***
Но, не вечером того же дня, не на следующий, они не созвонились, и Энди поняла — что-то серьезно пошло не так. А потом, рано утром, Миранда нашла на своем пороге подарочную коробку. Энди тогда пила на кухне кофе, когда женщина поставила неожиданную посылку на стол. — Что это? — Платье, — Миранда была темнее грозовой тучи, и Андреа тут же заглянула в коробку. — Классическое траурное платье. И письмо. — Ты его уже прочитала? — Да, он намекнул, что все мы смертны. — Я его уничтожу, Миранда, — буквально прошипела брюнетка. — Клянусь, я его уничтожу. — Мы, — негромко отозвалась женщина, беря руки Андреа в свои и раскрывая ладони. — Мы его уничтожим. Ты не одна, у тебя есть я. — Ты можешь взять отпуск и уехать? — Зачем? — редактор нахмурилась, чувствуя, что ответ ей совсем не понравится. — Пожалуйста, уедь куда-нибудь. Я боюсь, что даже если я перестану копать, он уже не оставит нас в покое. — Ты осознаешь, что предлагаешь мне тебя бросить? — Пристли потянула девушку на себя, до боли сжимая запястья. — Когда мы только начали встречаться, я обещала, что не брошу тебя. Ты требовала с меня это обещание. — Мы говорили не об этом… — Я говорила обо всем, — резко прервала Энди Миранда. — Ты думаешь, мне не страшно? Если ты не заметила, то это платье, как и записка, присланы мне. Мне, а не тебе. Это мне Равиц буквально прямым текстом сказал, что я стану вдовой. Так что не смей говорить мне о том, что я должна сбежать. Я никогда не брошу того, кого люблю. Женщина замолчала, и они замерли напротив друг друга, глядя прямо в глаза. Две женщины, которые любили друг друга, дышали этой любовью и были готовы идти до конца ради этих чувств. Миранда не злилась, она вообще редко злилась, когда близкие о ней заботились, но понимала, что сейчас должна доказать девушке, что чувствует тоже, что и она. — Ты сможешь пережить мою смерть, — Энди заметила, что Миранда вздрогнула, но не стала на этом останавливаться. — Мы говорили об этом, помнишь? У тебя останется журнал, девочки. Но я… Я потеряю все, если потеряю тебя. Верю, что ты любишь меня и тебе будет больно, но это не разобьет тебе сердце… — Андреа… Я не оставлю тебя, поняла? Мне ничего не грозит, пойми ты это. Я — одна из самых публичных личностей мира моды, Ирв даже с должности не смог меня снять, понимая последствия. — И что? Снять с должности и убить — очень разные вещи. — Андреа, я знакома с Равицем больше, чем ты думаешь. Почти 20 лет. И я говорю о том, что он не посмеет, после всего выясненного, очевидно, что Ирв способен на все. — Тогда почему… — Дай мне закончить. Равиц боится смерти, очень боится, а если он перейдет мне дорогу, то я способна на все, — женщина вновь взяла девушку за запястья, абсолютно уверенная в том, что говорит. — Возможно, я напугаю тебя, любимая, но я уничтожу Равица, если он причинит вред кому-то близкому. Я знаю, о чем говорю. — И та, к кому ты ездила за флешкой, тоже это знает, верно? — Что? — ошарашенно спросила Миранда, совершенно не ожидавшая этого разговора, особенно сейчас. Сакс тоже не ожидала, что заговорит об этом сейчас. Она до этого старалась делать вид, что ее совсем не интересует, кем был тот человек, у которого хранилась флешка. Но, однажды просто села в такси и приехала к дому Аманды. — Ее кажется, зовут Аманда, — в карих глазах блеснули слезы, а Миранда невольно сделала шаг назад. — Она красивая. Кто ты ей? Хотя нет, не так. Кто она тебе? — Моя первая девушка, — Миранда опустилась на ближайший стул, совершенно не ожидая всего этого. Энди села рядом, глядя в голубые глаза и злясь на саму себя за то, что что вообще не смогла сдержать свою ревность в такой неподходящий момент. — Правда, я не думала, что мы будем говорить об этом сейчас. Как давно ты знаешь об Аманде? Вы с ней разговаривали? — Я приехала по этому адресу, который дал мне Мартин и там была лишь одна потрясающе эффектная брюнетка. У тебя, оказывается, есть типаж. — Не говори со мной в подобном тоне, Андреа, — не громко, но достаточно опасно урезонила девушку Пристли, напоминая, кто в этом доме был, есть и будет главным. — Ты должна была знать, что у меня есть прошлое, к которому достаточно глупо ревновать. — Почему ты не сказала мне о ней раньше? Почему была против того, чтобы мы с тобой вместе к ней приехали? Я не понимаю, если у меня нет причин ревновать, то почему у меня так много «почему»? Или, может быть, все дело в том, что она для тебя — слишком личное? Миранда глубоко вздохнула, пытаясь сдержать гнев. Она редко кому позволяла говорить с собой в подобном тоне, но случай с Андреа был всегда особенным. И сейчас редактор пыталась понять, какую цель преследует девушка, выводя ее из себя подобным поведением. А потом вдруг посмотрела на ситуацию совсем под другим углом. — Ты делаешь это специально, — осенило Пристли, карие глаза смотрели настороженно. — Ты пытаешься поссориться? Андреа, это не сработает. Даже если мы поругаемся, тебе не удастся избавиться от меня. А что касается Аманды… — Прости, мне не надо было вести себя так. — Нет, отчасти, ты и права. Мне не стоило скрывать от тебя наши отношения с Амандой или делать из этого какую-то тайну. — Ну, ты имеешь права на личную жизнь до меня, — слегка улыбнулась Андреа, признаваясь себе, что рада узнать от Миранды правду. — Естественно имею, но мы говорим о твоем спокойствии, а не моих правах, — Энди улыбнулась, чувствуя бесконечную любовь. — Я готова ответить на все твои вопросы, так что спрашивай. — Вы с ней…вы все еще общаетесь? — Мы не спим, если ты об этом. Последний раз мы разговаривали точно больше года назад. — Ты ее любишь? — Сакс закусила губу и Миранда, не сдержавшись, коснулась ладонью мягкой щеки. — Я ее любила, — женщина улыбнулась, целуя Энди в лоб. — Но не так, как тебя. Аманда — мое прошлое, то, в котором меня любили и где любила я. Но сейчас…я с тобой, Андреа, и это не изменится. — Почему тогда не поехала к ней вместе со мной? — Я и сейчас бы не поехала вместе с тобой. Никто из моих мужей даже не знал о существовании Аманды, так что ты и здесь исключение, — они усмехнулись друг другу, и Миранда поднялась. — Мне нужно идти на работу, а ты… Попробуй не наделать глупостей, Андреа. — Я уже поняла, что нужен какой-то план. Обсудим вечером? — Да, — Пристли поцеловала Энди в щеку и улыбнулась. — До вечера. И не забудь позвонить девочкам. — Обещаю, — брюнетка поцеловала в ответ и, глядя вслед любимой, призналась самой себе, что никто никогда не лишит ее семьи. Она сделает для защиты все.-9- (отр)
30 октября 2021 г. в 17:19
Это был удивительно яркий день для середины ноября. Энди впервые за долгое время вновь села за руль и теперь взятый напрокат мини купер ярко-желтого цвета нес ее вперед, по тому адресу, который достал ей Мартин, явно очень довольный ее решением относительно Равица.
Но Сакс не могла перестать думать об опасности, которой она подвергает свою семью. До нападения на друга предостережения Миранды и Найджела воспринимались как нечто излишне драматичное, что-то не особо важное. Но сейчас, когда просто слова вдруг стали реальностью, Андреа буквально тонула в своем чувстве страха. Она искренне верила, что, отправив девочек к родителям, станет немного легче, но это оказалось не совсем так. У нее все еще была Миранда, а значит, она в любой момент пойдет на попятную, если Ирв нападет на ее любимую.
Телефонный звонок резко вывел Сакс из размышлений, заставив вздрогнуть и съехать на обочину, чтобы найти в сумке не прекращающий звонить телефон. Она даже несколько раз чертыхнулась, но, как только увидела на экране любимое имя, раздражение моментально сошло на нет.
— Привет, любимая.
Они не увиделись с утра — когда Энди проснулась, женщина уже ушла на работу. И теперь, слушая голос Миранды, Энди невольно начала улыбаться.
— Привет. У меня несколько минут, поэтому хочу узнать, как ты?
— Еду в детский дом, взяла машину напрокат. Не уверена, что мне сразу обо всем расскажут, но сегодня утром мы с директрисой договорились об интервью, так что она меня ждет.
— Интервью? — женщина явно удивилась, и Энди ощутила, как внутри поднималась волна удовлетворения. — И что ты ей сказала?
— Я порылась в интернете и узнала, что одна их ученица стала моделью, довольно известной. Хочу на этом сыграть.
— Моделью? Моя помощь не требуется?
— Нет, эта девушка умерла год назад от передозировки, — редактор молчала, и Энди поймала себя на том, что ее пугает эта тишина. — Мира, у тебя все хорошо?
— Да, просто задумалась, — Пристли явно уже была отвлечена чем-то. — Мне нужно идти. Позвони, когда закончишь.
— Хорошо. Люблю тебя.
— И я тебя.
Женщина отключилась, а Андреа вдруг поняла, что знает о Миранде, о ее прошлом, крайне мало. Сама редактор рассказывала что-то редко, в отличии от Энди, которая почти всю свою жизнь вывалила на Пристли чуть ли не в первую неделю их совместной жизни.
Еще когда она только начала работу на Миранду, Энди выяснила и настоящее имя женщины и ее биографию, но настоящую ее начала видеть лишь теперь, когда они стали жить вместе. Сакс в очередной раз вспомнила, что у Мартина есть какая-то информация о Миранде, но в очередной раз отказала себе в возможности набрать номер друга. Вместо этого она убрала телефон и вновь завела мотор.
Когда она подъехала к детскому дому, сердце стучала так громко, что Энди пришлось еще какое-то время просидеть в машине, чтобы успокоиться. Она редко лгала, но сегодня весь разговор будет сплошной ложью. И у брюнетки не было шанса ошибиться.
Директрисой была яркая брюнетка лет 45. Красивая, эффектная, невысокая — она казалась эталоном. И, если Миранда была для Андреа самой красивой женщиной, то эта брюнетка определенно заняла второе место в личном списке красоты.
— Энди?
Ее голос был низким и хриплым, тонкие пальцы были усеяны кольцами. Но, когда Сакс пожала протянутую руку, она ощутила мягкость и нежность.
— Да. А вы — мисс Беркли?
— Все верное. Проходите, присаживайтесь. Вы сказали, что хотели поговорить о Ханне, — они сели напротив друг друга, Энди достала из сумки блокнот и ручку. — Хотите чай или кофе?
— Нет, спасибо, — Сакс улыбнулась, надеясь, что выглядит мило. — Нам лучше сразу перейти к делу. Как давно вы заняли место директора в этом детском доме?
— Девять лет назад. Ханна тогда была выпускницей.
— То есть вы были знакомы всего год?
— Нет, я знала ее с пятого класса, когда пришла сюда работать учителем математики.
— Ханна выпустилась восемь лет назад, верно?
— Да. Она поступила в Кембридж, но не уверена, что успела его закончить.
— Почему вы думаете, что она не успела? Насколько мне известно, там учатся пять лет.
— Да, верно, но Ханна брала академический отпуск, и я не уверена, что из него вышла.
— Вы общаетесь со всеми вашими выпускниками? Или только с Ханной?
Энди пыталась поймать каждую реакцию женщины напротив, считать те чувства, которые директриса хотела скрывать. И, чем глубже Андреа копала, тем сильнее удивлялась — почему мисс Беркли вообще начала этот разговор? Почему на него согласилась?
— Не со всеми, но и не только с Ханной.
— Кем вы были?
— Простите? Я не совсем понимаю ваш вопрос.
— Кем вы были для Ханны?
— Ее директрисой и бывшей учительницей, естественно. Кем еще мы могли быть друг другу?
— Друзьями.
И тогда Энди поняла, что промахнулась. Эта красивая женщина была не просто в близких отношениях с Ханной, это было что-то намного глубже. И уж точно не дружба, о чем и сказал взгляд, который мисс Беркли впервые за время разговора отвела в сторону. И Андреа решила не ходить вокруг до около.
— Вы были вместе, не так ли?
— Я не стану это подтверждать.
— Но и не станете опровергать, — женщина ничего на это не ответила, и Энди вздохнула. — Какой была Ханна?
— Умной, яркой, красивой, — теперь перед Сакс сидела не холодная красотка, а любящая женщина, которая потеряла любимую. — Ханна всегда знала, что хочет и как именно это получить.
— Она всегда хотела быть моделью?
— Нет, но всегда хотела быть известной. Мечтала, чтобы ее имя осталось в истории.
— Вы знаете, как она оказалась в модельном бизнесе?
— Да, конечно. Это был первый год, когда наш детский дом курировал Ирв Равиц.
— О! Вот как? — Энди с трудом сдержала улыбку, дойдя, наконец, до той темы, которая ее действительно интересовала. — И он курирует вас до сих пор?
— Да, две девочки из выпуска этого года хотят стать моделями и Ирв готов им помочь.
— Также, как Ханне?
Энди не думала, что этот вопрос станет одним из самых важных в этом разговоре, но то, как резко дернулась мисс Беркли, сказало журналистке все, что директриса хотела скрыть. И пазл вдруг оказался полностью собран.
— Я спросила что-то не то, мисс Беркли?
— Нет-нет, все в порядке. Отвечая на ваш предыдущий вопрос: да, мистер Равиц курировал Ханну также, как и всех после нее, — женщина бросила взгляд на часы и поднялась. — Энди, мне жаль, но у меня через пять минут урок.
— Да, конечно. Скажите, вы не против, если я поговорю с девочками?
— А зачем? Вы ведь пишите статью о Ханне, так причем здесь девочки? Возможно, они даже не помнят ее.
— Но я могла бы поговорить с ними о Равице.
— Для чего?
Взгляд зеленных глаз был чуть недоверчивым, и Андреа не сомневалась: с каждым новым словом директриса все сильнее закрывается от своей гостьи, чего Сакс совершенно не нужно.
— Будет неплохо показать историю Ханны не просто как девочки, которой заинтересовался богатый мужчина, а как умной девушки, которой помог меценат. Ведь, если мистер Равиц помог не только ей одной, а делает это систематически, каждый год, значит, никто не посмеет обвинить ни Ханну, ни мистера Равица в какой-нибудь грязи. Вы так не считаете?
Мисс Беркли усмехнулась, явно обдумывая все то, что только что сказала ей Сакс. А сама Энди старалась вести себя так, будто разговор с девочками для нее не самый важный в этом приезде.
— Думаю, сегодня это будет невозможно.
— Почему?
— Вы не можете говорить с девочками без преподавателей, а сегодня все учителя заняты. Но, если не передумаете, можем созвониться вечером и вы приедете завтра. Я сама позвоню вам, хорошо?
— Это замечательно, — улыбнулась Энди и уже через несколько минут покинула кабинет директора.