Да наступит тьма

      Николай привык к Дарклинг. В начале он принял как данность факт, что ее лицо - это последнее, что он видит перед сном. Он научился угадывать, когда она уснула, знал, как выравнивается ее дыхание, расслабляются лицевые мышцы, разжимаются руки, хватавшиеся за подушку. Понимал, как легко ее разбудить неосторожным движением. Распахнув темные глаза, она несколько секунд недовольно смотрела и вновь засыпала, быстрее чем в первый раз. Заклинательница просыпалась даже от мимолетного прикосновения. В ее присутствии Ланцову не нужны были оковы, чтобы сдерживать чудовище внутри, поэтому порой случайно мешал невольной соседке.       После заключения договора о личном пространстве, четко очерчивающего разделявшие их границы, Александра каждый раз зажигала на ночь лампу, оставляя самый маленький огонек. Лампа едва освещала комнату. Рядом с ней было спокойнее, но уснуть все равно было сложно. В особенно плохие дни он мог часами смотреть на потолок и молиться, чтобы сегодня монстр не вышел на свободу. Николай долго отказывал себе в возможности смотреть на Дарклинг, стараясь избегать ее и изучать обстановку спальни, даже когда точно знал, как выглядит ее сонное лицо. Когда понял, что по памяти смог бы написать ее портрет вплоть до каждой родинки и реснички, пришлось признать, что он ее рассматривал. Осознав, что разглядывает спящую девушку, как произведение искусства, он примирился с реальностью. Однажды Дарклинг об этом узнает, но что он уже мог изменить? Ее это лишь развеселит.       Гораздо хуже было в те дни, когда она не изображала верную подданную, исполняющую обещания. Она могла не приходить в его покои день-два, а потом явиться, как ни в чем не бывало, скинуть кафтан и лечь подле него. После первой ночи она снимала верхнюю одежду, оставаясь в легком костюме или вовсе в сорочке. Холодная и далекая, будто к нему спускается древний дух, по нелепой случайности облаченный в плоть, а не проживший долгие годы человек.       Все было лучше одиночества, грозившего королю сегодня. Зоя была молчалива, когда защелкивала замки на цепях, но ее взгляд говорил без слов. Он доверял свое состояние Дарклинг, а она не чувствовала даже малейшую ответственность за его благополучие и бросила разбираться с проблемами в одиночестве, едва представилась возможность. Его спасло, что они возили с собой цепи, изготовленные Давидом для подобного случая. Однако ему придется остаться во мраке одному, лишенному малейшей свободы передвижения.       Николай смотрел в потолок, не особо надеясь, что сон придет скоро. Это было бы слишком хорошо, чтобы быть правдой. Спать в оковах было тяжело, прежде он придумал десяток шуток, чтобы плохое состояние перестало казаться уязвимостью, хотя бы окружающим. Но дело было не только в цепях. Если бы Ланцов был уверен, что монстр не вырвется наружу, едва он погрузится в мир сновидений, то уснул бы, как младенец. После тяжелых дней полных забот и работы больше всего хотелось покоя ночью, но для него это было непозволительной роскошью.       Голос Дарклинг, взывающий к нему, был первым, что он слышал, когда тьма отступала. Первым, что он чувствовал было прикосновение ее руки, болезненно обжигающее, но успокаивающее. Что-то чувствует, значит, еще жив. Первым, что он видел, было ее лицо, так как монстр всегда был сосредоточен на госпоже, едва она попадала в поле зрения.       Переведя взгляд на угол комнаты, в который не падал свет из двух окон, бывший корсар признал себя умалишенным. Ему мерещилась женская фигура в тени. Тьма была настолько густой, что он вовсе не должен что-то видеть в ней, но Ланцов был готов поклясться, что это Дарклинг. Она никак не могла проникнуть в комнату, он не спал и должен был услышать звук открывающейся двери или окна. Едва ли в доме, переоборудованном под сиротский приют, были тайные ходы, способные открыться беззвучно.       -Александра? – произнес Николай, официально объявляя, что сошел с ума окончательно.       Из тени появилась тонкая фигура. В свете луны она казалась материальной и живой, будто и правда находилась здесь. Когда девушка чуть повернула голову, поворачиваясь к двери, Николай смог увидеть знакомый профиль.       -Ты вернулась? – радость, прозвучавшая в голосе, удивила Ланцова.       Он сам не осознавал, насколько надеялся, что ее слова окажутся шуткой, и Дарклинг будет стоять на пороге спальни, как ни в чем не бывало.       -Это моя проекция, - разрушила надежду Александра. – Я могу прийти из-за того, что внутри тебя есть часть моей тьмы. Связь сильнее, чем ты думаешь.       Девушка подошла ближе и опустилась у изголовья кровати. Луна осветила ее прекрасное лицо. Николай так часто видел его. Он попытался подняться чуть выше, но из-за цепей это было затруднительно. Ему придется смотреть на нее снизу вверх.       -Ты приходила ко мне, когда сидела в темнице?       -Да, - улыбнулась Александра, заметившая его неудачную попытку. – Мне было интересно, чем ты занимаешься.       -А сейчас пришла полюбоваться, как я превращусь в чудовище?       -Возможно.       -Порой ты невыносима.       -Тебе осталось терпеть меня не так долго.       -Ты смертельно больна или собираешься убить меня?       -Гриши не болеют. И твое убийство пока не входит в мои планы.       -Приятно слышать.       -Я покину Равку через пять дней. О детях не беспокойся, я высажу их на одном из постов гришей, солдаты доставят их в столицу.       -Ты дала мне обещание, что поможешь поставить страну на ноги. Слово, данное мне, стоит мало, но ты можешь так просто оставить родину, которой служила столько лет?       -Для твоего правления и Равки будет лучше, если меня не будет в стране хотя бы лет двадцать. Я не бросаю Равку, а передаю в твои руки. Ты сможешь позаботиться о ней, я знаю. Не могу играть роль советницы, буду тянуть одеяло на себя, пока не обрету вновь власть равную королевской. Это бы тебе лишь мешало. Без моего влияния ты сможешь пойти непроторенной дорогой. Возможно, она поможет тебе стать хорошим королем для Равки, создать общество с иным мышлением, уравнять гришей и обычных людей. Я хочу посмотреть на это.       -Не думал, что ты так легко откажешься от смысла всей твоей жизни. Чем же ты займешь себя? Куда ты направляешься?       -Во Фьерду. Я попытаюсь ослабить власть дрюскеллей так, как прежде делала это в Равке во времена гонений гришей. Я сломаю их правила, заставлю считаться с нами. Прежде я ограничивала область своих интересов Равкой, пора идти дальше и освобождать гришей от постоянного страха за свою жизнь в других частях мира.       -Это закончится твоей смертью. Фьерда не Равка. Дрюскелли не селяне. Они учатся убивать гришей, готовятся к этому всю жизнь. Если тебя не посадят в темницу раньше, за фьерданку ты не сойдешь.       Темные волосы, разрез кварцево-серых глаз, черты лица выдавали равкианское происхождение. Она красива, но это не защитит ее от подозрений фьерданцев. У них всегда было много вопросов к приезжим.       -Кто сказал, что я буду одна? – улыбнулась Александра.       -Ты сейчас честно признала, что крадешь гришей из Второй Армии? Зоя будет в ярости, - печально выдохнул Николай. – Значит, ты уведешь у меня одну из портних. Сколько людей в твоем отряде?       -Они выбрали меня, ты сам это позволил, - напомнила Дарклинг. - Тридцать девять человек.       Много людей она смогла завербовать для самоубийственной миссии. Даже могущественнейшая из гришей не сможет гарантировать безопасность за границей Равки. Но люди шли за ней, увлеченные ее силой и жаркими словами.       -Слишком мало, чтобы одолеть всех дрюскелей.       -Да, я буду обучать гришей, родившихся фьерданцами. Они привыкли скрывать, подавлять дар и страдают из-за этого. Я покажу новый мир, в котором они станут свободными.       -Егор Миров едет с вами?       Дарклинг рассмеялась. Николай понимал, как нелепо звучит ревнивый вопрос во время обсуждения политики, но не мог не задать его. Он узнал бы правду через пару дней, когда Триумивират предоставит список выбывших гришей, но хотел услышать от Королевы Теней.       -Да, он верен мне. Полезный ребенок, сильный и убежденный. Его способности инферна еще пригодятся мне в этой холодной стране, - загадочно улыбнулась Александра.       Николай задает вопрос, что волновал его с того момента, как она уехала:       -Ты оставишь меня наедине с тьмой?       -А ты отпустишь меня? – усмехнулась Александра, чуть прищурившись.       -Мне не удержать тебя. Я могу лишь убить тебя, сгубив Вторую Армию, что является непозволительной роскошью. Видеть тебя рядом было приятно, ты одна была честна со мной в своей жестокости и обещании убить, если я оступлюсь. Я хотел бы сохранить такого союзника, но отпускаю тебя, Александра Морозова.       Впечатлила ли ее речь, или она смеялась над его глупостью, девушка стала выглядеть удовлетворенной. Будь в его словах хоть капля лжи, он разозлил бы ее.       -Я сделаю тебе ответный подарок.       -Ответный? Что же я тебе дарю?       -Свободу от преследований, - отрезала Дарклинг. – Я забрала почти всю тьму из твоего тела. Больше ты не обратишься в монстра. Если произойдёт чудо, и она заставит тело измениться, сознание останется человеческим. Отныне ты не скрываешь монстра, Николай.       -Ты говорила, это смертельно.       -За один раз – да. Я забирала понемногу каждый день. Последний месяц я ничего не делала, чтобы помочь. Ты спал, как младенец, и не пытался превратиться.       Первое время после освобождения Дарклинг Николай против воли тянулся к Повелительнице Теней. Рядом с ней существо, прячущееся внутри, переставало скрести темницу, вело себя прилично. Ланцов сам не замечал, как находил повод приходить к ней. Однако в последнее время он делал это по привычке. Не представляя свой день без ее комментариев и исторических справок, он искал уже их, а не покой. Когда она исчезала по ночам, его одолевали ревность и зависть, а не когти чудовища. Отрицать ставшее очевидным Николай не мог, он больше не зависит от ее милости. Цепи ему не понадобятся, если только он не решит вновь заковать Дарклинг.       -Значит, мы больше не зависим друг от друга. Мне не нужна твоя защита от тьмы, тебе от людей. Мы свободны.       -Да, свободны, - Дарклинг взмахнула рукой и оковы, что должны были сдержать чудовище, осыпались на постель. – Хотела бы я послушать объяснения, что ты дашь Назяленской с утра, когда вместо прикованного короля она найдет свободного.       Она разрубила не только цепочки, но и замки. Николай заметил это, когда снял с рук оковы, рассеченные точным разрезом. Поспешно он схватил ее за руку. Теплая тонкая ручка, будто она с ним в этой комнате. Но Дарклинг улыбалась и не пыталась вырваться. Она могла уйти в любой миг, растаять в воздухе, словно видение.       -Где ты сейчас?       -Мое тело находится в комнате в таверне. Рядом никого нет.       -Если кто-то зайдет сюда, то что он увидит?       Девушка продолжала улыбаться как ни в чем не бывало. Длинные темные ресницы дрогнули, когда он поймал ее взгляд.       -Ничего. Он не сможет прикоснуться ко мне или увидеть. Возможно, Алик смог бы, не уверена.       -Вот как, - улыбнулся Николай и поцеловал ее.       Девушка ответила ему в тот же миг, словно ждала лишь этого. Она дернула запястье, что он удерживал. Николай отпустил ее руку, и Дарклинг толкнула его в грудь, заставляя упасть обратно на подушки. Ланцов поразился силе, таившейся в хрупкой на вид девушке. Он постоянно забывал, что гриши были одарены природой щедрее обычных людей. Александра оседлала его бедра и медленно провела ладонями по груди вверх, остановившись на плечах. Стоило ему попытаться прикоснуться, как она прижала локоть коленом, выразительно улыбаясь. Взмахом головы заклинательница откинула волосы на спину.       -Ревнивый маленький мальчик, - промурлыкала Дарклинг. – Долго терпел. Если бы я сказала, что любой может это увидеть, так и не решился бы?       Белозубая улыбка выдавала, что она уже знает ответ на свой вопрос, но ей хотелось услышать его от Николая. Едва слова будут произнесены вслух, они перестанут быть чьим-то домыслом и фантазией. Об их отношениях шептались слуги и стража. Их слишком боялись, чтобы сказать хоть что-то в лицо или позволить слухам уйти в народ. Однако правда отличалась от домыслов, их отношения были платоническими. Что может быть между гришом, прожившим шесть веков на этом свете, и королем, что едва разменял третий десяток? Николай знал, что ревнует ее к мимолетным увлечениям, к Алику, временами к прошлому, в котором было множество любовников и любовниц. Порой Александра заботилась о нем. Если бы он сам попросил, то получил бы отказ или счет об оплате, но она делала это по собственной воле, замечала малейшие изменения в его состоянии и предугадывала нужды. Если тьме не сиделось спокойно в теле, то его вечером ждал бокал с напитком по рецепту Багры. Если он говорил ей составить список гостей, то она всегда делала несколько вариантов, составляя их с учетом специфики приглашаемых. Торговцы шелком не выносят торговцев порохом. Если посадить в один зал послов Фьерды и Шухана, то столы должны находиться на расстоянии не менее десяти метров. Она делилась лишь тем, что считала необходимым. Старалась ли она так когда-то для другого короля? Он не знал, да и не хотел знать.       -Да, я боюсь за тебя. Ты, словно бомба, можешь рвануть, если неосторожно дотронуться. Уничтожишь себя и всех вокруг, - но искушение слишком велико, чтобы ему не поддаться хотя бы раз.       -Честность заслуживает вознаграждение, - засмеялась Дарклинг, наклоняясь к нему.       Нежные губы вновь накрыли его. Но приторная мягкость поцелуя длилась не долго. Она была агрессивнее всех девушек, что довелось ему целовать. Не ждала инициативы, а делала, что хотела, не забывая и о его удовольствии. Он не удивился языку, скользнувшему в его рот, когда она закончила ласкать его губы. Стоило их языкам соприкоснуться, как она отстранилась и по-кошачьи облизнулась.       -Дразнишься, Сашенька? – поинтересовался Николай, выдавая голосом возбуждение.       -Ваше Величество, как я могу? – произнесла Александра, вновь опускаясь на его бедра.       Сев ровно, она соблазнительно облизала губы, рассматривая короля. Повинуясь движению ее руки, над ними появилось несколько небольших огоньков, напоминавших светлячков. Стоило Ланцову чуть пошевелиться, как колено опустилось и на вторую руку. Чтобы изменить свое положение королю придется действовать грубо. Зачем она это сделала, стало очевидным, когда девушка потянулась к застежкам кафтана. Те быстро сдавались под юркими пальчиками, но не так скоро, как этого хотел бы Николай. Каждая следующая пуговица сопровождалась тем, что она чуть приподнималась на его бедрах и соскальзывала вниз.       -Принести тебе седло? – голос прозвучал сдавленно.       -Я с тобой и без него справлюсь, - засмеялась Дарклинг, скидывая кафтан и оставаясь в тонкой белой рубашке.       Николай заметил, что кафтан не упал на кровать, а исчез. Это лишь иллюзия, а не живая Александра, она вовсе не здесь, где-то очень далеко. Но это была самая сладкая иллюзия, что он встретил за свою совместную жизнь с тьмой. Она опустила руки на ремень и вытащила его из шлевок брюк.       -Может мне тебя связать? Ты так соблазнительно выглядел, когда не мог пошевелиться, - промурлыкала Дарклинг, ведя бедрами по кругу.       Собрав силы, Николай резко дернулся, сбрасывая с себя девушку. Она была сильна для своей комплекции, но весила мало. За доли секунды их позиции поменялись, теперь Королева Теней смотрела на него снизу вверх. Он видел азарт и похоть в серых глазах своей бывшей советницы. Она хотела было обхватить его ногами, но Николай ей не дал, быстро стянув брюки с несопротивляющейся девушки. Стоило ему потянуться к рубашке, как он получил хлесткий удар по руке, что сменился ласковым прикосновением спине, словно недовольная кошка, она царапнула его ногтями через ткань. Разгадав намек, Николай снял рубашку, чуть помедлив.       Шрамы со времен гражданской войны исчерчивали его тело, вынуждая носить плотно застегнутые мундиры и перчатки, лишь бы ни один человек не увидел, что с ним случилось. Следы его слабости, уязвимости, страхов. Люди думали, что его пытала Дарклинг, и не были далеки от правды. Она измучила его тело, доводила до сумасшествия, чтобы стать спасением. Во взгляде Александры не было ни омерзения, ни насмешки, когда ее пальцы прикоснулись к следам когтей. Нежно она провела кончиками пальцев по шраму и заглянула в глаза короля.       -Отмеченный тьмой, красивый, - прошептала Дарклинг.       Николай провел рукой по ее щеке. Стоило пальцу прикоснуться к нижней губе, девушка укусила кончик пальца и игриво улыбнулась, оставляя влажный поцелуй на месте укуса. Рука короля, очертив острую линию подбородка, ложится на хрупкую шею. Ланцов помнил, как она сама положила его руки на свое горло и как он жаждал сжать их посильнее, чтобы душа покинула слабое тело. Тьма не дала ему это сделать тогда, а сейчас он хотел лишь покрыть нежными поцелуями каждый сантиметр ее кожи, что, казалось, стала еще нежнее. Его губы прижимаются к пульсирующей венке, он чувствует, что девушка вздрагивает и притягивает его к себе ближе, хватаясь за плечо, гладя спину. Тихий стон срывается с ее губ, а руки выводят таинственный узоры на его теле, сводя с ума.       Что для нее значит эта ночь? Очередная возможность посмеяться над влюбленным мальчишкой? Эта мысль отрезвляет, выводит из транса, в который погружает красота и сладость кожи древнейшего гриша. Он отстраняется и вглядывается в ее лицо, ставшее знакомым и родным за прошедшие годы. Глаза чуть затуманены страстью, но это все те же пугающие серые очи чудовища. Будь в ее глазах хотя бы толика нежности или тепла, он бы поверил, что отличается чем-то от Егора Мирова, очередной игрушки в цепких когтях. На что он надеялся? Что для нее это значит хотя бы что-то.       -Откуда столько нерешительности, Коля? – прошептала Александра.       Тонкая ручка, что заскользила ниже по спине, была поймана. Поцеловав запястье, Николай заставил ее поднять руку вверх и тут же пожалел об этом. Девушка прогнулась в спине и теснее прижалась к его бедрам, нетерпеливо ерзая.       -Я не смогу забыть тебя, - прошептал Николай, прислоняясь лбом к ее лбу.       Не последовало ни смеха, ни игривых попыток соблазнить. Дарклинг печально посмотрела на него. В серых, пугающих глазах, разлилась тоска, сильная и всепоглощающая, словно кто-то позволил плотине рухнуть. Губы чуть приоткрылись в попытке что-то сказать, но Александра не смогла. Ни слова не слетело с ее губ.       -Ты попала в ту же ловушку, - понял король. – Поэтому ты здесь. Совершила ошибку, привязавшись к смертному.       -Я в этой жизни ошибалась много раз, Николай Ланцов. И сегодня не тот день, - она сжала его плечо чуть сильнее, безмолвно умоляя поцеловать ее или уйти.       Дарклинг дала ему выбор, оставила право принять решение и готова смириться с любым исходом. Ни слова лжи или полуправды, которой она славилась. Самое благородное, на что еще была способна ее душа, тонущая в грязи манипуляций и бескомпромиссного контроля. Это придало королю решимости поступить так, как давно было желанно, отдаться на волю чувствам.       Александра ответила на поцелуй неожиданно нежно и ласково, словно это первое прикосновение влюбленных подростков. Стоило Ланцову расслабиться, как она легко заставила его перевернуться на спину, на миг разорвав поцелуй. Ее волосы закрыли созданных светлячков, но тьмы не было. Александра излучала свет. Он невольно улыбнулся и заправил за правое ухо волосы девушки, отвечая на поцелуй. Однажды ему придется пожалеть, но это будет не сегодня.