Хранитель огня

Единственное, что любо и мило в этом городе - это ночь. Как и сейчас.. время зашло далеко за полночь, а я сижу на крыше своего дома, чувствуя морозное дуновение ветра.. в руках у меня альбом с твёрдой обложкой, в котором я намечала легкий эскиз ночного города, иногда смахивая пушистые хлопья снега с листа бумаги. Я выхожу на крышу каждую ночь, и каждую ночь рядом со мной сидит он, дух веселья, который сейчас то грустно смотрел вдаль, то переводил взгляд на меня и альбом, вздыхая.. нахождение в этом городе его явно угнетало, сейчас он будто перенял на себя настроение жителей, стал таким же серым, что не могло не расстраивать меня.. он что, хочет сдаться? Хочет оставить это дело? Нет, бабушка говорила, что он совершенно не такой. Он будет идти до конца и обязательно получит то, что нужно ему. С каждой минутой становилось все холоднее, отчего я ещё больше укутывалась пледом, который взяла с собой.. мороз окутывал конечности, заставляя их иногда сотрясаться , отчего я чуть не роняла карандаш.. но.. почему-то от этого губы на моем лицо чуть дрожали, едва заметно поднимаясь в легкой улыбке, которую не видел никто.. никто, кроме светящейся во тьме Луны и поникшего духа веселья.. наверное, это бы посчитали странным. Но сейчас мне не до этого. Я опять чуть не выронила карандаш.. черт, а вот теперь это начинает бесить. Покрепче взяв в руки продолговатую деревяшку с грифелем внутри, я продолжила наносить легкие штрихи на лист бумаги, тенями выделяя светлые участки на зарисовке.. но уже спустя еще минут десять я облегченно выдохнула, полностью завершив свою скорую работу. В углу листка появилась надпись: «не пытайся влить жизнь в умершее». После этого я просто сидела, смотря вдаль столь тёмного и мрачного города.. почему-то грустно вздохнула, осматривая дома, а затем перевела взгляд на своего веселого, но опечаленного спутника, смотря в его глубокие синие глаза.. довольно долго, где-то с минуту. Но как только тот опомнился и удивлённо посмотрел в ответ, я опустила взгляд вниз, словно и не видела его.. словно была такой же, как и все. Глубоко вздохнув, я потерла двумя пальцами переносицу, после чего поднялась на ноги, придерживая плед.. вдруг легким движением руки вырвала лист с рисунком из альбома и протянула его сидящему духу. — держи. Тебе это нужнее, — не дожидаясь ответа, я спокойно последовала к двери, чтобы спуститься домой. Но даже спиной я чувствовала его взгляд.. его удивлённый взгляд. — .. ээй! Постой! — и только спустя несколько секунд он вышел из своего изумленного состояния, тут же невесомо вскакивая и оказываясь передо мной. Он даже как-то ошарашено заглянул в мои глаза.. в его руке все ещё был тот самый лист бумаги, — ты меня видишь?! Какое-то время я молча глядела в его удивленные, голубые омуты своими яркими и не менее глубокими ореховыми глазами, в которых горело что-то огненное, янтарное, но при это горящее огнем почему-то казалось умирающим.. полным усталости, но все еще пытающимся жить, выжить, не умереть.. — тише. И не стой на моем пути, — я мягко сдвинула его с дороги и продолжила идти к двери. — нет, остановись! — он же аккуратно схватил меня за плечо своей ледяной рукой, останавливая.. от холода по моему телу пошли мурашки, — ты веришь в чудеса, раз видишь меня! Здесь.. я таких не встречал.. Я невольно остановилась, стараясь вырвать свою руку, — ... лучше вообще молчи. А то мои родители посчитают, что я совсем чокнутая, раз сама с собой разговариваю. — но тебе, наверняка, нет дела до этого.. — .. тебя это не касается. Отпусти руку. — но.. — .. немедленно отпусти мою руку. — ещё один резкий рывок и он наконец выполнил мою просьбу.. недовольно фыркнув, я наконец приоткрыла тяжёлую деревянную дверь, — всего хорошего. — все так же не дождавшись ответа, я скрылась за толстым слоем дерева. — ..и тебе.. — он же остался на все той же крыш, так же грустно опускаясь у самого края. Но вот что-то в нем изменилось.. Надежда, что ли, появилась? Вздохнув, я направилась вглубь нашего дома, пробираясь через чердак, откуда я обычно и выходила на крышу. В этом доме было всего пять этажей, по квартире на каждом уровне.. я с семьей как раз жила на пятом, а потому идти было совсем недолго. Но, главное, идти тихо.. родители не выносят моих походов на крышу, а если верить моей интуиции, то они все ещё не спят, хоть сейчас и глубокая ночь. Недолго думая, я максимально тихо открыла тяжёлую входную дверь, проходя внутрь квартиры. Первые минуты здесь была гробовая тишина, а потому я сразу направилась совершенно спокойным и не крадущимся шагом в свою комнату.. уже будучи там я устало повалилась на кровать и тяжело вздохнула, поднимая взгляд к потолку.. в моей голове бушевало много мыслей, но при этом в груди было томящее чувство ожидания чего-то.. Как и ожидалось, мои мысли нагло прервали. Дверь в комнату резко и шумно открылась, ударяясь о стену. В помещение шагнули два высоких силуэта с максимально недовольными и озлобленными лицами. Их гневные и оттого недовольные взгляды тут же зацепились за мои глаза. Мне пришлось встать с кровати. — Имхо Фельдман-Рудзитис, какого черта ты опять вышла на крышу посреди ночи?! — твёрдый и громкий голос отца неприятно разрезал мой слух, отчего захотелось закрыть уши. — Мы не раз говорили тебе прекращать свои похождения! — мама тут же подключила к голосу отца свой.. разве что он был более женственным и в какой-то мере даже мягким. — .. Простите. — сдержав небольшую паузу, послышался и мой голос. Только он был совершенно спокойным. — Ты говоришь это каждый божий раз и ничего не меняется! — отец грозно шагнул ко мне и, казалось, уже готовился замахнуться для удара. — А что мне ещё вам говорить? — я чуть вскинула бровь, делая непонимающий вид. Почему-то внутри появилось чувство разращения. Хотя.. оно было ещё тогда, когда родители только зашли, — Если бы я сказала, что прекращу, то я бы вам соврала. — .. Има, не зли меня, — отец нахмурился, руки в кулаках тихо задрожали от напряжения. — А то что, опять ударишь? — ответ прозвучал тем же твёрдым голосам, я чуть нахмурилась. Гнев внутри начинал разгораться. И вдруг поменялся и взгляд отца. Он словно наполнился огнём злобы и ненависти.. в нем бушевала ярость. Как же мы с ним все же похожи... Но вот его тяжелая рука поднялась наверх, а я словно видела все в замедленном кадре. И она направилась ко мне.. но я уже, казалось, не видела, не понимала ничего. Мой слух разрезала тишина, а взгляд затуманился… Хм. Как странно, что никто не торопится, а второе полнолунье ведь на подходе давно. Грядёт что-то страшное и оттого ведь ужасное… И как же оно, жить без света в сей тьме?