***
В субботу меня разбудил Вуд. Он погнал нас на тренировку, а я хотел отоспаться, ведь ночью бродил по замку, вырисовывая карту! Когда мы забрали свои мётлы у Филча, я снова наткнулся на Колина. Он будто преследовал меня. — Уильям, а куда ты идёшь? — На тренировку, — уже раздражённо сказал я почти на автомате. — О, а может я сделаю фотографию тебя на метле. А кто ты в квиддиче? — Ловец. — А что он делает? А расскажешь, как играть в квиддич? — Знаешь, в книге по квиддичу о нём лучше рассказанно, — сказал я, надеясь, что так Криви оставит меня хоть на немного. Тренеровка не задалась, даже не начавший. Вуд опять мучил нас рассказами про свою новую тактику, а когда закончил, солнце было почти в зените. На трибунах я увидел Рона и Гермиону. Они с собой прихватили тосты с джемом. Хоть я и не особо люблю джем, сейчас я бы съел всё! — Вы ещё не закончили? — удивился Рон. — Ещё даже не начинали, — буркнул я. Я сел на метлу и уже был готов оттолкнуться от земли, как меня остановила Кэти, потянув за мантию. Я слез, развернулся в сторону, куда были направлены всё взгляды присутвующих на поле, и увидел Слизеринскую команду по квиддичу, гордо шагающих к нам. — Что вам здесь нужно? Сейчас наше время! Мы встали чуть свет! Убирайтесь отсюда! — Тише, Вуд, у меня разрешение. Вот, читай: «Я, профессор Северус Снегг, разрешаю команде Слизерина провести тренировку на поле для квиддича в связи с тем, что им необходимо опробовать нового ловца». — У вас новый ловец? — спросил Вуд. — Кто? Из-за спин шестерых игроков вышел седьмой, чуть ли не на голову ниже остальных. Я узнал его сразу — Драко Малфой. — Ты, случайно, не сын Люциуса Малфоя? — спросил Фред, неприязненно глядя на Малфоя-младшего. — А ты не зря упомянул его отца, — заявил Флинт, и ухмылки на лицах слизеринцев растянулись ещё шире. — Он сделал нашей команде щедрый подарок. Посмотри сам! — Все семеро вытянули вперёд свои метлы. Отполированные до блеска, абсолютно новые, лакированные, с серебряными буквами «Нимбус-2001». — Последняя модель. Появилась только месяц назад, — небрежно заметил Флинт, смахнув несуществующую пылинку со своей метлы. — Она гораздо лучше «Нимбуса-2000». А что касается «Чистометов», — он бросил уничтожающий взгляд на старые метлы в руках близнецов, — они с этой моделью даже рядом не стояли. Мы ничего не ответили. — Смотрите, — махнул рукой Флинт. — К Гриффиндору спешит подмога. По полю к нам бежали Рон с Гермионой, решившие выяснить, в чем дело. — Что происходит? — спросил Рон у меня. — Почему вы не играете? А этот тип что тут делает? — он удивлено разглядывал Малфоя, одетого в спортивную форму Слизерина. — Я новый ловец сборной Слизерина, Уизли, — самодовольно заявил Малфой. — Мы любуемся мётлами. Их купил мой отец для всей нашей команды. Хороши, а? — невинно поинтересовался Малфой. — Не расстраивайтесь, соберите с болельщиков деньги и тоже такие купите. Или выставьте на аукцион свои «Чистометы-5». Музеи всего мира из-за них подерутся, — издевался он. Сборная Слизерина разразилась дружным хохотом. — Деньгами не определяется твоя личность, — ответил я. — Твой отец тебя балует. А ты ничего из себя не представляешь. Лишь можешь задирать тех, кто не может дать сдачу, — тыкнул я в грудь Малфою. Возможно, я сейчас высказал всё, что думал о своих школьних и университетских задирах. Хотя я и сам много раз нарывался, но из-за того, что я очень отличался от всех (будь то идеи, планы на будущее, притом что мой отец не был богат, или даже чувство юмора), я часто становился объёктом насмешек этих задир. Сейчас я могу деликатно дать отпор. — Хотя мне было бы интересно посмотреть на тебя в воздухе, — бросил я, чтобы позлить Малфоя, уходя с поля. — Да как ты смеешь, Поттер! — Что? Не привык, что есть те, кто может дать тебе отпор? — издевательски заметил я. — Опровергнишь мои слова на матче, — я развернулся и пошел подбирать метлу, которую оставил валяться на поле. Алисия её уже подняла и протянула мне. — Да как ты смеешь мне ставить условия! Ты не достоин меня даже касаться! Ты, поганая грязнокровка! Я хотел проигнорировать его слова, даже не знаю их значения, но другие… Они не хотели это просто так оставлять. От произнесённого Малфоем Фред и Джордж хотели врезать ему по самое не хочу. Флинт метнулся прикрывать своего ловца. Алисия кричала: «Да как ты смел такое сказать!» Кэти и Анджелина тоже ругались на Малфоя. Рон и Гермиона тоже не стали стоять в стороне, хотя Гермиона, наверное, тоже не понимала этого слова. Вдруг позади мелькнула зелёная вспышка, и Рона откинуло и повалило на землю. — Что с тобой, Рон? — спохватилась Гермиона. Гриффиндорцы подошли к нему. Рон был весь зелёный. Он перевернулся на спину, и, казалось, его сейчас вырвет. Но изо рта повалили слизняки. Кого-то вообще вырывало слизняками?! — Давай отведём его к Хагриду, — обращаясь ко мне, сказала Гермиона. Мы с ней подхватили Рона за подмышки и повели к хижине лесничего под незатихающий хохот Слизеринцев. Дойдя до хижины, мы в валились к нему (Рон к тому времени успел изрягнут ещё несколько слизняков). Мы усадили Рона на кресло, а Хагрид дал ему таз. — Лучше пусть лезут наружу, чем сидят внутри, — после Гермион рассказала, что случилось. Она сказала, что Рон хотел заколдовать Малфоя. — Значит, Малфоя… Что он сделал? — Он назвал Уильяма грязнокровкой, — быстро сказал Рон, высунув голову. — Ишь гад! Ты не переживай, Уильям. — Да я не переживаю, обозвал и обозвал, трагедия что ли? — стоя, оперевшись о стену, равнодушно сказал я, хотя в подростковом возрасте я мог и врезать за это. — Я даже вообще не знаю, что это значит. — Это самое подлое оскорбление! — начал Рон. — Грязнокровками называют тех, кто родился в семье маглов. У кого родители не маги. Среди волшебников есть такие, кто считает себя лучше всех. Например, Малфои. Они хвалятся, что у них в жилах течет самая чистая кровь. — Да! Сейчас так большая части волшебников маглорождённые, — сказал Хагрид. — Мне всё равно, кто я: маглорождёный или чистокровка. И всё равно, что говорить обо мне Малфой. Так что не надо лезть к нему, если он что-то обо мне сказал, — сказал я это специально для Рона и Гермионы. — Но он же тебя оскорбил! — возразил Рон, вынырнув из-под стола. — Рон, учись игнорировать. Так он отстанет от тебя, или тебе будет легче, ведь ты его будешь просто не замечать. А если Малфой меня будет бесить, я и сам могу ему врезать. Время довольно быстро приблизилось к обеду, и мы пошли в замок. По дороге Рон сплюнул ещё пару маленький слизней, видимо, не все вылезли. Вечером в назначенное время я пришёл в кабинет Защиты от Тёмных искусств. Там уже ждал меня Локонс. — А вот и наш нарушитель! Заходи, Уильям, заходи. Кабинет Защиты был сплошь увешан портретами Локонса. А на его столе стояла огромная стопка писем. Мы так к утру провозимся! — Ты будешь писать адреса! — распорядился Локонс. Я не обрадовался ни на грамм. Забирая у Локонса подписанные письма, я писал на них адреса. — Браво, Уильям! Твой почерк не отличим от моего! — взяв одно из подписанных писем, восхитился Локонс. Я умею писать разными почерками, но никогда не был ботаником. Мне же в голову приходило писать на стенах пиццерий кровавые надписи! Вот и причино-следственная связь. Прошло точно бóльшая часть ночи — я не следил за временем. Меня уже начинало клонить в сон. Продолжая заниматься этим невесёлым делом, вдруг я услышал голос. Он был склизким, злобным, похож на шипение. — Иди… иди ко мне… дай мне схватить тебя… разорвать… убить… — я отвлёкся от подписывания и устремил свой взгляд на стену, за которой услышал этот голос, после перевел взгляд в открытую дверь, ведь там может появиться человек, которому принадлежит этот голос. — Вы это слышали? — спросил я у Локонса, не сводя глаз с коридора. — О чём ты, Уильям? Может, ты задремал? — ну вообще да, но этот голос не был сном, я знаю. — Боже, посмотри, который час! Уже почти четыре часа! Кто бы мог подумать! Время так быстро летит, когда делом занят! Я ушёл от Локонса в пятом часу. Но я не направился в башню Гриффиндора, хотя очень хотел спать. Прильнув к стене, стал прислушиваться к каждому шороху. Разобрав среди посторонних звуков тот голос, я последовал за ним. Он привёл меня в туалет для девочек, который никогда не открывался, по крайней мере, пока я был в Хогвартсе. Думаешь, я так просто сдамся? Я вошёл. Ни обладателя этого голоса, ни кого-то другого здесь не было. Я решил осмотреть помещение по-лучше. Подошёл к раковинам. Одна из них зацепила мой взгляд, точнее мою руку. Мне это показалось странным. — Убирайся! — воскликнул от злости женский голос у меня за спиной. Что? Сейчас же пять часов ночи, и никто не заходит сюда. Я медленно развернулся. Я увидел парящие перед собой привидение. Этой девочки было лет четырнадцать, хотя, может, и больше, это же привидение! Он носила школьную форму с гербом Когтеврана и большие круглые очки. — Так ты ещё и мальчик. — Эй! — Прости, из-за хвостика не поняла, — чуть издеваясь, сказало привидение. — А теперь выметайся! — накричала она на меня. — Я бы с радостью, — я ушёл. Здесь мне больше делать нечего. Выйдя из туалета, я непроизвольно ускорил шаг. Я уже видел призраков умерших детей, и в прошлый раз это ни к чему хорошему не привило. Войдя в спальню мальчиков Гриффиндора, я, не переодеваясь, плюхнулся на кровать, уткнувшись в подушку. Но я не мог уснуть, несмотря на то, что меня клонило в сон. Я думал о том голосе.Начало учебного года начинается с сюрпризов
29 января 2022 г. в 16:22
Примечания:
ПЕРЕЗАЛИВ!
Приятного чтения!
Семья Уизли и я спешили на Хогвартс-экспресс. Джинни пустили первой, ведь она девочка, а девочкам надо уступать. За ней — Перси, Фред и Джордж.
— После тебя, дорогая, — Молли вбежала в проход, а за ней побежал Артур.
После настала наша с Роном очередь. Мы хотели пройти друг за другом. Я разогнался, а через несколько секунд и Рон. Но, неожиданно для нас, портал нас не пропустил, и мы врезались в него, как в обычную стену.
— У вас что, глаза на затылке? — кондуктор обратил на нас внимание. Конечно, мы же на полном ходу врезались в стену!
— Мы не справились с управлением, — оправдался я, потирая ушибленное плечо. И кондуктор, недоверчиво приподняв бровь, ушёл.
— Что? Портал закрылся, — ощупывая проход на платформу, напугано сказал Рон. — Что нам делать?
— Думаешь, я знаю?! Ладно-ладно, спокойно, не паникуй, — успокаивая Рона и себя, ведь я выхожу из себя, когда раздражëн, выдохнул я. Хотя я был особо буйным в подростковом возрасте, хотя сейчас, может, и тоже. — Можем подождать твоих родителей у машины.
— Конечно, машина.
— Что машина? — переспросил я, подняв бровь.
— Мы можем в Хогвартс полететь на машине, — восторженно сказал Рон. Я посмотрел на него с непониманием. — Мы в безвыходном положении, правда? Нам ведь надо ехать в школу! В экстренных случаях даже несовершеннолетним волшебникам разрешается применять магию. Кажется, параграф девять Уложения…
— Нет, нет и нет, — твëрдо сказал я, запрещая это. — Пойдëм к машине, но никакого полëта, понял?
Рон всё-таки пообещал не лететь в школу на автомобиле, и мы просто ждали родителей Рона у машины.
Вскоре мистер и миссис Уизли вернулись к машине. Они сильно удивились, увидев нас. Разве такое у них бывает не часто? А, впрочем, неважно.
— Рон, Уильям, почему вы здесь? — спросил Артур.
— Портал нас не пустил! — воскликнул Рон.
— Ладно, садитесь в машину, — сказал Артур, и мы с Роном сели на задние сидение. Молли с Артуром — вперёд, и мы поехали обратно в «Нору».
По дороге Рон по подробнее рассказал про то, как мы не смогли попасть на платформу.
Когда мы вернулись в «Нору», Артур отправил сову с письмом в школу. Но он отправил не их сову, а Хедвига. Да, я отпустил его ещё в прошлом году, но он решил вернуться.
Хедвиг нас ждал на оконной раме.
— Хедвиг?
— О, давай лучше Хедвига отправим! — предложил Рон.
Артур написал письмо, и Хедвиг понёс его в Хогвартс, причём забрал его прямо после того, как Артур его сложил.
Мы стали ждать ответа.
Получив его, мы уже полетели в Хогвартс, только за рулём был Артур, а не Рон. Рон вообще гений: предложил лететь на машине, не умея водить.
Артур посадил машину во дворе Хогвартса, где нас ждали директор и МакГонагалл. Они отправили нас в гостиную, где на нас накинулась Гермиона, близнецы и Перси с вопросом, где мы были. Рон им всё рассказал, а я пошёл в спальню.
На следующий день за завтраком нам, как в прошлом году (О чёрт! Я здесь уже целый год), раздали расписание. Первым уроком у нас была травология совместно Пуффендуем.
На уроке мы пересаживали мандрагору — сильнодействующее средство для восстановления здоровья, как сказала Гермиона. Ещё она сказала, что плач мандрагоры смертелен для всех, кто его слышит. Но плач не подросшей мандрагоры — как раз такие мы пересаживали — никого не убивает, но может оглушить, мне же это напомнило крики тех детей, вообще, их плач напоминал обычный крик ребёнка, но мне… У меня всё плохо с головой.
«Не ори, я же тебя не режу», — вырывалось у меня, когда меня довела эта мандрагора. Да, наушники, что мы надели перед пересадкой мандрагор, спасали от эффекта крика мандрагоры, но заглушали его не так, чтобы хорошо.
Следующим уроком была Транфегурация. На уроке нам дали задание превратить жука в большую пуговицу. Гермиона, как и в прошлом году, превзошла других: превратила жука в белую пуговицу с золотой каёмкой спустя минуту после того, как нам дали это задание. Рон, как и я, не мог это сделать. Я уже хотел снять пуговицу с рубашки и положить её на стол, а жука спрятать. Но диаметр обычной пуговицы не подходил под заколдованного жука: она была раза в два меньше волшебной. И я продолжил дальше страдать над жуком.
Даже к концу урока я не смог превратить его в пуговицу. Что ж, с заклинаниями у меня всё плохо.
— Неужели ты всё забыл, чему нас учили в прошлом году? — ошеломлёно спросила Гермиона, когда мы вышли из кабинета. Даже у Рона под конец получилось превратить жука в пуговицу.
— Ну, простите, я просто непредрасположен к магии, — вообще да. Я больше по техники. Да, аниматроников на первых порах называли просто чудом, но это чистая механика.
Мы пошли на обед.
— Что у нас во второй половине дня? — спросил Рон, поставив руку с вилкой на стол.
— Защита от Тёмных искусств, — тот час ответила Гермиона.
На перемене перед Защитой ко мне привязался какой-то первокурсник. Колин его звали.
Мы тогда пошли на задний двор после обеда: Гермиона, сев на каменные ступеньки, читала книгу, Рон что-то мне рассказывал про квиддич, а я делал вид, что слушаю, на деле же планировал в письменном виде побег. Знаю, рисковано это делать при Роне и Гермионе, ведь, может, Рон не поймёт мои каракули, ведь я в основном рисовал и перечёркивал так, чтобы было невозможно прочитать написанное ранее, Гермиона может догадаться, но, похоже, она увлечена больше книгой, чем мной.
Я почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд, после поднял голову, закрыв рукой блокнот.
— Привет, Уильям. Я Колин Криви, — произнес мальчик с мышиными волосами. — Я тоже гриффиндорец. Как ты думаешь… как ты посмотришь на то… если я сделаю снимок? — поднял он камеру, что была у него в руках
— Нет, — радикально ответил я и ушёл в замок.
— Ну пожалуйста, я хочу послать папе много-много всяких фотографий. Будет здорово, если он получит твою, — он умоляюще взглянул на меня. Я равнодушно взглянул на него. Элизабет могла так делать, и ей я редко отказывал. Но ему я жёстко откажу. Я ненамерен давать согласие отправлять своё фото незнакомому человеку. И пусть меня и считают священным Поттером.
— Нет, — твёрдо ответил я, но он не унимался. Я пытался его игнорировать, но он меня достал, и я выпалил:
— Я не раздаю автографы! Отвали! — его глаза наполнились слезами, и он опустил голову. Но мне всё равно.
— Ты, Поттер, раздаёшь свои фотографии с автографом? — громкий насмешливый голос Малфоя гулко разнесся по коридору. Он остановился позади меня, конечно же, в сопровождении двух верных дружков: Крэбба и Гойла, будто они его телохранители.
— Уши почисти, — раздражённо процедировал я. Но он проигнорировал меня.
— Спешите занять очередь! — надрывал глотку Малфой, обращаясь к ученикам, наполнившим коридор. — Уильям Поттер раздает автографы! — подоспевший Рон уже хотел что-то ответить Малфою или ударить его, но я его первый ударил. Малфой чуть не потерял сознание, а из носа пошла кровь. Знаю, к этому моему поступку можно предъявить уголовное дело по статье насилия над ребёнком, но, во-первых, он сам меня вывел, во-вторых, кто знает, что я выгляжу гораздо моложе, чем мне есть на самом деле, и, в-третьих, мне всё равно.
Я, не извеняясь за свои действия, ушёл на урок.
Мы пришли на урок Защиты от Тёмных искусств, а извините, что мы тут изучаем? А то в прошлом году было не очень понятно. Хотя мне всё равно.
Я сел рядом с Роном, хотя с удовольствием бы сел один, но да ладно.
Златопуст Локонс представился, хотя я не думаю, что кто-то, кроме меня, не знает, кто он такой. А мне неважно, хотя нет, важно, лучше знать, на что он способен.
Он говорил про какую-то проверочную, что будет сейчас. После раздал нам листы.
— Начали!
Я прочитал вопросы и… Что за…? Я несколько минут невтуплял. Это что, розыгрыш какой-то?
Хотя… Ой, Локонс, зря ты рассказал о себе убийце. Мне было достаточно этого листка, чтобы понять, что он самовлюблённый болван, который ничего из себя не представляет, хотя пытается строить из себя другого.
Прошли полчаса, отведённые на работу. Я вообще ничего не написал, даже наугад не стал писать, не фиг на это чернила тратить! Уж больно муторно обходиться их замена!
— Какой ужас! Никто не помнит, что мой любимый цвет сиреневый. Об этом я пишу в книге «Йоркширские йети». Одна мисс Гермиона Грейнджер ответила на всë правильно! — Гермиона аж светилась от счастья. — Превосходно! Я ставлю оценку отлично с плюсом, — Локонс не переставал нахваливать Гермиону, на что я закатил глаза. — Десять очков Гриффиндору. А теперь перейдём к делу…
После Локонс взял с пола клетку, закрытую красной тканью, и поставил на стол.
— Сегодня я научу вас, как обуздать самое мерзкое существо во вселенной. Не бойтесь, пока я с вами, вам нечего боятся, — я подавил смешок. Им есть, кого боятся, даже с Вами. И какое для всех счастье, что сейчас я хочу оставаться не замеченным и не наводить панику.
— Уилл, ты чего? — шёпотом спросил Рон.
— Ничего, — надо научиться подавлять это, а то всё точно навернётся. Ведь особо смышлёные могут догадаться.
Локонс сдëрнул ткань.
— Корнуэльские пикси, — этих пиксей в клетке было целая куча. Казалось, они сами себя там передавят.
Симус не смог сдержать смеха. Я же выражал откровенное непонимание, ведь как такая мелюзга сможет навредить.
— Что такое?
— Но… но они ведь совсем… неопасные, — сквозь смех выговорил Симус.
— Не скажи, их проделки могут быть чертовски неприятны. А теперь посмотрим, как вы с ними справитесь! — Локонс открыл дверцу клетки.
И тут началось! Пикси пулей выскочили из клетке и разлетелись по классу. Одни взяли Невилла за уши и понесли его вверх. Какие же они сильные! Ещë несколько пикси стали представать к ученицам, дëргая их за волосы, те отбивались от них учебниками.
Не прошло и минуты с начала этого хаоса, как все ученики сидели под партами, почему они спустя минуту поняли, что нужно залезть под парту? В этом вопросе вроде бы не нужны особо интелектуальные способности или навыки. А Невилл еле держался за люстру.
— Чего испугались? Это же просто пикси! — саркастически прокричал Локонс. — Пескипикси пестерноми! — он произнëс заклинания.
Но то ли заклинание нерабочие, то ли оно не успело подействовать, то ли Локонс неправильно его произнëс, но две пикси отобрали у него палочку. А тот нырнул под стол.
Почему я?
Я вылез из-под стола и поймал Невилла, что-таки сорвался с люстры. Я опустил Невилла на парту, и он сразу шмыгнул под неё. Я поймал двух пикси, что, видимо, хотели сделать со мной тоже, что и с Невиллом, и зашвырнул их в клетку — было время потренироваться в меткости. После, поймав ещё трёх пикси, засунул и их в клетку, закрыв её, чтобы не выбрались. Сняв мантию, я собрал ещё кучу пикси.
— Никто не хочет мне помочь? Гермиона? — спросил я, удерживая на полу мешок из мантии с пикси, которые очень сильно хотели выбраться, пока две пикси, в попытках сдвинуть меня с места, дёргали за хвост.
— А да, я знаю одно заклинания, — опомнившись, воскликнула Гермиона из-под парты.
— Так действуй!
— Иммобилус! — все пикси застыли в воздухе.
Уже все мы засунули пикси в клетку к концу урока.
Когда уроки закончились, мы пошли в Большой зал. Я забежал в библиотеку и взял там книгу, чтобы отвлечься: устаёшь быть вечно сосредоточиным на одном, особенно, когда это теребит старые раны.
Мы сели за стол Гриффиндора. На нём, как и на остальных уже стояли различные закуски.
Рон позвал Дина играть в шахматы. Я, пододвинув тарелку с печеньями ближе к себе, произвольно закидывал их себе в рот во время чтения. Я, конечно, люблю за чтением перекусить какой-нибудь вкусняшкой, но я не знаю, чем они меня так зацепили, что я ел их без остановки. Вроде бы, обычные сахарные печенья, но начинка была с незнакомым вкусом, но она, растекаясь во рту, казалась вкуснее любой сладости на свете.
Гермиона тоже решила почитать, и по её благоговеному лицу я знаю что.
— Ты уже эту книгу который раз перечитываешь? — спросил Рон, пока Дин расставлял шахматы после выигранной Роном партии. — Тебе не надоело?
— Нет, а вы даже не удосужились взглянуть! — особо агрессивно отреагировала Гермиона. — Уильям, мог бы взять «Встречи с вампирами», — я, уже взяв в рот печенье, посмотрев на неё непонимающем взглядом. Во время чтения я перестаю слышать реальность, и поэтому любой вопрос сбивает меня с толку.
Но к нам подошла МакГонагалл, демонстративно кашлянув, чтобы мы обратили на неё внимание. Неужто подумала, что тут затевается драка? Я развернулся к ней и столкнулся с её грозным взглядом, который смотрел прямо на меня.
— Поттер, за нанесение увечий Малфою я отнимаю десять очков у Гриффиндора. И в субботу Вы будете отбывать наказание, помогая профессору Локонсу. Он ждёт Вас в восемь, — она удалилась. Я развернулся, непонимания, как мне реагировать.
Я лишь услышал хохот слизеринцев.
— Из-за того?! — вспылил Рон. — Подумаешь, разбил ему нос. Он сам напросился! — я проигнорировал Рона, наконец заглотив печенье в рот. Теперь его вкус не казался таким уж сладким.