❦❦❦
Питер вбежал в комнату отца ранним воскресным утром. Он прыгнул и приземлился на матрас в позе морской звезды. Тони приоткрыл один глаз. — Я могу тебе помочь? — Проснись, я приготовил тебе завтрак. Тони нахмурился. — Сейчас едва семь. Разве ты еще не должен спать? — Перестань задавать столько вопросов и вставай. — Во-первых, сегодня воскресенье, которое ты часто называешь днем отдыха. Во-вторых, если это мой особенный день, и я хочу поспать, разве я не имею на это право? — Конечно, — согласился Питер, — а ты хочешь еще поспать? — Не очень. Питер усмехнулся. — Я так и думал, следовательно, — ты, я, завтрак на кухне. — Дай мне минутку, — вздохнул Тони. Питер вздрогнул, когда его отец сбросил с себя одеяло. Если он думал, что футболка и боксеры — это плохо, то просто боксеры — это ад на земле. Он почувствовал, что кончики его ушей покраснели. Очевидно, когда его отец спал в кровати один, он не беспокоился о футболке. Питер почувствовал что-то типа ревности из-за того, что когда они спали вместе в одной постели, он довольствовался рейтингом PG-13. Тони сел на край кровати, спиной к Питеру, и, безусловно, Питер воспользовался возможностью поглазеть. Его отец не был самым высоким или широкоплечим мужчиной в мире, но это не означало, что ему чего-то не хватало. У него были идеальные пропорции. Через мгновение Тони встал и потянулся. Питер решил, что ему лучше убраться из комнаты, пока он снова не отключился и его не поймали. Он не смог бы объяснить свой пристальный взгляд оправданием в виде подбитого глаза, учитывая, что между ног его отца не было никаких подбитых глаз. Только член, состояние которого он пытался определить. Проснулся ли его отец таким же твердым, как он? Возможно. Отец двинулся в направлении гардеробной спиной к нему, так что он не мог сказать, так это или нет. Проклятье. Питер вышел из спальни, прежде чем отец снова там появился. Как бы ему ни хотелось посмотреть, он не мог рисковать.❦❦❦
— Кстати, с Днем отца, — сказал Питер, когда Тони вошел на кухню. Он взял тарелку с едой, поставил ее перед отцом и поцеловал его в щеку. Это был жест, который он делал десятки раз до этого, но впервые после осознания своих чувств. Теперь всё было совсем по-другому. Гораздо важнее. Более интенсивно. Он задался вопросом, почувствует ли его отец эту перемену. Однако страх не остановил его. Он не собирался портить простой поцелуй в щеку. Это была единственная настоящая близость, кроме объятий и смазанных касаний губами или "дай пять", которую он когда-либо мог получить. Покалывание отцовской щетины на его чувствительных губах заставило его желудок перевернуться. Когда он облизнул губы, то почувствовал вкус кожи своего отца. Ох. Рот Тони приоткрылся, а глаза на мгновение расширились, прежде чем он придал своему лицу обычное выражение. Питер заметил это, и покраснел бы снова, но он не переставал краснеть с тех пор, как разбудил отца, и его лицо не могло покраснеть больше. Питер был в восторге. Его отцу понравился поцелуй. Он оценил его. — Спасибо, Пит. Ты такой милый. Тони улыбнулся. — Если тебе не нравится еда, мы можем поехать куда-нибудь, — предложил Питер. — Ты всегда готовишь мне завтрак на День отца, и он всегда вкусный. — Да, но я не знаю, может, тебе захотелось перемен. — Обычно я не сторонник традиционализма, но наслаждаться завтраком, который приготовил мне сын, — это традиция, от которой я не могу отказаться. Питер сел за стол со своей тарелкой и начал есть, время от времени поглядывая на отца, чтобы убедиться, что тот наслаждается едой. Однако, ему уже не терпелось поскорее закончить завтрак. Он хотел перейти к подаркам. Казалось, отец знал это и нарочно жевал медленнее. Тарелка Питера уже стояла в посудомоечной машине, когда его отец доедал последние несколько кусочков, и Питер больше не мог сопротивляться. — Сейчас вернусь, — выпалил он, прежде чем выбежать из кухни в свою комнату, где ждали подарочные пакеты. Его отец уже закончил, когда он спустился вниз. — Подарки? — спросил Тони. — Для меня? — А для кого еще они могут быть? — Я не знаю, тебе виднее. — Тони ухмыльнулся. Питер нахмурился. — Ты всегда притворяешься удивленным, хотя я каждый год делаю одно и то же. Тони пожал плечами. — Почему? — Питер наклонил голову. — Ты правда думаешь, что я не захочу праздновать с тобой? Как будто через год я вдруг передумаю и перестану об этом заботиться? — Я не знаю, — сказал Тони. — Может быть. — Пожалуйста, прекрати это. Это ранит мои чувства, когда ты так думаешь. — Питер немного нервничал из-за того, что так откровенно говорит с отцом о чем-либо, связанном с его чувствами, но это нужно было сказать. Насколько тупым мог быть его гениальный отец? Питер был влюблен в него, а между тем отец думал, что, возможно, он будет равнодушен к такому празднику, как День отца? Если уж на то пошло, в этом году он переживал по этому поводу больше, чем когда-либо. Отсюда и суета, и постоянная потребность в заверениях, что его отцу всё нравится. — Да, босс. — Хорошо. Теперь это. — Он протянул первый пакет. Питер попытался сдержать улыбку, глядя, как отец открывает его. Это было банально, но у него было чувство, что отцу это очень понравится. Это была футболка с надписью "номер" наверху и словом "папа" внизу, а между ними — математическое уравнение из почти пятидесяти строк, которое при решении равнялось единице. Папа номер 1. Тони рассмеялся. — Мы решим его позже, чтобы убедиться, что там действительно написано "папа номер один", а не "папа номер семь" или что-то в этом роде. — Я уже решил. Там написано один, поверь мне. — Мне нравится. Спасибо. — Остальные пакеты откроешь потом. Есть еще кое-что, — сказал Питер. — Оно в лаборатории. — Показывай дорогу, — приказал Тони с озорным блеском в глазах.❦❦❦
Как только они вошли в лабораторию, включился свет, и роботы в праздничных колпаках защебетали, приветствуя их. Питер встал очень рано, чтобы всё подготовить. Выражение лица отца стоило его усталости: Питер не мог вспомнить, когда в последний раз видел его таким счастливым. Dum-E выдвинул руку, и Тони выхватил пакет из клешни. — Не знаю, можно ли доверять чему-то от него, — прокомментировал Тони, косясь на робота. Питер усмехнулся. — Мы тренировались, так что всё должно быть хорошо. Тони серьезно кивнул. — К тому же я дал ему наименее хрупкую вещь, — признался Питер. — Умно. К этому подарку Питер также приложил открытку. Он всегда писал открытки от Dum-E и U в двоичном коде. Тони некоторое время изучал ее, пока переводил. "Ты такой хороший отец, что мы написали петицию, чтобы наши материнские платы заменили на отцовские". Тони громко рассмеялся, прочитав это, а Питер постарался не улыбаться слишком широко. Затем его отец открыл настоящий подарок, который представлял собой набор очень безвкусных галстуков, поскольку именно такие он любил надевать на скучные деловые ужины. У U был пакет с пластинкой, за приобретение которой Питеру пришлось побороться на торгах. Спрос на виниловые копии седьмого альбома группы Butthole Surfers был высоким. Питер переплатил несколько сотен долларов, но, как и то, что он встал на рассвете, чтобы подготовить роботов, это того стоило. — Спасибо, Пит, — сказал Тони. — Мне всё это нравится. Питер заметил, что глаза его отца заблестели, и ему до смерти хотелось посмеяться над этим, но у него и самого заслезились глаза, так что у него не хватило бы сил. — Иди сюда, — Тони распахнул руки для объятий, и Питер без колебаний подошел к нему. Всё тело Питера затрепетало, когда отец обнял его. Они соприкасались почти везде, и, находясь в объятиях отца, вдыхая его запах, чувствуя биение его сердца, он чувствовал себя в такой неописуемой безопасности, что просто закрыл глаза и наслаждался. — Я люблю тебя, папа, — тихо сказал Питер, его голос был приглушен, так как он говорил прямо в грудь Тони. Он не был уверен, что отец услышал его, пока тот не ответил: — Я тоже люблю тебя, милый. Больше всего на свете. Питер не мог сдержать дрожь, которая пробежала от основания его позвоночника до самой шеи. Милый. Может быть, отец и не любил его так, как он хотел, но, по крайней мере, у них могло быть это. Это было не всё, но этого было достаточно. Пока Тони был занят тем, что опускал иглу на свой новейший (но всё еще старый) винил, Питер воспользовался возможностью, чтобы отправить ему сообщение. Поскольку ему нужно было как-то оправдаться за молчание, он подумал, что должен объяснить своему отцу, почему он не будет много писать — он будет занят, проводя время... со своим отцом. Том: Привет, Тони. Я просто хотел сказать, что сегодня не буду писать тебе много сообщений. Том: Я не злюсь на тебя или что-то в этом роде. Честное слово! Лол. Просто собираюсь провести день с папой. Том: Кстати говоря... Поздравляю тебя с Днем отца! Том: ХОХО Тони был особенно дерзким, потому что написал Тому ответное сообщение, не заходя в ванную. Он небрежно постукивал пальцами по своему телефону, как будто Питер не наблюдал за всем происходящим. Еще пару недель назад это привело бы Питера в ярость, но сейчас это только рассмешило его. Он не мог поверить, насколько наглым был его отец. Конечно, он, вероятно, не подозревал, что Питер знал, чем он занимался в своем телефоне, но всё же. Тони: Ты такой милый, что дал мне знать... такой хороший мальчик. Тони: Я хорошо тебя учу. ;) Тони: Если у тебя хватит смелости, передай своему старику от меня поздравления с Днем отца. Тони: Я уверен, что ему бы это понравилось. Питер решил последовать примеру и без утайки написать отцу ответное сообщение. Дерзость Тони, сказавшего нечто подобное, заслуживала этого. Том: О мой бог. Ты просто смешон. Тони: Я знаю. Тони: В любом случае, хорошего дня, ха-ха. Том: Обязательно. Это мой любимый день в году. ;) Тони: Если ты хочешь сделать этот день еще лучше... напиши мне позже, когда мы не будем заняты. Том: Если ты хочешь сделать мой день еще лучше... напиши мне позже, когда ты не будешь занят. Тони: Это свидание.❦❦❦
Питер пожалел, что настоял на том, чтобы сесть за руль, когда они добрались до ресторана. Он забронировал столик на вечер за несколько дней до этого, но это не означало, что парковка не была кошмаром. Ему еле удалось припарковать огромный джип отца. Они стояли в короткой очереди, чтобы попасть к хостес, молодой женщине, которая постоянно улыбалась и говорила позитивным тоном, но ей не удавалось заставить свои глаза не выглядеть напряженными, учитывая количество людей, которые постоянно входили в дверь. Когда с семьей, стоявшей в начале очереди, было закончено, а пара, находившаяся прямо перед ними, поднялась наверх, Тони положил руку на поясницу Питера, чтобы подойти вместе к хостес. Питер едва мог сдерживать себя. Он чувствовал себя так, как будто был на свидании. Как и поцелуй в щеку, рука на пояснице была тем, что происходило между ними десятки раз, но Питер никогда раньше не ощущал это так, как сейчас. — На двоих? — спросила хостес. Питер на секунду замешкался. Конечно, их было двое, но означает ли "на двоих" свидание? Должен ли он уточнить, что это на День отца? — Эм... — Здесь должен быть заказан столик для Старка, — сказал Тони. — О, вижу, — улыбнулась хостес. — Два для Старка. Тони снова положил руку на поясницу Питера, пока они шли к указанному столику. — Ваш официант будет через минуту, — сказала хостес, прежде чем уйти. Питер боялся встретиться с Тони взглядом первые несколько мгновений, пока они сидели друг напротив друга. Это было похоже на какое-то пошловатое первое свидание, которое не имело никакого смысла, поскольку они знали друг друга уже почти восемнадцать лет. Питер решил, что в этом виновато лишь его восприятие, поскольку его отец всегда выглядел расслабленным, независимо от обстоятельств. Он только надеялся, что не ведет себя настолько неловко, чтобы отец заметил это и удивился. — Привет, я Баки, ваш официант на этот вечер. Могу я предложить вам напитки? У Питера всё сжалось. Профиль этого парня он видел в приложении. Имя Баки было нелегко забыть, да и его мотоцикл тоже. На секунду Питер испугался, что Баки тоже узнает его, но потом вспомнил, что у него вымышленное имя и фотография, так что никто не мог знать, что это на самом деле он. Хвала Господу. — Да, Спрайт, пожалуйста? — сказал Питер. — Так, а для тебя? — спросил Баки у Тони. — Ну, раз уж ты за рулем... — Тони подмигнул Питеру. — Я возьму Джека с колой. — Отлично, сейчас вернусь, — объявил Баки, прежде чем уйти. Интересно, отец видел профиль этого парня в приложении? Питер проводил Баки настороженным взглядом. Ему нужно было взять себя в руки. — Итак, что ты собираешься заказать? — спросил Питер, уткнувшись невидящим взглядом в меню. — Чизбургер с беконом. Картофель фри. Что-то случилось? Как всегда, его отец читал мысли. — Нет, — сказал Питер слишком быстро. — Хм, — произнес Тони, неопределенно кивнув в сторону Баки, когда тот снова появился с их напитками. — Готовы сделать заказ? — спросил он. Питер запаниковал, поскольку он не был готов. Он смотрел в меню, но пока ничего не прочитал. — Еще несколько минут, — ответил Тони. — А пока принеси нам тарелку начос. Без помидоров. Добавь халапеньо. Питер оживился от предвкушения предстоящей еды, он любил начос, и отец это знал. — Понял, — Баки заправил прядь волос за ухо и пошел обратно в сторону кухни. Питер снова проследил за ним взглядом. Когда он обернулся к отцу, то понял, что тот заметил, как сын наблюдал за официантом. Тони глядел на него с веселым выражением на лице. Питеру стало интересно, что бы почувствовал его отец, если бы его любимый Том смотрел на других парней. Забавлялся бы он тогда или ревновал? — Собираешься оставить ему свой номер на салфетке, Пит? Питер покраснел. Из всех способов сообщить отцу о своей бисексуальности, которые он представлял себе, быть застуканным за тем, что он пялился на какого-то случайного официанта... — Нет, — прошипел Питер. — Боже мой. Нет. А что? Ты уже застолбил его? Тони усмехнулся. — Не в моем вкусе, — сказал он. — О, — Питер откашлялся. — Так кто же в твоем? Скажи мне. Скажи мне. Скажи мне. — Почему ты думаешь, что мне нравятся мужчины? — Тони нахмурился. Вот дерьмо. Он не должен был этого знать. — Ладно, не мужчины, — Питер опустил голову и сделал глоток Спрайта. Затем ему в голову пришла ужасно озорная мысль. — Мальчики? Тони только что сделал глоток своего напитка, и было очевидно, что он сейчас подавился им. С точки зрения Питера, это было практически ответом на вопрос. Тому было 18, технически, но всё же. Мальчишка по сравнению с этим Баки. — Господи, парень, — сказал Тони. — Ты пытаешься убить меня? — Нет, — ответил Питер, как будто это был не риторический вопрос. — В любом случае, — продолжил Тони. — Почитай меню, а то твой корабль мечты вернется, а ты не будешь готов. Опять. Питер фыркнул. — Ты шутишь, да? Потому что я даже не смотрел на него. Я просто смотрел в ту сторону. Тони на мгновение задумался, и Питер искренне понятия не имел, что он собирался сказать. — Я дразню тебя, — сказал отец. — Хорошо, — кивнул Питер. — Но, — добавил Тони. — Если бы ты заинтересовался. Ты же знаешь, что мне всё равно, верно? Питер поднял брови. — Не то, чтобы мне всё равно, но я не против. Ты знаешь. Ого. Неужели отцу было так трудно объясниться? Питер сдавленно рассмеялся. — Ты хочешь сказать, что не возражаешь, если мне нравятся парни? — Ну да, это. — Ну, спасибо, — Питер старался говорить непринужденно, хотя внутри он ликовал. Он действительно должен был поблагодарить Тома за то, что тот проложил путь к открытому разговору между ним и его отцом. Он был немного... заторможенным, но всё равно приятным. Лучше, чем ничего. Ты бы не возражал, если бы парнем, который мне нравится, был ты? — Ребята, вы готовы, или вам нужно еще немного времени? — прервал их вернувшийся Баки. Питер был недоволен тем, что его перебивают. Он также был недоволен тем, что к нему пристают с просьбой сделать заказ, когда он даже близко не подошел к первой странице меню. Единственным спасением было то, что Баки принес с собой начос. — Да, — ответил Тони. — Мы возьмем два чизбургера с беконом и картошкой фри. О, и куриные тендеры. Кисло-сладкий соус. Баки перевел взгляд с Тони на Питера и улыбнулся. — Что-нибудь для тебя? Питер не мог не рассмеяться над шуткой Баки. Его отец, похоже, тоже нашел ее забавной. — Если вас интересует десерт, то сегодня есть специальное предложение для всех отцов. Я не знаю, действительно ли ты отец, — обратился Баки к Тони, — или вы двое на свидании, или что. Я должен спрашивать всех парней, которые не являются подростками, но я также не должен делать предположений, так что вы можете видеть, как это сложно. Боже мой. Боже мой. Он что, серьезно только что... Питер почувствовал, как его глаза расширились, и он был слишком слаб, чтобы даже посмотреть в сторону отца. — Я понимаю, — сказал Тони. — Это немного серая зона. Что было серого в ужине на День отца? Вот что хотел знать Питер. Он был по уши влюблен в этого мужчину, но даже он логически понимал, что это не свидание. О какой серой зоне говорил его отец? О той, в которой он выглядел как отец, но в то же время не выглядел им, потому что был красив? Баки кивнул: — Именно. — Если бы я не был отцом, я бы всё равно получил десерт? — пошутил Тони. — Да, думаю, я мог бы это устроить, — Баки усмехнулся. — Если только ты не донесешь на меня. Питер был на грани сердечного приступа. Кто-то действительно думал, что у них с отцом свидание. Значит ли это, что он оказался в лиге своего отца? Неужели они вели себя иначе, чем другие отцы и сыновья? У них был особый взгляд? Потому ли, что Баки мог видеть, как он смотрит на отца? А что думал его отец? Был ли он расстроен? Шутил ли он, потому что ему было неловко, или потому что ему показалось это забавным? Хотел ли он, чтобы это было свиданием? Был ли он встревожен? Но почему он поощрял сомнения Баки? Если бы я не был отцом. Что, черт возьми, это должно было значить? Неужели он не хотел быть отцом? И то, как Баки улыбался... Он заигрывал с его отцом? Неужели его отец флиртовал с Баки? — Может, он и не донес бы, но я бы это сделал, — вклинился Питер. Они оба могли бы идти на хер, если думали, что он будет просто молча сидеть, когда они практически целуются у него на глазах. Баки посмотрел на него уже второй раз за вечер. — Приверженец правил, да? Тони рассмеялся. — Всё равно это бесполезно, ведь я его отец. — А мне уже не терпится немного отступить от правил, — поддразнил Баки. — Тогда ты можешь дать мне десерт. Я не отец, — сказал Питер, раздраженный тем, что его всё время выпихивают из разговора. Глупый Баки. Кем этот клоун себя возомнил? Ведь если он подумал, что у них свидание, почему он всё еще так наседает на Тони? Он уже занят! Теоретически. Баки засмеялся. — У нас есть вишневый чизкейк и яблочный пирог. — Я хочу чизкейк, — сказал Питер тоном, граничащим с указом. — Пусть будет два, — сказал Тони. — Ясно. И два чизкейка. Сейчас вернусь. Питер скрестил руки на груди. — Знаешь, это несправедливо, что у родителей есть особенный день, а у детей его нет. — Это потому, что для детей каждый день особенный. — Как это понимать? Нас заставляют делать работу по дому, и мы должны делать то, что нам говорят. — Но я не заставляю тебя делать работу по дому, и ты не слушаешь, что я говорю. Что это с тобой? Откуда все эти мысли? — Тони хихикнул. — Это уже третий раз за неделю. — Я не знаю. Просто говорю,— Питер поерзал на своем стуле. — Ведем беседу, пока ждем, когда этот придурок принесет нам еду и десерт. — Вау, — Тони поднял брови, — с чего ты взял, что он придурок? — Он даже почти не разговаривает со мной, а с тобой открыто флиртует. Это непрофессионально. Тони хмыкнул. — Я не заметил. Питер с презрительным выражением на лице уже открыл рот, чтобы высказаться по этому поводу, но Тони примирительно улыбнулся. — В любом случае, я рад, что это взбодрило тебя и ты наконец вернулся на нашу планету. Баки принес еду и два десерта, как и обещал, а вскоре после этого и счет, и, возможно, Питеру показалось, но его отец относился к нему более нейтрально, чем вначале. Хорошо. Так ему и надо. Ему неинтересно, придурок. Он со мной.❦❦❦
К тому времени, когда они вернулись домой после поездки, Питер был измотан. Во многом это, вероятно, было связано с тем количеством еды, которую ему пришлось съесть. Остальное было связано с нервозностью. Он думал, как попрощаться с отцом, чтобы пойти в свою комнату. Питер не хотел бросать его, если Тони всё еще хотел проводить время вместе. Затем его мозговые клетки активизировались, и он понял, что его отец тоже хотел бы попрощаться с ним, чтобы пойти в свою комнату. Он хотел остаться один, чтобы переписываться с Томом. Какую-то часть Питера это по-прежнему раздражало. — Так ты всё еще хочешь потусоваться или посмотреть кино, или что-то еще? — спросил Питер. — А что ты хочешь? Я готов на всё, — сказал Тони. — Ну, я немного устал, но я не хочу прерывать наше общение, если ты не устал, — признался Питер. — Как хочешь. Тони улыбнулся. — Да, я бы тоже устал, если бы проснулся рано утром, чтобы приготовить завтрак и надеть на ботов праздничные колпаки. — Оно того стоило, — возразил Питер. — Определенно, — согласился Тони. — Ну что? — снова начал Питер. — Увидимся завтра? — В понедельник утром, на твоей последней неделе в школе, — вздохнул Тони. — Тебе лучше отдохнуть. — Что ты собираешься делать? — спросил Питер. — Хороший вопрос, — сказал Тони. — Может быть, лягу спать или посмотрю телевизор, или займусь работой. Всё зависит от ситуации. От чего именно? От того, напишет ли твой мальчик тебе сообщение? Питер кивнул. — Круто. От него не ускользнуло, что на этот раз отец не пригласил его в свою кровать. Это было хорошо, потому что ему не пришлось придумывать оправдание, почему он вдруг захотел спать в своей собственной комнате, но этого было достаточно, чтобы в его груди разгорелась ревность, которую он всегда испытывал к Тому. Питер зашел в свою комнату и закрыл дверь, прислушиваясь, не поднимается ли и его отец. Похоже, что нет. Интересно. Том: Итак... ты сказал мне написать тебе. >:) Меньше чем через минуту Тони прошел мимо, Питер услышал, как заскрипела дверь спальни, когда отец закрыл ее. Тони: Похоже, ты послушался меня. Том: Может быть... может быть, нет. Может быть, я всё равно написал бы тебе, даже если бы ты сказал мне не делать этого. ;) Тони: Ты не можешь грубить мне в мой особенный день. Том: Кто грубит? Ты как ребенок... Я даже добавил подмигивающий смайл. Тони: Я вижу, ты сегодня в специфическом настроении. Грубее, чем обычно. Том: Наверное, мне просто нравится заставлять тебя работать над этим. Том: Разве не интереснее заставить меня слушаться тебя, если я сначала буду сопротивляться? Тони: Если я скажу "да", ты потом используешь это против меня? Том: Да. Тони: Тогда... всё равно да. Тони: Я не боюсь тебя, сопляк. Том: Хорошо. Я не хочу, чтобы ты боялся. Тони: Весьма обнадеживает. Том: :) Том: Как прошел твой "особенный день"? Всё было так, как ты хотел? Тони: Он был самым лучшим. Мой сын действительно выложился по полной. Он всегда так делает, но почему-то в этом году всё было еще лучше. Питер задался вопросом, излучает ли он какой-нибудь ощутимый свет, потому что он чувствовал, что светится. Самый лучший. Том: Круто. Рад, что у тебя был хороший день. Тони: Очень мило с твоей стороны. Тони: Как прошел твой день? Когда Питер подумал об этом, он в первую очередь вспомнил этого придурка Баки, но потом руку отца на своей пояснице, их откровенный разговор и те чувства, которые он испытывал рядом с ним. Всё остальное не имело значения. Это действительно был лучший день, как и говорил его отец. Том: Отлично. Тони: Количество деталей, которые вы вложили в этот ответ, просто невероятно. Том: Ты не видишь, но я высунул язык. Тони: Осторожнее высовывай свой язык рядом со мной. Том: Почему? Что ты собираешься с этим делать, крутой мачо? Тони: Я-то знаю, а тебе только предстоит узнать. Том: Ооочень страшно. Тони: Как твой старик отреагировал, когда ты поздравил его с Днем отца от меня? Том: Почему ты называешь его стариком? Тони: Разве он не старик? Том: Если он старик, то и ты тоже, потому что вы одного возраста. Тони: Я, наверное, гораздо лучше выгляжу, чем он, независимо от возраста. Том: Если это то, благодаря чему ты спишь спокойно по ночам... Тони: Спорим, ты не дашь мне спать по ночам. Том: Это должно было быть шуткой про секс? Тони: :) Том: Ты когда-нибудь думаешь о чем-нибудь еще? Тони: А ты? Том: Не совсем, лол. Тони: Очень интересно. Пожалуйста, продолжай. Том: Ты назвал это "свиданием", когда мы разговаривали раньше. Тони: Ничего себе, от тебя ничего не ускользает. Том: Ну, и у меня появились кое-какие идеи, как сделать этот конкретный разговор немного более особенным. Тони: О? Том: Я хотел бы отправить тебе что-нибудь, типа подарка или еще чего-нибудь, но я нервничаю. Тони: Ты хочешь отправить мне свою фотографию? Том: Да, если хочешь посмотреть. Не знаю. Теперь, когда я это говорю, мне даже как-то неловко, ха-ха. Это глупо. Тони: Нечего стесняться, милый. Тебе не нужно стесняться меня. Никогда. Том: Спасибо. Тони: Так что? Это, должно быть, подарок на День отца или что-то в этом роде? Том: Если ты этого хочешь. Теперь, когда я это сказал, это звучит как-то глупо. Моя фотография - не самый лучший подарок в мире, лол. Тони: Позволь мне судить об этом. Том: В смысле, я не ожидаю, что она будет конкурировать с теми подарками, которые ты, вероятно, уже получил. Тони: Это разные вещи, детка. Я буду надевать свою футболку "Папа №1" при каждом удобном случае, поверь мне. Но это не значит, что я не буду смотреть на твою фотографию при каждом удобном случае. Понимаешь? Том: Может быть, ты мог бы сказать мне, что ты хотел бы увидеть, чтобы я знал, с чего начать? Том: Пожалуйста. Тони: О, ничего себе, малыш. Ты, наверное, стесняешься. Ты всегда милее, когда не уверен в себе. Том: Я думал, что я грубиян. Тони: Ты сначала грубиян, а потом милый, когда тебя что-то тревожит. Том: Ты очень наблюдателен. Тони: Кстати, о наблюдении... Я так хочу тебя увидеть. Ты даже не представляешь, как долго я этого ждал. Том: Правда? Тони: Да. Том: Знаешь, ты мог придумать красивую картинку в своей голове, а когда ты действительно увидишь фотографию... она может оказаться не такой, как ты думал. И ты будешь разочарован. Тони: Думаю, единственное разочарование, которое я испытаю, это когда я неизбежно приду в восторг от того, что ты мне пришлешь, но не смогу потрогать тебя лично. Том: Лол, ты всегда знаешь, что сказать, чтобы я почувствовал себя лучше. Это типа твоя суперсила. Тони: Я практически герой. Том: Ты мой герой Тони: Полегче, парень. Напоминает надпись на открытке. Том: Так ты хочешь фотографию или нет? Тони: Хорошо, хорошо. Тони: Я знаю, что я хочу увидеть. Том: Что? Тони: Есть фотография твоих ступней? Том: Ты, наверное, шутишь. Пожалуйста, скажи, что ты шутишь. Тони: Я шучу. Пытаюсь заставить тебя меньше нервничать. Том: !!! Тони: Дай мне подумать. Тони: Очевидно, что я бы хотел увидеть ниже пояса, но это твой первый раз, не стоит торопиться. Тони: Почему бы не начать с груди? Том: Это будет сексуально для тебя? Только моя грудь? Тони: Я рискну утверждать, что всё, что ты пришлешь, будет сексуально. Том: Хорошо, давай я попробую. Посмотрим, что у меня получится. Тони: Я подожду. Питер встал перед своим зеркалом и понял, что в нем отражается вся его комната. О селфи с зеркалом не могло быть и речи. С ванной была та же история, поскольку она была очень узнаваема. Единственным выходом для Питера было лежать в постели и молиться, чтобы Тони не узнал его простыни. Увидев свою обнаженную грудь на дисплее телефона, он понял, что отец узнает его тело. Это означало, что безопаснее всего было бы послать фотографию члена, поскольку отец не видел его голым с тех пор, как он был ребенком. Но смог бы он это сделать? Это было... откровенно. Даже если он прятался за лицом Тома, это всё равно нервировало. Он пролистал свою галерею и нашел фотографию, которую прислал ему отец. Он взял ее за основу и скопировал его позу, стараясь не показывать ни лица, ни груди. Боже, его отец выглядел как модель. Это было несправедливо. Тони: Если тебе трудно, не высылай ничего. Тони: Я хочу, чтобы тебе было комфортно. Том: Пожалуйста, не дави на меня. Он использовал тот же ленивый захват, что и отец на своей фотографии. Он держал свой член за основание, позволяя его размеру и форме говорить самим за себя. Посчитает ли отец его сексуальным? Не слишком ли маленький у него член? Не испортил ли он всю атмосферу, будучи таким застенчивым? Было бы лучше, если бы он просто отправил фотографию без всяких предисловий? Полный сюрприз? Том: Это не так красиво, как у тебя, честно говоря, но я действительно старался. Он нажал "отправить". Тони: Ого. Я ожидал увидеть сосок или два, но ты прислал мне святой Грааль. Тони: Ты идеален. Тони: Ты такой красивый. Питер зажмурил глаза. Он и не думал, что можно стать еще тверже. Том: Правда? Тони: Черт, ты даже не представляешь. Я бы убил, чтобы заполучить тебя. Том: Теперь это ты убиваешь меня комплиментами. Тони: Ты всё еще твердый? Или ты кончил после того, как сделал снимок? Том: Честно говоря, я очень твердый. Не думаю, что я когда-либо был таким твердым раньше. Немного больно. Тони: Почему ты не кончил, малыш? Том: Я слишком нервничал. Не был уверен, что тебе понравится. Тони: Как насчет доказательств, насколько сильно мне это нравится? Давай я тебе покажу. Том: Я хочу посмотреть. Пожалуйста? Тони: Ты такой хороший мальчик. Тони: Дай мне минутку. Питер пососал свои губы. Затем появилось видео. Оно было коротким, всего тридцать секунд. Лицо отца попало в кадр лишь на мгновение, пока он настраивал телефон, чтобы получить идеальный ракурс. Он лежал в своей постели. Питер узнал плед. Кровать, на которой он спал и дрочил. О, черт. В том, как Тони сжимал свой член на видео, не было ничего ленивого. Он держал его с определенной целью. Питер был очарован, наблюдая, как его отец водил пальцами вокруг головки. Простое движение запястья, несколько подергиваний, затем он провел большим пальцем по жемчужной капле предъэякулята, и вот уже сперма выплескивается на его живот и стекает по тыльной стороне руки. Горячее, чем видеть всё это, был стон: "Бля". Длинный, протяжный и сводящий с ума. Единственное, чего не хватало, это: "Питер", но он мысленно добавил это. Питер даже не понял, что начал поглаживать свой собственный член, пока смотрел видео. Это произошло само собой, и как только видео закончилось, он с громким выдохом кончил на себя. Оргазм наступил так внезапно, что он даже не успел ничего сказать, но если бы успел, то, конечно же, он бы произнес имя своего отца. Питер не раздумывал, прежде чем сфотографировать свой живот. Он сделал снимок в области пупка и ниже, где было больше всего спермы. Он нажал "отправить", как только фотография загрузилась. Том: Это было так горячо. Я тоже кончил. Тони: Если бы ты был в моей постели, я бы заставил тебя вычистить меня. Том: Тебе не пришлось бы меня заставлять. Тони: Конечно, я бы отплатил тебе тем же. Том: Ты позволил бы мне поцеловать тебя после этого? Тони: Позволил бы? Я бы умолял тебя поцеловать меня. Том: Это я буду умолять. Тони: Осторожнее, а то я могу снова возбудиться. Том: Обещаешь? Тони: Кто-нибудь говорил тебе в последнее время, что ты идеален? Том: Никто, кроме тебя. Тони: Тогда позволь мне сказать это еще раз. Тони: Ты буквально самый идеальный мальчик в мире. Питер не знал, что думать, когда из его глаз покатились слезы. Это было всё, чего он хотел, но было неприятно притворяться, будто отец говорил сейчас о нем. Для своего отца он должен был быть самым идеальным мальчиком в мире. А не Том. Том: Спасибо. Том: Ты самый идеальный мужчина. Он тоже так думал. Говорил ли он о Тони или о своем отце. Для него это было одно и то же, и он хотел бы, чтобы Питер и Том были одним и тем же для его отца. Это было чертовски несправедливо.❦❦❦