Северный Ветер

Новое начало Гарри открыл глаза, и его тут же ослепило золото. Что с ним, он не понимал и знал только одно, что лежит на чем-то мягком. Стараясь набрать воздуха в словно слипшиеся легкие, он прищурился и сообразил, что глаза ему слепит солнце, пробивающееся сквозь стены уже родной ему палатки семейства Уизли. Он попытался встать, но тут же руки Гермионы опустились ему на грудь. - Тебе нужно лежать, Гарри. Даже от этой малейшей попытки подняться к горлу подступил ком, а в грудной клетке невыносимо начало жечь. - Насколько больно по шкале от 1 до 10? - спросила девушка, не убирая рук с его груди. - Говоришь, как настоящий дантист, - ответил Гарри, закрывая глаза. Тошнота казалось увеличилась, хотя он старался лежать неподвижно. - Эй-эй, никакого обморока, слышишь?,-нам с Джинни хватило и Рона. Недавние воспоминия вернулись мгновенно: крики Гермионы и окровавленная рука Рона. - Что случилось? - он открыл глаза, но тут же закрыл обратно, чтобы его не стошнило на стоящую рядом Гермиону. Его расщепило, большой кусок плеча, побочное действие зигзагообразной трансгрессии, но сейчас все хорошо, 3 капли бадьяна и большая часть затянулась, пусть он и потерял много крови. - Тебя задел Яксли, поэтому тебе так плохо, мы не знаем, какое это было заклинание, он очень хорошо владеет невербальными, но видимых ран нет, и кости целы. С Джинни все хорошо, она на улице накладывает защитные чары. Он облегченно вздохнул, друг был жив пусть и покалечен, девочки были целы и невредимы, а сам он, несмотря на свое состояние, скоро должен поправится. - Почему мы здесь? Я полагал, что мы вернемся на площадь Гриммо. Гермиона тяжело вздохнула, он почувствовал, как девушка взяла его за руку. Она дрожала. - Гарри, я думаю, мы туда больше не вернемся. - Что ты ... - Когда мы трансгрессировали, Яксли ударил в тебя заклинанием, пришлось схватить тебя, и этого времени оказалось достаточно, чтобы он успел увязаться за нами, оторваться я не могла, он слишком силен. Он так крепко держался, а потом он увидел дверь на площади Гриммо и понял, что мы там живем, немного ослабил хватку, удалось стряхнуть его, и мы перекинулись сюда. - Так где же он? Не мог же он попасть внутрь дома. - Думаю, что мог, я выдала ему наше местонахождение. Вероятность, что Гермиона ошиблась была ничтожна, если и вовсе была возможна. Если Яксли удалось проникнуть внутрь дома, то сейчас там была куча Пожирателей, изучающих каждый уголок дома, и пусть дом на Гриммо был мрачным и гнетущим, там они были в безопасности, к тому же Кикимер стал более веселым и дружелюбным. С сожалением Гарри представил себе домовика, готовившего для них ужин, на который они так и не пришли. - Прости меня, Гарри, прости, пожалуйста! - Не стоит говорить глупости, если кто и виноват, то я, ты в который раз спасаешь наши с Роном задницы, без тебя мы бы умерли на первом курсе и даже не от Волдеморта, а от собственной глупости. Ответить Гермиона не успела - тент палатки зашуршал, и в проходе появилась Джинни. Девушка молча подошла к его постели и обняла его. Гарри, забыв про боль, обнял в ответ. Это не были обычные объятия, нет, они значили намного больше, и объяснить эту смесь эмоций он не мог даже сам себе. - Ты же в порядке? - прошептала Джинни ему на ухо. - Конечно. Лицо Рона было серым и поблескивало от пота. - Как ты? - спросила Гермиона. - Только честно. - Паршиво - прохрипел Рон, ощупывая покалеченную руку. - Где это мы? - В лесу, рядом с которым проходил Кубок по квиддичу. Мне нужно было какое-то закрытое место, и это первое, что пришло в голову. - Ты выбрала хорошее место, - похвалил ее Рон. Гарри стало неловко стоять рядом с ними, казалось будто он подглядывает за друзьями, и яркий румянец на щеках Гермионы в сочетании с глупой улыбкой Рона подтверждали его теорию; чтобы не мешать парочке, он решил помочь Джинни налить чай. На столе в центре палатки стоял чайник, в котором Джинни только что заварила чай, и 4 чашки. - В палатке была только посуда и каким-то счастливым образом оказался чай, в остальном мы остались без еды, - проговорила Джинни. - Никто не знал, что мы не вернемся на Гриммо. - Я знаю, но разве это не глупо, что мы так думали над планом, но никто не мог предусмотреть, что возможно было бы не лишним взять еду на пару дней? Это подтверждает тот факт, что мы всего лишь школьники, а не опытные бойцы. - Не будь так к себе строга, - Гарри присел на стул рядом с ней. - Нальешь мне чаю? - Я тоже не против чая, - Гермиона села на другой край стола, со скрипом придвинув себе стул. - Что будем делать? - Гарри осмелился озвучить вопрос, который беспокоил всех - Нельзя сидеть на одном месте, нужно двигаться, так нас сложнее будет отыскать, - предложила Джинни. - Рон слишком слаб, ему тяжело встать с кровати, так что речи про трансгрессию и быть не может. - Думаю, что Гермиона права, пока Рон не восстановится, нам придется остаться, тем более защитные чары наложены, ты же наложила их? - спросил он у Джинни. - Да, все что знала. - Я могу посмотреть на чары, возможно что-то добавлю, - предложила Гермиона. - Хорошая идея, мы останемся здесь дня на три, если не больше, поэтому чем лучше будет защита, тем больше шансов у нас выжить. Гермиона уже поднялась и собиралась выйти из палатки, но ее остановил вопрос Гарри: - Он же у тебя? - Что? - Медальон, Гермиона! Гермиона, вытащив из кармана мантии медальон, протянула его Гарри: - Я даже не думала, что наша затея принесла результат, ведь то, что мы выжили уже счастье, - протянула Джинни. - Если медальон у нас, то мне даже не так жаль, что у меня теперь будет шрам на все плечо, - сонно проговорил Рон. - Но лучше было бы, если бы вы раньше об этом сказали. - Простите, но раньше было не до этого. Медальон был размером с куриное яйцо, витиевато выложенное зелеными камешками "C" тускло посверкивало в рассеяном свете, пробивавшемся сквозь брезент палатки. - А никто не мог уничтожить его, после того как Кикимер выпустил медальон из рук? - с надеждой поинтересовался Рон. - Я хочу сказать, мы уверены, что крестраж еще внутри? - Думаю, да, - откликнулась Гермиона, взяв крестраж из рук Гарри и внимательно оглядев. - Если бы крестраж уничтожали с помощью магии, то остался бы след. Вернув медальон Гарри в руки, она все-таки вышла из палатки. Украшение выглядело совершенным, безупречно чистым, Гарри вспомнил покалеченные остатки дневника, треснувший камень на перстне. Это значило, что крестраж был внутри, и его только предстояло уничтожить. - Нам придется его открыть, только так можно его уничтожить. - И как нам это сделать? Сомневаюсь, что сработают простые заклинания, Вол.. - Не называй его по имени! - резко прервал сестру Рон. Джинни с Гарри переглянулись. - Прости, - сказал Рон и, застонав, приподнялся, чтобы посмотреть на них. - Мне почему-то кажется, что имя отдает темными чарами или еще чем. Давайте называть его Сами-знаете-кто, ладно? - Дамблдор говорил, что боятся имени... - начал Гарри. - Как мы можем заметить, то привычка называть его по имени не довела его до добра, - с резкостью выпалил Рон. - Надо просто оказать ему хоть какое-то уважение. - Уважение? - переспросил Гарри, не веря, что Рон мог такое сказать, но спорить с другом не стал, тот был слишком слаб. - Гермионе стоит вправить моему братцу мозги, видимо при трансгрессии расщепило не только плечо, - недовольно пробубнила Джинни. Гарри был с ней согласен. - Так вот, я хотела сказать что Во... Сами-знаете-кто не такой уж и глупый, чтобы сработало пустяковое заклинание. - Ну, кто знает, иногда самое простое и является ответом, - сначала Гарри попытался открыть медальон руками, потом с помощью заклинания, которым Гермиона отперла дверь комнаты Регулуса. Ничего не получилось, он передал его Джинни, а потом Рону, у которого хватило сил лишь на попытку открыть его руками, вскоре пришла Гермиона, но ее попытки также были неудачными. - Ты чувствуешь его? - негромко спросила Гермиона. - О чем ты? - Не знаю, покалывание в пальцах, голоса в голове? Я плохо в этом разбираюсь. Гарри мягко сжал медальон, стараясь прислушаться к своим ощущениям, и понял о чем говорила Гермиона, создавалось ощущение, что внутри медальона действительно что-то пульсировало, словно крошечное сердце. - Что мы будем делать? - cпросила Джинни. - Хранить, пока не узнаем, как уничтожить, - ответил Гарри без особой охоты, повесив его себе на шею. - Нужно будет носить его каждому по очереди, крестраж это концентрированная темная магия, поэтому будет лучше разделить между нами, - сказала Гермиона. - А еще так понимаю, мы без еды, может что-нибудь придумаем? - с надеждой спросил Рон. - А тебе лишь бы поесть, - возмутилась Джинни. - Мы тут про темную магию, а ты все про одно. - Ну извини, но чтобы мое плечо быстрее зажило, мне нужно что-то есть. - Гермиона, думаю, вы будете тратить весь семейный бюджет на то, чтобы прокормить этого хряка, - после этих слов в Джинни прилетела подушка, а Гермиона мечтательно улыбнулась, видимо представляя семейную жизнь. Темнело, поэтому поиски еды было решено отложить на завтра, хоть Рон особо не был рад этому решению. Оставшись дежурить первым, Гарри, держа палочку наготове, вышел из палатки. Свежий воздух бодрил, вечер никаких изменений не принес. Сил на возможную атаку не было, поэтому он был рад тишине, окружавшей их лагерь. Пустынный пейзаж оживлялся лишь летучими мышами, проносившимися по единственному куску звездного неба, какой был виден сквозь защитные чары. Гарри испытывал голод и легкое головокружение, которое, скорее всего, было последствием нападения Яксли. В животе посасывало от недостатка еды и вдруг охватившего его беспокойства. Прежде Гарри думал, что когда им удастся завладеть крестражем, его охватит сильный восторг, но этого не произошло, напротив осознание того, что они понятия не имеют, как уничтожить крестраж, отнимали последние силы. Месяцы планирования и слежки были напрасны, если сейчас медальон просто висит на шее. Глядя в темноту, лишь крошечная часть которой освещалась его палочкой, он ощущал тревогу при мысли о том, что будет дальше. Ведь последние месяцы он жил одной целью, и вот, достигнув ее, совершенно не знал, что делать дальше, как уничтожить имеющийся и как найти остальные крестражи. Вопросы, на которые он не находил ответа. Гарри достал медальон из мантии, всматриваясь в его блестящую гладь, будто он мог дать ему ответы, но медальон был холоден и безмолвен, странно, но он не перенимал тепла у Гарри, а оставался таким же холодным, словно его вынули из ледяной воды. Дурные предчувствия закрадывались в его душу, пока он сидел в темноте. Он пытался отгонять их, но они неумолимо возвращались. В палатке похрапывал Рон, и поскрипывала чья-то кровать. А Гарри казалось, что где-то большие часы отсчитывают время, которое ему осталось. И какой бы идиотской эта мысль не была, почему-то он был уверен, что так и есть.