там, где хорошо

С того дня что-то бесповоротно переменилось между ними. Он больше не мог лгать самому себе, глядя на неё. Поэтому он предпочел дистанцироваться от Наоко. Так бывает, когда кто-то запускает механизм, который не способствует отрицанию реальности. Она это понимала. Одна её знакомая, Сью, однажды пригласила к себе Ацуми с ночевой. Родители Сью тогда сильно повздорили, их крики доносились в спальню девочек с первого этажа. Сью плохо разыграла удивление, было видно, что ей не впервой сталкиваться с руганью людей, брак которых рушится на глазах. Но она пыталась убедить маленькую Наоко, что "совершенно точно не знает, что на них нашло, они ни разу так не бранились". После их ночевки Сью оборвала всякий контакт с брюнеткой. В юношеском возрасте Наоко не понимала причину, но, повзрослев, она осознала, что была неким триггером Сью, ходячим напоминанием, что её родители не любят друг друга и об этом известно не только маленькой девочке, которая всеми силами бежала от правды. Семья девочки отлично играла на публику, демонстрируя идеальную шаблонную картинку: мать-домохозяйка с самой лучшей выпечкой в квартале, примерная дочь-отличница и отец-трудоголик. На деле лишь женщина за сорок с истероидным типом личности, травмированный ребенок, который пытается снискать расположения отца своими достижениями, и отец-изменщик. Вот чем являлся тот идеально выверенный с помощью лжи союз. Она снова ощутила себя деталью, мешающей человеку жить в своем иллюзорном мире. Но Наоко и подумать не могла, что Ханма начнет её избегать. Да, бывало, он пропадал на неопределенный срок, да, оставлял её в неудобном положении, но так искусно игнорировать её, как он, казалось, не мог никто. Шуджи всегда её удивлял. В тот вечер он даже не смотрел в её сторону. Они одевались в давящей тишине, ушли с вечеринки, ни с кем не простившись, лишь на выходе кивая Дракену, который курил на улице. Когда Ханма довез Наоко до её дома, он лишь обнял её на прощание. Без поцелуев. Она проигнорировала этот факт, молча двигаясь в сторону парадной. Видимо, в тот вечер лимит поцелуев был исчерпан. Она игнорировала все красные сигналы того вечера, грядущего дня, свои мысли. Она запрещала себе думать об этом, потому что ей казалось, если она начнет, то наверняка сломается. Частично это было правдой. Но ощущалось так, будто уже нечему ломаться. Добравшись до квартиры, Наоко чувствовала щемящую пустоту жилища. Впервые ей здесь было неуютно и одиноко. Она долго лежала в горячей ванне, пока вода совсем не остыла. Приходить в себя после случившегося было трудно. Навязчивые мысли лезли в голову, пока она судорожно старалась "оттереть" с себя грязь вперемешку с его прикосновениями. Всё тело кричало о том, что она себе больше не принадлежит. Её сердце сначала скулило, но потом замолкло. Словно что-то отключилось. Так ощущалось безразличие. Она смотрела в зеркало и не видела себя полноценной. Ацуми чувствовала себя униженной, брошенной, разбитой. И она убеждала себя в том, что это целиком и полностью её заслуга. В шкафу она обнаружила ветровку Ханмы, которую он накинул на её плечи на крыше в один тех вечеров, который казался ей значимым. "Где ты? Где прежний ты?" - Наоко роняла слёзы и повторяла эти вопросы как мантру. "Почему так больно?" - последняя сознательная мысль, пришедшая ей в голову перед тем, как она провалилась в сон на коврике у кровати, обнимая его куртку. О наступлении утра дали знать затекшие конечности, которые ломило от выбранной позы для сна. Девушка с трудом открыла опухшие от пролитых слез глаза. Она до последнего надеялась, что всё произошедшее за прошлые сутки - лишь нелепый сон, плод её воображения. Но реальность была не на её стороне. Звонок в дверь заставил её подорваться с места в надежде увидеть Ханму на пороге. Она бежала по квартире с мыслью, что там он, сейчас всё образумится, у них снова всё будет хорошо. Это был не он. Кейске стоял с двумя стаканами ароматного кофе в руках, глядя на Ацуми оценивающим взглядом. Когда она открыла ему дверь, они оба разочаровались от увиденного. -Хреново выглядишь,- произнес Баджи, проходя внутрь. -И тебе доброе утро,- она раздраженно закрыла дверь за своим другом, складывая руки на груди. Наоко даже боялась представить, насколько огромны масштабы бедствия. -Знаешь, я даже был не особо уверен, что ты здесь будешь одна,- брюнет ненароком начинал давить на больное.- Где Ханма? -Если ты пришел к нему, то спешу огорчить: его здесь нет,- девушка начинала распаляться, понимая, что выпускает когти, лишь бы её не задели за живое.- Так что бери свой кофе и отправляйся на... -Наоко,- Баджи перебил подругу, сжимая губы в недовольную полоску. -На его поиски, - закончила уже озлобленная Ацуми. Они оба тяжело вздохнули, после чего Кейске прошел в гостинную, усаживаясь на диван. Он сложил руки в замок на коленях. Его скулы отчетливо проступали, когда он начинал сжимать челюсти от разрастающейся злобы. Он понимал, что не может вымещать её на своём близком человеке. Но знал, на кого её выплеснуть можно. Жаль только, что этого субъекта здесь не оказалось. -Поговорим?- он задал вопрос, прерывая гнетущую тишину. -Не в этот раз,- бесцветным голосом отозвалась Наоко. -Тогда говорить буду я, пока ты молча слушаешь,- он заглянул в её заплаканные глаза, когда она устраивалась на другой стороне дивана.- В моей жизни, как тебе уже известно, было подобное большое чувство. История, не схожая с вашей,- он хмыкнул, делая глоток бодрящего кофе.- Она была особенной. С ней всё казалось особенным,- Баджи смотрел в сторону, фокусируясь на стене.- В жизни бы не подумал, что может так голову срывать от человека, что вообще могу столько испытывать за раз. Все чувства были такими яркими. Но не всегда светлыми,- он ухмыльнулся в то время, как взгляд его темнел.- Наши отношения сгубила моя ревность и её безразличие. Она потухла ко мне, но воспылала к другим. Оставила вариться меня во всем дерьме, что сама заварила. Я пытался всё вернуть, иногда даже получалось. Мы столько раз сходились и расходились, всегда зная, что это всё временно. Мы временно. И наши разлуки временные.- весь вид мужчины был мрачным, когда он говорил о Той Самой.- Каждый раз я оставался один в то время, как она бросалась в новые отношения. Я знал, что верности от неё ждать не стоит. Да и она мне ничем не была обязана. Просто я не мог. Не мог смотреть на кого-то другого, кроме Неё, не мог желать кого-то, кроме Неё. -Ты ни с кем не спал, пока вы были..- Наоко щелкала фалангами пальцев, судорожно подбирая слова.- как бы это сказать... в разлуке? -Был один случай. Тогда мы разошлись на рекордное количество времени. Полгода где-то,- Баджи нахмурил брови, пытаясь собраться с мыслями.- Я себя так отвратительно ощущал. Я не получил от процесса никакого удовольствия, мне нужно было просто вытрахать её имя из головы, но она ещё больше въелась в мысли. Знаешь, она так задорно смеялась, когда узнала о моей связи с той блондинкой. Как сейчас помню: она села мне на колени, взяла моё лицо в свои ладошки и сказала: "Никто из них не станет мной. Трахайся с кем хочешь, вряд ли тебе полегчает".- Кейске улыбнулся, качая головой.- Вот в этом она была не права. Со временем полегчало. Не буду врать, я не забыл её имя, но благодарен тому, что она уехала с каким-то сыном ухажера её матери. В Италию вроде. Как там говорится? С глаз долой, из сердца вон. Меня она из своего сердца выбросила при первой же возможности, если оно у неё вообще было. Либо она меня в него так и не впустила. -Она дрянь,- Наоко погладила Баджи по плечу, пытаясь поддержать друга. -Я сам впустил эту дрянь в свою жизнь. Я лишь хотел сказать, что проблема не в ней. В том, что она любила внимание и была стервой до мозга костей, нет ничего плохого. Проблема моя заключалась в том, что я по какой-то причине решил отдать ей себя, своё сердце. Но это явно не её ответственность,- он улыбнулся краешком губ.- Вы, девушки, питаете слабость к плохишам. Мы, мужчины, тоже слюни пускаем по плохим девочкам. Но суть в том, что, подарив сердце таким людям, счастливым ты не станешь. Они поступят с ним так же, как и всегда. Просто потому что не умеют по-другому или не хотят, это уже не наша забота. Не стоит ожидать чего-то хорошего от человека, который никогда правильно не поступал. -Ты часто её вспоминаешь? -Я её и не забывал для того, чтобы вспоминать. Как калека может забыть того, кто отрезал ему руку? Простить может, но не забыть. Память о нём ещё долго будет отзываться фантомными болями. -И ты простил её?- Наоко перевела удивленный взгляд на Баджи.- После всего, что она сделала тебе? -Думаю, что её можно считать прощенной. Она всё искупила своим окончательным уходом,- он посмотрел на Ацуми в ответ.- Это было её единственным правильным решением.