Пророчества и видения Маитимо.

      Вскоре после того, как Маитимо стал Посланником, Энгватар обмолвился о своей судьбе, говоря:       « — Я не Мэлькор, от которого может зависеть судьба мира…»       И Маитимо понял, о чем говорит Энгватар: есть те, кто меняет ход истории, и есть те, кто… кто, в общем-то, и незачем. И если перестанет существовать, то никто даже не заметит. И в то время как одни осознают значимость своего Бытия, не является ли оскорблением для Бытия других быть никем, быть слегка сродни Ничто? И из-за того, что они никто, это Ничто ничтожит их Бытие. И от осознания такого положения вещей почти физически ощущалось дуновение ледяного холода.       И ощутив этот холод, Маитимо вдруг понял, ощутил как твердое знание, что для Единого нет тех, кто значим и тех, кто незначителен, нет тех, кто выше и тех, кто ниже, нет тех, кто лучше и тех, кто хуже. Есть те, кто ближе и дальше, но это не одно и то же. Ближе и дальше, это как… когда мы любим кого-то, но из-за его поведения или выбора, из-за того, что он плохо обращается с другими, у нас не может быть близких отношений. Только у Единого бесконечное терпение, и он знает, что однажды это изменится.       Но если Он любит всех одинаково, то почему случается так, что в мире, меж друг другом, мы делимся на тех, кто более значим, и на тех, кто менее значим? Возможно, это результат Искажения мира? Ведь когда-то, в Чертоге Единого, еще до Музыки, были более сильные и менее сильные аинур, но, кажется, никто из них не ощущал себя ненужным? Впрочем, как бы то ни было с аинур, здесь и сейчас, где все они жили, дела обстояли иначе. И что он, главный пленник, тот, о ком знали все, чье мнение было значимо всем, мог сказать Энгватару — который думал, что может стать никем, или последнему рабу мориквэндо, считающему себя бесконечно слабым, жалким и ничтожным?       Что в глазах Единого ничтожный раб и сильнейший из аинур одинаково значимы? Это было правдой, абсолютной правдой, но в мире все выстраивали иерархию, и не получалось жить, игнорируя эту иерархию. Или… получалось? Дарованное Знание блеснуло, как золотая молния, и высветило кусок понимания, но не дало всех ответов, и дальше приходилось размышлять. Видимо… чтобы не забывать о собственном величии и положении, нужно каждый раз, как встречаешь кого-то, кто ниже тебя, напоминать себе, что вы равны. А когда встречаешь кого-то, кто выше тебя — также напоминать себе, что вы равны. Это не даст зазнаться и не даст поверить в свою ничтожность.       Но при этом — ведь существуют те, кого действительно есть за что ставить выше, или те, кого есть за что презирать. Что делать с этим? Если все равны в своем достоинстве, то как уважать или презирать?       И получается, что помимо достоинства, которое у всех равно, есть еще и заслуга, которая может быть явной, а может быть и сокрытой, а может быть только кажущейся, мнимой.       И еще есть положение среди других, которое часто определяется рождением, и по этому положению живущие меж собою тоже относятся к значимым или ничтожным.       И создается впечатление, что все это сплетается в невозможный и неразрешимый клубок. Маитимо, конечно же, искал из логический выход из такой ловушки, и нашел — даже несколько… Но то, что их было несколько, говорило о том, что ни один из них не был совершенен. И Маитимо понял, что ему нужно ждать нового откровения. И что оно придет, когда эльф уяснит для себя как само собой разумеющееся и естественное, что нет ничтожных. Потому, что ничтожных нет для Единого. И если чего-то нет для Единого, значит, этого чего-то нет вообще. Потому, что у этого нет Бытия. И если кому-то кажется, что он ничтожен, то он просто в плену иллюзий и наваждений.