Да наступит тьма

      -Были короли, которые тебя устраивали? – спросил Николай.       Девушка, сидевшая рядом, не спешила прикрыть наготу, позволяя бледному свету луны и взгляду любовнику прикасаться к себе. Ланцов подозревал, что иллюзия не способна замерзнуть, ведь где-то в сотне километров Дарклинг одета, и не мог отказать себе в том, что его устраивал вид, что открывался взору.       -Не повезло будущей королеве, - усмехнулась Дарклинг, потягиваясь. – Обсуждать в постели политику – дурной тон.       -Мы это делали два года. Сейчас ты осознала неуместность? – невольно улыбнулся король.       -То была не постель, а наша темница. Мы оба были в ней не по доброй воле. Да, были короли, что нравились мне. Не всем я служила ввиду отсутствия альтернатив. Первым королем, которому я служила, был Евгений Ланцов. После я никогда не покидала двор дольше, чем на пару лет… Последним королем, что устраивал Равку и меня, был прапрадед твоего сводного брата Василия, вполне приятный человек, но последующие Ланцовы выродились, - поморщилась Александра.       Евгений Ланцов, его портрет висел в одном из залов. Николай воспринимал его как кого-то крайне далекую от настоящего, историческую личность, для Дарклинг он был таким же реальным, как Николай, одной из глав ее долгой истории. Однажды Николай станет таким же рассказом, который Александра поведает кому-то из его потомков.       -Два поколения бездарных правителей, Василий должен был стать третьим. Мы в долгах перед банками, как в шелках, благодаря им. Хотя… не мы, а ты. Как ты будешь разбираться с этим, я представить не могу.       Он увидел веселые искры в глазах девушки. Ее это заботило меньше, чем смерть слепой лошади в прошлом году. Она вернется, когда все это будет уже решено или развалится окончательно, и деньги спросить будет не с кого. Так или иначе, Дарклинг не планирует ломать голову над этими проблемами.       -Если бы ты стала королевой, то как решила бы вопрос с нашими долгами?       -Я была королевой, пускай и недолго. Вы были разбиты. Вас спасло чудо и человеческая глупость… Скажи, как много условий может продиктовать человек с прижатым к шее ножом? Каньон был клинком, что я сжимала в руке. Алик лишил меня его.       -Шантаж? Как скучно.       -Простите, что не могу вас развлечь лучше, мой король, - произнесла Дарклинг, поворачиваясь на живот.       Луна посеребрила идеально гладкую кожу девушки, очищенную портными от малейших следов шрамов. Взгляд короля против воли заскользил по изящной линии спины к ягодицам, что еще сохранили еле заметные отпечатки его ладоней.       -Дарю вам королевское прощение. Почему ты не пыталась воздействовать на королей? Не пыталась убедить быть экономнее? Не верю, что тебе не удалось. Ты умеешь заставить услышать себя, - Николай помнил взгляд Дарклинг, замораживающий всякого кто пытался вставить слово в ее речь.       -Много средств уходило на войны с Фьеордой и Шуханом. Скажи я быть менее расточительными, все могло кончиться тем, что они упразднили бы Вторую Армию и прогнулись под политику соседних стран по отношению к гришам. На основе этого можно было бы построить хрупкий мир, что могло дать большую экономию, чем отмена праздников. Гришей дорого защищать и содержать. Даже в плохие времена у нас было лучшее вооружение, ткани и еда. Первая Армия стоила меньше, а с появлением достойного огнестрельного оружия стала выравниваться с нами по мощи. Один гриш стоил уже не сотню солдат на поле боя, а лишь десяток.       -Ты боялась, что вас отдадут на растерзание дрюсcкелям и простым людям? Думаешь, кто-то из прежних правителей рискнул бы сделать это? Гриши были нужны, чтобы пресекать Каньон. Как это можно было обойти?       Что-то мелькнуло в глазах Александры. Николай понял, всегда была альтернатива, которую Морозова прятала от поколений правителей Равки.       -Они вполне могли это сделать. У меня были фабрикаторы, что предлагали решение проблемы с Каньоном. Можно было проложить рельсы или попытаться сделать туннель. Было множество хороших проектов. Они были затратными и крайне опасными, однако почти каждый пятый скиф терялся в Каньоне, стоило бы рискнуть разово, а не приносить жертвы Каньону каждый год. Любой король одобрил бы стройку. Но я избавилась от зерен этих идей, они лишили бы нас преимущества. Мы жили лишь из-за того, что приносили пользу. Стоило нам обесцениться, как отказники вновь начали бы припоминать старые обиды.       Николай не стал спрашивать, что стало с талантливыми фабрикаторами. В лучшем случае Дарклинг сослала их, в худшем они не пережили разговор с уважаемым генералом. Жестоко, бесчеловечно она расправлялась с каждым, кто пытался пошатнуть мир, который она выстроила для гришей в Равке.       -Ты позволяла тратить деньги на красивые праздники, лишь бы никто не думал о том, как можно ради них урезать расходы. Жестоко.       -Я помогала получать новые кредиты. Представителям банков всегда нравилась красивая леди, пока они не узнавали, что я гриш.       -Понимаю, - протянул Николай. – Осуждаю, но понимаю. Тебе всегда казалось, что никто не вступится за вас, потому что обычно именно так и было. Ты думаешь, гриши никогда не перестанут быть изгоями? Объединение Первой и Второй армий происходит не без споров, но Люди учатся работать сообща.       -Не знаю, может ли быть меж нами стабильный мир. Однако я готова приложить все усилия. Я давно не верю в чудеса и доброту. Лишь в силу и власть, что контролирует дисциплинированный ум. Когда-то я сломала систему. Это было так давно, что большинство свитков, запечатлевших те события, успело истлеть. До того дня гриши собирались в поселения, иерархия там определялась силой. Глупые мужчины считали, что сила без ума способна спасти их. Усилители были жизненной необходимостью, а не роскошью и почетом, как сейчас. За них готовы были рвать глотки друг другу. Я не могла довериться даже гришам, так как рисковала стать трофеем. Тяжелое время. Закрыв глаза, я могу вернуться в выжженные деревни. Гриши убивали отказников, что прознавали о них, а потом рано или поздно деревню гришей уничтожали.       -Как ты убедила короля Равки дать вам приют? В летописях этот момент освещен плохо. В какой-то момент у Равки вместо одной армии, становится две, но причины не зафиксированы.       -Он был в отчаянье, в безвыходном положении. Я создала армию, обучила гришей сражаться и показала, на что они способны королю, подарила ему победу в войне с Шуханом, взамен получила его защиту. Он предлагал мне золото, но меня мало интересовали монетки или побрякушки, я боялась новых гонений, подстегиваемых усилившимся страхом. Так я стала Дарклинг.       Николай не первый король, что пустил Дарклинг ко двору из-за безвыходности своего положения, но единственный, кого она выпустила из когтей. Если можно так сказать о человеке, в теле которого остался сгусток тьмы.       -Титул Дарклинг был символом свободы гришей. Но сейчас он замарано в крови. Едва ли это изменится в ближайшем будущем.       -Я верну ему блеск, когда освобожу гришей во Фьерде. Я была символом защиты, независимости, борьбы для моего народа и стану им вновь. Сделаю шаг назад и начну с начала.       -Или погибнешь.       -Я сделаю все возможное, чтобы это не произошло. Какова бы не была цена, Фьерда заплатит ее за уничтожение гришей и подчинится мне, станет новым местом, безопасным для моего народа. Веками они загоняли нас как зверей, пора вернуть все долги.       Решительность светилась в темных глазах Дарклинг. Она готова была сносить преграды на своем пути без жалости и пощады. Фьерданцев и их веру ждала серьезная проверка на прочность. Люди пойдут за ней, даже самые осторожные поставят на нее. Была ли она такой же, когда только начинала собирать гришей в свою армию? Николай не поверил в успех, когда она озвучила свои планы, однако чувствуя ее искреннюю убежденность и исходящие волны силы, вынужден был признать, что затея не обречена на провал, пока ее приводит в жизнь Дарклинг. Это изменит политическую карту мира. И Николай хотел бы на это взглянуть.       Молодой король никогда не желал смерти гришам, но не мог бы их возглавить, как это делали Триумвират или Дарклинг. Александра Морозова могла еще спастись, в ней была жива любовь к своему народу, притупившаяся обидой, гордыней и алчностью во время гражданской войны, но сейчас она сияла в ее взгляде. Тьма, пугавшая обычных людей, стремилась подарить гришам защиту и свободу, укрыть от врагов.       -Фьерду ждет большое потрясение, - произнес Николай, смотря в серые глаза.       -И не одно. Я избавлюсь от Магнуса Опьера. Фьерданцы слишком активно в последнее время поощряют лже-Ланцовых. Если отец продолжит болтать о твоем происхождении, не оберешься проблем.       -Откуда ты знаешь, что именно он…       -Вы похожи.       Она видела Магнуса Опьера, когда он приезжал в Равку, будучи послом, и не могла не заметить странное сходство.       -Не будешь переубеждать меня? Просить пощадить его жизнь.       -Не буду. Этот человек объявил, что я бастард, и хочет лишить меня трона. Мой отец Александр Ланцов, бывший король Равки, воспитавший меня и передавший страну, о которой я обязан заботиться. Если разговоры продолжатся, то трон станет шататься сильнее, и я не смогу выполнить свой долг. Сожги письма. У Опьера сохранилась переписка с королевой.       -Мне это нравится в тебе… Способность признать свои жестокие желания и попросить кого-то их исполнить – дорого стоит в нашем лживом продажном мире.       -Как думаешь, может быть настоящим сыном Александра Ланцова тот, кого пытаются выдать за него фьерданцы?       -Вполне. Ты хочешь, чтобы я нашла список любовниц предыдущего короля? Он у меня есть, - засмеялась Александра. – Там присутствуют весьма интересные имена.       -Я понял, можешь не продолжать.       Она подарила Женю Сафину королеве, чтобы собирать секреты правящей семьи. Сколько было таких агентов до нее? Сколько слуг тайно отчитывались перед Дарклинг? Александр Ланцов был склонен недооценивать удобного генерала, на которого можно переложить обязанности по управлению страной и самому отдыхать. А Дарклинг не спешила развеять подобный образ.       -Я не стану пускать его в ход, пока ты ведешь себя пристойно, - пообещала Александра.       -Знаю. Если бы ты хотела, то давно это сделала. Но найди ты удобную марионетку, поменяла бы нас местами, чтобы вновь взять всю власть?       Морозова пожала плечами, отводя взгляд. Более честный ответ он не рассчитывал получить. Дарклинг любит власть и все, что с ней приходит. Прежде ее сдерживало лишь количество жертв, что придется принести, чтобы устроить новый переворот, теперь уважение и надежда. Она нашла цель, которой сможет посвятить себя полностью, отвлечься от терзаний уязвленного честолюбия.       Повисло молчание, что не было тягостным для них. Скоро все это закончится, Дарклинг уйдет, а Николай вернется во дворец, чтобы продолжать делать вид, будто все в порядке.       -Ты вернешься?       -Куда? В Равку? Несомненно, это моя Родина.       -Не куда, а к кому. Ты вернешься ко мне?       Девушка не спешила ответить. Между ними было слишком много противоречий, смертей, недосказанности и амбиций. Самым рациональным было навесить на нее табличку: временно не опасный враг и вычеркнуть все чувства, что вызывала эта сильная женщина, лишенная сострадания. Но он поверил в нее, смог увидеть то, что было сокрыто пеленой времени, когда-то она была обычной девушкой, страдающей от внутренних и внешних противоречий, разобраться с которыми смогла лишь ожесточившись. Поняв один раз, сложно забыть.       Медленно она приблизилась к нему, оставляя между их лицами пару сантиметров. Николай видел интерес и печаль во взгляде Дарклинг. Она думает о схожем. Для нее он мальчишка, что неожиданно стал значить что-то, чья смерть или жизнь обрели вес. Впервые она согласна уступить кому-то, подарить время и шанс исполнить задуманное.       -Возможно. Покажи мне, что у меня есть причины вернуться, приведи Равку к благополучию или заверши дело своего приемного отца, - она на миг прижалась к его губам и отстранилась. – Прощайте, Ваше Величество.       Проекция растаяла беззвучно, не оставив следов, не давая обещаний. Что бы не произошло в его жизни дальше, он не сможет забыть ее.       -Прощайте, госпожа гриш, - произнес Николай.

***

      В свете фонаря мелькнул женский силуэт и тут же растворился в тени. Егор Миров отошел от забора на встречу спутнице. Выскользнув из тени, перед ним появилась Александра Морозова. Горящие темные глаза ярко выделялись на лице. На губах играла довольная улыбка, она получила необходимое.       -Начинай, - произнесла Дарклинг, поправляя меховой воротник.       -Там же люди. Охрана, слуги, - удивленно сказал инферн. - Вы сказали, что умрет один человек.       На полных губах появилась легкая усмешка. Зачем он был ей нужен здесь, если она хотела убить лишь одного человека? Подстраховка? Она в ней не нуждалась так остро, чтобы посвящать его в детали.       -Я сказала, что необходимо умереть одному человеку, остальные - побочные потери. Для правдоподобия прислуга уйдет вслед за господином. Дознаватели должны быть уверены, что это лишь несчастный случай.       Дарклинг не приемлет отрицательный ответ. Егор уже нарушил присягу, уйдя с ней. Отступать назад поздно. Да и как просто слушать ее. Она все уже решила на много шагов вперед, от него лишь требуется следовать планам древнейшего гриша.       -Так будет лучше. Я никогда не сделаю ничего, что навредит нашей Родине, - она подошла к юноше со спины, и провела ладонями по его плечам. - Новый король – благо для Равки.       Положив голову на плечо гриша, она подняла его руку, ласково проведя вдоль локтя и выше. Руки, показавшиеся ледяными, заставили вздрогнуть инферна прикосновением к шее. Он ощутил приток сил, Дарклинг все еще была усилителем, сила гриша охотно откликнулась на ее зов. Белые ручки не остановились на этом, юркнули под воротник, складываясь в ожерелье на ключицах верного солдата. Прикосновение жгло, гнало кровь по венам, пьянило могуществом, что дарило.       Егор чувствовал ее нетерпение. Она не позволит никому покинуть дом, от него ничего уже не зависит. Если даже он откажется, она разведет огонь сама, и убьет каждого, кто нарушит ее планы. Ударив кремнии, он создал первый огненный сноп, улетевший в крышу дома. От этого стало спокойно. Он утратил толику выбора, что у него оставалась. Все забрал шестисотлетний гриш, что стоял за его спиной и шептал утешающие слова. В следующий раз ему будет легче преступить через нормы морали.       -Да наступит тьма. - прошептала Дарклинг.