там, где хорошо

На протяжении первой недели Наоко не чувствовала ровным счетом ничего. Она исправно заставляла ходить себя на учёбу, боясь пересечься с Ханмой в одном из коридоров. Небеса, быть может, наконец-то были к ней благосклонны. После учебы она брела на работу. Смены тянулись мучительно долго. Вызывая такси до дома, в ней всегда было какое-то странное ощущение. Она хотела оказаться в своей постели, желая, чтобы этот день поскорее кончился. И так каждый раз. Её больше не прельщало радужное завтра. Она остановилась в бесконечно бессмысленном сегодня. Наоко могла поклясться, что за ней кто-то наблюдает. Она брела по улицам Токио в редкие дни вылазок с друзьями, но никого не обнаруживала. Пару раз ей казалось, что она видела Его макушку в толпе, но убеждала себя, что наверняка обозналась. Мало ли высоких брюнетов бродит подле? Её тело кричало о помощи. В ней начали развиваться тревога и паранойя. Она всё меньше уделяла внимание себе, потухая на глазах. Казалось, из молодой девушки кто-то взял и выкачал жизнь. Ацуми забросила тренировки. На второй неделе её полуживого образа жизни она получила известие о том, что её выгнали из волейбольной команды. Она не почувствовала ничего при этом. Она не злилась на тренера за это. К чему ему игроки, которые не могут выйти на поле, не могут принимать те знания, которые он готов был им предложить? На третью неделю она проснулась в странном расположении духа. Ей показалось, что она выспалась, просыпаться было даже сносно. Потянувшись в постели, девушка скинула одеяло и ленивой походкой отправилась на кухню. Неожиданно для себя она начала видеть яркие краски, которые словно начали возвращаться после несколько недельного отсутствия. В ней проснулся звериный аппетит. Ацуми будто не ела месяцами. Она судорожно старалась припомнить, чем питалась на прошлой неделе, но память услужливо подбрасывала ей картинки с незначительными перекусами. Она жадно поглощала свой завтрак, над которым заморачивалась на протяжении добрых тридцати минут. Её обоняние ласкал запах крепкого вишневого пуэра и свежеиспеченных блинов. К ней вернулись не только аппетит, но и способность различать вкусы. Её организм ликовал. Закончив трапезу и убрав за собой грязную посуду, Наоко проследовала в ванну. Она даже искренне ужаснулась, увидев отражение в зеркале. Темные круги под глазами, серовато-болезненный оттенок кожи, спутанные волосы, отчаянно нуждающиеся в увлажнении. Всё её тело вопило, требовало, чтобы о нем позаботились. И она просто позволила себе жить. Позволила себе выглядеть так, как она достойна. Позволила себе снова быть ухоженной. Ацуми провела добрых два часа под струями теплой воды. Она тщательно промывала волосы, скрабировала своё тело, стоя с маской для волос на голове. Девушка открыла свой ящик с уходовой косметикой, нанесла крем для области вокруг глаз, наконец-таки увлажнила кожу лица, нанесла крем с кофеином и гиалуроновой кислотой для тела. Ей было приятно. Обмотавшись полотенцем, она удовлетворенно хмыкнула. В отражении на неё глядела освеженная девушка,на щеках которой играл здоровый румянец. Наоко затеяла уборку. Её жилище напоминало свалку. Всё было раскидано, жестяные банки от различных газировок иногда попадались в углах гостиной, редкие обертки от конфет валялись на журнальном столике. Её вещи, разбросанные повсюду, дополняли картину полного хаоса. Она не могла точно вспомнить, как довела свой дом до такого запустения. Она помнила лишь своё бессилие. Машинка услужливо отстирала все её вещи, пока она наводила влажную уборку. Весь мусор уместился в двух небольших десятилитровых мешках. Девушка была очень довольна собой. В тот вечер она впервые за месяц отправилась в бассейн. Она плавала от бортика до бортика ровно до того состояния, пока не почувствовала приятную усталость. Её тело окутывала нега, когда она грелась в сауне, вдыхая ароматы кедра, пихты и ещё каких-то лечебных масел. Уже дома, лёжа в кровати, Наоко отметила, что наконец прожила день, а не просуществовала бесцельно. Её глаза сладко слипались от накатившей усталости. Она улыбнулась сквозь подступающий сон. На следующий день, нанеся легкий макияж на лицо, который придавал сияние её коже, она с удовольствием выбирала одежду на учебу. Остановившись на белой рубашке и темных брюках-палаццо, девушка аккуратно убрала волосы в незатейливый пучок, выпустив пару прядей, которые обрамляли её лицо. Уже в учебном здании она подбежала к своим друзьям, обнимая Баджи и Мацуно за шеи. Молодые люди были удивлены сменой состояния девушки, переглянувшись между собой, они удовлетворенно кивнули друг другу, вступая в непринужденную беседу со своей вернувшейся к жизни подругой. Наоко, идя под руки со своей компанией, не заметила, как взглядом её провожали глаза цвета умбры. Никто, кроме Кисаки, не видел, как Ханма сжимал кулаки в карманах брюк. -Она хорошо выглядит,- прощупывая почву, начал Тетта. -С недавних пор,- перевел на него хищный взгляд Шуджи. В голове Кисаки крутилось множество мыслей по поводу того, что произошло между его другом и этой девчонкой, которая не вписывалась от слова совсем в картинку жизни сноба. Он хоть и держал свою личную жизнь напоказ, но не истинные чувства. Тетта не удивился, когда узнал о том, что Ханма водил её в своё особое место. Ресторан, крыша, даже дом. Обычные локации для обольщения. Но его поразило известие о том, что Шуджи был с ней у Кена Рюгудзи на одном из праздников "для своих". Кисаки не задавал вопросов, он знал, если Ханма о чём-то не говорит, значит, выпытывать было бессмысленно. -Я могу пригласить её на ужин?- с расслабленным выражением лица, поправляя свой темно-синий пуловер, задал вопрос блондин. -Хоть на завтрак в постель,- бесцветным голосом выдал Ханма, ухмыляясь одним уголком губ. Всё бы ничего. Если бы не то, как опасно блеснули его глаза и как ухмылка больше напоминала хищный оскал. -Обычно ты не любишь делиться своими игрушками,- переводя заинтересованный взгляд на заходящую в аудиторию троицу, констатировал Кисаки. -Она наскучила, - переводя ничего не выражающий взгляд в залитое солнцем окно, отчеканил Шуджи.- Так что теперь ты можешь поиграться. -Лия возвращается,- переводя тему, произнес блондин.- Надеюсь, к её возвращению ты решишь вопрос с этой девчонкой, иначе рыжая точно сживёт её со свету. Ханма ничего не ответил, неспешным шагом двигаясь к своей аудитории. Новость о прибытии Лии не была для него сенсацией. Он узнал ещё прошлым вечером, краем уха услышал щебетание её подружки, когда они с компанией отдыхали в баре. Он знал, что она любила появляться эффектно, поэтому был удивлен, когда услышал о том, что она кого-то осведомила о возвращении из Англии. У неё была прелестная сестра, которая уехала в Испанию? Италию? Он точно не помнил, но новости о сумасбродствах блудных дочерей Квинов всегда были на слуху. Проблемные девчонки никогда не считались с чужими мнениями и пересудами. Они выросли с золотой ложкой в заднице. Привыкли, что им всегда всё сходит с рук. Самая что ни на есть привилегированная прослойка общества. Самые её сливки. Лия и Тори Квин. Он знал эту огненную семейку со времен старшей школы. Тори была на год или на два младше, Лия же была его ровесницей. Она была бушующим пламенем, с пронзительными изумрудными глазками. Жаль, что за всей напускной важностью и самозначимостью скрывалась пустота. Её самолюбию не было предела. У Лии была безупречная репутация до знакомства с Шуджи. Он не игрался с ней, но она его забавляла. Ханма невольно вспомнил, как они впервые заговорили. -Прости меня, я такая неуклюжая, - она облила его каким-то коктейлем, который разливали всем девушкам на кухне. Атмосфера, царящая в стенах дома, оставленного без родительского присмотра, оставляла желать лучшего. Некоторые блевали на газон, кто-то прыгал в бассейн на заднем дворе. Вокруг был балаган из звуков и запахов. Музыка била по ушам, а аромат травы был чуть ли не на каждом углу. Ханма брезгливо поморщился, отряхивая свой белый лонгслив, который был испорчен. -Не знал, что наша королева снизошла до плебеев и решила посетить сегодняшнюю мессу,- он отвернулся от наскучившей ему шатенки, переводя заинтересованный взгляд на рыжую. -Больше похоже на пьяную исповедь,- он видел, каким взглядом она окинула его. Ханма ненавидел, когда его оценивали. Создавалось ощущение, что смотрящий человек ставит себя выше него. Он не видел никого хотя бы равного себе.- Я могу помочь с пятном,- она указала наманикюренным пальчиком с острым красным коготком на испорченную вещь. -Каким образом? Попросишь личного водителя отвезти в химчистку?- он нагло ухмыльнулся ей в лицо. Лия недовольно фыркнула, отставляя пустой стакан на камин позади себя. Она схватила Шуджи за руку и потащила его сквозь толпу зевак на второй этаж коттеджа. Ханма следовал за ней, немного удивленный её напором. Он смотрел на её идеально уложенные локоны, спадающие волнами до оголенных лопаток, исследуя её обнаженную спину. Юноша бесстыдным взглядом провожал каждое движение упругих бедер, обтянутых в черную мини-юбку. У неё были длинные ноги, подтянутое тело. Лия была идеальной до омерзения. Она придерживалась образа пай-девочки, но сейчас сама заглядывала в пасть к зверю. Ничем хорошим для её репутации этот вечер не закончится. Она завела его в тесную ванную комнату, толкая бедрами на стиральную машину. -Сними,- Квин озвучила это приказным тоном, который не терпит препирательств. Ханма был в крайне весёлом расположении духа. -Сама,- просто сказал он. -Это по твоей вине. Ты и разбирайся с этим. На секунду она стушевалась. А потом она ухмыльнулась ему так, что он всё понял: ей хочется чего-то запретного. Она уверена, что хищница, а он добыча. Девчонка не игровичок. Слишком самонадеянная. "Зато пьяного азарта ей не занимать,"- подумал Ханма, когда она стягивала с него лонгслив, "ненамеренно" проходясь коготками по его обнаженному торсу. После этого была грязь. В их "отношениях" всегда было так. Он вынырнул из воспоминаний о школьной интрижке. По окончании пар Ханма наблюдал издалека, в тени дерева возле выхода, как Наоко шарит в сумке. Она вся была увлечена своими поисками, не замечая ничего вокруг себя, с удивительным везением не врезаясь в нескончаемый поток людей. Он ухмыльнулся и покачал головой. Девушка почувствовала пристальный взгляд на себе, всё её тело словно прошибло. Она неловко подняла голову и начала осматриваться. Когда она перевела взгляд на дерево гинкго, то увидела лишь удаляющийся силуэт Шуджи, которого она опознала без труда. Девушка была крайне озадаченной. Складка пролегла между бровями, но она была готова действовать решительно. Наоко сорвалась с места, чтобы незамедлительно преодолеть расстояние между ними. -Зачем ты следил за мной?- запыхавшимся голосом начала она, метая молнии из глаз. Шуджи наблюдал, как на её щеках розами расцветает румянец. Она была слегка растрепавшейся от быстрого бега, но выглядела воинственно. Завораживающе воинственно. Он улыбнулся ей, принимая непринужденный вид. -По-моему, это ты только что преследовала меня,- Ханма как бы невзначай кивнул в её сторону, принимая самый невинный вид. Для убедительности он даже неловко почесал затылок, что окончательно вывело Наоко из душевного равновесия. -Какой же ты...- уже было начала Ацуми, но была перебита. -И какой же?- меняясь в лице, спросил Ханма. Вся напускная неловкость отправилась в мусорку. Он добился, чего хотел. Он снова вывел её на эмоции. -Я не буду опускаться до оскорблений,- Наоко сморщила нос, делая невольный шаг назад. Шуджи подавил в себе черт знает откуда взявшееся желание шагнуть следом.- Но ты правда ведешь себя омерзительно. -Каждое оскорбление в мой адрес лишь констатирует то, кем я являюсь на самом деле, Ацуми,-уже серьезно продолжил Ханма. Девушка горько усмехнулась, присаживаясь на лавочку. Приятная аллея из золотистых деревьев, опавшей листвы под ногами, снующие парочки. Всё располагало к романтическим прогулкам, наслаждению компании, но никак не сеанса психотерапии бывших любовников. -Тебе нравится это?- Наоко перевела пронзительный взгляд на спокойного Шуджи. Он был невозмутим.- Додумывать за людей, быть уверенным, что ты всё знаешь наперед? Ты оцениваешь каждого человека через призму собственного "я". У тебя деструктивное отношение к миру. Тебе нравится этот образ "Бога смерти"? Конечно, нравится,- она кивнула самой себе.- Ты получаешь удовольствие от саморазрушения, утягивая других людей следом. Ты их проводник в своё царство мертвых. Ханма сел рядом с Ацуми на скамейку, широко расставив ноги. Он слушал её монолог, речь девушки не нуждалась в опровержении или соглашении с её мнением. Она просто говорила, что думает. Он не мог понять, почему позволяет ей это, не указывает ей, где её место. Он знал, что давно её унизил. Он был уверен, что после всего пережитого, она просто не осмелится даже смотреть в его сторону, не то что бы говорить. Но она опять всё сделала по-своему. Ханма наблюдал за ней всё это время лишь для того, чтобы "изучать её". "Из спортивного интереса". Он даже почти убедил себя в этом, но назойливая мысль не покидала его голову - ему просто нужно было увериться, что она в безопасности. -Ответь мне на один вопрос, Наоко,- поворачивая лицо в сторону брюнетки, произнес Шуджи. -Я вся во внимании,- зеркаля его позу, ответила Ацуми. -Насколько нужно быть идиоткой, чтобы следовать за мертвецом? Ты знаешь, что в конце будет могила, а не райские сады. Зачем ты следуешь за мной?- его слова били по щекам сильнее хлесткого ветра. Он был спокоен, произнося приговор ей.- Я попробую ответить за тебя, а ты меня, конечно же, исправишь, если я окажусь не прав,- мягко улыбаясь, отчеканил Ханма, от чего её невольно передёрнуло. Его глаза оставались непроницаемыми стекляшками, и жесткий тон резонировал, подчинял.- Я тебя лишь поманил. Крохи внимания было достаточно, чтобы ты поддалась искушению. И тебе это понравилось. Эрозия уже поразила тебя,- он ласково погладил щеку девушки, от лица которой отхлынули краски.- И я не виню тебя за слабость. Как и за то, что деструктивного в тебе ровно столько же, сколько и во мне. Но тебе была так приятна мысль о том, чтобы спасти меня и показать мне мир через другую призму. Призму твоего "я". Убедить в том, что есть и чёрное, и белое. Следовательно, помимо мрака, в котором я живу,с твоей помощью я обязательно разгляжу светлое. - он откинулся на лавочку, прикрывая глаза,- Ты полагала, что ведешь меня, но сама оказалась ведомой.- Шуджи внимательно оглядел её напряженную позу: неестественно прямая спина, словно Ацуми проглотила палку, полностью отсутствующий взгляд на каменную кладку тротуара.- Ты себя не знаешь, Наоко, а вздумала убедить меня стать тем, кем я не являюсь. Я тебе это давал, Наоко. Тебе ведь было нужно это услышать,- он невесело ухмыльнулся, поднимаясь со скамейки, не глядя на оцепеневшую брюнетку. Удаляясь от неё, он убеждал себя в том, что правда освободит её. Причинит боль, но в конечном итоге ей станет легче. Он её убережет. Но Ханма не мог убедить себя не чувствовать ту назойливую пустоту внутри. Ему казалось, что вместе с Наоко на скамейке он оставил своё сердце, в наличии которого он сомневался. "Это был лишь праздный интерес,"- набатом звучало в его голове. "Она лишь очередная Мать Тереза, жертва с синдромом спасательницы". Он не мог допустить этого. Он не мог позволить чувствовать себя живым. Она же сидела на скамейке ещё пару минут. "Ты нашла то, что искала. А взять так и не смогла".