Сила для двоих

«Разлука научит тебя любить по-настоящему». Антуан де Сент-Экзюпери. Асока ушла. Ушла, чтобы не испытывать ту боль, которую причинили все те, кого она считала семьёй. От нее отреклись, ее предали и бросили как ненужную вещь. Но добило именно то, что её чувства не были взаимны. Да, тогрута не слишком надеялась на взаимные чувства Энакина, но очень больно было осознать и увидеть, как надежда рушится. Она бы осталась в Ордене ради него, но какой смысл? Раз у них ничего не выйдет. Она, по крайней мере, сделает счастливее Скайуокера, не говоря о чувствах. Так будет лучше для всех. *** Прошёл почти год с этих событий, как Асока начала работать механиком у Трейс Мартез на уровне 1313. Да, с этим уровнем были связаны плохие воспоминания, но что делать, если необходимо зарабатывать на жизнь. С Трейс она познакомились случайно, когда спускалась на этот уровень, чтобы поискать кое-что для спидера. Но, к несчастью, транспорт подвёл, и она влетела в подъездную дорожку Трейс. Девушка до сих пор шутит о «Грандиозном падении», как Мартез говорит. У спидера Асоки была проблема со свечой зажигания, но, к сожалению, у Трейс не оказалось запасной свечи для покупки. Да и у тогруты были проблемы с кредитами. Поэтому Трейс предложила ей подзаработать в мастерской. Вот так они и стали работать вместе. Кстати, после того, как Асока устроилась у Трейс, стало приходить больше заказов по типу починить какого-то дроида. Поэтому Асока смогла собрать достаточно денег, чтобы купить в одной из лавок свечу зажигания. Однако она не смогла уехать. Здесь оказалось хорошо жить: никаких джедаев, войны, только работа. И тогруту всё устраивало — всё, кроме мыслей об Энакине. Она честно думала, что за всё это время забудет его и эту любовь, ведь она не рядом с ним, да и тем более у него уже есть своя возлюбленная. Но Асоке кажется, что её чувства стали только сильнее. Она даже думала вернуться, наплевав на всё и всех, сказать эти три слова и больше никогда не уходить от него. Но тогрута понимала, что так нельзя делать, и пыталась как можно больше погрузиться в работу, чтобы эти мысли не посещали голову. — Ну как там дела с двигателем? — весело спросила Трейс, отвлекая её от раздумий. — Почти готово, — ответила Асока. — Дай-ка посмотрю, — сказала Мартез и начала разглядывать всё то, что сделала тогрута. — Вау, да ты мастер на все руки! И кто тебя этому научил? Я сама такие исправления не довожу до идеала, но у тебя всё превосходно выглядет. — Меня научил… — на пару секунд Асока замолчала, думая, как лучше сказать, и сказала то, что первым пришло в голову. — … Мой старший брат. — А он может и меня так научить? — спросила Мартез. — Я с ним давно не общалась и не знаю, как с ним связаться, — придумала отмазку тогрута, вернувшись к двигателю. И как она могла такое придумать? Её научил старший брат, бред какой-то. Да и тем более чувства к этому человеку, что научил её, совсем не братские. Главное не проболтаться Трейс, а то будет много вопросов. *** Почти год прошёл с того момента, как Асока ушла. Ушла, забрав всё то, от чего Энакин чувствовал себя самым счастливым в этой галактике. И он так и не смог рассказать ей о том, о чём собирался в день её ухода. Ведь если бы у Асоки были чувства к нему, то она бы возможно осталась. Но их нет и никогда не было, и Скайуокеру оставалось только это принять, хоть и было очень трудно. Он пытался выматывать себя работой или чем-то ещё, лишь бы его мысли не занимала тогрута снова и снова. Ведь так боль от утраты той, которую он любит, становилась сильнее. Резко из мыслей прервал сигнал датопата, означавший, что пришло сообщение. Ему написала Падме о том, что она хочет с ним увидеться сегодня. Энакин согласился и начал собираться на встречу. *** — Что-то стряслось, Падме? Нужна моя помощь? — первым делом спросил Скайуокер. — Нет, Эни, у меня всё хорошо, — ласково ответила сенатор. — Скорее я позвала тебя к себе из-за тебя. Я очень беспокоюсь за тебя. Ты как будто сам не свой после того теракта. Ты тоскуешь по ней, да? Энакин понял, о ком она говорит, и опустил глаза. Да, Падме попала в точку. Он не говорил ни с кем на эту тему, потому что не было моральных сил для этого. То, что случилось почти год назад, разбило ему сердце. Как он мог быть таким наивным, думая, что у тогруты есть ответные чувства к нему? Ведь она хотела уйти, разобраться во всём самостоятельно. А ему оставалось лишь принять эти слова и отпустить её. Но он не мог, ему каждый день, каждое мгновение хотелось бросить всё и отыскать её. Хотелось обнять Асоку, сказать, как сильно он её любит и что не может её бросить. Но он уважал её слова и решения, даже если ему от них было больно. Падме поняла это и продолжила: — Я понимаю, тебе очень трудно. Поэтому я хочу, чтобы ты поговорил со мной. Поверь, так тебе станет немного легче. Скайуокер глубоко вздохнул. Ему всё-таки нужен этот разговор. Вечно бегать от проблем это не выход. Он пытался изматывать себя, чтобы тогрута не приходила в его мысли. Но не получалось, вместо этого она стала ему сниться. Хотя это могли быть его мечты, просто очень похожие на сон. — Я скучаю по ней, Падме. Очень сильно, — начал он. — Я теперь не знаю, как мне быть без неё. Асока очень важна для меня, но я не могу быть с ней рядом, если она того не хочет. Ведь если бы у неё были ко мне чувства, она бы сказала. — Эни, ты ведь точно не знаешь, что творится у Асоки в душе. Возможно, она ушла не потому что была обижена на Орден, а потому что боялась не получить ответного чувства. Энакин вопросительно посмотрел на Падме: — Не получить ответного чувства? Но ведь в последнее время, когда я был с ней, я не мог даже подумать, чтобы посмотреть на другую женщину, — начал отрицать слова Падме Скайуокер. — Помнишь, как мы с Асокой летели на Альдераан, чтобы купить то украшение? — осторожно начала Амидала. — Я помню, как она смотрела на нас с грустью. Как будто у неё отняли что-то дорогое, но она никак не может сказать это. Скайоукер изменился в лице. Неужели Шпилька могла подумать, что он и Падме вместе? Да, Падме очень красивая девушка, но она была не в его вкусе. Она была скорее подругой, нежели возлюбленной. Вот Асока это совсем другое, ему очень комфортно с ней и всегда хочется быть рядом. Оберегать, заботиться, любить её. — Но почему она не рассказала мне о своих чувствах? — спросил джедай. — Она могла проявлять свои чувства по-другому, — объяснила Падме. — Какие у вас были странные и двусмысленные моменты? И какая реакция была у Асоки? — У нас случалось нечто такое, — начал джедай, краснея. — Вот, недавно, когда она, в числе ондеронских повстанцев помогала отстоять честь этой планеты, то получила ранение. Луч военной канонерки попал ей в плечо и оставил ожог с мою ладонь. Я тогда сильно испугался, когда увидел, и просто до боли захотел обнять её, коснуться губами этой раны, чтобы хоть отчасти забрать боль. Но я не посмел, ограничился тем, что сделал ей перевязку, она при этом явно смущалась, немного дрожа и опасаясь поднять на меня взгляд. А немного позже, незадолго до теракта, когда я долго работал с отчётами и сильно устал, Асока сама проявила ко мне внимание — просто села рядом и начала делать массаж, разминая спину и плечи. Я не могу передать, что я при этом чувствую, мне казалось, что ещё немного и я притяну её к себе, и… И всё случится прямо там, на рабочем столе. Огромного труда мне стоило взять себя под контроль и заставить её уйти, мне показалось, что тогда она была разочарована моей реакцией и даже обижена… — Ох Эни, — покачала головой девушка. — Девочка с ума по тебе сходит. Видно, что она по-настоящему тебя любит. Но у вас ничего не получится, если вы не предпримите что-нибудь. Кто-то должен сделать первый шаг в сторону отношений. — Да… Да, ты права, — согласился джедай. — Надо действовать! Я должен ей сказать о своих чувствах, может, и правда у нас всё может получиться.