И жизнь заиграет яркими красками

      Вилли не надеялся, что отец решит составить им компанию в походе в театр. Но тот просто пожал плечами, когда Вилли попросил его это сделать. Изначально Вилли захотел взять с собой Чарли, но молодой Баккет был занят в институте, и пришлось взять отца.       В день премьеры в маленьком областном театре было очень холодно и ветрено. Вилли сильно переживал и всю ночь плохо спал. Были какие-то панические атаки, и он просыпался в холодном поту, судорожно сжимая в руках маленького дракончика. Никто не знал о существовании этой игрушки, и он иногда, вспоминая, что ему уже сорок пять, а не пять, представлял всю абсурдность этой ситуации. Он, взрослый мужчина, спит с игрушкой, как маленький ребенок. Но это была не просто игрушка, а игрушка, которую подарила любимая мама. И ее слова воспринимались иначе, с любовью. Много лет маленький мальчик считал, что мама любила его, и вот, когда пришло время узнать правду, стало страшно. Он верил отцу, но ведь тот мог просто давить на жалость. Хотя вырезка из газеты доказывала, что все слова отца — это правда. Он словно стоял на распутье, не зная, что делать, и боялся, что узнает что-то новое.       Весь день Вилли провёл в своем кабинете. Он делал вид, что работает, просил его не отвлекать, и выпил много успокоительного. Было какое-то странное состояние, и в час дня он заснул, добравшись до диванчика. Его снова преследовали кошмары. Но потом появились ласковые прикосновения. Он вздрогнул и открыл глаза. Рядом с ним сидела Саманта.       — Что с тобой? Ты громко стонал.       — Я боюсь, — признался он стыдливо опустив голову, — я боюсь встретиться с ней. А вдруг все, что сказал мне отец, ложь?       — Может, тогда не стоит идти в театр?       — Нет. Я должен все узнать. Папа не хотел туда идти, но я уговорил его. Мне просто страшно.       — Мы все преодолеем, Вилли. Я буду всегда с тобой, ведь я люблю тебя. — Сказала Саманта, обнимая его.       — Спасибо тебе, — вздохнул мужчина. — Я тоже люблю тебя, хоть это странно.       — Это не странно, Вилли, — покачала головой женщина, нежно проведя тыльной стороной ладони по его щеке. Вилли перехватил ее руку и поцеловал ладонь. Саманта другой рукой накрыла его ладонь. — Надо собираться. А то мы опоздаем в театр.       Женщина ушла, а Вилли посмотрел на свои руки. Почему-то они дрожали. Собравшись с мыслями и успокоившись, мужчина скрылся в ванной и долго и придирчиво изучал себя в зеркале. Наконец, через четверть часа, он оделся и вышел из своего кабинета. У входа его уже ждали Саманта с Эшли и отец. Раздав ценные указания своим работникам, Вилли Вонка подошел к родным людям. Уилбур оценивающе посмотрел на сына, а потом кивнул Эшли. Подал ей руку. Девочке нравилось общаться с этим пожилым человеком, она старалась не называть его стариком, считая, что это слово звучит оскорбительно. А вот своего будущего отчима она побаивалась, хоть и была рада за маму. У нее не было ревности, она не ненавидела Вилли, просто он подсознательно напоминал ей тот ужас. И иногда ее мучали кошмары, в которых Вилли не успел ее спасти, и адепт ее убил, надругавшись над ней. Странные и страшные сны. Она ни с кем не говорила об этом, и даже мама думала, что все нормально.       — Она боится меня? — Спросил Вилли у Саманты, глядя на то, как Эшли мило болтает с его отцом. С ним она ни разу не болтала.       — Вы подружитесь, Вилли. Она — добрая девочка. И… знаешь, она была счастлива, когда ты предложил нам остаться здесь. Ты ее кумир. Она в те времена очень хотела попасть на фабрику, но тогда она болела, и ей нельзя было есть шоколад. В общем, она совершенно спокойно отнеслась к тому, что не получила тот билет. А после туннеля она мне сказала, что узнала Чарли Баккета, ведь его показывали по телевизору, да и несильно он изменился.       — Это все очень странно. Но я все-таки рад, что в тот день мы поехали через туннель. Значит, это так было нужно. Тот, кто соткал наш жизненный путь, определенно хотел, чтобы мы встретились через столько лет разлуки. — Вздохнул Вилли и напрягся, увидев афишу спектакля. — Мы пришли.       Он достал из внутреннего кармана пальто конверт и вытащил из него четыре билета. В гардеробе избавились от верхней одежды. До спектакля оставалось немногого времени, и они направились в буфет. А куда еще было им идти? К тому же в стоимость билета входил один бокал шампанского или сока. Из буфета можно было выйти на балкон, откуда открывался вид на парк. Вилли обнял Саманту за талию и нежно улыбнулся.       Вилли переживал за отца, но тот, бывший военный, хотя бывших военных не бывает, сохранял выдержку и спокойствие. Ему самому очень хотелось разобраться в своих чувствах. Он не мог определиться, нужно ему было сюда идти или просто надо было все забыть и уничтожить. Продолжить жить своей жизнью, не теребя прошлое?       С первым звонком открылись двери в зал, и они прошли на свои места. Четыре места на третьем ряду, справа от центрального прохода. Уилбур сел около прохода, затем Вилли, Саманта и Эшли. Очень близко к сцене. Оркестровая яма постепенно заполнялась музыкантами; они настраивали свои инструменты, играли и готовились к представлению. Занавес из синей плотной ткани был опущен. Зрители постепенно занимали свои места. Прозвенел второй звонок, потом третий. В зале погас свет. Все успокоились. Началось представление. Вилли сглотнул и стал смотреть представление, с замиранием сердца ожидая появления своей матери.       Зрители в зале, имеющие хоть какое-то минимальное отношение к театру, следящие за жизнью актёров, начали аплодировать, когда на сцене появилась Гертруда, Королева, мать Гамлета, в исполнении примы королевского театра Великобритании миссис Сюзанны Марлоу. Женщина будто выплыла из-за кулис и остановилась, оглядывая зал. Ей рукоплескали, и она поклонилась зрителям и вернулась к представлению. Вилли поморщился, посмотрев на свою мать. Она была стройная и красивая. Такая же, какой он ее помнил. Сюзанна надменным взглядом осмотрела зал, ее губы дрогнули в лёгкой улыбке, и она слабо поклонилась. Представление продолжилось.       

— Мой милый Гамлет, сбрось свой черный цвет, Взгляни как друг на датского владыку. Нельзя же день за днем, потупя взор, Почившего отца искать во прахе. То участь всех: все жившее умрет И сквозь природу в вечность перейдет.

      Голос у Сюзанны был достаточно властный и жёсткий. Она всегда вживалась в свою роль. Вилли перестал следить за представлением и с замиранием сердца смотрел на свою мать. В памяти всплывали образы — воспоминания из прошлого. Папа рассказывал, что мать некоторое время даже занималась воспитанием маленького сына, но об этом Вилли не мог помнить, так как ему тогда было два или три года. А в шесть она его больно оттолкнула… Интересно, она любила когда-нибудь?       Пьеса была поставлена идеально, актёры выложились на все сто процентов. Закончилось первое отделение, опустился занавес. Вилли помассировал виски пальцами руки и посмотрел на отца. Тот вздохнул, но ничего не сказал. Вилли вышел из зала и направился по коридору. Встал около окна и сложил руки на груди. В душе было что-то странное. Он хотел увидеться со своей матерью, но в то же время боялся этого. Что он ей скажет, что она ему ответит? Нужно ли делать всё это?       — Вилли? — К нему подошла Саманта.       — Интересно, она увидела его? Она увидела меня? Он не изменился за эти годы. Что она почувствовала, увидев его? Неужели она совершенно ничего не почувствовала? Неужели это реально? — Зло бросил Вилли, сжимая руку в кулак. Саманта посмотрела на него. Лицо напряжённое, строгое и даже злое, глаза кажутся чёрными. Вилли сердился, и это было странно для женщины. Она ещё не видела Вилли сердитым и ненавидящим. Сейчас кондитер ненавидел свою мать. Он сердился на неё. На ее решение. — Я хочу увидеть её. Я вижу, что отцу тяжело, но он пошёл сюда ради меня. Мне кажется, он боится, что я приму сторону этой женщины.       — Вилли, — только сказала Саманта, обняв своего любимого. — Не переживай…       — Да я не переживаю. Я… запутался. Мне хочется покончить со всем этим. Чтобы потом спокойно заняться приготовлениями к нашей свадьбе. Я ведь люблю тебя, Саманта.       Женщина не нашлась, что ответить, и просто сильнее обняла его. Вилли отстранился и нежно поцеловал её в губы. Их поцелуй был прерван звонком, и они, обнявшись, прошли в зал. Рядом с отцом сидела Эшли, и Вилли улыбнулся девочке. Прислушался, о чём они разговаривали. Они делились впечатлениями о постановке. Вилли сел на сиденье и взял Саманту за руку. Ему было с ней хорошо и спокойно.

***

      Сюзанна Марлоу сидела в гримёрной маленького театра в городе, из которого она с удовольствием уехала сорок лет назад. Города, в котором она встретила свою любовь, в котором родила сына. Городка, в котором у нее не было никаких перспектив. Однажды ей нужно было решить — или стать известной актрисой, которой будет рукоплескать весь мир, или остаться с сыном и мужем в маленьком городке без каких-либо перспектив. Она сделала свой выбор. Жестокий, но теперь она известная актриса. И она счастлива. У нее в жизни всё прекрасно, и она ни о чём не жалеет. И вот теперь она снова в городе. Проезжая мимо парка она почувствовала какой-то укол в сердце. Здесь она гуляла с Уилбуром; догоняла сына, который убежал, ему тогда было два года, и стал валяться в грязных листьях, а потом испачкал её своими грязными сапогами. Он был капризный. И непослушный. И он мешал ей репетировать. А ей нужно было репетировать и совершенствоваться. Что с ними сейчас? Её это не волнует.       Спектакль «Гамлет» уже тридцать лет был визитной карточкой театра, в который её пригласили работать. Тридцать лет Сюзанна играла роль Гертруды, это была её самая любимая роль. Были и другие спектакли, но все Сюзанну Марлоу ассоциировали с матерью Гамлета. Они покорили без исключения весь мир, и сейчас показывали свой самый лучший спектакль в маленьком провинциальном городке Соединённых Штатов Америки. Несмотря на то, что она уже тридцать с лишним лет выступала на сцене, перед каждым выходом было волнительно. А как примут иностранцы её игру? Понравится ли она им? И сегодня было волнительно. Во втором отделении она снова обвела взглядом зал и зацепилась за две фигуры, сидящие на третьем ряду в центре. Сердце затрепетало в груди, голос дрогнул. Она не думала, что Уилбур пойдёт на спектакль. А сидящий через одно место от него мужчина казался ей знакомым. Сын? Вилли? Что они тут делают?       На сцене были декорации тронного зала. Гамлет и Лаэрт сражаются на шпагах, король и королева наблюдают за поединком. Гамлет задел своего врага, и король предлагает выпить своему племяннику.

Вот, Гамлет, мой платок; лоб оботри; За твой успех пьёт королева, Гамлет…

      Лаэрт в поединке ранил Гамлета, они поменялись шпагами, и Гамлет ранил Лаэрта. Перед смертью Гамлет пронзает Короля. Занавес.       Бурные овации. Занавес поднялся, и все актёры вышли на поклон. Зал взорвался аплодисментами, переходящими в овации. Зрители не отпускали известных артистов и долго аплодировали. Сюзанна смотрела в основном на своего бывшего мужа и на сына, которого за руку держала молодая женщина. Жена? Интересно, а Уилбур женился ещё раз? Хотя это неважно. Она пробудет в этом богами забытом городке ещё пару недель, а потом уедет обратно. И больше не вернётся сюда. Ей совершенно неинтересно это. Прошлое нельзя вернуть, не стоит о нём думать.

***

      — Я хочу ее увидеть. Ты пойдёшь? — Спросил Вилли, подавая отцу пальто. Мужчина отрицательно качнул головой. Вилли помог одеться Саманте и Эшли, и они вышли на улицу. Похолодало, подул сильный ветер. Вилли вызвал такси. Когда все уехали, он направился в ближайший цветочный магазин и стал долго смотреть на цветы, думая, что подарить этой женщине.       Вилли Вонка ничего не понимал в цветах. Он совершенно не разбирался в мире жестов, языке цветов и своих чувствах. Молодая девушка решила у странного посетителя с необычным цветом глаз уточнить, чем может ему помочь, и он пожал плечами.       — Вы любите кого-то и не знаете, как признаться в чувствах? — Спросила девушка.       — Скорее наоборот.       — Возьмите жёлтые лилии.       — Давайте, — улыбнулся мужчина и выбрал несколько веточек с распустившимися бутонами. Флорист собрала красивый букет. Вилли расплатился. Девушка долго искала сдачу. — Оставьте себе. Спасибо Вам большое, мисс.       Он вышел из магазинчика и направился к театру. Попросил охранника передать цветы миссис Марлоу, а потом подошёл к дереву и прислонился к стволу.

***

      Сюзанна очень быстро забыла о том, что в зале присутствовали Уилбур и Вилли. Ей было хорошо от того, что зал так хорошо и идеально принял её. Это означало, что в свои шестьдесят девять лет она не стала выступать хуже, выглядеть хуже. Она такая же востребованная актриса, как и всегда.       Женщина смыла грим и начала переодеваться. В дверь постучались, и в гримёрную зашёл охранник. Вручил ей букет жёлтых лилий, её самых любимых цветов, и ушёл. Сюзанна взяла букет и прислонила к лицу. Вдохнула терпкий аромат и улыбнулась.       — Дэвид, я тебя тоже очень люблю. Спасибо тебе, любимый.       Через час Сюзанна вышла из театра, попрощалась с охранником и направилась к машине, в которой её ждали Дэвид и Джон, ее любимые. Дэвид исполнял роль короля, а Джон был Гамлетом. Ей нравилось играть в спектаклях со своими любимыми. Они были её поддержкой и любовью. Она любила их больше жизни. Скоро они остановятся в самом крутом и дорогом отеле в этом маленьком городке, из окна которого открывается восхитительный вид на парк и шоколадную фабрику.       — Здравствуй, мама, — послышался холодный голос, и она вздрогнула и остановилась. Из тени к ней подошёл высокий мужчина в длинном тёмном пальто. Луч света уличного фонаря упал на его лицо.       — Вилли? — Спросила женщина. Сердце её сжалось. Она посмотрела по сторонам. Уилбура не было. Хотела ли она его увидеть? Она не знала. Но сейчас ей больше всего на самом деле хотелось пойти домой.       — Удивительно, что ты помнишь имя своего погибшего лет сорок назад ребёнка. — Зло ухмыльнулся Вилли. — Я не спрашиваю, почему ты это сделала, но… зачем? Неужели ты нас не любила?       — Это он тебе сказал? — Вздохнула Сюзанна. — А он рассказал тебе, что вынудил меня это сделать? Он рассказал тебе, что выгнал меня?       — Это ложь! — Глаза Вилли холодно сверкнули.       — Это не ложь, — покачала головой женщина, — он не хотел с тобой расставаться. Он не разрешил взять тебя.       — Да неужели?! — Фыркнул мужчина. — Может быть, ты ещё скажешь, что это он дал в газету интервью?       — Я это сделала для вашего блага. Поверь мне, Вилли, у меня не было выбора. Если бы я не сказала, что ты погиб, то они бы достали тебя и твоего отца. Ты не знаешь, какие они стервятники.       — Поверь мне, я знаю, — холодно сказал Вилли. — А ещё я знаю, что папа меня любил. В отличие от тебя. Ты вообще кого-то любила?       — Уилбур не любил никого. Ему нужна была мамочка, которая будет его успокаивать. Я не хотела больше успокаивать его. Я просила его уехать со мной, у нас была бы другая жизнь, но он сказал, что никогда отсюда не уедет.       Вилли молчал. Женщина прислонила ладонь к его холодной щеке, но Вилли грубо убрал её руку. Холодным взглядом посмотрел на женщину, которая смотрела на него заискивающим взглядом. В какой-то момент в голове пронеслась мысль, что она права. Он мотнул головой.       — Знаешь, эти цветы, жёлтые лилии, ведь это я тебе подарил, — холодным тоном произнес он и вздрогнул, не узнав свой голос. — Когда-то я ждал тебя. Потом я ненавидел тебя. Теперь я понимаю, что ты мне никто. Спасибо тебе, что ты подарила мне жизнь, но… я надеюсь, что мы больше никогда не встретимся. Прощай…       И Вилли, круто развернувшись на каблуках, направился к дороге. Вызвал такси и поехал на фабрику. Весь путь он думал о разговоре с этой женщиной. Он не хотел ее называть матерью. Она была просто безликой актрисой. Талантливой, но не имела к нему никакого отношения. Его семьёй был отец. Человек, которого он любит. Он не обижается на отца, ведь тот до двенадцати лет заботился о нём и продолжал его любить после побега. А мать… эта женщина никогда не любила их. Сейчас у неё всё хорошо, есть муж и дети. Можно пожелать ей счастливых лет жизни, и забыть о ней.       Была полночь, когда Вилли вернулся на фабрику. Все спали, и он пошёл в свой кабинет. Лёг на диван и заснул.