❦❦❦
Питер проснулся лишь настолько, насколько это было необходимо, чтобы перевернуться и сменить позу. Но затем в его мозгу что-то щелкнуло, и глаза распахнулись. Охренеть. Они с отцом занимались сексом. Серьезно? Что? Одного импульсивного поцелуя было бы достаточно, чтобы шокировать Питера при пробуждении. Но настоящий секс? Как он должен был принять это в свое новое мировоззрение так рано утром? Он чувствовал себя так, словно очнулся ото сна, но в глубине души знал, что его воспоминания реальны и неопровержимы. — Как тебе спалось? Сильные руки обхватили Питера, когда отец притянул его к своей груди. Тони прижался к его шее и поцеловал его прямо под линией волос. — Действительно хорошо, — выдохнул Питер, — а тебе? — О, потрясающе, — ответил Тони. — Наверное, это лучший сон, который у меня был за последние годы. Питер улыбнулся про себя. — Я всегда сплю лучше, когда мы спим вместе. Тони хихикнул, а Питер закатил глаза. — Я имею в виду, когда мы спим, а не ты знаешь что, хотя, наверное, сейчас я имею в виду и то, и другое. Но мы делали это только один раз, так что я не могу знать наверняка, действительно ли я лучше сплю, если делаю это с тобой. Нам пришлось бы сделать это снова, чтобы проверить теорию на практике, и... — Знаешь, — прервал Тони, — ты действительно идеален. — Если быть бессвязным ботаником — это идеально, тогда да... Отец крепче прижал его к себе, и Питер почувствовал, как его член упирается ему в задницу. Сколько раз ему снилась именно такая ситуация? Сколько раз он задавался вопросом, проснулся ли его отец с твердым членом, и если да, то что ему нравится делать с этим? Подрочил ли он на себя или позволил этому пройти само собой? Когда он играл роль Тома, он спрашивал об этом. Теперь, когда он вспомнил тот разговор, ему стало неловко. Да? А как бы ты себя почувствовал, если бы спал в одной кровати с отцом и проснулся от того, что он дрочит? Питер разрывался между тем, чтобы помочь отцу решить проблему с эрекцией и сбежать вниз, чтобы поесть, так как он умирал от голода. У него было чувство, что на этот раз еда не победит. — Ты всё еще хорошо себя чувствуешь относительно всего этого? — прошептал Тони. Питер повернулся к нему лицом, но его ответ застрял на пути от мозга ко рту. Боже, это лицо. Даже утром его отец был красив. Взгляд отца был пристальным, и это почти заставляло Питера нервничать. О чем он думал? — Да, хорошо, — наконец ответил Питер. — Почти слишком хорошо. Я вроде как... не знаю. Тони потянулся вперед и провел тыльной стороной ладони по его щеке. — Ты покраснел. — Прости, — Питер отвел глаза в сторону, — я не знаю, почему. — Всё по-другому вне накала страстей, не так ли? — мягко спросил Тони. Питер кивнул. — Ты нервничаешь? — спросил Тони. Питер снова кивнул. — Я знаю, что не должен. Я просто... я не знаю, что нам теперь делать. Глаза его отца смягчились. — Мне не хочется признавать это, малыш, но я тоже не знаю. — Всё в порядке, — тихо сказал Питер. Он сделал паузу, прежде чем добавить: —Я не ожидал, что у кого-то из нас будет ответ на такие вещи... по крайней мере, не сразу. Это нечто беспрецедентное... то есть, надо полагать. — Надо полагать, — согласился Тони. Питер скривил губы в быстрой улыбке, под стать отцовской. — Но мы разберемся с этим. Вместе, — уверенно сказал Тони. — Всё будет хорошо. Несмотря ни на что. Я позабочусь о нас. Питер поверил ему от всей души. — Я тоже позабочусь о нас, — сказал Питер. — Мне всё равно, что нам придется делать. Я просто хочу тебя. Тони улыбнулся такой улыбкой, которую Питер видел на его лице всего несколько раз в жизни. Каждый раз, когда он видел ее, его отец улыбался ему. Тони прижался к нему, чтобы поцеловать, и Питер был готов к этому. Это было именно такое "утро после", какое он хотел. Всё было спокойно, тихо и безопасно, и все следы неуверенности исчезли, хотя они неслись навстречу неизвестности. Его отец знал, что сказать, и он тоже; он говорил правильные вещи, делал правильные вещи и делал отца счастливым. Никаких сожалений. Просто они продолжали любить друг друга, как они признались накануне вечером. Как будто так было всегда; это не было похоже на первый раз. Это было так же легко, как дышать. — Чего ты хочешь, Пит? — спросил Тони, проводя руками по его плечу и вниз по руке, пока не добрался до его ладони. Он взял ее и переплел их пальцы. — Я дам тебе всё, что ты захочешь. Питер не стал говорить ему то, что уже сказал... что хочет его. Он знал, что его отец имел в виду нечто конкретное и сексуальное. — Я хочу, чтобы ты снова был внутри меня, пожалуйста. Хочу быть ближе. Тони хмыкнул. — Как скажешь, детка. Давай, оседлай меня, как ты обещал. Сердце Питера учащенно забилось. О, черт. Он ведь дразнил отца по поводу этого, не так ли? Возбудить его, но ничего не делать с этим, пока тот не начнет умолять. Но сейчас, когда он был в этом моменте, он не думал, что у него хватит воли пройти через это. Если член отца был доступен, Питер хотел находиться на нем. Не стоит тратить время на поддразнивания. — Расскажи мне больше о том, когда я не знал, что ты знаешь, — попросил Питер. — Сейчас? — спросил Тони. — Я немного занят. — Да, с-сейчас, — потребовал Питер, насаживаясь на отца с низким, рваным стоном. Тони крепко зажмурил глаза. Питеру не нужно было быть в голове отца, чтобы знать, о чем он думает. Он тоже это чувствовал. Как будто всё, что они делали всего несколько часов назад, не насытило их, а сделало еще более голодными. До этого ощущение, когда отец входил в него, было странным, фантастическим, но всё равно неудобным, потому что это было так ново и ни на что не похоже. Но теперь Питер знал, чего ожидать, и чувствовал каждый дюйм отцовского члена внутри себя, и всё его тело было на взводе. Ему казалось, что он уже может кончить от того восхитительного ощущения, когда его кожа прижалась к бедрам отца. Он чувствовал себя таким полным и живым, что почти боялся пошевелиться. Как это может быть еще лучше? — Боже, Питер, так чертовски хорошо, — выдохнул Тони. — Что мне делать? — спросил Питер. — Ты хочешь, чтобы я двигался? Я не уверен... Тони толкнулся бедрами вверх, что заставило Питера подскочить, и этого было достаточно, чтобы началось трение. Достаточно, чтобы рот Питера приоткрылся. — Будь проще, детка, — подбодрил его Тони. — Вверх и вниз. Тебе не нужно подниматься слишком высоко. Просто покачивайся. Питер прикусил губу. — Тебе это будет приятно? — О да. Питер пытался следовать указаниям, но было немного трудно войти в ритм. Однако то, что ему удалось сделать, было потрясающим, и он как бы поддался этому чувству, в конце концов набирая скорость и делая свои движения более выраженными, когда он двигался вверх и вниз, покачивая бедрами вперед и назад. — Вот так, — выдохнул Тони. Отец сильно сжимал его бедра и каждый раз, когда Питер пытался подняться, руки Тони тянули его обратно вниз. Это было похоже на то, что ему приходилось бороться за то, чтобы трахать себя на члене отца, и эта борьба придавала ощущениям еще более яркие краски. В конце концов, бедра Питера начали гореть от его усилий, и он едва мог продвинуться в каком-либо направлении больше, чем на дюйм. Отец заботился о нем и делал всю остальную работу, в то время как Питер оставался неподвижным и сосредоточенным только на том, чтобы поддерживать себя над грудью отца. Через несколько минут он уже не мог делать даже этого. К концу процесса Питер покрывал отца, как бескостное человеческое одеяло. Как кукла. Тем временем отец держал его за ягодицы руками, раздвигая их, когда входил в него. Его отец умудрялся точно попадать в каждое нервное окончание внутри него, пока каждый толчок не стал похож на искру, проскакивающую от его дырочки через яйца к кончику члена, а затем обратно по позвоночнику. Тони однажды сказал ему, что хочет разорвать его на части и собрать снова, и это было именно то, что Питер чувствовал. Как будто каждая искра внутри него разгоралась в линию разлома, которая заставила его расколоться на тысячу крошечных кусочков удовольствия, когда его отец, наконец, сделал тот последний толчок, который вызвал реакцию. — О... Питер не успел произнести больше ни слова, прежде чем кончил, даже не коснувшись члена, а отец всё еще входил и выходил из него, всё еще держал его и шептал сладкие слова ему на ухо. Он долбил его и одновременно занимался с ним любовью. — Паааааапа... Питер почувствовал всё сразу: руки отца сжались на нем почти до боли, а тело напряглось и сразу расслабилось, его бедра врезались в него в последний раз, прежде чем застопориться на более ленивых, неглубоких толчках, а потом горячая влага разлилась внутри него, когда отец кончил, пометив его еще раз. У Питера кружилась голова от собственного оргазма, и он мог бы потерять сознание от экстаза, который подарил ему отец. Было так приятно делать ему приятно. Было так хорошо быть вместе и единым целым. — Пит, — выдохнул Тони, — малыш. Ты такой хороший. Питер заскулил от комплимента и прижался еще ближе к отцу, спрятав голову под его подбородком. Он пах так хорошо, как дом. Как любовь. — Ты не закончил рассказывать историю, — напомнил Питер. — Совсем как в детстве, — заметил Тони. Питер улыбнулся, прижавшись к отцу. — Разве это не жутко говорить? — спросил Тони через мгновение. — Я не должен говорить о том, что ты ребенок? Питер засмеялся. — Я думаю, мы это уже прошли. Это наша жизнь. Конечно, она не обычная, и каждый, кого мы когда-либо встречали, посчитал бы нас отвратительными... но я не думаю, что мы отвратительны. Это как... ты всё еще мой отец, и ты всё еще растил меня, и в этом не было ничего жуткого, а теперь у нас есть это, и это не омрачает всё хорошее между нами, не делает его менее невинным. Понимаешь? — Я когда-нибудь говорил тебе, что ты идеальный? — задумчиво спросил Тони. — Ммм. Тому? Да. Мне? Нет. Ну, может, отец и называл его идеальным раньше, но Питер, конечно, был готов услышать это снова. — Всё, что я сказал ему, я говорил тебе. Питер усмехнулся. — Я вроде как думаю о нем, как о другом человеке, даже если это был я. — О, да? Ты ревновал к самому себе? — Да, — признался Питер. — Можешь в это поверить? — Мне не приходилось ревновать к себе, — сказал Тони, — но когда ты пошел на танцы с той девушкой..., и потом, когда на тебя глазела та девица в торговом центре, и когда ты пялился на официанта... Питер самодовольно улыбнулся.❦❦❦
Питер потерял счет времени, но это было нормально, так как на самом деле ему было всё равно. Ничто во внешнем мире не имело для него значения. Он подумал о том, чтобы встать с постели, только когда отец предложил им принять душ и что-нибудь поесть. За завтраком он наконец-то проверил свой телефон и почувствовал себя немного виноватым из-за кучи непрочитанных текстовых сообщений. Нед разрывал его телефон почти с того момента, как ушел с вечеринки. Нед: Вечеринка была отвратительной, мы с Бетти расстались. Нед: Кажется, моя сестра забыла у тебя дома свой ободок. Нед: Не мог бы ты проверить? Нед: Чувак, сейчас только 10. Ты уже спишь? Нед: Думаю, да. Поговорим завтра. Бетти: Моя мама хочет знать, не нужна ли тебе и твоему папе помощь в уборке. Бетти: Дай мне знать! Нед: Чувак, проснись!!! Нед: Питер!!! Нед: Где ты? Что ты делаешь? Нед: Твой телефон сломался? MJ: Братан? MJ: Нед сходит с ума. MJ: Где ты? Мэй: Еще раз поздравляю, Питер. Я так горжусь тобой. Мэй: Ты и отец можете приехать, если хотите. Я приготовлю праздничный ужин! MJ: Чувак, где тебя носит? Твой телефон постоянно приклеен к твоей руке, так что ты никак не можешь не видеть эти сообщения... MJ: Ты что, утонул в бассейне или типа того? MJ: О, черт... может, ты и правда утонул. MJ: Если ты не ответишь в течение двух часов, я зайду проверить. Хэппи: Скажи своему отцу, чтобы он отвечал на звонки. Нед: ПИТЕР ПЛИЗ!!!!! Пока Питер печатал ответы всем подряд, он одновременно жевал, поскольку ужасно проголодался. Быстрый взгляд на отца показал, что он делает то же самое. Хотя Питер был уверен, что Тони занимается более важными делами, чем потерянные ободки. Ему потребовался почти час, чтобы наверстать то, что он пропустил. Некоторые из его ответов были спокойными, как, например, ответы Мэй и Бетти, другие — неистовыми, как, например, ответы ЭмДжей и Неду. Хэппи он принципиально проигнорировал. В конце концов, они переместились из кухни в спальню отца и отвечали на сообщения, лежа в одной постели. — Это было утомительно, — сказал Питер, откинув голову на изголовье кровати. — В какой части? — пошутил Тони. Питер хихикнул. Его задница немного болела, но это не было утомительным, так как оно того стоило. Он положил свой телефон экраном вниз на тумбочку и увидел, что его отец сделал то же самое. Лишь быстро обменявшись взглядами, они снова приступили к делу. Это был не просто бесконечный секс. Это были также объятия, прикосновения и ощущения. Секреты и мысли передавались с открытыми и закрытыми глазами, шепотом и обычным голосом, в зависимости от того, кто и когда говорил. Когда Питер вспоминал подробности их разговоров в приложении, он либо ворчал, либо смеялся, либо краснел. Они соблюдали свой договор больше не извиняться, но Питер знал, что отец всё еще чувствует себя немного виноватым из-за всего этого. Особенно когда Питер прервался на середине минета, чтобы спросить: — Ты серьезно сказал, что было бы хреново просить у меня обнаженку, поскольку ты не хотел бы, чтобы твой сын делал что-то подобное? Или мне показалось? Тони прикрыл глаза ладонями и кивнул. — Формально это не ложь, но... — Такой придурок, — обвинил его Питер, покачав головой, прежде чем продолжить сосать член отца. Вначале он пытался следить за тем, сколько оргазмов они подарили друг другу, но сейчас их количество было так велико, что он едва мог вспомнить. Питер полагал, что это не имеет значения. Единственное, что он знал наверняка, это то, что отец давал ему больше. Всегда баловал его. — Тебе повезло, что я не превратился в настоящего негодяя, учитывая, как сильно ты меня балуешь, — сказал Питер. — Большинство детей превращаются в засранцев, когда родители дают им всё, что они хотят. Тони фыркнул, и Питеру пришлось отстраниться, когда его отец начал трястись от смеха. — Что? — требовательно спросил он. — Не осуждаю, правда, но будь реалистом. Ты настоящий засранец, — сказал Тони, вытирая глаза. — Неправда! Тони молчал. — Ты действительно так думаешь? — уточнил Питер. — Нет, — сказал Тони. — Любой ребенок, который признает, что он избалован, вероятно, не засранец... если только ты не хвастаешься этим. Разве ты не делаешь это? — Тони прищурил глаза и пристально посмотрел на Питера, словно сканируя его мозг. — Вроде того, — признал Питер. — Ммм, такой хороший мальчик, говорит правду... в кои-то веки. — Как ты смеешь! — взвизгнул Питер, тут же набросившись сверху на отца. — Я соврал только потому, что ты был на охоте... искал бог знает кого. Восемнадцатилетних... Откуда мне было знать, что ты еще больший извращенец. Питер дьявольски ухмыльнулся, оседлав отца. — О, так мы теперь шутим об этом? — сказал Тони. — Я не был уверен, что мы уже дошли до этого... — Ты начал это. — Правда. Ну тогда давай, — поторопил Тони, приподнимая бедра. — Ты не можешь просто говорить о том, какой я извращенец, и не потакать мне. — Ты прав. Это было бы подло, — сказал Питер. — Но, опять же, я засранец, так что... — Мой засранец. — Да, — серьезно согласился Питер. — Я хочу... Питер надеялся, что ему послышался звонок в дверь, но выражение лица отца говорило о том, что он был не единственным, кто его услышал. На дверной звонок нажали еще несколько раз, а затем раздался условный стук. — Нед, — одновременно сказали Питер и Тони. — Черт, — вздохнул Питер. — Я нормально выгляжу? — Должен ли я ревновать из-за того, что ты хочешь хорошо выглядеть для Неда? — Пап, серьезно. На мне есть какие-то засосы или что-то в этом роде? — спросил Питер. — Мне нужно открыть дверь. — Нет, — сказал Тони через мгновение. — Как только ты наденешь рубашку, ничего не будет заметно. — Хорошо, — кивнул Питер. Он быстро осмотрел отца. — Хм, я не могу сказать того же о тебе... Тони облизал губы. — Как только он уйдет... — Я знаю, — серьезно сказал Питер. Он всё еще не насытился. Даже с учетом опасности, которую представлял Нед, у Питера был соблазн заставить его подождать, пока он еще немного поцелуется с отцом. Тони ухмыльнулся. — Я знаю, детка. Я чувствую то же самое, — сказал он, отвечая на невысказанные слова Питера. — Я обещаю... иди, сделай то, что должен сделать, а потом мы снова будем вдвоем. — Хорошо, — согласился Питер, наклоняясь к отцу. Черт возьми, он снова это делал. — Хорошо, — сказал он более решительно. — Хорошо. Я встаю. Я ухожу. — Ну тогда иди, — поддразнил Тони. Питер застонал, схватил с пола случайную рубашку и побежал к двери. Когда Питер открыл дверь Неду, он почувствовал себя виноватым. Нед выглядел искренне обеспокоенным. В руке он держал свой телефон. — Брат, — сказал Нед, протягивая руку для их особого рукопожатия, — ты в порядке? — В смысле? — спокойно спросил Питер, шлепнув Неда по руке, чтобы начать их приветствие. — Обычно ты отвечаешь мне, как только я пишу, — объяснил Нед. — Ты злишься на меня? Что-то случилось? — Что? Нет, чувак. — Ты уверен? — Нед наклонил голову. — Ты можешь сказать мне. Питер отошел в сторону, чтобы пропустить Неда внутрь. Что он должен был сказать? — Нет, — сказал Питер. — Честно. Ничего плохого. Просто... иногда у меня нет настроения сидеть в телефоне. Я не знаю. — Ладно, — легко согласился Нед. — Наверное, я просто привык, что ты сразу отвечаешь. Питер улыбнулся. — Всё нормально. Хотя это хорошая подготовка к колледжу. Мы больше не сможем так часто общаться, потому что будем так заняты... — Я знаю, Питер. Не напоминай мне. Я уже оплакиваю наши старые добрые времена, — сказал Нед, проходя в гостиную и усаживаясь на диван. — В МТИ учеба будет намного интенсивнее, чем в Мидтауне. Конечно, мы справимся, но одни только лекции будут отнимать столько времени. — Вы всегда сможете их пропустить, — сказал Тони из дверного проема, к которому он прислонился. Питер оглянулся, и ему захотелось вырубить Неда, чтобы тот не смог стать свидетелем того, что он воображал сделать со своим отцом. На Тони была толстовка Массачусетского технологического института и лабораторные джинсы, Боже правый. — Это правда, мистер Старк, — согласился Нед, поворачиваясь, чтобы посмотреть на него. — Мы не собираемся пропускать, — сказал Питер, закатив глаза. — Это была бы пустая трата денег. Тони равнодушно пожал плечами. — Возможно, ты мог бы вообще пропустить колледж и начать работать в Stark Industries, — добавил он. — Это лучше, чем любой диплом, который ты мог бы получить. Как это было чертовски заманчиво. Ему бы никогда не пришлось уезжать. Он мог бы почти постоянно находиться рядом с отцом. Им никогда не пришлось бы разлучаться. — Питер, это лучшее, что я когда-либо слышал, — тоскливо вздохнул Нед. — Я бы не стал тебя винить, если бы ты сделал это. — Нет, мне нужен диплом, — твердо сказал Питер. Тони усмехнулся. — Твой выбор. Питер расслабился, он не хотел ссориться с отцом из-за этого. — Ребята, хотите поужинать? — спросил Тони после того, как они еще немного поболтали о колледже. — Нед, ты остаешься? — Если вы не против, — сказал он с виноватой улыбкой. — Я пришел искать ободок моей сестры, и я сказал маме просто подбросить меня. Но если вы, ребята, заняты, я могу... — Не заняты, — пробурчал Питер, и его лицо тут же покраснело. Он был слишком смущен, чтобы даже посмотреть на своего отца. К счастью, первым, с кем он мог попрактиковаться во лжи, был его самый наивный друг. — Круто, — сказал Нед с энтузиазмом. — Как насчет видеоигр, мистер Старк? — предложил Нед. — Вы двое играйте, — сказал Тони. — Мне нужно поработать. Питер поднял брови. — В лаборатории, или ты уходишь? — В лаборатории, — сказал Тони. — Иначе я не был бы в лохмотьях. — В них нет ничего плохого, — пробормотал Питер. — О, да? Питер поднял голову, реагируя на тон голоса своего отца. Он знал этот взгляд... Черт, видеоигры с Недом это было неплохо, но с другой стороны... отец в своей старой толстовке МТИ. В лаборатории. Все эти прочные поверхности... Слава богу, Нед смотрел в свой телефон. Он пропустил весь бессловесный обмен репликами между Питером и Тони. — Закажи пиццу, — наконец сказал Тони. — Возьми что угодно. Я поднимусь позже. — Конечно, — сказал Питер, его голос дрогнул на одном единственном слове. — Спасибо, мистер Старк. Повеселитесь в лаборатории. — О, я так и сделаю. Питер хотел закричать, когда отец подмигнул ему, прежде чем отвернуться. Он знал, что это было приглашение на потом. Питер мог забыть о своих желаниях на несколько часов, но он не смог бы продержаться всю ночь с Недом. Было весело, но он чувствовал себя так же, как в ночь танцев с Лиз на выпускном вечере. Ему просто не терпелось вернуться домой и снова увидеть отца. Теперь он знал, что это за чувство, и оно было практически изнуряющим. Он любил Неда как брата — так, как нормальные люди любят своих братьев, — но, черт возьми, как же ему хотелось, чтобы он уехал. Когда сверкнули фары машины мамы Неда, Питер едва мог сдерживать себя. — Ты уезжаешь? — промурлыкал Питер. Возможно, немного слишком оживленно. — Да, чувак. Я очень хотел остаться с ночевкой, но мама хочет, чтобы я как можно больше времени провел дома перед отъездом в сентябре, так что... не знаю. Надеюсь, это нормально. Питер провел рукой по волосам. — Нет, я понял, чувак. Это нормально. Нед улыбнулся. — Да, твой отец, наверное, такой же. Может быть, даже хуже. — Да, — согласился Питер, отчаянно пытаясь сохранить лицо безучастным. Его отец определенно хотел, чтобы он проводил больше времени дома.❦❦❦
Как только Нед ушел, Питер направился в лабораторию. Предвкушение, копившееся в нем в течение всего вечера, наполняло его от пальцев ног до кожи головы. Энергия бурлила под его кожей, ожидая своего выхода. Это было похоже на то, как будто он снова и снова пробирается в спальню отца после выпускного вечера. Только на этот раз не было страха. Ну, может быть, немного страха. Всегда оставалась вероятность того, что отец передумает и заберет всё обратно, не потому что нашел кого-то лучше, а из-за чувства вины, и это пугало его больше всего на свете, но вероятность этого была невелика. В конце концов, отец сам сказал, что после того, как они сделают то, что сделали... пути назад уже не будет. Питер надеялся на это. До недавнего времени он был девственником, и все его друзья тоже, насколько он знал, но он не думал, что у кого-то была такая связь, как у него с отцом. Он слышал, что секс — это хорошо, но никогда не думал, что он может быть настолько хорош, а то, как его отец не мог насытиться им... казалось, они были на одной волне в этом отношении, и Питер мог гарантировать, что больше никто и никогда не сможет заставить его чувствовать себя любимым так, как его отец. В спальне и вне спальни. И никто никогда не будет любить его отца сильнее, чем он сам, так что всё было решено. Они идеально подходили друг другу. Зачем его отцу брать свои слова обратно, если их новый уровень отношений даёт им обоим всё? Питер спустился по лестнице и подошел к двери в лабораторию, даже не остановившись, чтобы перевести дух, прежде чем ввести свой код на сенсорном экране. Через стекло он мог видеть, как отец работает над проектом. Он выглядел настолько погруженным в работу, что Питеру не хотелось его прерывать, но он всё равно это сделал. Он пересек комнату так быстро, как только позволяли ноги. — Привет, — выдохнул Питер, наклоняясь к сидящему на стуле отцу и обхватывая его плечи руками. Для верности он поцеловал его в шею. Отец ничего не сказал и не сделал сразу, и эта нерешительность заставила Питера на мгновение занервничать, но потом отец положил свои инструменты, повернулся на стуле лицом к Питеру и обнял его. — Нед ушел? — Да. Когда их взгляды встретились, Питер смог разглядеть красные ободки его глаз. О нет. Это было именно то, чего он боялся. Так много для стабильности, к которой он начал привыкать. Неужели это уже конец? Так скоро? Между ними ничего не изменилось, в чем была проблема? Что его расстроило? Независимо от причины, он ненавидел видеть плачущего отца. Это было хуже всего. — Что случилось? — спросил Питер. — Не волнуйся, — ответил Тони, взяв Питера за руки. — Всё в порядке. — Нет, не в порядке. Ты плакал. — Всё разрешилось само собой, как только ты обнял меня... — Ну, тогда что было не так? До того, как я вошел. Тони помрачнел. — Ненависть к себе? Капелька вины. И немного мыслей о том, не собираешься ли ты передумать. Питер опасался, что отец будет сомневаться, но всё оказалось наоборот. — Ты серьезно? — спросил Питер. — По-настоящему? Что заставило тебя так себя чувствовать? Раньше ты был в порядке. Я что-то сказал? Прежде, чем Тони смог ответить, Питер перебил. — Подожди. Это ведь не потому, что я хочу учиться в колледже, а не работать на тебя? Потому что это не значит, что я... — Нет, — твердо сказал Тони. — Вовсе нет. Конечно, как бы мне ни было грустно расставаться с тобой... я хочу, чтобы ты поступил в колледж. — Хорошо, — сказал Питер, наслаждаясь тем, как сжались руки отца, когда он сказал, что ему будет грустно расставаться с ним. — Это из-за Неда? Тони поджал губы. — Я подумал, что ты передумаешь, когда ты почувствуешь вкус нашей жизни, Пит, — вздохнул он. — Прятки. Ложь. Неопределенность. Знаешь, это... этого будет много. Будешь ли ты притворяться одиноким до конца своей жизни, и это при условии, что мы будем делать это так долго. То есть, я бы хотел, но это... уф. Ты понимаешь, что я пытаюсь сказать? — Я понял, — сказал Питер. — Я думал об этом уже некоторое время... — Правда? — Когда я поцеловал тебя... по сути, я рискнул всем, и теперь у меня есть всё, чего я хочу, так что я перестану делать то, что мы делаем, только если ты захочешь остановиться. Иначе... ты так и останешься со мной. Потому что мне плевать на всё остальное. Мне всё равно, если мне придется врать всю оставшуюся жизнь, или говорить всем, что я асексуал, когда меня будут спрашивать, почему я не хожу на свидания, или еще что-то. Мне просто всё равно. Если у меня есть ты... мне этого достаточно. Отец ничего не сказал, но по выражению его лица Питер понял, что его слова дошли до него. Сначала, когда отец отпустил его руки, Питер был разочарован, но потом руки Тони переместились к пуговице его джинсов. Затем к молнии. Потом к боксерам. И Питер больше не был разочарован, наоборот. Он был в эйфории. Его член только что достиг горла отца, когда в сознание Питера ворвалась идея. — Ты хочешь пойти со мной на свидание? — выпалил Питер. Тони продолжил сосать и не ответил сразу, но потом он отстранился. — Ты действительно собираешься обломать сам себя? — Тони поморщился. — Это всего лишь на секунду, — сказал Питер, у него перехватило дыхание, так как отец заменил рот рукой. Каждый раз, когда кончики пальцев отца нащупывали головку члена Питера, у него подгибались колени. Тони облизал губы. — Ты хочешь встречаться со мной? Питер не был уверен, смеяться ему или ехидничать. Неужели его отец нарочно вел себя так глупо? — А что, ты думаешь, что ты просто любовник по вызову? Друг с привилегиями? — Отец с привилегиями, — пробормотал Тони. Питер фыркнул и задохнулся одновременно, поскольку его отец решил взять его член обратно в рот. — Это значит "да"? — уточнил Питер. — Конечно, да, — сказал Тони, отстраняясь после еще нескольких секунд. — Я уже заказал столик. — Что... ты... — Питер стиснул зубы. Он изо всех сил старался держать глаза открытыми, пока отец работал над ним. — Когда? — Я сделал это, как только спустился сюда, детка. Питер поднял брови. — Давно хотел пригласить тебя официально на свидание, — добавил Тони. — Я собирался сделать тебе сюрприз, но... как получилось...— Он снова облизал губы. — Теперь я могу вернуться к этому? Питер отрывисто кивнул и больше не перебивал.❦❦❦