127/2

— Суперпозиция — это существование объекта одновременно в нескольких состояниях. — Донхёк зачёсывает пальцами непослушную чёлку назад и смотрит на студентов поверх очков. — Если фотон или электрон в суперпозиции — он делает сразу всё одновременно. Он и частица, и волна, находится одновременно в нескольких местах, сам об себя ударяется и интерферирует, творит чёрт знает что, — штрафбат, как он их про себя называет, всё продолжает зевая записывать лекцию. — Но всё меняется как только приходит наблюдатель. Электрон знает, что за ним теперь наблюдают и при появлении измеряющей аппаратуры и строгого наблюдателя, — кто-то фыркает, но головы никто не поднимает, — начинает вести себя по какому-то одному сценарию. Это называется «схлопывание суперпозиции», или «коллапс волновой функции». Именно присутствие наблюдателя заставляет хаос исчезнуть и превратиться в один из возможных вариантов… — Это так романтично, — еле слышно вздыхает блондин за первой партой, подпирая щёку кулаком. В тишине аудитории его шёпот оглушающе разносится над остальными студентами. Кто-то прыскает, кто-то хрюкает, кто-то начинает откровенно ржать, заставляя парня смущённо закрыть лицо ладонями. — Зря вы смеётесь, — Донхёк чуть повышает голос, отчего его студенты затихают, глядя на пусть и временного, но преподавателя. — Из хаоса была рождена Вселенная. Как знать, может всё, что мы видим вокруг себя сейчас, результат того, что некий наблюдатель посмотрел на некую систему, находящуюся в состоянии хаоса, попробовал её измерить, изучить и потому система приобрела для себя одно из конкретных состояний, — Донхёк встаёт из-за стола и садится на его край, скрещивая руки на груди. — Я вам даже могу продемонстрировать схлопывание суперпозиции, — все заинтересовано смотрят на парня, и он, поправив на шее галстук, продолжает. — Мы сейчас с вами хаотическая система, которую нельзя описать никаким уравнением, у каждого из нас свой импульс и координаты, но если тыкнуть в эту систему пальцем, обратить внимание в конкретную точку, то мы воспримем объект именно таким, в каком состоянии он был описан, которое было присвоено ему при измерении… Студенты смотрят на него недоумевающими взглядами и Донхёк тяжело вздохнув, закатывает глаза. Меньше всего на свете ему хотелось бы сейчас проводить дополнительные занятия с должниками, но профессор Пак очень и очень настоятельно просил своего ассистента подменить его на вечерних занятиях. Он сегодня вообще не в университет собирался, поэтому ожидающие его студенты очень удивились, когда вместо преподавателя увидели розоволосого паренька младше них, одетого в кожаные брюки, белую рубашку и узкий кожаный галстук. Донхёк, признаться, тоже оторопел, когда увидел тех, кому должен был сегодня читать лекцию по основам квантовой механики: старшекурсники, в то время как он сам — неоперившийся второкурсник, хоть и выдающийся настолько, что его сразу назначили ассистентом заведующего кафедрой. — Итак, хаотическая система и я в качестве наблюдателя, — он достаёт из-за спины список присутствующих и цепляется взглядом за незнакомое имя, впрочем, ему все имена здесь незнакомы. — Чон Юно! Донхёк резко поднял взгляд и все присутствующие резко повернулись в сторону парня, резко вытащившего наушники. Тот посмотрел на товарищей и вопросительно вздёрнул бровь. — Пока я не назвал элемент нашей системы, он одновременно существовал в бесконечном множестве состояний. Чон Юно мог слушать музыку, мог стоять у окна, мог сам быть музыкой, волной, всё что угодно, но, когда я определил объект, назвал его, определяя координаты в пространстве, тогда он зафиксировался в нашей системе именно в том состоянии, которое я ему определил при измерении… — Жаль меня не зафиксировали в состоянии, когда я был дома, — фыркнул парень. — Законы квантового мира не распространяются на макромир, мой пример исключительно о́бразный, — почему-то стушевался Донхёк под пристальным взглядом брюнета. — Ладно, на этом сегодняшнее занятие окончено, расчётные задания загружу в ваши личные кабинеты чуть позже, сдадите их профессору Паку, — Донхёк вернулся за стол, всем своим видом давая понять, что все могут быть свободны. Он устало прикрыл глаза и откинулся в кресле, прислушиваясь к тому, как студенты двигают стулья, собирают свои вещи, выходят из аудитории и шум их болтовни удаляется всё дальше. — Наконец-то… — выдохнул он, и открыл глаза, чуть не подпрыгнув от неожиданности: на краю стола сидел один из студентов, рассматривая накрашенные чёрным ногти. — А я всё думал… — протянул Со Ёнхо, не отрывая взгляда от своего маникюра, — Чего это профессор Пак меня больше на замещения не зовёт… — Со прекратил гипнотизировать свою руку и перевёл взгляд на Донхёка, что вызывающе вздёрнул подбородок. — А у профессора Пака, оказывается, новый любимчик… В медленном темпе речи, чуть прищуренных тёмных глазах, Донхёк явно ощущает угрозу. Лучшая защита — нападение, поэтому он приосанился в преподавательском кресле, поправил галстук и снял круглые очки вместе с образом скромного ассистента. Теперь на Со смотрел дерзкий и уверенный в себе юноша. — Думаю, профессор Пак критически посмотрел на показатели своего бывшего ассистента и решил заменить его на более перспективного, — Донхёк насмешливо выгнул бровь. Со сжал челюсти, играя желваками и обошёл стол, становясь прямо перед креслом. — Слышь, мелкий, ты как со старшими разговариваешь? — Мелкий, старший… — язвительным эхом отозвался парень в кресле и окинул высокого парня перед собою оценивающим взглядом, — Если Вы имеете своею целью доказать своё превосходство надо мною при помощи общеупотребляемых терминов, несущих в данном контексте негативную окраску, то можете не стараться, меня таким не задеть, я воспринимаю лишь конструктивную критику. Джонни смотрел на этого ухмыляющегося парня и думал только о том, как чёрт возьми, по-блядски выглядит этот чёртов галстук. Джонни сам галстуков не носил лишь по одной причине: от одного их вида у него вставал. Он уже приучил себя смотреть строго в глаза преподавателям, что носили костюмы, но этот мелкий засранец, насмешливо смотрящий на него из-под розовой чёлки, выбивал из лёгких Джонни весь воздух тем, как поправлял тонкими пальцами аккуратный узел из чёрной кожи. Кто вообще носит кожаные галстуки? — Ты чего такой дерзкий, а? — Джонни крепче сжал ладони, чтобы пальцы ненароком не потянулись к узкой полоске кожи на груди парня, а тот словно чувствовал в чём дело и протянул его между длинными пальцами, теребя кончик. — Мне чтобы разговаривать на твоём уровне, — усмехнулся Донхёк, — надо опуститься на несколько ступеней в своём развитии, а я в этом не заинтересован. — Да ты вообще охренел?! — Джонни рывком поднял парня с кресла за грудки и притянул к себе, цедя сквозь сжатые зубы. — Ты что, думаешь, что я тебя урыть тут не смогу? А?! — Я уверен, — у Донхёка вид донельзя насмехающийся, — что ты бить меня не станешь, уж слишком велик риск того, что я потом напишу докладную на тебя, а может даже и заявление, — он коварно улыбается, чувствуя свою безнаказанность. — Есть и другие способы доказать тебе, кто тут главный, — Со и сам расплывается в улыбке, глядя на пухлые губы перед собою, недвусмысленно облизывая свои. — Что?! — Донхёк испуганно переводит взгляд на белоснежные зубы, что кажется сейчас перегрызут ему горло, но Со лишь мягко касается его губ и отталкивает кресло к стене, поворачивая парня спиной к столу и усаживая на него. — Тебе не хватает воспитания, мелкий, но я это исправлю, — Джонни ногой раздвигает колени, затянутые в гладкую кожу и зажимает Донхёка так, что ему теперь не сбежать, — Скажи мне, малыш Хёк, ты куда в таком прикиде собирался после пар? — Не твоего ума дело, — шипит Донхёк, пытаясь скинуть с себя руки, что медленно поднимаются от коленей к бёдрам. — Теперь моего, — ухмыляется Джонни, чувствуя, что хоть парень и артачится, но его талия предательски выгибается навстречу, когда он сжимает её ладонями. — Где же твоё красноречие теперь, мистер ассистент? — ухмыляется Джонни, глядя в испуганные глаза перед собою и на раскрасневшиеся щёки, а он ведь ещё не сделал ничего из того, что так хочется. — Как, оказывается, легко перевести тебя из одного зарегистрированного состояния в другое, — руки Джонни поднимаются всё выше, уже накручивая чёрной змеёй на одну ладонь узкий галстук, другой оглаживая острые лопатки. Донхёк смотрит на Джонни загнанным кроликом, но не делает ровным счётом ни-че-го, чтобы высвободиться из плена цепких рук и хитрых глаз. — Поцелуй меня, — Донхёк нервно облизывает губы и смотрит на ухмыляющегося Джонни. — Поцелуй. Меня. — низкий голос Джонни посылает дрожь по телу перед ним и Донхёк, со стоном выдохнув, прижимается губами к коварной ухмылке, скользя языком по ровному ряду зубов, сталкиваясь во влажной глубине с мягким языком, что перебирается в рот к Донхёку и теперь жадно его исследует. Джонни тянет парня за галстук, целуя всё глубже и медленнее. Донхёк стонет в поцелуй и проскальзывает руками под распахнутую рубашку, обнимая за талию, прижимаясь раскрытыми бёдрами ближе. — Назови меня хён, — шёпотом требует Джонни, убегая поцелуями к белому воротничку, что так туго обхватывает выгнутую навстречу шею. Донхёк мычит и дрожит, ощущая, как чужая рука сползла с лопаток и теперь расстёгивает его штаны. — Что ты делаешь? — Донхёк выдыхает свою душу в губы Джонни, что всё тянет и тянет за галстук. — Что ты делаешь, хён, — уточняет Джонни, победив замок на штанах Донхёка и проскальзывая ладонью под тугую резинку, что не выпускает стоящий колом член наружу. — Что ты… ах… делаешь, хён, ааах, — Донхёк закусывает губу, чтобы не стонать ещё громче, ощущая, как горячая ладонь обхватывает член и шершавый палец проходится по головке, размазывая вязкую капельку по кругу. — Я хочу, чтобы ты умолял продолжить, — Джонни убирает ненадолго руку и к Донхёку на мгновение возвращается вся стервозность. — Ты охренел? — шепчет он срывающимся голосом, не отводя взгляда от акульей улыбки. — Хён! — напоминает Джонни и сжимает член Донхёка у основания, целуя куда-то в висок. — Боже… да, хён! — Донхёка ведёт от внезапных прикосновений и он уже почти готов толкаться в чужую ладонь, но Джонни снова убирает руку и отстраняется от парня, вырывая из его груди просящее, — Пожалуйста, хён! Джонни отступает ещё на шаг назад и насмешливо смотрит на Донхёка, что так бесстыдно раздвинул ноги на преподавательском столе и смотрит на него затуманенным взглядом, в то время как в расстёгнутой ширинке виднеется бугорок, прикрытый чуть влажной тканью трусов. — Мне будут сниться твои красные щёчки, малыш Хёк, — усмехается Джонни и видит как Донхёк из возбужденного становится возмущённым. — Я зарегистрировал тебя ещё в одном твоём состоянии, — он подмигивает и, подхватив сумку, выходит из кабинета. Донхёк загнанно дышит, глядя вслед вышедшему парню и опускает взгляд на свой пах. — Чёртова хаотическая система! — восклицает он и спрыгивает со стола, застёгивая брюки и поправляя галстук на шее. — Чёртов наблюдатель! — он вытирает мокрые следы на шее и хватает ключи, направляясь к двери, — Не буду больше у них лекции читать! — Донхёк с кем-то сталкивается в дверях. — Ой! Простите! — Смотрит на парня перед собою и низко кланяется, — Простите, мистер Ким! — Ну ты чего, Донхёк? Я же говорил называть меня по имени, я пока только аспирант, — смеётся Доён и треплет парня по волосам. — Профессор Пак сказал, что у тебя как раз пара должна была закончиться, а мне нужна эта аудитория, — Доён протягивает ладонь в которую Донхёк дрожащими руками едва не роняет ключи. — Я запишу на вахте, что ключи Вам передал, — Донхёк пытается спрятать дрожащие ладони за спиной. — Конечно… — Доён смотрит на Донхёка с подозрением, — У тебя всё в порядке? — Да, — бормочет парень себе под нос, — Увлёкся с квантовой механикой… До свидания! — он вылетает в коридор и врезается в ещё одного парня, отчего коробка в руках того разлетается в стороны разноцветными мотками пластиковой проволоки. — Простите меня, пожалуйста! — он поднимает взгляд и сталкивается с прожигающим взглядом ещё одного аспиранта с их кафедры, Ли Тэёна. — Аккуратнее бегайте по коридорам, — Ли недоволен до скрипа зубов и Донхёку хочется под землю провалиться. — Я всё соберу! — он кидается к рассыпанному по полу. — Лучше оставьте и бегите, куда бежали… — Да, Донхёк, беги, я здесь сам справлюсь, — из кабинета высовывается улыбающийся Доён. — Лучше беги, — Тэён смотрит на Донхёка так, что у него отпадает любое желание помочь. — До свидания! — кланяется парень и буквально скатывается по лестнице.