Макабр

      Взгляд Макгонагалл замер за его спиной. По окровавленным губам Тео поплыла восторженная ухмылка.​ Блейз недоверчиво вскинул бровь. А сам Драко не мог вдохнуть, раздираемый облегчением и гневом. Он резко обернулся, перед ним стояла девичья фигура, облаченная в черную запыленную мантию и такие же перчатки до локтей, подкопчено-съежившимися на кончиках пальцах, ими она впивалась в каменную кладку камина, другой рукой уперевшись в колено и сжимая в ней палочку. Голову полностью скрывал капюшон, под ним белела маска. ​ ​ — Успела. — Тяжело, но взвинчено-задорно выдохнула она. И в этот момент Малфой был готов сейчас же связать ее и посадить в свою комнату под ключ, чтобы той не пришло в голову повторить подобный фентель. Но он лишь обессиленно свалился на нее, намереваясь обнять, а по факту -​ просто не смог удержаться на ногах. Грейнджер подхватила его, параллельно скидывая маску. — Все хорошо, Драко, все целы, остальные успели… ​ ​ — Гермиона… Салазар! Зачем?! — Его голос вибрировал, в горле копился ком горечи, который был готов вот-вот прорваться. Ему было не с руки стенать перед всем почившим и живым руководством школы, ​ а заодно и своими ближайшими товарищами, но ему было плевать, и, если бы не второй ком более крупный и жгучий -​ из ярости, он бы уже выл как раненый волкодав. Драко отстранил голову от ее плеча, беря в руку ее ладонь. — Скажи, что мой отец жив, Гермиона! Скажи, что он жив. Я должен знать, что смогу убить его самолично. — Прорычал он и снова сжал ее еще сильнее.​ ​ ​ — О! Живее всех живых. — Через смех ответила она, вероятно решив, что он шутит. — Поместье цело, но вот по периметру у вас огроменная пепельная лужайка. Могу представить, что…​ ​ ​ За его спиной сконфуженно кашлянула Директриса.​ ​ ​ — Профессор, я думаю, ​ вам стоит выделить этим двоим отдельный уголок, чтобы они не помрачали разум невинных студентов. — Гнусаво предложил Тео.​ ​ ​ — Ну да, ты то невинный. — Бросил Забини. ​ ​ — Мистер Нотт! — Возмущённо воскликнула Минерва.​ ​ ​ — Да, помню, помню, Директор. Вы — директор. ​ ​ — Я не об этом! Но я подумаю над вашем предложении. — Сделав многозначительную паузу, она посмотрела на Малфоя, который, не выпуская свою пленницу из объятий, повернулся к ней лицом. Гермиона в смятении опустила голову, но по прежнему льнула к нему. ​ ​ — Простите, Директор. Этого больше не повториться. — Сипло проговорила она, виновато глянув на пребывавшую в такой же неловкости Минерву.​ ​ ​ — Не обещайте того, мисс Грейнджер, что зависит не от вас. — Строго, но примирительно ответила та и прошла к письменному столу. — Можете идти, но через час я жду вас, мистер Малфой, с подробным отчётом о произошедшем и той версией, которую я должна буду преподнести Мракоборцам.​ ​       Больше на злополучных студентов она не взглянула, села за стол и наскоро начала черкать что-то на пергаменте, но даже на приличном расстоянии было заметно, как трясутся ее руки.​ ​ ​ — Спасибо, Директор. — Прохрипел Драко, на выходе, и его взгляд невольно скользнул вверх. С портрета на него плутовато, но тем не менее радушно смотрел старик в парадной алой мантии, с седой бородой по пояс и очками половинками на остром длинном носу. Только недавно протухшая ярость вновь дала о себе знать.​ ​ ​ — Это она сейчас про чуть не сгоревшее поместье или про… ​ ​ — Теодор, закройся, пока не поздно, тебе разбитого носа мало? — Послышалось сзади и к гневу присоединилось дикая потребность к чужому членовредительству. Всё-таки Блейз — гениальный аналитик. ​      Как только они вчетвером спустились из директорской башни, тут же наткнулись на кого? Конечно на Поттера. Малфой, завидев его, чуть не влепил ему Петрификус, чтобы тот тут так и остался. Потому как количество человек, которым он обязан все объяснить, с каждой минутой становилось все больше, а времени по факту все меньше.​ ​ ​ — Даже не думай! — Он остановился перед взъерошенным Гарри, вскинув свободную руку, за секунду опередив того и оборвав на полувдохе. — После отбоя в Кабаньей голове.​ ​ ​ — Гермиона! — Возмущенно воззвал ее Золотой друг, явно не врубающийся в несвоевременность своей навязчивости.​ ​ ​ — Гарри, извини, но я первая в очереди. — Поттер обалдело провожал их взглядом, где-то сзади потерялись ржущие Нотт и Забини. ​ ​      А Грейнджер тащила его за собой, сомкнув свои пальцы, обтянутые в опаленную кожу вокруг его запястья. И Драко казалось, что все вокруг ему снится. События настолько быстро проскакивали мимо его разума, что сейчас у него не было ни единой возможности полноценно осознать всё произошедшее. ​ ​ — Грейнджер, прежде, чем ты… — Едва закрылась дверь за его спиной, Малфой решил: лучшая защита — это нападение, не каждый же раз ему быть виноватым! В конце концов он чуть не умер от страха, пока она очередной раз блистала своей геройской жилкой. Запал заметно поугас, когда щелкнуло запирающее заклинание на двери. — Ты должна понимать, что я не всегда могу рассказывать тебе… — На уши даванула заглушка, и он вспомнил, что женщина перед ним недавно призвала Адское Пламя, спалила им около дюжины народу и невредимая вернулась обратно. Сглотнул. Она медленно приближалась с нечитаемым выражением лица. И оно не предвещало ничего жизнерадостного. — Хорошо, Гермиона, я на две недели оставил тебя одну в Мэноре со своими родителями и пять минут думал, что ты сгоришь в Адском огне. Я думаю мы квиты.​ ​ ​ — Это — все? — Грейнджер остановилась, подойдя вплотную и вскинув голову, чтобы посмотреть ему прямо в глаза. ​ ​ — Извини? — Он не знал, что ещё она хотела услышать, если толком даже не озвучила претензию. В голове уже начали формироваться параллельные косяки, которые могли бы всплыть без его присутствия. Но перебирать их было бы тупо. ​ ​ — Теперь все? — Зрачки ее были огромны, в тусклом свете свечей радужек не было видно совершенно, зато на них метался тусклый блик. Губы дрожали. Драко копнул поглубже, хуже чем то, что по вечерам он гасил беглых Пожирателей, секрета у него не было. Он выдохнул. ​ ​ — Все. — Сипло ответил, поджав губы. Ощущение было как перед казнью. ​ ​ — Ну слава Мерлину, я уже думала, ​ ты не замолкнешь. — Гермиона обвила его шею руками и страстно, лихорадочно начала целовать его в губы. На секунду он растерялся. На целую секунду Драко Малфой забыл, что в таких случаях нужно делать. Настолько не ожидал от нее подобной реакции, что даже обрадовался ей. Притянул ее за талию, прижал к себе, ощущая бешеный прилив желания, ликования, восторга. Но через секунду пришло осознание.​ ​ ​ — Стой, подожди. Это — адреналин, Гермиона. У меня было такое. Потом будет хуже. Поверь, потом будет откат. — Она убила больше десятка человек одним заклинанием. И она не понимает этого. Он аккуратно отстранился, поглаживая изгибы ее скул и ловя фокус ее зрения. Но он блуждал как феечка светлячок в дождливую погоду, готовый вот-вот погаснуть.​ ​ ​ — Так сделай так, чтобы я его не почувствовала. — Девушка приподнялась на носочки, потянулась к нему. Касаясь его, прося и стягивая с себя уличную мантию. И возможно это был бы выход. Дафна с Блейзом тому отличный пример. Но обстоятельства. Гребаные обстоятельства. Она не в себе. Алиса предупреждала, что без свадьбы секс в принципе не безопасен. А в таком состоянии вероятность того, что Грейнджер справиться с этих хреновым огнедухом — мизерная. Она просто сойдет с ума. После того как… ​ ​ — Давай, ты сначала выпьешь успокоительное, мы полежим, отдохнем. Хочешь, я попрошу у Блейза его пристанище на ночь? — Нужно переждать приход. А потом можно и поговорить… ​ ​ — Ты что-то скрываешь? — Авроры потеряют весьма ценный кадр, если она все же выберет Министерство. Он даже не мог отследить, где именно произошел слив? Как она поняла? — Не скрываю, но и говорить сейчас об этом — желанием не горю. — Драко приложил все усилия, чтобы это звучало нейтрально, чтобы не разбередить в ней пресловутое любопытство. Но маневр не удался, в ее глазах уже сверкало опасение и намерение пытать его, если тот решит промолчать. — Я внимательно слушаю. — Уперто нахмурив брови, процедила она и освободилась от его объятий. — Сначала успокоительное. — Он не собирался уступать. Пока в ней хлестал остаточный адреналин, она держалась бодро, но как только уровень активности начнет падать, на нее навалится вся тяжесть понимания содеянного, а в ку́пе с новополученной информацией состояние может только усугубиться. — Это что за новость такая, перед которой нужно пить успокоительное? — Гермиона фыркнула протопала к его кровати и уселась с таким видом, будто этого могло бы быть достаточно. Малфой прошел до заветного шкафчика Нотта и извлек из него несколько склянок. — Хорошо, если тебе так натерпеться, спрошу напрямую. Грейнджер, что ты думаешь о детях? — Она округлила глаза, чуть не поперхнувшись воздухом, и, вырвав бутыль из его протянутой руки, осушила ее залпом. — Вот теперь давай поговорим.       Это мало походило на диалог, в основном повествовал Драко, гриффиндорка лишь периодически издавала невнятные звуки, транслирующие удивление, непонимание и нечто, граничащее с истерикой. Уже через несколько минут ее начало потряхивать, взгляд нервно колесил по всей комнате, избегая рассказчика. Было проблематично распознать, о чем в этот момента она думала, но, судя по истерзанной нижней губе, мысли эти ее не радовали. Да, собственно говоря, а с чего бы должны были? После разговора с Алисой он сам ходил как в воду опущенный. Но в его случае информация носила скорее предупредительный характер. Не отдаляться от хозяина духа — будет плохо. Не тянуть ее в постель раньше времени — может прилететь. Не делай то — будет так, не делай это — будет вот так. Как в инструкции по эксплуатации мощным артефактом. Для нее же это — давление. Еще один фактор, заставляющий выбирать. Выбирать то, что не входило в ее планы.       Время поджимало. Он должен был явиться к Макгонагалл перед тем, как направиться в Кабанью голову. Брать с собой нестабильную Гермиону Малфой не хотел, оставлять ее одну — тем более. Но разговор затягивался. Она начала задавать вопросы. Неуверенно и заторможено, но тем не менее именно те, на которых у него не было ответа. — Ты хочешь сказать, Алиса уверена в том, что моя семья уходит корнями в Россию? — Гермиона уже не могла сидеть на месте, она кружила по комнате, то и дело замирая, растирая виски, разминая пальцы. Ей было трудно сосредоточиться, эмоциональный откат забирал с собой способность собрано мыслить, но она настойчиво насиловала свой мозг, не позволяя дать ему долгожданный покой. — Ничего удивительного. Никто из изгнанных сестер не мог передать свою фамилию своему отпрыску. Уже через три поколения данный факт мог бы быть утерян, особенно, если ни у кого из детей не проявилась магия. — Драко встал, подошел ближе, притянул ее за руку. Она как марионетка последовала по заданной траектории, но даже не посмотрела на него. — Тогда каким образом твои предки в принципе должны были найти хозяйку духа, если ни у кого из моих предков магия не проявилась? — Создавалось такое впечатление, что она разговаривает сама с собой, а голос собеседника ею воспринимается как внутренний. — Честно сказать, не имею ни малейшего понятия, но Алиса посоветовала поговорить с основной веткой твоего рода. — Он уже тысячу раз пожалел, что​ поддался ей и ввязался в этот разговор. Нужно было отвлечь ее, подсунуть вместо успокоительного снотворное, но только не кидать ее в болото, с заранее привязанным камнем на шее. — Как! Поехать в Россию? — Драко знал этот обманку сознания: концентрироваться на вопросах, которые на данный момент нет возможности решить, чтобы отвлечься от тех, которые со всего размаху хреначили тебе в дверь. — Тебе не кажется, что ты не с той стороны капаешь? — Аккуратно спросил он, и Гермиона наконец посмотрела на него. — А с какой нужно? С той, где мне нужно поставить на весы твою жизнь против всех своих планов и целей? — Она дернулась, точно вынырнула из-под воды, очнулась? Нет, то было обманчивым предположением. Её глаза лихорадочно блестели, сквозь мутную пелену, истинная ипостась Грейнджер была глубоко похоронена под грудой обломков рассудка. — Где я не могу ни отдалиться от тебя, ни сблизиться, потому что так или иначе могу причинить тебе вред? — Дыхание стало неритмичным, рваным, голос каркающим, точно после долгого и оглушительного крика. — Или может с той, в которой ты и без моего участия постоянно подвергаешь свою жизнь смертельной опасности и в любой момент можешь погибнуть? — Она стремительно и необратимо приближала свой приступ, и Малфой не мог его остановить. — Я не знаю, с какой стороны на все это смотреть, Драко? Я запуталась! Ты важен для меня, я хочу помочь тебе, но я не понимаю: как это сделать! Я уже попыталась помочь… — Видеть, как она ломается было страшно и больно. Столкнулась ли бы она с подобным, если бы он не вторгся в ее жизнь? Неизвестно. Но именно в эту минуту он был причиной ее страданий, он был причиной того, что она теряет себя, он был причиной того, что завтра она проснется совершенного другим человеком. — ​ Мерлин, я ведь… Я ведь их всех убила… — Драко крепко держал ее в объятиях, словно стараясь не дать ей развалиться на части. Ее речь была невнятной. Всхлипы и одышка перебивали слова, она сжимала пальцами мантию на его спине, и хватка становилась все слабее. — Я не могу… Я не понимаю, что мне делать… А если все это напрасно, если ты все равно умрешь…? — Она не справлялась и единственное, что было в его силах сейчас -​ отрубить ее. — Дыши, Гермиона, дыши ровнее. -​ Он подвел ее к кровати, на ходу хватая второй пузырек. — Все это неважно, слышишь? Выпей! — Грейнджер заметалась. — Я не могу… Драко, я не могу, — Ситуация усугублялась. Малфой уже был готов применить палочку, когда она обмякла. — Просто выпей. Все это может потерпеть до завтра. — Он опустился на пол, поднес бутыль к ее губам. Страх и тревога выкручивали нервы, но он настолько привык к этому ощущению, что руки уже не тряслись, и даже сквозь бешеный напор крови голова соображала ясно. — Я не хочу, чтобы ты умирал… — Гермиона сделала несколько глотков, снотворное сработало быстро, возможно ее тело отключилось бы самостоятельно и без него. -​ Пожалуйста … — Я и не планирую. Мы никуда не спешим. У нас есть время. Мы обязательно что-нибудь придумаем. -​ Сердце сдавила грудная клетка. Разве он мог у нее просить спасения, разве мог принудить поступать так, как ему выгодно, мог ли рисковать? О чем ты меня просишь, Гермиона? -​ А сейчас просто поспи. — Да, я придумаю, я обязательно что… нибудь… придумаю… — Ее глаза закрылись, речь звучала в полубреду, Малфой уложил ее на кровать. — Окклюменция… если я …смогу…​ — Спи, Гермиона. Спи… — Накрыл одеялом и задернул полог, поставил заглушку и вышел.​       Разговор с Макгонагалл прошел как в тумане. Она говорила слишком много и на слишком высоких частотах. Уже через пять минут у него закладывало уши, а через десять слух перешел в автономный режим, воспринимая ее речь через три слова. Намного информативнее в данном случае было поговорить со Снейпом. Но того нельзя было отодрать от стены, чтобы нейтрализовать контроль старого манипулятора, который продолжал за ним следить, пока Драко проговаривал то, что необходимо знать Директрисе для беседы с теми посетителями замка, которые явятся по его душу. В последний момент перед выходом его догнала мысль: что бывшая декан Гриффиндора подумает, когда узнает о том, каким образом было остановлено нападение. И ему стало ее жаль. Он вспомнил тот день, когда она поняла, какую именно миссию выполняет ее студент, ее разочарование и печаль. Что же с ней будет от осознания, что из-за него ее любимая ученица стала убийцей? Что он сделал ее подобной себе.​ ​ ​ — Директор, — Макгонагалл куталась в шаль, стоя рядом с пустой клеткой, в которой ранее проживал феникс, точно пытаясь от нее согреться. ​ ​ — Я слушаю, мистер Малфой, — скрипуче отозвалась она. ​ ​ — А зло во благо, тоже зло? — Вышло как-то по тупому, и он замялся, норовя выйти, не услышав ответа. Изначально задуманный как благородный порыв с его стороны как всегда вымазался в дермо и вывалился на свет. Минерва растерянно посмотрела на слизеринца и подошла ближе. И он был уверен, что та, не зная, что ответить, просто тянула время.​ ​ ​ — Не думаю, будто вы нуждаетесь в моем мнении, но если так, то слушайте, мистер Малфой. Зло не может быть во благо. Но защита близких, слабых тех, кто в ней нуждается, это — не зло. Наверное в вашем случае, это — то проявление любви, при котором человек ставит ее выше всего: жизни, смерти, добра и зла. — Она устало потерла глаза, поправила съехавшие в сторону очки. ​ ​ — Это -​ плохо? — Еще один нелепый и ненужный вопрос, и совершенно не тот, который стоило бы задать сейчас. ​ ​ — Как представитель факультета Гриффиндор, я сказала бы: да. Но как директор этой школы, я бы с этим не согласилась. — За окном послышалось интенсивное трепыхание и стук клюва о стекло. Макгонагалл открыла створу, впустив нахохлившуюся сипуху вместе с морозным ночным ветром. Птица протянула лапку с конвертом и попереступала лапками по подоконнику. Замерзла. ​ ​ — Директор. — Позвал Драко, опережая возможные новости.​ ​ ​ — Да? — Минерва, не вскрывая конверт, отложила его, протягивая угощение почтальону. ​ ​ — В поместье… Гермиона… Она призвала Адское пламя. — В горле пересохло, голос просел. Он не чувствовал себя виноватым перед ней вплоть до этого дня. Вплоть до этого дня он думал, что никогда не нарушит обещание, данное Золотому мальчику, потому что оно совпадало с тем, которое он дал сам себе.​ ​       Женщина замерла с протянутой рукой, сипуха уже давно склевала угощение, и в кабинете стало болезненно тихо, будто мир поставили на паузу.​ ​ ​ — Идите, мистер Малфой. Вас наверняка ждут. — Совсем беззвучно произнесла Макгонагалл и повернулась к нему спиной. На него снова таращились с портрета поблекшие голубые глаза из-под половинчатых стекол. Снейпа в его раме не было. ​       Драко медленно шел по коридору, волоча за собой груз предстоящих объяснений перед Аберфортом, Поттером и остальными членами команды. С большей охотой сейчас он бы развернулся и отправился в Южную башню. Но у него были определенные обязательства, и их необходимо было выполнять. Тот факт, что они смогли отстоять Мэнор только привлечет к нему больше внимания, хотя куда больше, если его уже и так раскрыли? Как быть дальше Малфой не знал. Лидер Миллениума не настолько глупа, чтобы не воспользоваться этим знанием и продолжать биться с ним в открытую. Намного проще обнародовать его личность и преспокойно созерцать, как его же соотечественники под буквой закона закапывают «героя» за его подвиги. И с такого ракурса под молоток могут пойти и все члены отряда. Но даже при таком раскладе единственное, что его сейчас действительно тревожило — вероятность того, что в замес может попасть и​ Гермиона. ​       Драко остановился. Из темноты к нему приближалась мужской силуэт среднего роста с очертаниями кудрявой головы в мантии. Парень тоже остановился. ​ ​ — Клауд.​ ​ ​ — И тебе доброго времени суток, Малфой. — В окнах брезжил лунный свет, и его бледное лицо походило на фарфоровую маску с нарисованными кукольными чертами.​ ​ ​ — Не совсем доброе для прогулок, не находишь? — Слизеринец через прищур оценивал внешний вид давнего знакомого, которого недолюбливал с детства. И не понимал мелким юнцом, почему его отец вел тесное общение с полукровками, к тому же еще и гриффиндорцами, все как один. Эдмунд был единственным ребенком в семье. Родители оба волшебники, но вот мать его отца была магловкой. В годы их вынужденного общения мальчишка казался Драко слишком замкнутым и даже высокомерным для его статуса. Все чистокровные волшебники хотели с подружиться юным наследником почитаемого семейства, а этот наоборот. В то время маленький будущий лорд решил, что все потому что он из Гриффиндора. Но впоследствии понял, что и там Эдмунд Клауд был изгоем. Неясно, чем руководствовалась распределяющая шляпа, когда отправляла его ко львам, но вот, где точно ему не было места, так среди шумных и самоотверженных оболтусов.​ ​ ​ — Ты же не староста, чтобы меня контролировать. Вот и ты не в постели. Нехорошо. — Паренек говорил равнодушно, апатично, руки плетьми висели по туловищу, будто его тело не шло, а парило в воздухе. ​ ​ — Ну так мы оба не из тех, кто свято чтит правила. — Драко никак не мог уловить, что же изменилось в Клауде. На первый взгляд — ничего, и раздражает он его совершенно обычно, и вел себя он так же. Только что-то… ​ ​ — Странно. Я думал, теперь ты принял правильную сторону. И ведешь себя, как правильный мальчик. — Малфой крутил в голове как на повторе все, что было связано с его семьей, но так и не смог вспомнить, за каким лешим его отец водился со старшим Клаудом, а главное: как и почему перестал. ​ ​ — Это скорее твоя роль, Эд-мунд. — Растянул блондин, и лицо парнишки скривилось, тот терпеть не мог, когда его так называли.​ ​ ​ — Может и так. — Но как и прежде эмоции мгновенно его покинули и, казалось, вот-вот он по старой привычки просто пройдёт мимо, не обращая внимание на задиру. ​ ​ — Как отец? — Драко не хотел его отпускать. В досье Снейпа о его семье ничего не было, но это не означало, что кто-то из его дальних родственников, которых была беспросветная тьма, не замешан в слежке или пособничестве Пожирателям или​ Миллениуму. Хотя было бы гораздо проще просто спросить у Люциуса.​ ​ ​ — Скончался. — Резко отрубил Эд без единого сожаления. ​ ​ — Соболезную.​ ​ ​ — А твой? ​ ​ ​ — Живой. ​ ​ — Соболезную. — Что-то мелькнуло в его лице ни то усмешка, ни то раздражение, но в темноте Драко вполне могло показаться, и он решил еще раз проехаться по этой теме. ​ ​ — Не хочешь его навестить? — Усмешка. Теперь открытая, но совершенно не искренняя.​ ​ ​ — Вот уж изволь. Мне последнего раза хватило. — Малфой напряг память, вспоминая, чем таким особенным отличился последний визит читы Клаудов в их поместье. Но внезапно осознал, что не помнит. ​ ​ — А меня к себе не пригласишь? — Он не хотел подавать виду, что забыл об этом. ​ ​ — Обязательно приглашу, Малфой. Когда время придет. Бывай. — Эд наигранно приятельски махнул рукой и двинулся с места, но поравнявшись с блондином остановился и повернул в его сторону голову, взглянул в глаза. — Ах, да! Чуть не забыл, тебе привет от моей кузины.​ ​ ​ — И ей передавай. — Смутные отрывки начали пробиваться сквозь толщу забытья. Верно, последний раз в поместье он был с девчонкой. Драко недоумевал, как мог забыть об этом, ведь именно эта особа стала причиной, по которой впоследствии возникло недопонимание между ним и Тео. Именно о ней тогда пьяный Малфой хвастался Кребу и Гойлу.​ ​ ​ — Сам передашь. Как в гости придешь. — Клауд резко двинулся с места и пошагал к лестницам, прибавив к обозу тяжких дум на плечах Драко еще одну увесистую поклажу.​       По дороге к Кабаньей голове он усердно ковырялся в своих извилинах, пытаясь разобраться, какой именно кусок выпал из его памяти. Казалось, это — попросту не возможно. Элементарно потому что они все же были, но урывками и мутные, точно он видел их со стороны или в омуте памяти. Это был явно не Обливеет, иначе их не было бы вовсе. Империус? Мог бы быть, если бы к тому времени Снейп не научил блокировать любое стороннее проникновение в разум, разве что это был сам Волдеморт, ну или сам Снейп. Тогда что? Лучше все же спросить у отца. Да это явно лучше, нежели раз за разом крутить никак не связанные между собой обрывки чужих воспоминаний. А в том, что они были не его, он практически не сомневался. Однако и это проверить было невозможно легилиментов, равных себя, на данном этапе жизни Малфой не знал. Уже перед открывающимся портретом Арианы он оттеснил эти​ мысли в закрома думательного агрегата и шагнул внутрь, приготовясь принимать не самые радушные эпитеты в свой адрес. Однако массового нагоняя не произошло. Команда присутствовала в полном составе, но в помещении было тихо как на кладбище.​ ​ ​ — Что за молчаливый протест? Вы решили меня свергнуть и готовите переворот? — Шутить не было ни сил, ни желания, но необходимость разрушить гробовое молчание само заговорило иронией. ​ ​ — Поляков умер.​ ​      Тик-так. Тик-так. Тик-так. Стучала секундная стрелка в часах со полусдохшей кукушкой. Драко продолжал смотреть на Забини, словно тот ляпнул чушь, не подумав. Так же как и он решил неудачно пошутить. Шутка затянулась, но никто не нарушил трагичной тишины.​       Они все знали, на что шли. Знали, что кто-то может погибнуть в этом пути. Понимали, что им не хватает опыта и зрелости, они все осознавали риск, на который идут. Так он думал раньше. Видимо — нет.​ ​ ​ — Как это произошло? — Осипшим голосом спросил Малфой, но ответ ему был не нужен. Ответ уже был дан им самим. Произошло то, что он — никудышный командир. Херовый товарищ и отвратный предводитель. Голову прострелила тупая боль, эхом отозвавшись в пустой голове. ​ ​ — Целители сказали, что он изначально был не жилец. Странно, что в принципе продолжал самостоятельно дышать. Обширное… — Начал монотонно вещать Адриан.​ ​ ​ — …​ кровоизлияние и повреждение затылочной части головного мозга. Перелом шейного отдела. — Закончил Кристиан.​ ​      Но сказанное никоем образом не облегчило осознания собственной вины в гибели людей, и в этот раз этим человеком стал Алекс.​ Драко завяз в плотном киселе горечи вязком и гнетущем как падальное марево, окутывая с ног до головы. Не продохнуть. Что он должен был сделать, чтобы предотвратить смерть​ Полякова? Да у них каждая вылазка была такой. Обязательно кто-то возвращался на грани. А потом все дружно ржали как пегасы, ставя ставки, кто следующий переломает больше костей. Малфой был лидером и делил первое место с Ноттом. Никогда и мысли не допускал, что изворотливый болгарин может так быстро их покинуть. Возможно, если бы… Нет, не если бы и не возможно. Существует только сейчас. И это сейчас было паршивее некуда.       Неизвестно сколько бы он так простоял перед пустым столом, за которым продолжало царить молчание. Но его разбил вывалившийся из прохода Поттер. ​ ​ — Я что-то пропустил? — Запыхавшись, он остановился рядом с Малфоем, и так же недоумевая как и первый, бегал взглядом по собравшимся. ​ ​ — Нет, Поттер. Ты как всегда вовремя. — Прохрипел тот и, не глядя на него, рухнул на стул рядом с Тео.​ ​ ​ Сверху послышались шаги, на первый этаж спустился Дамблдор. Хмурый и раздраженный, фыркая и причитая, он достал из-под полы две бутылки некой серо-буро-малиновой жидкости и поставил на стол. Мальчик-который-выжил никак не мог врубиться, что вокруг творится. Дафна шепотом продублировала слова Блейза. И тот тоже затих. По столешнице двигались стопки неизвестного пойла, перемещаясь по кругу, пока не встали перед каждым за столом. Русские поднялись, тем самым запустив волну. Драко едва заставил себя снова держаться на ногах. Нужно было что-то сказать. Но язык прилип к небу и в голове было так пусто, что на секунду возникло желание, чтобы в этой рюмке оказался яд. Сильный и быстродействующий. В то самое мгновение он осознал, почему все молчат. Никто из присутствующих не знал Александра Полякова по-настоящему. Никто не понимал его мотивов участия в отряде. Он вроде как дружил с близнецами. Но на дружбу это и близко не походило. За что он сражался? За что умер? Пусто. Был человек и не стало. И это пустота оглушала.​ ​ ​ — За человека, который приходил, не здороваясь, и уходил, не прощаясь. Пусть земля ему будет пухом. — Проговорил Федоров и опрокинул в себя жидкость. Поморщился и выдохнул. С громким стуком поставил на стол стакан и удалился на задний двор. Курить. Наверняка. Драко пересилил себя. Не время. Выпил сам. Сел. Туман в голове стал плотнее. Резко захотелось спать. Его точно снова припечатало той стеной, под которой они лежали в тот день. И она все давила. С каждой секундой закапывая его под собой. Отстраняя от всего, уводя в ментальный кокон. Но как и в тот день рядом с ним был Тео. Как и в тот раз весь груз он перевалил на себя. ​ ​ — Минута молчания затянулась, господа. — Проговорил он звенящим в тишине голосом. — Скорбеть можно долго, а время идет. Миллениум выступает в открытую, а мы прячемся по норам как беспомощные и забитые шавки. Драко раскрыли. Завтра о пожаре в Малфой-Мэноре будет знать каждая вшивая дворняга Лондона. Крыса в Хогвартсе не найдена. — Нотт сурово посмотрел в сторону нервозно ерзавшего на месте Селвина, не обращая внимание на мобилизовавшегося Поттера, который косился то на Драко, то на спикера. — Может, Кингсли и сможет заткнуть рот аврорам. Однако Англии не спустят с рук убийство подопечных регулирующих органов Конфедерации Магов. И это еще одна проблема. Помнится, Грин де Вальду не удалось занять пост Главы, мы же теперь имеем честь выступать против чуть ли не всей Европы. ​       Голос Теодора по ниточке вытаскивал Драко из собственно вырытой ямы прострации. Эта речь могла принадлежать кому угодно: Забини, Дамблдору, на худой конец Кристиану или ему самому. Но Нотт. Нотт вступал в дело только тогда, когда чуял, что дело совсем худо. И это пиздец как мотивировало очухаться.​ ​ ​ — Малец дело говорит. Раскисать — времени нет. Но и действовать бездумно — себе на погибель. — Мрачно поглядывая из-под густых седых бровей пробасил Аберфорт. — Решайте вопрос в Хогвартсе. А с Кинсли я сам переговорю. Может, и прав ты. — Задумчиво договорил он, хрипло кашлянул в кулак и поднялся с места. — На сегодня все.​ ​ ​ — Я хочу сам с ним поговорить. — Кинул ему в спину Малфой. Но тот даже не повернулся. ​      Поттер сидел как на иголках. По всей видимости ему так же как и Драко по большей степени волновала только его подруга. Он осознавал всю серьезность ситуации, но судя по тому, как каждый раз его зенки возвращались к соседу по комнате, спать он ему этой ночью не даст. В плату за то, что в кое-то веки тот не лез, куда его не просят со своими идеалистическими идеями.​       Собрание все-таки не закончилось на уходе старика. Вернулся Лавр, Малфой долго чистил Селвина на предмет его подвижек по Хогвартсу. Но ожидаемо ничего вменяемого не получил. Зато ему прилетел такой привет из Болгарии, что он чуть не подавился, когда Адриан сообщил ему, что Крам хотел бы к ним присоединиться. На это предварительно тщательно откашлявшись, мысленно матерясь, Драко ответил, что для Ордена будет значительно выгоднее иметь доверенное лицо на материке, взглядом спрашивая у Алисы: ​ по-прежнему ли в силе ее предложение. Да, и она была определенно «за». Только вот по нахмурившимся лицам Лавра и Марка было ясно, что те «против». И командиру было невыносимо противно от себя за его трусливую слабость, из-за которой он подталкивал девчушку на передовую. Но его мозг клятвенно заверял: у его поступка есть более весомая причина. Не Грейнджер. Нет. Просто у Алисы колоссальный потенциал, а Крам действительно нужен ему в Болгарии, правда признаться пока, он не мог придумать: зачем.​       Разошлись они за полночь. Блейз с Дафной сразу же свернули в деревню, ведь из-за его маленького путешествия в Европу они не виделись две недели…       И сука! Как же он им завидовал. Просто взять и на целую ночь забыть обо всем на свете. Послать все к чертям, закрыть двери и любить друг друга, пока моторчик не остановится, или петухи не пропоют. Но нет.​       Малфой возвращался в замок в сопровождении надоедливого жужжания Поттера, и не менее раздражающего молчания Нотта. И что из этого было хуже. Пока не ясно.​       Апогей речи Избранного застал их на подходе к гостиной.​ ​ ​ — Ты обещал, Малфой. — Нотт прошел вперед, и они остались на площадке тупо пялясь друг на друга.​ ​ ​ — Да, я обещал! Обещал! Ты думаешь, мне плевать на то, что произошло? — Слова вылетали со злой обидой, направленной внутрь себя. Он не хотел оправдывать, это — против его природы, но он не просто нарушил свое обещание, он нарушил слово, данное себе. — Может, как ее лучший друг ты и совет дашь, как теперь ее урезонить? Нет? Так и я не в курсе! ​ ​ ​ — Я предупреждал. — И снова этот упертый взгляд, ну вылитый олень.​ ​ ​ — Я тебя тоже предупреждал, Поттер. — Малфой чувствовал, как вскипает на последнем выхлопе гнев и падает. В этой точке усталость докатилась до того уровня, когда начала высаживать из него все, что имеет вес, и первым отцепленным составом были эмоции. — И нихера хорошего из этого не вышло.​ ​ ​ — Она… Как она? — Гарри снял очки, потер лицо, зажмурился, проморгался и вернул их на место.​ ​ ​ — Относительно. — Малфой выдохнул, топчась на месте, не желая продолжать разговор при свидетелях, в тоже время томясь вертикальным положением.​ ​ ​ — В смысле? ​ ​ — Ее накрыло, я напоил ее снотворным и уложил… У нас. — Он зарылся пальцами правой руки в волосы, оперевшись ею о стену.​ ​ ​ — Знаешь… не смотря на ее одержимость правами живых существ, мне казалась, что из нас троих именно Гермиона могла бы пойти на убийство. — Ха, ты не видел рожу Уизела, когда тот застал нас рядом с выручай-комнатой. Вот, где истинное желание убивать. ​ ​ — Это — не убийство, Поттер. Она сожгла целую толпу людей! Честно, я понятия не имею, как завтра с ней разговаривать. Я просто боюсь сделать ещё хуже. — Откровение ощущалось им жалко. Наверное так сказывалась усталость, но сейчас он действительно был готов принять совет от Золотого мальчика, просто потому что знал, что тот никогда не причинит Гермионе зла. А за себя он сейчас не ручался. ​ ​ — Просто будь с ней. Я не знаю, каково это. Но мне кажется, если бы я пошел на убийство, ради любимого человека, мне бы хотелось, чтобы этот человек не презирал меня за этот поступок. — Драко поморщился и отшатнулся. Как ему могло прийти такое в голову?! ​ ​ — Я? Ересь не неси! ​ ​ — Но ты же думал, что она тебя презирает. — Внизу громыхнула движущаяся лестница, и Гарри повернул к ней, будто ждал именно этого момента, и ретировался вниз. ​ ​ — Поттер, присмотри за Клаудом. — Бросил ему Малфой в догонку, поняв, куда тот направляется. ​ ​ — А что с ним не так? — Гриффиндорец напряженно обернулся. ​ ​ — Пока не знаю. — Туманно ответил Драко и направился к портрету. ​ ​ — Сделаю. Спокойной ночи. — Отозвалось эхо.​ ​ ​ — Да уж… И тебе. — Пробурчал он себе под нос, уловив недовольные возгласы разбуженных портретов, и направился в гостиную. ​ ​ — Ты тут? ​ ​ — А где мне еще быть? Забини нас кинул. Поттера ты спугнул. Ума не приложу, как теперь быть… — Нотт унылым помятым мешком валялся на ковре, подле дивана и медитативно залипал на огонь в камине. — Почему ты так смотришь на меня? — Он сморгнул и покосился на вошедшего, тут же двинувшись ближе к столику. ​ ​ — Скажи мне, что ты не спер у деда его заначку. — Обреченно потребовал Драко, уже точно зная ответ. ​ ​ — Ну, не спер. — Теодор отвел взгляд, состроил невинное личико​ и вытащил из-под стола три стеклянных предмета. — Взял продегустировать… Там же было на донышке… ​ ​ — Три бутылки?! — Возмутился Малфой, где-то в глубине души искренне ему благодарный. ​ ​ — Ну, четыре мы бы не осилили. — Крайне серьезно ответил друг и поманил два фужера из угла комнаты. — Хотя… ​ ​ — Взрывай. — Драко рухнул на диван, стягивая с себя верхнюю одежду, после битвы неплохо было бы и искупаться, одежда отвратно прилипала к коже, на шее чуть не хрустела пыль и сажа, а волосы практически стояли колом, но сейчас его внешнее состояние идеально сочеталось с внутренним, и он категорически отказывался это менять, пока ему хоть на каплю не станет легче. — Нужно поговорить, а у меня в голове вакуум. ​ ​ — Так может, поднимемся? — Нотт звякнул поднятой вверх тарой и кивнул в сторону лестницы. ​ ​ — Не стоит. — Блондин засомневался, неплохо было бы проконтролировать, как там Грейнджер. Да и до душа оттуда гораздо ближе. Опять же уснуть у себя на полу — гораздо лучшая перспектива, чем здесь. ​ ​ — А… Эм… Обещаю тактично свалить, если спящая красавица проснется. — Малфой усмехнулся, но все же встал с нагретого места и поковылял до спальни. ​ ​ — Ладно. Глушилку поставим, главное не забыть про нее.​ ​ ​ — Не проснется? — Перед дверью уточнил Тео. ​ ​ — До утра должна проспать. А там не знаю… — Драко вздохнул забрал бутылку у друга и рухнул тут же, рядом со своей кроватью на пол. Нотт упал в такую же позу подле своей.​ ​      Просел новый этап молчания. Глоток, второй и… Не легче. Мысли не собираются. Боль не гаснет. Страх не уходит. Мир вокруг все так же пованивает палёным. Хотя нет, это — не мир, а перчатки Гермионы, валяющиеся где-то поблизости с ним.​ — Надо шевелить булками, Драко. — Тео поморщился, учитывая его послужной список употребления алкогольных напитков, не от вкуса бормотухи. — Мы раскисли, окопались и комплексуем, перестраховываемся, прячемся. Забыл, как все это работает? — Нет. Дело было не в ней, а в том, что ему приходилось выступать в роли инициатора порядка.​ ​ ​ — Ты намекаешь на что-то конкретное? Если да, то не томи. — Нотт повел головой в сторону, плотно сомкнув губы. Инициатива для него была болезненным процессом. Импровизация — пожалуйста, безбашенные гениальные идеи — по сто штук на дню. Но так, чтобы просчитывать ситуацию в перспективе — нет.​ ​ ​ — Я намекаю? О чем ты? — Рядом с Тео стояли нетронутые бокалы. Был бы здесь Блейз, распитие проходило бы чинно и по всем законам этикета. Но Нотту было плевать на условности и Малфою тоже. — Я тебе прямо говорю. Хватит перестраховываться. Нужно действовать. Ты сплоховал с Кинсли. — Глоток. — Поставил нас в ущербное положение. Смекаешь? Мы ему нужны настолько же, насколько и он нам. Только вот не он мечется между двух огней.​ ​ ​ — Поверь, у него этих огней хватает? — Присутствие Гермионы настораживало и не позволяло расслабиться, даже при том, что она спала, говорили они практически шепотом. ​ ​ — Блять, у нас тут не огни, у нас целое Адское Пламя! — Теодор поерзал на месте, он точно посадил себя на цепь адекватности, и та то и дело приструняла его тело от экспрессивных движений. -​ А знаешь, что самое хуевое из с того, что произошло? Ты же понял? — Он подался вперед, жестами компенсируя сдержанность голоса и речи. — Если бы она не появилась, мы бы сейчас еще кого-нибудь поминали.​ ​ ​ — Это было невозможно, Тео. — Драко же, будто врос в пол, и не двигался. Найдя ту точку опоры и баланса внутри себя, он не желал шевелиться, чтобы не свалиться в яму отчаяния. -​ Чтобы вскрыть поместье, нужно быть как минимум дальним родственником. Сам​ знаешь, как это работает. ​ ​ — Ты хочешь сказать, что вообще без вариантов? — Нотт потупил взгляд в сторону, всматриваясь в темноту. Тем самым взглядом, которым он через Астрал ловил сигналы с Марса. — Бастард какой-нибудь или не знаю, внебрачные Блэковские отпрыски? Оно же не открылось, только контроль отменило.​ ​ ​ — Чтобы это провернуть, нужно как минимум второй, ну третий порядок крови. Единственные живые представители — тетка Андромеда и её новорожденный внук. Все. — Малфоя его залипания вводили в состояние тревожной агрессии, тошноты и охуевания. Каждый раз, когда друга посещало подобное мифическое просвещение, всплывала какая-то внеочередная гадость. И ему бы радоваться возможности заблаговременного информирования, но в такие моменты становилось дико и жутко.​ ​ ​ — Так может… — Раскачивая бутылкой, проговорил Тео, и Драко тут же его пресек. ​ ​ — Без вариантов. Тетка живет в доме-убежища Ордена. — За пологом заворочалась Грейнджер, он снова понизил тон. ​ ​ — А если кто-то из своих ее сдал. И ее заставили? — Нотт тоже покосился в сторону спящей девушки и снова заторможенно пригубил из бутылки. ​ ​ — Маловероятно. Но как вариант стоит проверить. — Отмахиваться от его предположений Малфой не собирался, уже был научен.​ ​ ​ — Знаешь, что не дает мне покоя? — Теодор встал, прошелся от своей койки до поттеровской, как заправский мыслитель качнул тарой в руке и привалился к подпорке.​ ​ ​ — Удиви меня.​ ​ ​ — Почему Бессмертный почивший взял клятву именно с них троих? — Драко безумно хотел расслабиться, завалиться на бок и проспать до завтрашнего утра, а проснувшись, обнаружить, что весь предыдущий день был всего лишь очередным кошмаром. Но сутки продолжали растягиваться, как лакричная конфета, и мозг медленно переходил в состояние автономии. ​ ​ — Поясни. ​ ​ — Ну, смотри. — Нотт повернулся прошел дальше присел на кровать. -​ Вот Кинсли с тебя клятву взял о неразглашении, а с Макгонагалл и Поттера — нет. И с отца твоего тоже. ​ ​ — Потому что первым он доверяет, а отец будет молчать, потому что я ему дорог, — Драко неестественно усмехнулся, -​ вроде как. ​ ​ — Чуешь подвох? — И снова фигура друга пошла по комнате, теперь к кровати Блейза. -​ Снейпу он не доверял. Он был двойным агентом и вся фигня… — Остановился, точно прицениваясь, чей матрас поудобнее. — Долохов — персонаж неустойчивый. Завтра ебанет моча в голову, и поминай, как звали, а на нем держались серьезные подвязки. Все логично. — Он поднял вверх руку с бутылкой и вскинул указательный палец, выводя мораль. — Но почему Беллатриса? Она же — фанатичка. В Лорде души не чаяла. Нафига? Сомнительно, что из-за тебя с матерью. ​ ​ — Да такой причины как таковой — нет. Сам же сказал она — фанатичка.​ ​ ​ — Да, но чисто гипотетически. — Тео описал круг бутылкой и выпил из нее. ​ ​ — Нотт, она убила своего двоюродного брата, не моргнув и глазом, более того: была безумно счастлива по этому случаю. Я без понятия, что могло бы толкнуть ее на предательство. — Малфоя передернуло от этой мысли, внутри становилось все поганее, и даже алкоголь не справлялся с поставленной задачей. Внезапно в его сознании всплыл вопрос: А что чувствует Тео? Он был одним из тех, кто ближе всех контактировал с Поляковым. Однако выяснить это при всем желании было невозможно. Если тот что-нибудь и чувствовал, откроется это, ой как не скоро.​ ​ ​ — Возможно и ничего. Но нам нужно не то, что могло бы толкнуть, а то, что Реддл мог бы посчитать за достойную причину. — Возможно таким образом он переживал свои чувства — переключался на параллельную не менее важную тему. Но возможно у Нотта просто не было условий открыто переживать чувства в момент их острого наплыва, а когда они появились, он уже научился справляться так. ​ ​ — Она — женщина. Это — уже серьезная причина. Однако что нам это дает? — Драко поменял позу, задница уже порядком затекла, но только он пошевелился, алкоголь долбанул в голову, точно все это время держался в потайном резервуаре над желудком и сейчас всей массой ливанул в него. ​ ​ — А то, что Том к тому времени должен был уже запомнить, что ребенок может заставить женщину поступать весьма экстраординарно. — Тео подошел к его кровати и уставился на балдахин, будто мог увидеть сквозь него. ​ ​ — У нее не было детей, а будь — моя мать бы об этом знала. — Относительно четко произнес Малфой, пристально рассматривая действия друга, ожидая в любой момент очередного всплеска шалоёбнутости.​ ​ ​ — Тогда нахрена ей нужна была венчальная змея? — Тот указал бутылкой на полог, хотя скорее на спящую под ним Гермиону и вернулся на исходное положение. -​ Сомневаюсь, что ей было дело до рода Малфоев. А вот если бы у тебя была бы сестричка Блэковской крови. Ваш ребятёнок мог бы получить фамилию Блэк и возобновить линию рода.​ ​ ​ — Звучит, как неописуемый бред. — Драко охреневал с его логических цепочек, но не мог найти ни одного аргумента против. ​ ​ — Но…? ​ ​ — Но предельно обоснованный неописуемый бред. Походу придется вернуться в Мэнор. — Он все-таки встал, подошел к столу, прикидывая, какие инструкции необходимо дать, пока его не будет. Он не планировал задерживаться надолго, но в данных обстоятельствах, сутки — это офигеть как долго. -​ У меня за сегодня образовалось слишком много вопросов к своим почтенным родителям, чтобы отправлять все это письмом. — Малфой зажег свечу, взял пергамент, перо, чернила и принялся писать, повисла тишина, но уже через пять минут Нотт снова заговорил. ​ ​ — И? ​ ​ ​ — Ты о чем? — Драко отвлекся, нужно было поскорее закончить, пока голова совсем не отупела от выпитого. ​ ​ — А! Я подумал вопрос открыт. — Пустая бутылка опустилась на столешницу перед его носом с глухим стуком. ​ ​ — Не делай этого, Нотт. Я уже начал верить, что ты обрастаешь нормальностью. Не смей начинать нести хуйню. ​ ​ — Ну ты же хуйню творишь, почему я не могу ее хотя бы на языке повертеть? — Драко закатил глаза и залил в глотку остатки своей бормотухи. Теперь на столе красовались две пустые тары. — С каких пор мы меняем сильных, накаченных, взрослых болгаров на​ хрупких молоденьких девчушек? — Теодор скинул свой ошейник и расхлябанно привалился к краю столешницы, демонстративно взрывая второй болон.​ ​ ​ — Хрупких? — Командир решил это проигнорировать и вновь опустил голову над пергаментом, завершая свои дела. — Не задавай тупых вопросов. Эта молоденькая девчушка разнесла порт в щепки, вытащила меня из вне очередного приступа, и в отличие от всяких ловцов у нее мозги на месте.​ ​ ​ — Только есть небольшое «но». Эти мозги у нее летают по ветру. — Он снова оторвался, с открытым намеком приподнял брови.​ ​ ​ — Ну с твоими ветрами я же как-то мирюсь. — Свернул пергамент в конверт и отдал Нотту.​ ​ ​ — А с наличием бывшего Грейнджер в команде смириться не сможешь. — Тот его принял и направил во внутренний карман. ​ ​ — Нотт, не беси меня. — Малфой забрал у него бутылку и с чувством выполненного долга вознамерился погасить свой рассудок. Он привалился на кровать Забини, мысленно представляя его негодование подобной дерзостью, но выбор был не велик. Ложиться в поттеровском логове ему не позволял инстинкт самосохранения, мало ли какая тварь может к тебе забраться, когда твоя постель — откровенная свинарня. ​ ​ — Да я так, чисто для проформы. Кстати, ты поговорил с ней? — Теодор кивнул на его кровать, подошёл и забрал выпивку, устраиваясь с другой стороны. ​ ​ — Не спрашивай.​ ​ ​ — Срок воздержания продлевается на неограниченный период? — Усмехнулся он. ​ ​ — Нотт. Завали вещатель. Заметь, я про твои сроки молчу. — Драко поморщился. Данный аспект его жизни — не то, что он собирался сейчас обсуждать, и не первостепенный вопрос в очередности проблем на сегодняшний день. ​ ​ — Мои сроки — дело добровольное. А вот твои мешают перемещаться без сопровождения, если ты забыл. — С профессорской важностью выдал собеседник, и Малфою захотелось огреть его по башке бутылкой за его правоту.​ ​ ​ — Блять, Тео, тебе обязательно… ​ ​ — Нет. — Беззаботно перебил его Нотт и, точно угадывая мысли друга, передал ему спиртное с невинной улыбкой на всю физиономию. -​ Не обязательно, но я не вижу смысла тратить время на прелюдию. И у меня в ней не такой богатый опыт как у тебя.​ ​ ​ — У тебя нос давно зажил? ​ ​ ​ — Ради прояснения ситуации готов пожертвовать малым. Но на твоем месте я бы не кулаками размахивал, ​ а искал выходы к России.​ ​ ​ — Вот сейчас самое время! Знаешь, как-то до этого жил и еще пару месяцев потерплю. — Драко выпил пару глотков и вернул тару обратно, чувствуя: продолжение будет лишним.​ ​ ​ — Малфой, мне конечно не безразлично твое сексуальное здоровье, но я сейчас о насущном. — Теодор подобрался, выпрямился. -​ Если ты забыл, Россия не относится к Европейской части, а значит, как и МАКУСА, она на хрену вертела все соглашения, по всей их регулирующей компании.​ ​ ​ — Они не станут вмешиваться. Официально уж точно. Ровно как и МАКУСА не стали вмешиваться, когда у нас в буквальном смысле царил геноцид. — Внутри начало неприятно тянуть, как бывало перед тем, как всплывала необходимость принимать важные и срочные решения. И тогда, когда сам Малфой в них был неуверен. ​ ​ — Вау. Это тебя Грейнджер про геноцид просветила? — Усмешка снова поплыла по лицу Нотта, но с каждым мгновением она усугубляла контраст с его потухшими глазами. ​ ​ — Отдай бутылку. Мыслитель доморощенный. — Драко хотел проявить уважение к нежеланию друга выворачивать себя наизнанку, но в то же время он все острее ощущал спазмы совести. ​ ​ — Нам официально и не нужно. Требуется человечек, который будет раскачивать баланс при принятии важных решений. — Тео отвернулся, взглянув на закрытый соседний полог, они попеременно косились на него, проверяя, спит ли Гермиона, и это был хороший повод спрятать глаза, чтобы не смотреть ими друг в друга. Алкоголь должен был поспособствовать облегчению их ноши. Но наверное стоило закончить раньше. Гораздо раньше. Потому как к этому времени состояние обоих ползло в ту же дыру, из которой они намеревались выбраться. ​ ​ — А человечек должен быть как минимум представителем русского Министерства. ​ ​ — Ну, конечно задачка непростая, но и мы — не пальцем деланная колбаса. — Он самодовольно оскалил зубы, отсалютовал вновь отвоёванной бутылкой и прикончил последние капли диаложного реквизита. ​ ​ — Вот ты этим вопросом и займешься. Как ты заметил, я не выездной. Возьмёшь с собой Забини, и покатите на недельку в Россию, говорят, там сейчас пиздец как холодно, заодно проветритесь.​ ​ ​ — Когда? ​ ​ ​ — Серьезно? — От удивления Малфой приподнялся в сидячем положении. ​ ​ — А разве у нас есть другие подвижки? — И заметил на лице друга ту же вселенскую усталость и горечь, что видел после пробуждения на полу в домишке Фламеля. ​ ​ — Да завтра и мчите. Только старушку нашу предупреди. — Драко не знал, нуждался ли тот в его участии, или это был его предел, после которого Нотт всегда возвращался к себе. ​ ​ — Уверен? Она еще от предыдущей нашей вылазки не оклемалась.​ ​ ​ — Лучше так.​ ​ ​ — Ну тогда давай баиньки. Похмелье не лучший друг для меж-прос-транс-твен-ных пр-ремещений. — Да это был именно он. ​ ​ — Тео… Ты как? ​ ​ — Я? -. Его глаза прищурились, краешек губ отъехал в сторону, будто тот и не понял, о чем спросил его Малфой. — А ты как? ​ ​ — Херово.​ ​ ​ — Ну и я так же. — Нотт вновь взглянул на полог синхронно с ним.​ ​ ​ — Ты ложись. Я скоро. — Драко встал и накинул мантию на плечи. ​ ​ — Куда тапки намылил? — Уже на выходе услышал он. ​ ​ — Не на долго, хочу кое что проверить перед тем, как в Мэнор отправляться. — Слегка заплетающимся языком ответил Малфой. — Присмотри за ней, если вдруг проснется.​ ​ ​ — Можешь на меня рассчитывать, дружище. — Нотт в противовес мгновенно мобилизовался и, почти не качаясь, поднялся. -​ Буду хранить сон твоей дамы как собственной. ​ ​ — Не увлекайся. — Тонкая грань шутки и серьезности, и ответ взаимен. ​ ​ — Как смею! Только с вашего позволения. ​ ​ — Нотт. — Спокойно, но предостерегающе внушительно кинул Малфой. ​ ​ — Да иди ты уже. Ни себе, ни людям. И он пошел прямиком в подземелья, чтобы самому разобраться в том, в чем как обычно опрохвостились авроры.