак с каким-то простолюдином.       Но это было неважно. Патрисию не интересовали эти слухи. И за десять лет убедилась, что все были правы. Рафаэль — однолюб и верный муж. Настоящий семьянин и большой ценитель семейных радостей…       Карета остановилась у дома, и Патрисия вошла в гостиную. — Папа, мама вы вернулись! — раздались дружные голоса детей.       Девятилетний темноволосый мальчик и семилетняя светловолосая девочка бросились к ним навстречу. — Как вы себя вели? — спросил Рафаэль, погладив сына по голове. — Филип — самый настоящий «почемучка», — засмеялся поседевший дон Луис, — все-то ему интересно! — Да, я хочу стать мореплавателем, когда вырасту! — заявил сын, глядя на маму. — Матушка, я выучила названия трав на латыни из этой книги! — заявила маленькая Вирхиния, показав на книгу по медицине: — Календула, зверобой, тысячелистник…       Дон Луис сердито покосился на племянницу, и Патрисия шутливо развела руками. — Я тут не при чем! — Абуэло! Я буду доктором, как мама. — Двух врачей в одной семье я не вынесу! — проворчал дон Луис. — А что? — засмеялась Патрисия, обнимая дочь. — Значит, я буду основательницей медицинской династии.       Дон Луис предпочитал в силу возраста почаще оставаться дома, нечасто ходил куда-то, но делами имения до сих пор занимался сам, не доверяя их никому. Рождение двоюродных внуков приободрило его. И он словно помолодел, когда Рафаэль и Патрисия с детьми вернулись в Севилью насовсем. Он всегда радовался и с удовольствием присматривал за ними.       Патрисия поправила воротник у сына. Забеременела она через полгода после свадьбы, но отнеслась к этому спокойно. До последнего ходила в университет, училась наравне со всеми, не взирая на возражения мужа. И беременность, и роды прошли спокойно. Жюли и Мадлен помогли ей родить без проблем.       И первым родился долгожданный наследник, названный Филип Августо Луис, в честь двух дедушек. Рафаэль был очень счастлив, получив сына, и все свободное время возился с ним сам. Темноволосый мальчонка вышел копией отца. Но унаследовал и изрядную долю бойкости Тенорио. Он с самого детства был любопытным. Няньки еле поспевали за ним. Самое странное, что он ничего не ломал и не разбивал, но хотел все посмотреть и потрогать, вовсюда залезть и заглянуть. Он получился очень смышленым и умным, чем радовал обоих дедушек.       Через два года Патрисия родила дочку, Вирхинию Хосефину Альмудену. Дочь словно унаследовала спокойный и сдержанный характер покойной бабушки. Она удивляла всех своей рассудительностью и слишком умными речами. С самого детства она забиралась на колени к матери и внимательно следила за тем, как мама пишет конспекты или научные работы. Или приходила к отцу и сидела рядом с ним, читая вместе с ним тексты законов. Иногда задавала вопросы, поражая Рафаэля своей наблюдательностью. — Вся в тебя! — улыбался он жене.       Донья Хосефина обожала внучку и все время ее баловала нарядами и сладостями. — Наконец-то у меня внучка! — смеялась она, обнимая девочку.       Но нельзя было сказать, что внука она любила меньше. Бабушка покрывала его шалости и вылазки, отвечала на его бесчисленные вопросы и читала сказки о пиратах и разбойниках.       Вечером Патрисия погладила дочку по голове и тихо зашла к сыну. Он уже тоже уснул, хотя и дрыгал во все ногой. Видимо, ему опять снится сражение на шпагах или очередное приключение.       Затем она вышла на террасу и обняла мужа. Они поступили очень странно, вызвав удивление всех родных и соседей, но решили жить отдельно от родителей и дона Луиса. Но Патрисия и Рафаэль после Парижа привыкли жить без родителей, и настояли на своем. Родные поворчали, но смирились. Тем более, что внуков и детей они видели почти каждый день.       Сколько всего было за эти годы. Были и размолвки, которые быстро затихали. Рафаэль оказался прав. Нужно было просто поговорить, и многие проблемы исчезали. Были и приятные моменты. Была и страсть, которая сглаживала многое и удерживала их вместе. — Я так благодарна тебе! — сказала Патрисия. — Ты исполнил мою мечту. У меня теперь своя больница. — Это будет полезно и тебе, и всем в городе, — улыбнулся Рафаэль, встав у нее за спиной и положив ей руку на живот.       И тут Патрисия замерла и тоже коснулась живота. — Что с тобой? Тебе плохо? — встревожился он. — Говорил же слугам вчера, что мясо не так приготовили!       Но Патрисия повернулась к ему и рассеянно улыбнулась. — Сегодня наш ребенок во второй раз шевельнулся, — она вновь положила руку мужа себе на живот, — Будет у нас еще один мальчик… или девочка…       Рафаэль с радостным криком заключил жену в объятия. — Я тебя так люблю, моя дорогая! — И я тебя очень люблю.       Патрисия уткнулась лицом в его плечо и улыбнулась. Ей больше нечего желать. Она получила образование врача, она открыла свою больницу. У нее есть деньги, есть любящий муж и замечательные дети. Есть друзья и родные рядом. Сбылось все, о чем она мечтала. Рафаэль Эрнандес стал ее судьбой, той любовью, которая преодолела все. Ненависть, боль разлуку и даже саму смерть. Тот, кого она считала врагом, оказался самым лучшим мужчиной на свете, ее первой и единственной любовью.