Интервьюировать Нильсена

      В каждой стране есть свой свод правил для разведчиков. Обычно они примерно одинаковые, ведь цель у шпионов, какое бы гражданство он не имел, одна и та же. И стоит сказать, некоторые положения, описанные в этом своеобразном кодексе, весьма полезны и могут даже пригодиться в обычной жизни.       Агата с Александром сменили десятки стран за последние месяцы, но почему-то не догадались заглянуть ни в один свод правил для шпионов. И сейчас они очень сильно об этом жалели.       — Ты же сказал, что все будет хорошо! — шептала Агата, сидя на корточках за небольшой стойкой администрации летнего кафе.       — Все в любом случае будет хорошо, — спокойно ответил Алекс, который, тем не менее, находился в том же положении, что и девушка. — Просто не с нами.       — Ты же говорил, что в городе безопасно! — продолжила причитать она.       — Я так думал, — кивнул он. — Но с твоей стороны было опрометчиво не взять с меня расписку.       — Ты уверял меня, что я выживу! — отчаянно зашипела девушка.       — Ну подумаешь, просто немного округлил твои шансы на выживание до ста процентов.       — А изначально сколько было? Девяносто девять? — с интересом спросила Агата.       — Ну если снова округлять, то да, — невозмутимо отозвался Алекс.       — Я так и знала! Мы все умрем! — вынесла приговор она.       — Не обобщай, — поморщился парень. — Я выживу… наверное.       — Не выживешь, — успокоила его девушка. — Если уж отправляться в иной мир, то вместе! Так что я сама тебя прикончу.       — Ну вот видишь! Ты же сама невольно следуешь свадебным клятвам. Особенно той, которая про «умерли в один день». А ты замуж выходить не хотела!       — Нет, Нильсен, ты серьезно меня достал! И благодари мироздание за то, что нам нельзя шуметь, иначе я бы тебя точно прирезала!       Впрочем, окончательно планы убийства Алекса Агата откидывать не стала. Она была терпеливой девушкой и решила, что ради такого можно и подождать, когда свидетелей будет поменьше. А точнее, одного конкретного свидетеля.       — Молодые люди, я могу вам помочь? — раздался приятный женский голос над головами незадачливых шпионов.       Стоит признать, администратор этого милого со всех сторон заведения держалась превосходно. Почти как один двухметровый управляющий в небезызвестном поместье. Впрочем, до его уровня ей все же еще нужно было потренироваться, потому что на лице скользило удивление. Ее можно было понять. Нечасто гости, которые еще недавно вполне чинно и благопристойно сидели за своим столиком и наслаждались удивительно хорошей для октября погодой, внезапно залезают под стойку администратора.       — Нас спалили, — снова в панике зашипела Агата. — Мы все умрем!       — Все в порядке, — величественно кивнул Нильсен, не обращая внимания на отвлекающие факторы в виде мрачных предсказаний возле левого уха. — Я был бы вам признателен, если бы вы сделали вид, что не видели нас.       Сказав это, Нильсен ухитрился откуда-то достать крупную купюру, протягивая девушке. То ли брать плату за подобные услуги в этом заведении было не принято, то ли администратор приняла их за буйных сумасшедших, что более вероятно, но девушка отшатнулась, выдав их с головой. Агата сразу решила — слабачка! Ну вот зачем так нервно реагировать на такое простое и заурядное зрелище как двое недоделанных шпионов в центре города? А ведь это она ее с бородой не видела! В общем, Харрис решила, что эта слабонервная особа точно не выжила бы в поместье Нильсена.       Впрочем, наблюдения за аборигенами показали, что местное население вообще плохо приспособлено к стрессу. Реакцию администратора заметили и посетители, которые до этого момента спокойно занимались своими делами, начали поворачиваться и искать глазами источник будущих неприятностей. И черт бы с ними, с посетителями. Агата не была против подпортить психику еще паре десятков людей. Хуже было то, что осторожно выглянув из-за стойки, девушка обнаружила опасность уже для собственного психического здоровья.       — Код красный! Повторяю, код красный! — зашипела она, когда объект ее наблюдения начал заинтересованно оглядываться в поисках интересного зрелища.       — Не твой цвет, да? — с сочувствием спросил Алекс, хотя любая его реплика была бы бессмысленной. Он прекрасно видел, что Агата его уже не слушает.       — Съе… Бежим! — воскликнула она, увидев, как опасность высшего уровня приближается, продолжая подмигивать цветом радиационной опасности. Последовав своему же совету, Агата взвизгнула и кинулась наутек.       Ну как кинулась… Наверное, из положения сидя на корточках сразу вскочить на ноги было сложно, поэтому девушка решила включить эффективный режим энергосбережения и поползла на четвереньках под ближайший столик.       — Ну куда, долбанутая? — простонал Нильсен, уже понимая, что произойдет в ближайшее время.       Стоило голове Агаты встретиться с белоснежной скатертью, она поняла, что ее занесло в страну очень черствых и бесчувственных людей, от которых эмпатии и поддержки не дождешься. Парочка, которая сидела за этим столиком, как и администратор, не была приспособлена к жизни в поместье Нильсена, поэтому подскочила, заставив пару кружек перевернуться. Шум и внезапные потоки кофе, стекающие по скатерти, кажется, только убедили Агату в необходимости скорейшего отступления, вот только с цели сбили.       Наблюдая за тем, как его девушка попеременно залазит под все столики еще недавно тихого и респектабельного кафе, Алекс думал о том, что поездка на историческую родину изначально была плохой идеей. Даже стало интересно, лишат его теперь гражданства или назначат пособие, как человеку, оказавшемуся в непростой жизненной ситуации? Скорее всего, второе. Швеция всегда славилась своим толерантным отношением к представителям разных культур, религий, сексменьшинств и психически нездоровым людям. Может, даже предложат лечение оплатить…       Пока Нильсен размышлял о перспективах бесплатного психоанализа, который вскоре понадобится или ему, или всем посетителям кафе, Агата почти достигла своей цели, то есть выхода. То, что на своем пути она перевернула вверх дном все помещение можно было считать сопутствующими потерями. Между прочим, она ни одного столика не пропустила! Даже гордость брала за такой перфекционизм.       Вылетев из-под очередного стола, Агата все так же на четвереньках поползла на выход, но столкнулась с непреодолимым препятствием в виде чьих-то ног. Не выдержав этой аварии, девушка завалилась набок, плюхнувшись на задницу, а затем подняла взгляд…       Агата посмотрела на Оливию. Оливия посмотрела на Агату. Увы, искры не проскочило. Да и буря где-то задерживалась. Впрочем, девушку успокаивало то, что хотя бы безумие всегда при ней. Очень удобно, между прочим.       — А я тут это… сережку потеряла, — промямлила Харрис.       — Они обе на тебе, — дрожащим голосом подсказала ей Бульдозер.       Удивительно, но растерянный и явно шокированный вид Оливии придал сил девушке. Она решила, что если смогла шокировать фру Нильсен, то это однозначно успех. И тут же вспомнила, что любой успех обязательно нужно закрепить.       — Сережка была не в ушах, — выдавила она, с каким-то садистским удовольствием наблюдая, как симметричные черты лица вытягиваются настолько, что уже можно смело идти на кастинг фильма «Крик».       — Здравствуй, мама, — спокойно сказал Александр, выбираясь из своего укрытия.       Конечно, он предпочел бы и дальше сидеть в окопе, издалека наблюдая за схваткой носорога и гиппопотама, которая окончательно разнесет это многострадальное кафе в щепки. Но были у него подозрения, что если пустить дело на самотек, одним разгромленным рестораном все не закончится и шансы на ядерный апокалипсис серьезно возрастут.       Он был готов ко всему. В том числе к тому, что их обоих сгребут за шкирку и потащат как минимум в ближайшую клинику репродуктивного здоровья. Но Оливия примерно полминуты переводила взгляд с Агаты, все еще сидящей на полу, на своего невозмутимого сына, а затем развернулась и просто сбежала. Причем скорость развила такую, как будто решила соревноваться с одним из спорткаров Нильсена.       Харрис когда-то уже сравнивала фру Оливию с гепардом, а сейчас только убедилась в правильности своих суждений. Так бежать, да еще и на каблуках, это нужно уметь! Кое-кому даже завидно стало. Возможно, она бы даже повздыхала о том, как несколько месяцев в мужском облике повлияло на ее умение носить неудобную обувь, но сейчас существовала проблема посерьезнее. Поведение несостоявшейся свекрови пугало больше, чем привычные стенания о внуках.       — Мы все умрем! — выдала она, наблюдая, как гепард Оливия шустро скрывается за ближайшим поворотом.       — Мне кажется, ты слишком вжилась в образ профессора Трелони, — сказал Нильсен, помогая ей подняться. Он уже успел посмотреть все фильмы о Гарри Поттере под неустанным контролем Агаты, поэтому о профессоре и ее предмете знал. Но теперь вопросов к предсказаниям, которые выдавала Харрис, стало еще больше. — Да что там! Ты ее явно превзошла. Эта эпатажная алкоголичка предсказывала смерть исключительно парню со шрамом, а вот ты не жалеешь ни себя, ни меня. Скажи, тебе не стыдно?       — Нельзя стыдиться правды, — наставительно помахала она пальцем у его носа.       — Скажи это Сэму. Он уже сколько лет стыдится своих чувств ко мне, — покачал головой Алекс.       — Ты бы завязывал со своими подкатами к Макото, — предупредила его Агата. — Я уже привыкла, а вот Ева может и в глаз дать за посягательства на ее Сёму.       — Ева далеко, — отмахнулся Нильсен. — Но, кажется, в глаз я все же сейчас получу, — постановил он, глядя как пугливая девушка-администратор уверенно идет к ним, только на этот раз в сопровождении двух непонятно откуда взявшихся охранников. Оценив угрозу для собственной физиономии и шанс подробно изучить шведские КПЗ, он со вздохом потянулся к кошельку…

***

      — Итак, давай разберемся, — начала Агата, меряя шагами комнату в отеле. — Напомни мне, почему я согласилась приехать в Стокгольм?       — Потому что это моя родина и ты, как очень чуткий человек, хотела познакомиться с культурой моей страны, чтобы стать чуть ближе ко мне? — подсказал Нильсен.       — Неправильно! Я сюда приехала, потому что ты пообещал, что твоей мамы не будет в Швеции в это время.       — Именно так она мне сказала, когда я невзначай намекнул, что могу заглянуть проездом в Стокгольм, — пожал он плечами.       — Может это был ее коварный план? — задумалась Агата. — А что, шикарная тактика, позволяющая хищнику заманить добычу на свою территорию.       — Неплохая теория, — кивнул Алекс. — Но в нее не вписывается бегство.       — Неисповедимы пути Оливии, — развела руками девушка. — Может она побежала прокалывать все презервативы в стране.       — Надо намекнуть правительству, чтобы выдали ей орден за неоценимый вклад в повышении демографии, — фыркнул Нильсен.       — Я не поняла, а ты почему так спокоен? — возмутилась Агата, наконец, останавливаясь.       — Мы ведь договорились — в нашей паре паникуешь ты. Не хочу посягать на твою территорию.       — Ой, все, — закатила глаза девушка. — Что будем делать?       — С твоей паникой или…       — Нильсен, я сейчас тебя убью! — предупредила Агата.       — Угу, и тем самым исполнишь как минимум часть своего предсказания, — ухмыльнулся он. — Как продуманно с твоей стороны. Не устаю восхищаться силе твоего интеллекта.       — Нет, ну я тебя реально урою, — зарычала она, начав надвигаться на Алекса. — На этот раз тебя не спасет ни твоя божественная задница, ни гипнотическая ширинка!       Нильсен подскочил, моментально почуяв опасность, и осторожно обойдя кровать по круг, обнял девушку со спины.       — Ну и чего ты разбушевалась? — спросил он, легонько дунув на висок, заставляя отросшую прядь взметнуться. — Подумаешь, встретили мою маму. Ничего страшного не произошло. Она даже сама убежала.       — Вот это меня и пугает, — заявила Агата, но уже не так воинственно. Объятия всегда действовали просто фантастически успокаивающим эффектом и Нильсен пользовался этим без зазрения совести.       — Может она наконец поняла, с кем связалась, и решила, что тебя трогать себе дороже, — размечтался он.       — Ага, конечно, — скептически протянула девушка. — Твою мать даже бородой не напугаешь, не то что легким дебошем в кафе. И вообще, почему она говорила, что ее не будет в Швеции? Может послать кого-то к ней домой?       — Считаешь меня идиотом? Я установил наблюдение за ее домом задолго до того, как мы сюда приехали. Там никого нет. Собственно, поэтому я и был уверен, что здесь безопасно.       — Тогда я вообще ничего не понимаю! — Агата ненадолго задумалась, а затем выдала уже знакомое: — Нужно что-то делать!       — И что ты предлагаешь? Догнать ее? Так уже поздно, она явно победила в этой гонке.       — Ну…       — Я бы предложил уехать, но что-то мне подсказывает, что ты не пойдешь по простому пути, — вздохнул Нильсен, выпуская девушку из объятий.       — Она явно что-то задумала. И это что-то может плохо отразиться на мне, — сказала она, но поймав усталый взгляд Алекса, отражающий в себе всю мировую скорбь, снова разозлилась. — Не смотри так на меня! В конце концов, покушаются на мою матку! Я же говорила, нужно спираль ставить. А лучше две, — вздохнула Агата, а потом ее лицо озарила улыбка, которая скорее подошла бы сумасшедшему ученому. — Слушай, может вазэктомию сделаешь?       — Давай пока без радикальных мер, — поморщился Александр и даже начал слегка пятиться от девушки, которая сияла энтузиазмом. — Обещаю, буду защищать твою матку ценой собственной жизни.       — Вот и молодец, — одобрительно кивнула девушка. — Начинай.       — Что начинать? — спросил Нильсен, окидывая взглядом фигуру и непроизвольно задерживая взгляд на месте, которое только что поклялся защищать.       — Нам нужно узнать, где сейчас находится твоя мать! — неожиданно заявила Харрис.       Все пошлые мысли моментально вылетели из головы Алекса, а еще заставили усомниться в трезвости мышления Агаты. Да нет, она вроде сегодня не пила.       — Я, конечно, понимаю, что ты все еще рвешься к славе великой провидицы. Но раз уж ты так хочешь осуществить предсказание о собственной безвременной кончине, почему бы не выбрать менее болезненный способ самоубийства?       — Можешь не надеяться на мою скорую смерть, — фыркнула Агата. — Это у меня тактика такая.       — Забодать Бульдозер лбом? Или шокировать ее настолько, что она сама от тебя сбежит? Я бы не рассчитывал. Если один раз получилось, это не значит, что твое везение будет длиться бесконечно.       — Поверь, если твоя мать захочет, мы от нее и на другом континенте не спрячемся. Нужно сразу валить с планеты. Кстати, вот тебе прекрасная мотивация все же уподобиться Илону Маску и тоже запустить машину в космос. Нам нужен отходной путь на случай экстренной ситуации. Шансы, конечно, все равно не стопроцентные, но есть вероятность, что в космос за нами твоя мать не полетит.       — Я обязательно подумаю о твоем предложении, — серьезно сказал Алекс, начав обдумывать перспективы радикальной смены места жительства. — Но ты так и не объяснила, зачем ты хочешь найти мою мать.       — Считай это интуицией. И вообще, мог бы уже начать доверять моему таланту прорицательницы. Зря я что ли столько чая угробила, когда училась?       Еще раз тяжело вздохнув, Нильсен почти умоляюще посмотрел на Агату. Вот только на нее такие взгляды давно не действовали. Зато другой вид зрительного контакта все же мог быстро и качественно сбить ее с мыслей. Конечно, нехорошо пользоваться своими сверхспособностями для таких целей, но Алекс рассудил, что жизнь дороже принципов.       Он снова окинул взглядом фигуру девушки, только теперь в нем отчетливо скользило вожделение. Он почти раздевал ее глазами, а затем перевел взгляд на лицо, слегка улыбаясь одним уголком губ. Эта пошлая ухмылка была всего первым пунктом в давно отточенной схеме, которая всегда действовала на Агату безотказно. Впрочем, полностью воплотить свой план в жизнь ему не дали.       — Не-не-не-не-не! — запротестовала Агата, едва увидев как Нильсен немного приподнимает одну бровь в пошлой ухмылке. — Я на это сейчас не куплюсь! — заявила она, а затем отвернулась и даже закрыла глаза ладонями, ну чтоб наверняка. — Отставить цыганскую магию и гипноз. Делай что тебе говорят, колдун еб… нехороший.       Очередной тяжелый вздох пронесся по комнате и был похож почти на завывания, но в итоге Нильсен все же направился к своему телефону, чтобы набрать номер частного детектива, следившего за домом его матери.

***

      — Я по-прежнему считаю, что это плохая идея, — упрямо повторял Алекс, приближаясь к небольшому городскому особняку.       — Не переживай, у меня есть план!       — Агата, притвориться мертвой в случае опасности — это не план!       — Это почему? — заинтересовалась девушка.       — Потому что ты не опоссум, а моя мать не коршун.       — Да? — удивилась она. — А так и не отличишь…       Последнюю фразу девушка произнесла шепотом, но не потому что боялась задеть сыновья чувства Александра. Просто они приблизились вплотную к логову того самого коршуна, перед которым ей вскоре предстояло прикидываться мертвой. Агата посмотрела на дверь. Дверь посмотрела на Агату. А искры по-прежнему не было.       — Стучи, — подсказал ей Нильсен дальнейшую тактику действий.       — А чего это я?       — Так это же ты сюда рвалась. Теперь отдувайся. Пасовать поздно.       Признав его правоту, Агата вздохнула, как будто в последний раз, и непривычно вежливо, почти неслышно, постучала в дверь.       — Я до сих пор не понимаю, что ты пытаешься здесь найти, — фыркнул Алекс.       — Ничего хорошего это точно. Но нужно знать врага в лицо, как и его планы.       Этот диспут о тактике и стратегии в ведении партизанской войны был прерван самым банальным образом. Несмотря на слишком вежливый стук Агаты, ее услышали. Дверь распахнулась, являя собой Бульдозера, гепарда и коршуна в одном лице. Причем лицо это, еще секунду назад улыбающееся, снова начало походить на постер к фильму «Крик».       — Здравствуй, мама, — выдавил из себя Алекс, а затем очень неблагородно спрятался за Агату.       — Добрый вечер, миссис Нильсен, — поздоровалась она и улыбнулась так, что заболели скулы.       То ли улыбка была слишком похожа на оскал маньяка, то ли слова подобраны неправильно, но Оливия повторила свой недавний трюк. Она быстро отступила на шаг, и захлопнула дверь.       — Ну что ж, если это был эксперимент, то он удался. Теперь мы точно знаем, что моя мать тебя боится, — задумчиво сказал Алекс, а затем внимательно посмотрел на Агату. — Знаешь, если бы нас уже не поженили в Танзании, я бы на тебе женился только за это! Умение отпугивать мою мать слишком ценно, чтобы упускать женщину, которая способна на подобный подвиг.       — Мы не женаты! — зарычала девушка, в который раз пытаясь доказать этому придурку, что никакой юридической силы тот обряд не имеет. Нужно признать, все попытки достучаться до разума были тщетными. Нильсен продолжал настаивать, заявляя, что полностью заслужил и выстрадал звание мужа.       — Как скажешь, каттен, — привычно отмахнулся он. — Ну что, поехали в отель?       — Ну какой отель? Ты не видишь, что здесь творится? Она явно что-то замышляет! Нужно узнать что, пока не стало поздно, — заявила она, а потом оглянулась по сторонам. — Полезли в окно!       Слов на ветер девушка не бросала и уже через секунды начала ломиться через кусты на придомовом участке, нещадно вытаптывая аккуратные клумбы. Но еще до того, как она успела добраться до первого окна, из дома раздался громкий, пронзительный звук, который прошелся вибрацией по всему телу, вызывая почти неконтролируемую панику. После этого Нильсен тоже очень быстро оказался в кустах, причем еще и пригнулся.       — Скажи мне, что это была тревожная сирена, — взмолилась Агата.       — Было бы неплохо, — мечтательно протянул Алекс. — Но боюсь, что нет.       — Мы все умрем! — обреченно вздохнула девушка, окончательно признавая, что это был крик младенца. — А еще мы безбожно опоздали! Поздно узнавать о планах твоей матери. Она уже каким-то образом создала себе внука! — почти завизжала она. — Спорим, все же украла твою сперму. Интересно только, как мою яйцеклетку достала… Хотя может и не мою. Тогда получается, что у тебя есть ребенок от другой женщины. Ты в курсе, что я устрою скандал?       — Может все не так плохо? — с сомнением отозвался Алекс. — Может это просто какой-то соседский ребенок?       — Сам в это веришь? — хмыкнула девушка.       Дверь снова распахнулась и на пороге появилась Оливия, обозревая окрестности хищным взглядом. Нильсен даже подумал, что притвориться мертвым — не такая плохая идея. Вот только такая тактика все равно не сработала.       — Хватит прятаться, — закатила глаза маман. — Заходите, нужно поговорить.       Агата и Александр за время своего путешествия хорошо усвоили, как вести себя в присутствии хищника. Не делать резких движений, не поворачиваться спиной, не убегать. Используя именно эти заповеди, они заходили в дом, подозрительно вертясь вокруг, чтобы не упускать Оливию из виду.       — Итак, мама, — начал Алекс, устроившись на диване. — Что здесь происходит?       — Хм… — замялась Оливия, чем ввела в ступор всех присутствующих. Это зрелище было одним из самых удивительным за все кругосветное путешествие. Все же каждому удается увидеть стесняющийся Бульдозер. — Наверное, нужно было раньше тебе рассказать… Ты только не переживай!       Стало страшно.       — Скажи мне, ты ведь не нарушила никаких серьезных законов? — взмолился Алекс. Про несерьезные он даже не стал спрашивать. Если бы дело свелось только к административке, он мог бы считать себя счастливчиком. Но что-то ему подсказывало, что стоит рассчитывать на уголовный кодекс.       — Что? Нет, конечно! — возмутилась его мама. — Откуда вообще такие выводы?       — А как я должен понимать происходящее? Ты врешь о том, что тебя нет в стране, потом убегаешь, стоит тебе меня увидеть, затем захлопываешь дверь перед моим носом, а уже через пару минут приглашаешь в дом и траурным голосом предлагаешь мне «не переживать»! — взорвался Нильсен.       — Боже! Оливия! Да скажи ты уже ему! — раздался смутно знакомый голос с лестницы.       Александр с Агатой синхронно повернули головы, наблюдая, как со второго этажа спускается статный мужчина, держа на руках крохотного ребенка.       — Фредерик? — подскочил Нильсен.       — Он самый, — вздохнул Ларсен, поворачиваясь к Александру. — И если ты собираешься меня ударить, то подожди, пока я отдам ребенка.       По Алексу было видно, что бить он никого не собирается. Ну разве что себя головой об стол. Кстати, Агата тоже с интересом поглядывала на окружающие ее твердые предметы, примеряясь, об какой лучше убиться. Потому что абсурд ситуации явно вышел за рамки, а жить, осознавая, что ты не самый отбитый в семье, слишком мучительно и невыносимо. Да и вообще, зачем она такая жизнь нужна? Ее ненаписанная книга о самых удобных способах самоубийства для чайников грозила пополниться еще на пару глав.       — Кстати, познакомься, — продолжил Фредерик. — Это твоя сестренка.       Наверное, чтобы оградить себя от возможных побоев, Ларсен вручил ребенка в руки Нильсену. Тот автоматически взял малышку, начав рассматривать круглое лицо с большими голубыми глазами. Вдоволь насмотревшись, он перевел взгляд на мать, затем на Фредерика, затем снова на мать… На лбу отчетливо читалось: «ты меня не понял, я же пошутила».       — И давно вы… хм… женаты? — смог взять себя в руки Александр.       — Ну… мы поженились через два месяца после того, как ты нас познакомил, — признала Оливия. — А четыре месяца назад родилась Даниэль.       Нильсен снова перевел взгляд на ребенка, узнав имя своей новоприобретенной сестры.       — И как долго ты собиралась это скрывать? Да и зачем? А если бы я приехал в Швецию немного раньше? Ты бы убегала от меня с огромным животом, надеясь, что не замечу?       — Ну какой живот? — отмахнулась Оливия. — Я все же уже не девочка. Мы воспользовались услугой суррогатной матери. Как ты и советовал, — мстительно добавила она.       — П-поздравлю вас, — выдавила Агата, немного отойдя от шока.       Впрочем, на нее почти никто не обратил внимания. Только Фредерик на секунду обернулся и благодарно кивнул.       — И все же. Зачем ты это скрывала от меня? — продолжал допытываться Алекс.       — Ну… я…       — Она думала, что ты будешь ее осуждать, — влез Ларсен.       — Осуждать? Это еще почему? — опешил Алекс, но через пару секунд наконец понял. — Мама, отец умер почти двадцать лет назад. Ты достаточно выдержала траур. Не стоит стесняться того, что ты смогла жить дальше… Пусть тебе для этого и понадобилось столько лет.       Миссис… видимо, теперь уже Ларсен, подозрительно шмыгнула носом и отвернулась. Но быстро взяла себя в руки и подошла к сыну, взглянув на умилительную картину. — Надо же, она заснула, — удивилась она, глядя на ребенка. — А ты хорошо управляешься с детьми! Вот я же тебе говорила…       Дослушивать Нильсен не стал, быстро всучив сестру в руки матери и ретировался поближе к Фредерику. Хрупкое перемирие удалось сохранить. А через несколько часов, когда все вдоволь наговорились, Александр с Агатой стояли возле кроватки со спящей Даниэль, так как Оливия очень настаивала, что нужно попрощаться и с ней тоже, прежде чем покинуть этот почти гостеприимный дом.       — Зато теперь она от меня точно отстанет! — счастливо заявил Нильсен, глядя на малышку.       — Может быть лет на пять, — спустила его с небес на землю Агата. — А потом Даниэль на пару со своей мамой будет просить у тебя «племянника».       — Хм… — задумался Алекс. — Как думаешь, за пять лет реально построить бункер, который остановит мою мать?       — Не знаю, — вздохнула девушка. — Но мы можем попытаться. Впрочем, идею насчет космоса я бы все же не стала исключать. Ну так, на всякий случай, — улыбнулась она.