Макабр

      — Не могу ответить тебе взаимностью, Эд-мунд.       Еле стоящая на ногах спасательная бригада выбралась из прохода, и к ним навстречу ринулся Избранный. В основном конечно его интересовала Грейнджер, но судя по радостно светящимся зеленым семафорам за круглыми линзами, остальных он тоже был счастлив видеть.       — Гермиона, вы как? — Он подхватил подругу, приподнимая ее над полом. Уизли встал. Не успела она ответить, как Пэнси незамедлительно вставила свое драгоценное мнение в общий напряженный фон.       — Отвратительно, Поттер! Просто отвратительно. Ваше гребаное геройство — это самоубийственная болезнь! Оно заразно! Почему нельзя просто обратиться к тем, кто обязан заниматься этим по долгу службы?! — Присутствующие с недоумением провожали причитающую ведьму, опасаясь напомнить, что ее вообще-то никто не заставлял «геройствовать». — Подвинься, Уизли. — Выплюнула она, и ошарашенный Рон сделал шаг в сторону, чтобы та приземлила свою пятую точку на стоящий рядом с ним стул. — Что вы все на меня вытаращились? Продолжайте. Что у вас тут: допрос, пытки, чаепитие?       В конфузной тишине раздался сдавленный смех Клауда.       — Что это с ним? — Гермиона кивнула на слегка сбрендившего заключенного. Тем временем Малфой подошел к нему поближе, встал рядом с Долгопупсом.       — Рон не сдержался. — Скупо объяснил Поттер. На лице Эдмунда четко прослеживались несколько ссадин, и был подбит левый глаз. Скорее всего это были его не единственные повреждения, но не смотря на них, гаденыш выглядел слишком бодренько.       — Респект тебе, Уизли. Сэкономил мне время на разогрев. — Позади предвкушающе усмехнулся Селвин, благодетель буркнул что-то не членораздельное, на подобие: не для тебя старался. — А ты что здесь делаешь? — Драко переключился на Невилла, — Только не говорите, что вы подняли весь бомонд, в его честь.       — Не весь, Малфой. Далеко не весь. — Выразительно отрезал Гарри. — Раз ты здесь, давай переправим его, куда понадежнее. — Он закатал рукава, будто намеревался тащить пленника вручную.       — Ладно мальчики, наша миссия выполнена, занимайтесь. Расскажешь потом, чем все закончилось. Мы пошли, мне еще Асторию успокоительным отпаивать. Пэнс, ты с нами? — Выдохнула Дафна, пересекая комнату, по-прежнему придерживая сестру за плечи.       — В первых рядах. Особенно, если найдется, что покрепче успокоительного.       — Гермиона, иди с ними. Тебе нужно отдохнуть и поесть. — Драко не хотел, чтобы Грейнджер присутствовала. Но ее же так просто не убедишь.       — Тебе тоже. — Внушительно перекинула стрелки она и была чертовски права. Если бы не гнев, он вряд ли бы добрался до замка. Все тело ныло, башка яростно пульсировала. Но если сейчас не выплеснуть злость, он просто в ней сгорит.       — Я ненадолго. Обещаю. — За столом недовольно раздраженно фыркнул Уизли, а за решеткой показательно насмешливо скалился Клауд. Всем видом показывая, как жалко выглядит предводитель безжалостной шайки за общением со своей грязнокровой подружкой. Но Малфою его мнение было совершенно безразлично, и он, нежно приобняв ее за талию, выпроводил Гермиону из помещения следом за девочками. Из последних сил удерживая миролюбивое выражение на лице.       — Ты будешь его пытать? — Обернувшись на пороге, спросила она. О да….       — Для допроса в этом нет необходимости. Я же — легилимент. — Мягко улыбнувшись, он поцеловал ее в висок. — Я скоро.       И массивная дверь затворилась.       — Ты обещал ей не врать. — Вписался Поттер.       — Так он и не соврал. Для допроса пытки не нужны, да, Малфой? — Селвин гаденько скалился. Долгопупс нервно жался к стене. Драко некстати вспомнил, что его родителей как раз-таки так и свели с ума. В пытках.       — Совершенно верно, и ваше присутствие здесь не обязательно. — Он прямо посмотрел Поттеру в глаза в надежде на то, что тот все же сообразит, в чем дело. Возможно он и сообразил бы, но Уизли решил, что без его бесценного мнения не обойтись.       — Ага, чтобы ты его тут грохнул без свидетелей. Не пойдет. Если он виновен…       — Блять, я так и знал, что все так и закончится.       — Весело тебе живется, Малфой. — Прервал их перебранку Клауд, восседая на каменном полу по-турецки.       — О-о-о. Не беспокойся, я и тебе скучать не дам. Тебе пиздец как повезло, что здесь нет Тео. Если бы он только узнал, что Пэнс угрожала опасность из-за тебя. Я даже представить себе не могу, что бы он с тобой сделал. Однако, я хорошо представляю, что сделаю с тобой я. — Чувствуя, как все тело наполняется раскаленной лавой, Драко открыл задвижку и шагнул в камеру. Эд не спускал ухмылки с губ, но в глазах метался страх.       — Да ладно тебе, Малфой. Мне ли не знать, что среди твоей праведной шайки ты — самое гнилое звено в цепи. Не строй из себя феечку, Нотт и вполовину не так кровожаден как ты. — Он активно играл на публику, пытаясь посеять смуту в рядах противника. Гриффиндорцы не из тех, кто использует подобные методы ни в качестве мести, ни для допроса. И весь его расчёт был на милосердие и благородство товарищей по факультету. Но ему было невдомек, что они — глубоко не ключевые персонажи в принятии решений.       — Я открою тебе небольшую тайну, Эдмунд. — Малфой подошел ближе к пленнику. Тот заерзал на месте, поправляя связанные за спиной руки. — Я не терплю вида крови. Длительное соседство со съехавшей по фазе теткой приви́ли мне стойкое отвращение к открытому членовредительству. Так вот, у Тео такой проблемы — нет. — В груди заполыхал огонь, и Драко едва удалось договорить до конца прежде, чем с его губ сорвалось проклятие. -Так что считай, что тебе повезло. Ну или не повезло. Акселитус.       Палочка замерла перед лицом Клауда, и его глазные яблоки чуть не вывалились из орбит. Взгляд испуганно заметался по комнате. Он не мог вдохнуть. Его тело пыталось избавиться от паники, запустившей боль агонии по телу.       — Малфой. Прекрати, ты его убьешь. — С притворным спокойствием вмешался Поттер. Драко обернулся, увидев позеленевшего Долгопупса, нахмуренно раздраженного Уизли и спокойно рассматривающего свои ногти Селвина. Показушник. Будто не его рвало дальше, чем видел, при первом допросе.       — Я предупреждал, Поттер. — И снова хрипы. Пленник упал на бок, забился на месте. Отключился. — Ну что за хрень? Я же только начал!       — Малфой, ты больной. — Прорычал Уизли, однако не рискуя подходить.       — Да? — Драко наигранно удивленно распахнул глаза. — Возможно. Дамблдор называет это любовью. — Он усмехнулся, и сейчас наверняка выглядел ничуть не здоровее очухивающегося Клауда. — Бонс Картео.       Раздался крик. Его палочка указывала на правую ногу. Эдмунд корчился от боли, прикусывая губы до крови. На крохотную миллисекунду Малфою стало его жаль. Но, вырвав из себя мягкосердие, он продублировал заклятие на другой ноге.       — Хватит! — Рявкнул Уизли. Когда Невилл не выдержал и выскочил из комнаты.       — И после этого ты продолжаешь мнить себя спасителем мира? Малфой, да ты — садист посерьезнее своей тетки. Ты можешь прочесть все, что хочешь, в моей голове, но ты же попросту кайфуешь от этого, да? — Эдмунд истерично срывался на крик, но не просил ни пощады, ни смерти. Он был уверен в своей силе. Драко был уверен в своей слабости.       -Ты попутал, Клауд. За спасением мира это к Поттеру. И не надо из меня дурака делать. Думаешь, я не знаю, что ты — окклюмент? — Ему нужно ослабить оппонента прежде, чем лезть к нему в голову. Он сам был на грани обморока. Чтобы в таком состоянии пробиться в сознание окклюмента, нужно чтобы тот был буквально при смерти. И оставить бы его до утра. Только вот времени не было. Да и вероятность, что клиента подрежет Министр, была слишком высока. — Что вы так на меня смотрите? Как будто у вас допросы по другому проходят.       — Вообще то по другому. — Избранный и Рыжий сверлили его взглядом. Селвин, казалось, уже подремывал на стуле.       — Как? — Спросил Драко через усмешку, теперь совершенно точно осознавая, почему Орден чуть не проиграл войну.       — Сыворотка Правды, Малфой. — Тоном само собой разумеющегося ответил Гарри.       — Серьезно? И много он мне расскажет, если он под империусом? — Клауд облизнул кровоточащие губы, с любопытством рассматривая раздрайв в стане надзирателей.       — Да деметр бы тебя побрал, Малфой! Гарри! И с этим человек ты позволил встречаться Гермионе?! — Уизли сорвался на крик, Бэзил чуть не свалился со стула. Точно дрых.       — Ты думаешь, она меня спрашивала? — Резонно уточнил Поттер, и в этот момент в комнату вернулся посвежевший Долгопупс.       — Мы не встречаемся, Уизли. Прошу заметить, мы помолвлены. — С нажимом и провокацией поддел его Малфой, и Невилл потерялся окончательно, так и застыв на подходе. Образовалась престранная тишина.       — О-бал-деть… А на вашем спектакле сливочное пиво и крекеры не полагаются? — На месте Клауда любой бы сидел и молчал в тряпочку, чтобы не дай Салазар! о нем вспомнили и продолжили начатое, но этот отросток красно-золотых откровенно напрашивался на продолжение банкета. Это было странно. Подозрительно.       — Так вы еще не закончили? — Неуверенно переспросил Долгопупс, косясь на переломанного пленника.       — Нееет. Мы только начали. Да, Эдмунд? — Скалясь во все тридцать два, нараспев произнес Малфой и вновь поднял палочку.        — Эй, гуманист, мне тут долго сидеть? Давай уже ускоряй процесс или переноси на утро. Сам как сопля на дереве по ветру колышешься и нас изводишь. — Бэзил покачивался на готовом вот-вот развалиться под его массой стуле, он достал из кармана пузырек и уже хотел отпить. Драко раздраженно пересек широкими шагами комнату и резким движением отобрал у того склянку.       — И какого хрена ты молчал? — Осушил тару, он через бодренькую улыбочку кивнул Невиллу. — Можешь выдохнуть, храбрец, львиное сердце. Сейчас дело попрет.       — Малфой, то, что ты делаешь…       Да, да. Неправильно, аморально, жестоко, и что там еще? Только все это совершенно не имеет смысла, если ты мертв, а он сегодня снова чуть не сдох, и все это из-за поганой крысы Клауда. И все бы ничего, но Гермиона… И Даф… И Пэнс… И мелкая.       — Замолкли все. Сейчас будем вскрывать сейф. — Да сегодня в нем что-то сломалось. И кажется, это был рассудок. — Легилименс.       Ожидаемо в поток сознания он не попал. Пересушенная пустыня, с тысячами песчинок повсюду, и все они: воспоминания и мысли. Вот это — хламовник. Достойная техника защиты, пять баллов. Но Драко — не новичок, стоит поддеть одну связующую их нить, другую, и становится ясно, какая и откуда тянется. Барьера — нет, копайся, сколько влезет, никто не пытается тебя выпихнуть или раздавить на месте, но искать от чьей жопы яйца здесь можно вечно. Представить, что подобное возможно реализовать с помощью собственного сознания, он не может. Если только под сильнейшим опиатом или, если в его памяти кто- то просто искромсал все в салат на мелкие кусочки. Но кто мог такое сотворить?       Малфой рискует, тянет за одну нить, ныряет в ее поток. В ней Эд прощается с отцом и уезжает в Хогвартс. Тут же воспоминание сменяется, тот лежит в дубовом гробу. Кругом снег. И тут же шестой курс. Клауд старший разговаривает с Люциусом, ничего не слышно, но по лицу обоих видно, обсуждают они что-то мерзостное. Снова смена. Снег. Перед глазами черная копна кудрявых волос. Голос. — Ты же позволишь мне? — Если тебе это нужно, я готов…       Его засасывает все глубже, но отрывки все короче, понять происходящее становиться просто невозможно. Уже не разобрать лиц, голоса сливаются в какофонию резких и жужжащих звуков. Несколько раз Драко смог четко различить лицо Булстроуд и Харпера. Значит, они были за одно, но кто именно был среди них главным — прояснить не удается. В какой-то момент все перемешивается в одно пятно и растворяет его в нескончаемом ментальном потоке. Если бы он не спохватился, не ринулся в последний миг из сознания Эдмунда, вполне возможно он просто потерялся бы там как личность. — Черт! Блять! — Драко отполз от пленника, обнаружив себя валяющимся на полу туловищем. — Что там, Малфой? Ты как? — Поттер ринулся в камеру, протягивая ему руку. Гордость не позволила на нее опереться, и он, шатаясь и матерясь, по стеночке поднялся на ноги, те заплетались и не держали от слова совсем. — Кто это сделал с тобой?! — Рявкнул дознаватель, но пленник только рассмеялся ему в лицо и отрубился. — Что сделал? — Селвин заинтересованно подобрался, даже поднял свой зад с облюбованного места. — Понятия не имею. У него все сознание как одна громадная черная дыра. — По губам потекло теплая жидкость, Драко смахнул ее рукавом, на белой рубашке проступила алая кровь. — Короче давай закругляться. Завтра разберёмся, что с ним делать. — Подвел итог Бэзил и гриффиндорцы вздохнули в унисон. — Кто-то должен остаться. Неизвестно, как поведет себя выручай-комната, когда мы из нее выйдем. — Пробормотал Малфой еле-еле переступая ногами, но выйдя за решётку, чуть не свалился на месте. Поттер поддержал его со спины. — Ты точно можешь идти? — Озаботился он, и на лице Уизли расплылось недовольство под соусом презрения. — Как-нибудь справлюсь, благодетель ты наш. — Огрызнулась гордость в слизеринце. Но поборов ее, он все же хлопнул Гарри по плечу, оттолкнувшись от него, преодолев расстояние до ближайшего стула около рыжего, рухнул на него. Тот поморщился. — Я могу его постеречь. — Вызвался Долгопупс, самоотверженно расправив плечи. Драко хотел выдать что-то едкое на его инициативу. Но вырвалось совсем иное. — Давай. Долгопупс. Утром тебя сменят. Следи, чтобы этот хрен не заморочил тебе голову. Он может. — Уизли по-прежнему сверлил в нем ментальную дыру, но видит Салазар, это было ни к чему, в нем хватало реальных. — Я не знаю, кто его прикрывает, но судя по тому, что она сотворила с его памятью, от него можно ожидать, чего угодно. Не скучай. — Он попытался встать, чтобы сделать следующий марш-бросок до выхода, но пошатнулся, чуть не завалившись вместе со столом. И на обоюдном удивлении в этот раз за шкибот его удержал именно Рон. Малфой сделал вид, якобы этого эпизода не было. — И не вздумай дрыхнуть. — Она? — Уточнил Поттер, решивший, что без его внимания гордый аристократишка до спаленки не доберется, и участливо закинул его руку на свое плечо, подхватывая под спину. — Да это была ведьма. — В этот раз Драко не сопротивлялся. — Селвин, ты вернись к Аберфорту, расскажи, что видел. Я буду утром. — Если встанешь. — Буркнул Бэзил и потопал к проходу. И факт того, что тот не выдал свой коронный желчный комментарий, давал понять — вид его был поистине непередаваемо плох. Клауд застонал, закряхтел. Начал приходить в себя. — Клетку закрой. Сам в нее не входи. — Кинул Малфой Невиллу перед уходом. — Да понял я. — Нервно огрызнулся Долгопупс. — Давай, Невилл, до завтра. — Хлопнул по плечу ему Уизли и первым вышел в темный коридор.       До самой башни шли безумно долго. Силы покидали слизеринца с каждым шагом все стремительнее, а сопровождающие его гриффиндорцы делали это путь еще более тяжким. Они срались всю дорогу, будто Драко с ними и не было, а по факту он там не особенно и присутствовал. Окончательно обнаглев, он перевалился на Избранного и откровенно подремывал до самой гостиной их факультета. Давненько ему не было так хреново. Сам виноват. Двое суток без еды и отдыха, в боях и пытках, а под занавес еще и допрос. Тело просто слало к черту всю силу воли и требовало свое по праву. Да… Забавно было бы сейчас кого-нибудь встретить… Однако на общее счастье так поздно по замку даже Пивз не летал. — Помоги его затащить по лестнице. — Услышал он сквозь дрему. — Сам его затаскивай. — Гневно выплюнул Уизли, и Малфой от грядущей перспективы даже очнулся. — Я сам! — Рявкнул он и отшатнулся от Поттера. Кое как побрел по порожкам. За спиной переглянулись сердобольные гриффиндорцы и нехотя потопали за ним. — Малфой, ты куда? Нам направо. — В душ. — Уперто перебирая нижними конечности, он целеустремленно двигался вперед. — Вот болван. — Пробурчал Гарри и последовал за ним. — Серьезно? Ты пойдешь с ним? — Возмущённо охеревая, осведомился Уизли. — А у меня есть выбор? — Обречённо отозвался Избранный пролетом выше.       Драко жаждал выдать саркостичную балладу в адрес этих двоих и своем месте в их трепетных отношениях, но сил не было даже на это. И когда слышал за дверью недовольное сопение Поттера, молча сносил его полуприсутствие. Лучше так, чем пережить плен и сдохнуть в душе.       Осознанность так и прет. Никак стареешь, Малфой?       Горячая вода хорошо расправилась с большинством болевых ощущений в теле. Но еще сильнее сморила. Обратно он уже шел. Сам. Ровно и без опоры. Но состояние было таким, будто, если сейчас моргнет лишний раз, уснет мгновенно.       Ожидаемо Уизли уже слинял. Поттер шаркающей походкой шел впереди него. Молча. Открыл дверь и остановился. Драко уже хотел шуткануть, что тот забыл, какая койка его. Как, пройдя дальше, увидел до щемящей боли в груди завораживающую картину. На его кровати, согнув колени под грудь, на боку, поверх покрывала спала Гермиона в простенькой пижаме. Он задохнулся от ощущения нежности и тепла, которое заполонило всю грудную клетку. — Даже не думай, Малфой. — Комично-грозно врезался Поттер в его кратковременный оазис счастья. — Три часа ночи. Я сегодня никуда не пойду. Даже если ты решишь станцевать Гермионе стриптиз, я Буду Ночевать В Этой Комнате. — Он демонстративно прошагал до своей кровати и, скинув ботинки и верхнюю мантию, нырнул под одеяло, как был. — Давай только без твоих уроков по парселтангу. — Кинул ему ответочку Драко и так же показательно начал раздеваться. Забавно, даже сонливость притупилась. — Поверь, для Гермионы они как сказка на ночь. — С усмешкой отозвался Гарри из-под укрытия. — Поттер, ты меня напрягаешь. — Добавляя в тон ревностный аккорд, предупредил его Малфой, снимая полностью потерявший носибельный вид брюки. — Это — очень угрожающее заявление, учитывая твои действия. — Сыронизировал Поттер и, отворачиваясь, кинул. — Я разбужу вас. — Нахрена? — На занятия, Малфой. Это то, чем ты занимался в промежутке между погоней и убийством Пожирателей. — А точняк. — Драко максимально бесшумно нырнул под одеяло, мягко выдергивая его из-под Грейнджер. Она заворочалась, бормоча под нос что-то невнятное. Он аккуратно перекатил ее ближе к себе, укрывая и обнимая. — Эй, Малфой. — Что? — Он поднял взгляд, столкнувшись с пристально рассматривающим их Поттером. — Нет, ничего. — Тот отвернулся так, словно его словили за подглядыванием. — Да говори уже! — Шепотом повысил тон слизеринец. — Ты понимаешь, что это разрушает тебя? — Молчание. — И что ты предлагаешь? — Неужели нельзя обойтись без жестокости? — Правильного мальчика пробрало на задушевную промывку мозгов. В то время как сам обладатель этих мозгов едва мог ими пользоваться. Он уже мысленно и физически растворился в своем персональном раю, ощущая рядом с собой теплое жмущееся к нему тело. — Жестокости? — Переспросил он и поморщился. Ну конечно, речь же о его душе… — Да, это — жестокость. То, что ты сегодня сделал с Клаудом, это — жестокость. — Уверенно заявил миссия магического мира. — Возможно. — Драко чуть приподнялся на локте, чтобы увидеть его лицо. — Только знаешь, Поттер. До того, как я увидел как ее, — кивнул на спящую рядом Гермиону, — пытают в моем собственном доме. Вместо желания причинить боль, у меня был страх перед собственной болью. Возможно, когда-нибудь я доэволюционирую до твоего уровня благородства. Но надеюсь, это произойдет не скоро. Желательно после того, как я истреблю тех, для кого жестокость — это не вынужденная мера, а наслаждение. — Показательно вернув голову на подушку, он зарылся носом в волосы девушки. Полог дернулся, отрезав их от лишнего внимания и погружая в темноту. — Драко?.. — Сквозь сон пробормотала Гермиона. — Спи, родная. — Находясь на грани реальности, отозвался он, поглаживая ее по спине. — Что с Клаудом? — Она практически проснулась, а Малфой уже почти спал и последнее, что он был готов обсуждать — подробности его очередной ошибки. — Жив. Как обещал, никакой мести. Иди ко мне. — Его губы талантливо перенастроили ее внимание на себя. Но сознание не смогло удержаться в окончательно разнеженном теле, и Драко вырубился, так и не завершив поцелуй.       Сердце в ее грудной клетке заныло от жалости. Сколько он еще сможет протянуть в таком темпе? Откуда черпает столько силы воли? Откуда она в таком количестве в избалованном наследнике чистокровной аристократии? Гермиона прикоснулась губами к его щеке, мысленно желая ему спокойной ночи. Действительно спокойной.       Она уснула следом, так же быстро. Не удивительно, эти двое суток были и для нее весьма непростыми. Как оказалось, следующий день потребовал от нее не меньшей моральной энергозатратности. — Эй, Малфой, вставай. Гарри, ты чего дрыхнешь? Невилла сменить надо! — Грейнджер не успела сориентироваться, как полог резко отъехал, в комнате по-прежнему царил мрак, очевидно было очень раннее утро. — Гермиона? — Уизли ошарашено пялился на подругу, мгновенно изменившись в лице, как только перевел взгляд на спящего Драко. — Оставь его. Я пойду. — Сонным голосом вмешался в повисшее молчание Гарри, выбираясь из-под одеяла. — Только сполоснусь и буду готов.       Рон не двигался с места, внутри него, по всей видимости, шло нехилое противостояние злости и смирения с новым положением вещей. — Я наверное пойду. — Сконфуженно отводя взгляд, Грейнджер поднялась с кровати, и, сунув ноги в тапочки, поспешила покинуть мальчишечью спальню. Уизли изрядно расслабился, увидев ее внешний вид, и с облегчением бросил ей вслед. — Тебе тоже стоит отдохнуть. — Забота в его голосе отдавала уважительными нотами. Наверное ему было нелегко переварить увиденное. — Все в порядке, Рон, я выспалась.       Но причиной ее стремительного побега была не неловкость в компании бывшего молодого человека, а боль внизу живота. Если бы он не разбудил ее сейчас, скорее всего она попала бы в гораздо более неприятное положение позже. Гермиона стремительно влетела в свою спальню, собрала чистую одежду, средства гигиены и понеслась в душевую, нечаянно громко хлопнув дверью, наверняка разбудив кого-то из девочек. И только зайдя в предбанник поняла кого. — А ещё пораньше нельзя было заявиться? Или у вас такая новая фича — предрассветный секс? — Паркинсон раздражённо выплюнула свой яд буквально с порога и хлопнула дверью так, что наверняка вся башня теперь лишилась сна. — Извини за шум, но я не нуждаюсь в твоих неуместных комментариях. — Отрезала гриффиндорка, надеясь на ее скорый уход. Но та не спешила. — Только не говори, что ты была у Драко в такой виде. — Насмешливо возмутилась Пэнси, и Грейнджер, осознав, что та никуда не собирается, начала наскоро раздеваться. — Тебе то что? — Сочувствую ему. У самой вкуса — нет, так Дафну бы попросила. Может, одолжила бы тебе что посимпатичнее. — В этот момент кабинка между ними распахнулась, и в раздевалку вышла смущенная и покрасневшая Аббот. — Доброе утро… Гермиона. — П-п-привет, Хана. — Заикаясь ответила Грейнджер, пока та молниеносно собиралась. — Увидимся на занятиях. — Бросила она на выходе. — Паркинсон! — Гриффиндорка чуть не взорвалась от негодования и абсурдности ситуации. — Что? — Невозмутимо округлив глаза, фыркнула слизеринка, снимая шёлковый халатик. — Ты правда считаешь, будто никто не знает, что ты с ним спишь? — Я с ним не сплю! — Она посмотрела на Гермиону такими глазами, как если бы на ее месте была Трелони, предсказывающая ей долгие годы жизни, крепкое здоровье и безгорестное существование — недоверчиво подозрительно сощурив крохотные мутно зеленые глазки. — Ну то есть сплю, но в прямом смысле этого слова, а не в том, котором ты имеешь в виду. — Она склонила голову в сторону, намекая на то, что ее конечно могут считать последней дурой, но не настолько же. — Да зачем я вообще перед тобой оправдываюсь?! — Понятия не имею. Я все равно тебе не поверю.       Грейнджер гневно сдунула возмущенный локон с глаз и направилась в душевую. Но только она закрыла за собой дверь, услышала противненько елейный голос из соседней кабинки. — Эй, Грейнджер, а ты девственница? — И зачем тебе эта информация? — Она включила воду, в надежде заглушить неуместный и неправильный диалог. — Ну, это многое объяснило бы. — Но она не заглушила. Гнев подначивал разразиться красным словцом и таким, чтобы Паркинсон раз и навсегда расхотелось лезть в их с Драко личную жизнь. В конце концов у нее уже есть своя. — Дело не в этом. — Но она держалась, потому что знала, в данных обстоятельствах стоит ей только начать — остановиться уже не сможет. — А в чем? — Я не собираюсь с тобой обсуждать эту тему. — Гермиона пыталась закончить максимально скоро, чтобы выбраться из допросной, в которую превратился обыкновенный душ, и, когда она почти закончила, Паркинсон продолжила свою пыточную деятельность. — Ну потрудись тогда обсудить с кем-то еще, Драко — не железный. — Тебе какое дело? — Замотанная в полотенце Грейнджер вылетела из кабинки, в спешке собираясь. — Было бы ровным счетом никакое, если бы не его состояние. — Небрежно кинула слизеринка и выплыла из кабины жеманно поправляя полотенец. — В смысле? — Гермиона напряглась и ощетинилась. — Бедняга мучается, а ты из себя невинную овечку строишь. Если у вас все настолько серьезно, — Паркинсон кивнул на ее левую руку, в которой та, едва сдерживаясь, сжимала форменный свитер. — Зачем такие жертвы? Не понимаю. — Она наигранно участливо, чуть ли не по-дружески склонило голову в бок. — Ну ты уже определись, либо я с ним сплю, либо мучаю. Иначе несостыковка какая-то выходит. — Огрызнулась Грейнджер и выскочила из душевой. Терзаемая противоречивыми чувствами: раздражением и гаденьким подозрением, что в словах змеи есть определенный смысл. Но не с ней же это обсуждать. А с кем? С Джинни неловко. С Дафной… Тем более. Ну хоть в библиотеку иди. Правда сомнительно, будто в стенах Хогвартса подвернется нечто подходящее. Именно с такими крайне неуместными в данных обстоятельствах мыслями Гермиона отправилась на завтрак.       В Большой зале было шумно. Еще не утихла общешкольная сплетня о пожаре в Мэноре, так Ханна уже постаралась, чтобы за их столом разгорелась новая. Макгонагалл выглядела мрачно и зловещим шепотом обсуждала что-то с Селвином, периодически забываясь и повышая тон. Нетрудно было догадаться, о чем именно они говорили. Паркинсон и Гринграсс оказались с противоположной стороны, Гарри, Рон и Невилл на завтрак не явились. Драко тоже. Грейнджер сидела по центру и нехотя ковыряла в недоеденной яичнице вилкой. Когда она шла на завтрак, ей казалась, будто она сейчас умрет с голоду, и была готова слопать целого слонопотама, но, съев совсем немного, почувствовала, как еда встала поперек горла. «Последствие длительного голодания» — успокоила она себя. — Эй, Гермиона! — Она не сразу поняла, кто ее окликнул. — Что, Симус? — Предвкушая неприятный диалог, девушка уже точила ментальный меч, чтобы достойно принять очередную колкость, потому как с самого Хэллоуина ничего доброго в ее сторону бывшие друзья не говорили. — А тебя ещё не вызывали на допрос? — Это была не издевка и не упрек, такой обыкновенный будничный тон старого доброго друга. — Какой допрос? — Она проглотила панику, придав голосу отстраненную непринужденность. — Авроры в Хогвартсе. — Доверительно поведал он, и рядом сидящие с ним пуффендуйцы уставились на нее, молчаливо участвуя в их беседе. — Думаю, они здесь из-за Твоего. — А тебе какое дело, Финниган? — Словно из ниоткуда позади гриффиндорца обнаружился Драко, сделав многозначительную паузу, он прошел до своей девушки и нарочито буднично поцеловал ее в висок. Та вопросительно посмотрела на него. — До тебя — никакого. Но Гермиона была и остается нашим другом, а из-за тебя ей может грозить опасность. — Грейнджер чуть не поперхнулась, а Малфой презрительно усмехнулся. — Охрененная у вас дружба, просто образец принятия, понимания и поддержки. — Его явно распирало послать этих доморощенных благодетелей, перемывающих им кости за спиной, после чего выставляющих себя в роле друзей. — А я не с тобой разговариваю, Малфой. — Оскалился Финниган. — Достаточно. — Вмешалась Гермиона, внушительно взглянув на обоих. — Я не намерена больше это слушать. Спасибо за заботу, Симус, но в ней нет необходимости. — Ледяным тоном отрезала она и попыталась впихнуть в себя еще один кусочек яичницы. Тот насупился, но продолжать не стал. — Авроры действительно здесь? — Переспросила едва различимым шепотом Грейнджер и посмотрела на Драко, тот тяжело вздохнул и кивнул.       Все занятия она сидела как на иголках. Стараясь внимательно вслушиваться в лекции, но на периферии маячили новые вопросы, на которые у нее не было возможности найти ответа. Его вызвали с последнего урока. Удачно, что мракоборцы объявились только сегодня, а не вчера, когда на месте Драко был Клауд, а сам он находился далеко за пределами Англии. Вероятно об этом позаботился Кингсли, однако это не отменяло того факта, что Министр не полностью контролирует свой штат и не способен им попросту закрыть рты. Грейнджер знала внутреннее устройство Министерской иерархии, прекрасно понимала: Бруствер — всего лишь избранник народа и занимает свою должность до той поры, пока этот народ им доволен. А благосклонность этого народа — вещь шаткая, и соверши он малейшую ошибку, найдутся люди, которые не побрезгуют этим воспользоваться. Однако осознание такой данности не обнуляло ее возмущенность бездействием Министра. Ведь это в его силах: подготовить почву для борьбы с Миллениумом. Ведь информация — это главное оружие против лжи. Но похоже все Министры на своем поприще совершают одну и ту же ошибку, предполагая, якобы неведение — лучший способ не сеять панику. Однако панику рождает не правда, а неожиданное ее появление.       После занятий Гермиона отправилась в выручай-комнату, удачно предположив, что мальчишки находятся именно там, и скорее всего именно туда направится Драко после допроса. — Здравствуй, Гермиона. — Первой ее заметила Лавгуд. Она единственная не была замешана в оживлённой дискуссии, разразившейся между однокурсниками. — Привет, Полумна. Может пояснишь, в чем дело? — В помещении организовался целый небольшой консилиум, здесь была и Джинни и Невилл, Рон и Гарри, даже Дафна. Только не было камеры и Клауда. — Я предполагаю, все дело в мозгошмыгах, сегодня они необычайно активны. — Вот уж, точно. — Буркнула Грейнджер и ее наконец-то заметили.       В итоге обнаружилось, что это были действительно мозгошмыги. Иначе было невозможно представить ситуацию, в которой Рон и Гарри выступали бы против участия их маленького сборища в новом грядущем противостоянии. Однако все объяснялось достаточно просто. Они не хотели, чтобы Джинни и Невилл в нем участвовали. Отдельную дань перебранке отдавала Дафна, которой вся шайка стояла поперек горла и которая яростно отстаивала интересы Драко, объявив, что им всем в отряде не место. В какой-то степени Гермиона была с ней согласна. Как бы ей не претили те методы, которыми пользуется сейчас Орден, худшее в этой ситуации — спровоцировать противостояние мнений внутри него.       Малфой прибыл в выручай комнату когда конфликт уже пошел на спад. Выяснять его подробности он не стал, потому как у него были более важные проблемы, требующие его внимания, нежели Поттеровская команда, живущая по принципу: ни дня без приключений. Пусть хоть разосрутся в хламину, это никак не изменит его решения, в котором он зарекся не позволять гриффиндорцам участвовать в его боевых операциях.       — Как все прошло? — Спросила Гермиона, как только он появился в комнате.       — Стандартно. Ничего особенного. — Безразлично ответил Драко, усаживаясь во главе стола. После того, как допросная камера исчезла за безнадобностью, выручай-комната решила, что им необходима конфигурация как в зале заседаний в Министерстве.       — А зачем они тебя вызывали?       — Любопытствовали, каким образом поместье выстояло так долго? — Присутствующие заинтересованно молчали, но по их виду было понятно, что заткнулись они ненадолго, и стоит ему поведать весь сюжет до конца, перебранка начнется заново.       — И? — Нетерпеливо подначивала Грейнджер.       — И ничего. Я сказал, что Мэнор — это им не низкопробный хламовник вроде Министерства, в который может проникнуть кто угодно, даже школьники. — Уизли усмехнулся. — Потом спросили, кто мог наколдовать Адское пламя, если не родители. Я ответил, что не имею ни малейшего понятия, и предложил проверить свою палочку на приори инкантатем. Ну, они попытались… Что сказать? Профессионалы своего дела. — Надменно вскинув подбородок, завершил свою речь Драко.       — Что с Клаудом? — Спросил Поттер.       — Мы переместили его в надежное место.       — Ты не собираешься сдавать его мракоборцам? — Подключился Долгопупс.       — Нет. Информацию по Миллениуму у него они не выпытают, зато вполне могут найти в его башке компромат на меня. — Сдержанно, точно на пресс-конференции, объяснял Малфой.       — Ты же не убьешь его? — Прозвучал ожидаемый вопрос от рыжего, и слизеринец не устоял от соблазна.       — Беспокоишься за приятеля, Уизли? — Тот нахмурился. — Нет, его смерть может серьезно пошатнуть авторитет МакГонагалл, в школе начнется проверка, а, как мне поведал один из твоих братцев, нас и без нее усердно ищут.       — Хочешь сказать, пропажа студента не вызовет такой же реакции? — С пытливым прищуром уточнила Джиневра, и Драко раздраженно выдохнул. Чем больше появлялась осведомлённых личностей в его окружении, тем больше ему приходилось объяснять свои решения. Бесит.       — А вот с этим я бы хотел обратиться к вам, мои навязчивые друзья.       — Мы тебе не друзья, Малфой. — Ощетинился Уизли.       — Рон. — Осекла его сестра.       — Это был сарказм, бестолочь. — Не удержался слизеринец.       — Драко! — Вмешалась Грейнджер в то время, как Дафна недовольно фыркнула, всем видом демонстрируя свое отношение к атмосфере в коллективе. И после этого они еще хотят работать вместе. Да они даже выслушать спокойно друг друга не могут!       — От вас требуется создать видимость того, что Клауд в последнее время находился в неадекватном состоянии. Смерть отца. Недавняя война. В общем, чем больше придумаете причин, по которой тот мог поплыть кукухой тем лучше. Главное качественно толкнуть Аврорам идею, будто малец просто сбежал из школы. Погуляет и вернется. Понятно? — Уточнил Драко в завершении и посмотрел на Уизли, как на самого тугосоображающего.       — И что с ним будет? — Спросил он, не оценив данный комплимент.       — Пока не знаю. — Нехотя признал предводитель балагана и, призадумавшись, потупил взгляд в сторону. — Будем решать проблемы по мере их поступления.       — Кстати, о них. — Он уже по взгляду определил, о чем именно Поттер хочет высказаться, и тут же его оборвал.       — ​ ​Нет. Больше никаких геройских выходок. Вы не участвуете в вылазках. Не обсуждается. И никакой самодеятельности, Поттер, вы меня поняли? Вечером ваша троица пойдет к Макгонагалл по старой доброй традиции с донесением. — Чеканя каждое слово и тыча указательным пальцем в каждого недоделанного активиста, проговорил Малфой.       — Ты не скажешь ей?       — Нет, Долгопупс. И никто не скажет. — Внушительно нахмурившись он вдалбливал каждое слово так, чтобы никому из них не пришло в голову сомневаться или спорить. — Клауд должен просто исчезнуть. Для всех. И не трепитесь меж собой по коридорам. Я думаю, не нужно напоминать, что и у стен есть уши.       — Но у тебя уже есть какой-то план? Как мы будем сражаться с Миллениумом?       — Вы — никак, Уизлетта. Это — моя забота.       — Ты, наверное забыл, что перед тобой не просто школьники, мы все сражались против Волдеморта, пока ты трусливо прятался в своих подземельях, и если на то пошло… — Все таки выручай-комната поразительно точно определяет потребности в ней находящихся, если бы не массивный круглый стол, союзнички бы уже давным давно поперегрызли бы друг другу глотки.       — Джинни, Драко прав. Мы сейчас не можем участвовать в битвах. Мы попросту не готовы к ТАКОЙ войне.       — Но Гермиона…       — Я думаю, нам стоит заняться тем, что в наших силах. — Грейнджер была спокойна и рассудительна, и уступала в этом разве что Лавгуд, которая, вообще казалось, мысленно перенеслась в параллельную вселенную.       — И чем же? — Провокационно уточнил Уизли.       — Обеспечением тыла для отряда. В наших силах изменить отношение населения к его деятельности. К нашему мнению прислушиваются. Если мы начнем говорить о том, что сейчас происходит в Европе о том, как Миллениум влияет на глав других стран, и о предстоящей угрозе, у Кинсли будут развязаны руки, он сможет поддерживать Драко, не опасаясь за свое положение и за последствия его свержения с должности. Так мы сможем добиться гораздо большего, нежели в спорах за место на передовой. — Ее уверенность и твёрдость во взгляде признавалась авторитетом у слушателей, да Поттер мог хоть трижды быть избранным, но не будь она рядом с ним, сдулся бы еще в самом начале. И сейчас эта поддержка была на Его стороне.       — Мы ведь это делали раньше. Верно, Гарри? Я думаю, мы справимся снова. — Загадочно улыбнувшись, обратила на себя внимание Лавгуд, и гриффиндорцы, точно увидев в этом новую глобальную цель, не сговариваясь, приняли план в разработку. Малфой практически восхищенно смотрел на довольную собой Его Гермиону и в очередной раз убеждался, насколько ему с ней повезло. И каким он был придурком, когда в течении нескольких лет отпирался от чувств к ней. Он поймал ее необычно заинтересованный и долгий взгляд на своей персоне и вопросительно приподнял бровь, в ответ она лишь смущенно улыбнулась. Смущенно… Ладно. Допустим.       Собрание быстро перешло в обыкновенный гриффиндорский балаган, и Драко поспешил спровадить их участников к себе. В комнате остались только Грейнджер и Гринграсс. От них было не так просто отвертеться. Пришлось брать их с собой к Аберфорту на встречу с близнецами. Те как раз вернулись с новостями от Экси, и говорили очень быстро и по делу, потому как едва стояли на ногах и норовили как можно скорее свинтить на боковую. — Необходимо найти другой способ с ним связываться. Тратить столько времени и сил на перемещение — контрпродуктивно. — Пожаловался Кристиан. — Я подумаю над этим. — Сухо отмахнулся Драко. — Давай ближе к делу. — А по делу вырисовывается следующая картина, Малфой. Либо наш многоуважаемый шпион просто второсортная сошка в стане врага, либо… Ее правая рука. — Адриан привалился к стойке, Аберфорт снова отсутствовал, и тот по всей видимости уже мысленно страдал о том, что еду придется добывать где-то в другом месте. — Сомневаюсь, что падальщика сделали бы приближенным. — Малфой присел на стол и проводил взглядом Дафну, нырнувшую на кухню. — Сомнительно, что падальщик в принципе посмел вести двойную игру. — Кристиан говорил с явным пренебрежением. — Так что в итоге? — В итоге Экси передал следующее: рассекречивание твоей персоны дало серьезные изменения в планах главы. Она знает тебя, Малфой. — С пустым выражением лица озвучил Адриан, и Драко почувствовал как рядом с ним напряглась Гермиона, из-за ширмы выплыла Дафна, поставила на стол две тарелки с очередным странно выглядевшим шедевром кулинарного искусства от Дамблдора, и внимание близнецов мгновенно переключилось. — А как именно изменились планы их главы, он не сообщил? — Нет. Однако он чётко дал понять: именно тебе сейчас лучше залечь на очень глубокое дно и дышать через трубочку. — Близнецы по прежнему чтили этикет, даже спустя пол года их весьма не светской работенки. И Адриан мужественно продолжал отвечать на вопросы не притрагиваясь к еде. — Ешьте, иначе остынет. Еще раз подогревать не стану. — Гринграсс повелительно указала пальцем на тарелки и скрестила руки на груди. — У тебя нет идей, кто бы мог быть тобой настолько заинтересован? — Есть пару мыслей… — На счет «мыслей» он конечно изрядно погорячился, было несколько отростков чутья уходивших в неизвестность, жужжащая назойливая муха, копошившаяся в голове. Он что-то упускает. Не просто упускает, он что-то забыл, или ему помогли забыть, поверх этого накладывались догадки Нотта и обрывки воспоминаний Клауда, все это кружилось вокруг чего-то важного, но поддеть это, проанализировать, не выходило. Тупик.       Время было уже достаточно позднее, и Малфой с девочками вернулся в Хогвартс. Была мысль проветриться и прогуляться через деревню, но снег уже начал таять, оставляя грязную помесь там, где раньше были тропинки, и в воздухе стояла сырая морозь. Желание двигаться куда-либо сегодня быстро улетучилось. И он ответственно пообещал себе, что отправится в Мэнор завтра, сразу после занятий, а сегодня Драко хотел просто отдохнуть. Просто побыть с Гермионой… Поболтать с ней о чем-нибудь совершенно обычном, не связанным с убийствами, пытками и политическим дерьмом. Просто ощутить ее полноценно рядом, а не на грани сна или обморока. Да план действий был именно таков… Странно, что в нем могло пойти не так?       Дафна свернула в сторону спален девочек, и Малфой потянул Гермиону за собой. Она неловко обернулась на провожающие ее фигуру взгляды однокурсников и сама ускорила шаг. Интересно им когда-нибудь надоест перемывать им кости? А собственно говоря неважно, все это неважно…       — Чем займемся? — Спросил из вежливости. Он с удовольствием пропустил бы все условности, но не хотел казаться озабоченным эгоистом.       — Знаешь, я долго думала о… Том, что произошло, и о Клауде… — Драко чуял подвох, она отошла к окну, занавесила шторы, подожгла свечи, но он уже предвкушал, что может нести в себе ее тон. — И поняла, что сознание — это огромное уязвимое место человека, если не уметь его защищать, ты можешь стать врагом для себя и своих близких, ты можешь потерять себя и…       — Гермиона, к чему ты клонишь? — Обреченно смирившись и похоронив мысль о спокойном вечере, он подошел ближе и опустил руки на ее плечи.       — Я хочу, чтобы ты обучил меня окклюменции. — Достаточно логичная и своевременная просьба. Только вот… Она же понимает, что ему нужно будет раз за разом вспарывать ее сознание… Мысли, воспоминания… Не сказать, будто Драко беспокоился о ее дискомфорте… Он боялся. Боялся увидеть то, что не предназначалось его глазам.       — Это может подождать до завтра? — С натянутой усмешкой спросил он и развернул девушку к себе лицом.       — Я думала, ты хотел заняться чем-то полезным. — Слегка наивно и озадаченно уточнила она.       — О да, я бы хотел заняться очень полезным делом: отдыхом. — Малфой, медленно смакуя, убрал волосы с ее плеча, обнажая шею и оставляя целомудренный поцелуй на ее щеке. — Я соскучился.       — Извини, я подумала… — Ее взгляд метался из стороны в сторону, в голове явно бурлила мозговая активность. Она думала. И в данных обстоятельствах это напрягало. — Я тоже скучала. — Грейнджер улыбнулась, осторожно прикоснувшись к его груди ладонью. Он не долго размышлял прежде, чем со всей страстью прижал ее к себе, впился поцелуем в ее губы. Он так долго не мог позволить себе такую малость — целовать свою любимую, обнимать ее, говорить с ней, просто быть рядом, и не видел смысла сейчас себе отказывать в этом. Его губы плавно перебрались к ранее освобожденной шеи, на пару с пальцами очерчивая ее изгибы и впадины. Гермиона нервно сглотнула, и Драко остановился.       — Тебе не о чем беспокоиться, я — не самоубийца. — Через усмешку прошептал он ей на ухо.       — Спорное заявление. — Попыталась в тон ответить она, но в нем сквозила неловкость.       — Хорошо… — Малфой взял ее за руку и потянул к кровати, усаживаясь на нее, оставляя девушку возвышаться над ним и держа ее за кисти рук. — В чем дело?       — На самом деле…       — Только не говори: ни в чем. Я же вижу, что ты нервничаешь, — Заметно было и невооруженным глазом, но причин он не видел, как ни старался, и это сигнальным маячком пульсировало на уровне инстинкта.       — Я… Да я нервничаю, возможно… Немного. — Грейнджер присела рядом с ним, выпрямив спину, перебирая пальцами края рукавов на кофте. — Ты ведь был ранен, а я даже не спросила, как ты?       — Я? — Уголок рта пополз вверх. — Гермиона, не меняй тему. Если ты опасаешься очередного вторжения…       — Нет, просто… Сегодня — не тот день, в который я хотела бы ночевать вне своей кровати. — Малфой уже по привычки вогрузил ответственность за ее терзания на себя, прокручивая в голове, чем отличился на этот раз, и, что могло вызвать в ней отторжение к нему. На ум пришел разговор о жестокости с Поттером, он уже успел разозлиться и остыть, не имея ни малейшего понятия, как исправить положение.       — Если это может что-то изменить, мы можем поговорить… Возможно я… — Она отчего то тут же вспыхнула, рвано выдохнула, покраснела и быстро затараторила.       — Боже мой, Драко! Я не верю, что мне приходится тебе объяснять! Но ты уже большой мальчик, должен знать, что у девушек бывают такие дни, когда наличие уборной в шаговой доступности необходимо. Я не говорю уже о других неудобствах, которые могут возникнуть в такие дни. — Грейнджер зарделась так, что гриффиндорский галстук на ее шее серьезно спорил с ее кожей в степени бордовости. До Малфоя наконец дошел смысл ее слов, он почувствовал себя невероятным болваном и рассмеялся в облегчении.        — Прости. Я подумал, ты злишься или огорчена, а это…       — А должна? — Немного подостыв, уточнила гриффиндорка.       — Я бы сказал, у тебя предостаточно поводов злиться на меня до скончания времен. Конечно я бы не хотел, чтобы так было. Но в таком случае я бы не стал тебя за это осуждать. — С натянутой улыбкой ответил Драко, положив ладонь на ее руку. Она сжала её в ответ и примирительно кивнула. — Так ты останешься?       — Я же объяснила. — Недоумевающе сведя брови и поджав губы, сказала Грейнджер.       — Ты могла бы взять все необходимое для себя, а свободный доступ в нашу уборную я тебе обеспечу. — Она смотрела на него удивленно, сомнение отразилось в распахнутых глазах, а через приоткрытый рот уже готово было вырваться новое возражение.       — Драко… Это…       — Считай меня эгоистом, но я не хочу отпускать тебя сегодня. — Долгую минуту они смотрели друг другу в глаза, осознавая, что это желание как необходимость — взаимно.       — Хорошо. Я вернусь через пол часа. — Медленно проговорила Гермиона, потупив взгляд в пол, будто сама себе. — Надеюсь, к этому времени ты не уснешь. — Усмехнулась она и встала.       — Как можно?! — Наигранно возмутился Малфой и поднялся, провожая ее до двери. — Я всегда буду тебя ждать. — Уже серьезно произнес он ей в след.       Этой ночью Драко снова снились кошмары. Точнее один и тот же. Как он теряет ее. Как она уходит, и он ничего не может с этим поделать. Как раскалывается его сердце и обращается в пепел, прекращая его жалкое существование. Он несколько раз просыпался, и в эти минуты неистово прижимал к себе спящую возлюбленную, чтобы удостовериться, что это — лишь сон. Но едва он закрывал глаза, сюжет повторялся заново. Под утро Малфой проснулся уже один. Ощущая безграничный холод от чувства одиночества. Мысль об отдельной комнате для него и Гермионы, высказанная Ноттом Макгонагалл, уже не казалась такой абсурдной. Хотя зачем ему комната, если он вполне может позволить себе дом, чем он хуже того же Забини? Грядущий день уже не казался таким отвратным как несколькими минутами ранее, и, воодушевившись этой идеей, юноша, чуть не воспарив над полом, отправился покорять мир.       Когда занятия подошли к концу, Драко направился в Кабанью голову, чтобы оттуда переместиться в Мэнор. Однако встретил там крайне раздраженного и мрачного Аберфорта. После недолгого, но весьма содержательного монолога о нелегкой судьбе Министра в его кресле, тот напрочь запретил Малфою высовываться из школы как минимум неделю, пока не решится конфликт со вторжением Миллениума на Английскую территорию. Тот попытался выразить свое негодование столь несвоевременной перестраховкой. Но Дамблдор в своей обычной манере двумя фразами разбил все его аргументы и спесь. — Скучно стало? В поместье новый ремонт уже просох? Или снова хочешь посмотреть, как девки твои промахи разгребают? — Нет. — Сквозь зубы процедил Драко и, не дожидаясь добавки, повернул обратно. — Малфой. — Окликнул его старик, он остановился. — Никогда не забывай причину, по которой ты это делаешь. Ты — не герой. Вот и оставь благородство героям. — А я тогда кто? Злодей? — Не льсти себе. Ты лишь завершаешь естественный процесс, очищаешь мир от живых трупов тех, кто уничтожил свою душу и думают, якобы они продолжают жить. — Вот кого нужно было назвать падальщиками. Они и есть во всей красе. — А как же моя душа? — Драко обернулся, болезненным взглядом испепеляя старика. — Твоя душа будет жить, пока ты будешь помнить. — Подвел итог своей морали тот и продолжил чистить стойку, намекая на завершение откровения бесценной мудрости Дамблдоров. Только прежде, чем ее брать на заметку, нужно учесть, что его старший брат точно так же заботился еще об одном подопечном, и тот в финале чуть не склеил ласты, и какова была вероятность того, что его воскрешение — спланированная акция, а не неожиданный бонус фортуны Избранного?       После возвращения Малфой принялся за письмо матери, дно дном, а время терять - непозволительная для него роскошь. Необходимо было в срочном порядке либо подтвердить, либо опровергнуть догадки Нотта, чтобы те не маячили в голове как назойливые пикси.       К вечеру он направился в выручай-комнату, по старой доброй традиции устроив в ней тренировочную базу для занятий легилименцией. Гермиона появилась спустя пол часа. Вид у нее был вымотанный, и на вопрос: где она уже успела истрепать силы? Она ответила: — Джинни крайне серьезно отнеслась к моим рекомендациям о нашем вкладе в вашу работу. И домашние задания, знаешь ли, сами себя не выполнят.        И в этом была она вся. Мир может рушиться вокруг нее, но это не повод отлынивать от обязанностей и учебы. Его собственные оценки уже давно скатились до слабых, и только практические занятия уравновешивали его не́когда блестящее обучение до статуса Удовлетворительно. — Что ж, тогда с практикой повременим до завтра. Сегодня возьмём основы, теорию. Настолько, на сколько я ее помню. — Драко взъерошил волосы, помассировав затылок, чтобы взбодриться, напрячь память и вспомнить то, что давным давно вошло в привычку. Снейп учил его с тринадцати лет, и сейчас ему было ясно как день, что профессор знал о его тайных неподобающих чувствах к Гермионе Грейнджер, и все же он молчал. Почему? Расскажи он ему тогда свою историю… Он бы… Он… Да. Ничего. Вряд ли бы на том этапе что-то бы изменилось. Но вот на пятом курсе… Могло? Да, наверное он был прав. К третьему курсу было не рано. К этому времени было уже поздно.       Из часов проквакала полудохлая кукушка, почему то этот предмет интерьера преследовал его из одной конфигурации комнаты в другую, будто проклятие. Стрелки часов прошагали прочь от двенадцати. Где-то в перерывах между объяснениями теоретической базы окклюменции, он ушел в расспросы о том, чем закончились подвижки гриффиндорского консилиума по чрезвычайным происшествиям, плавно перекочевав поближе к Гермионе. Уже через несколько минут комната потихоньку перестроилась, приглушая свет и ненавязчиво снабжая их подушками и одеялами. Они уснули на ковре у камина, обнявшись и не заметив, кто первый отправился в страну грез.       По крайне мере пусть хотя бы для нее она будет являться таковой, потому как его уже несколько дней кидало по всем злосчастным закоулкам ада. Из горящего Мэнора в толщу воды Австрийского озера, из пламени агонии боли в его стенах в панический ледяной страх за близких в момент погони. Все это настигало его сторицей, и он был рад открыть глаза с наступлением утра, реальность была к нему более благосклонна. В реальности эти несколько дней он мог бы назвать счастливыми, если бы каждый раз не упирался в принятие неизбежных судьбоносных решений. В пятницу вечером он отправил близнецов Кэрроу к Краму с предложением о сотрудничестве. Поэтому в субботу, с самого раннего утра уже был на ногах и на ножах со внутренним Я. В разы расшатывал внутренний баланс препод из Аврората, подозрительно пялившийся на пустые места Нотта и Забини рядом с ним. Он объявил о грядущем зачете по полетам, назначенном на следующую неделю, по итогам которого будет строиться дальнейшее обучение будущих мракоборцев. Другими словами те, кто не сдаст, может забыть о поступлении на второй курс. Драко эта новость совершенно не беспокоила, а вот Гермиона нервно заерзала на месте. Неплохо было бы провести с ней финальный прогон. Со всеми праздничными экшенами они совершенно забросили тренировки полетов. Окклюменцию придется отложить. А вот возвращение запозднившихся русских туристов — ускорить. Пока их отсутствие не спровоцировало нездоровый интерес обитателей замка. Поэтому, едва добравшись до своей спальни, Малфой наколдовал Патронуса и отправил его Нотту, чтобы тот нашел способ связаться с ним через камин, или какой-либо другой вариант к сегодняшней ночи.       А сам пошел к квиддичному полю выполнять обещание помочь Грейнджер сдать пресловутый зачет по полетам. Как не удивительно, но оказалось, трехнедельный перерыв сказался на ее навыках весьма положительно. И его присутствие в качестве пассажира на ее метле не потребовалось. — Прилично летаешь. Тренировалась без меня? — Пару раз в Норе. — Гордо улыбаясь, ответила Гермиона, спешиваясь. — Если так отлетаешь, зачёт у тебя в кармане. Пойдем? Уже темнеет. — Драко оглянулся по сторонам, будто опасаясь появления незваных наблюдателей. — Есть причины для спешки? — Она тоже заозиралась, заразившись его беспокойством. — Я должен связаться с Ноттом после полуночи. Останешься со мной или пойдешь спать? — Они неспешно побрели к замку, в воздухе проступила морось, намереваясь через пару часов перерасти в ливень. — Останусь. — Можешь отдохнуть, я же обещал от тебя ничего не скрывать. — Малфой согнул руку в локте, подняв вверх, и лукаво улыбнулся. — Почти поверила. Завтра выходной и я не так уж сильно устала. — Отозвалась Гермиона, ускоряя темп, чтобы не промокнуть.       Камин вспыхнул алыми искрами в гостиной Объединённого факультета в начале второго. Как бы она не бравадничала, к этому времени Гермиона благополучно дремала уже добрых полтора часа, сон одолел ее почти сразу же, после ухода группы однокурсников, засидевшихся за шахматной партией. Да и сам Драко держался из последних сил поэтому, когда в камине появилась веселая рожа Тео, выложенная из горящих углей, он подскочил на месте, будто его застали в врасплох.       — Ты нашел что-нибудь?       — А поздороваться? Малфой, где твои манеры?       — Посеял там же, где ты совесть. Говори уже. — Он подобрался к краю решётки, излагая как можно тише, стараясь не разбудить Гермиону.       — Нашел. Приеду. Расскажу. Там такая потеха, животики надорвешь. — Тео посмеивался, выпуская фонтан искр изо рта, под укоризненным взглядом друга.       — Нотт. — Сдержанно процедил он.       — Да все, все. Сани запрягаем, и мчу к тебе, любимый.       — Чего?       — Сани, Малфой, сани. Здесь снег по пояс.       — Смотри, не отморозь себе ничего, Паркинсон с тебя живого не слезет. — Новость о их скором возвращении изрядно облегчило его нервоз, и Драко смог вернуть себе обычный тон, без укоризненной угрозы.       — К черту сани, буду трансгрессировать, пока меня не развеет. — Изображение Тео зарябило, будто он действительно бросился выполнять озвученное.       — Ты думаешь, она не достанет тебя в аду? — Мысленно желая оболтусу удачи в предстоящей встрече с его дамой сердца, уточнил Малфой и усмехнулся.       — Я верю, что мы будем гореть в одном котле. — Ответила восстановившая четкость проекция и перед тем, как исчезнуть, добавила. — Ждите. Мы выдвигаемся.