заброшенный парень

—здравствуйте, а вы не подскажите, который час?—незнакомец вылез из мглы своего капюшона —6 утра—сухо ответил он и удалился. Эмиль остался стоять посреди улицы с глазами по 5 копеек. Похоже, что бессонница отступила в самых неподходящий момент, а именно тогда, когда юноша, убитый своим мозгом, сидел у стены очередного панельного дома, облокачиваясь на холодную кирпичную стену. Парень начал активно рыться в своих карманах, в поисках заветного гаджета, но увы, они не увенчались особым успехом и Эмиль судорожно огляделся. Он стоял в незнакомом месте, а как добрался- помнил только отрывками: Улица. Метро. Странные взгляды. Пятёрочка. Двор. —мда. Негусто—тихо сказал Иманов себе под нос и отправился к метро. К счастью, люди нынче, хоть и нечасто появлялись на улице, зато были как никогда добрые. Им не составило труда подсказать Эмилю дорогу к метро, в котором, кстати, он разбирался лучше любого Москвича. Тяжелая дверь отворилась под весом юноши, но чья-то рука ухватила его за запястье и держа крепкой хваткой вытянула из общественного помещения. Незнакомый человек вёл его в неизвестном направлении, пока Эмиль пытался вырваться из этой мёртвой хватки. Перед его глазами уже представлялись самые жесткие варианты пыток и расправы, парнишке было жутко осознавать то, что скорее всего его нашли эти твари и ведут его в какой-то неизведанный лес, или ещё лучше: подвал. Они шли в неизвестном направлении до тех пор, пока на Иманова не надели мешок от картошки, неумолимо отбирая у него способность видеть. Последнее, что он успел уловить взглядом- до рта натянутый капюшон и губы, закрытые плотно прилегающей маской. Мёртвая хватка уже не была такой мёртвой и молодые люди остановились. Точнее, остановился незнакомец, а Эмиль в него врезался. Тут же парень почувствовал, как его усаживают в достаточно высокую машину, по его определениям- джип. Двери закрылись. Чёрт его подери—подумал про себя юноша и принял, кажется, самое оптимальное решение в данной ситуации: поспать. Ведь, возможно, это будет последний сон в его жизни, не считая вечного.

***

Парень не понял, как проснулся, ведь вокруг него была лишь временная мгла мешка. Он не знал, сколько находится в машине, не знал, сколько осталось. Может быть, прошло два дня, может- двадцать минут, но время не отменяло факт того, что юноша боится. Думает, как сбежать отсюда при первой же возможности, завалить этих уродов и так далее. Каждый бы на его месте так думал. Машина остановилась- Светофор?—мысленно задал себе вопрос Иманов и вскоре получил на него ответ: задняя дверь машины открылась и его вывели 4 руки. Достаточно грубо, но терпимо. Жёсткие пальцы сжимали самые больные синяки на руках, заставляя юношу корчить лицо из раза в раз, пока они наконец не остановились. Послышался звук открытия двери и, кажется, кто-то вызвал лифт. Эмиль был не на шутку удивлён тому, что его ведут не подвал на окраине города, а наоборот: многоэтажку. Поворот ключа. Нет. Она слишком пугает. Неизвестность пугает больше, чем избиения, чем потеря времени и состояние полного отчаяния. Последней умирает далеко не надежда: чувство неизвестности поглощает всякое другое ощущение в нашем казалось бы крохотном разуме. И пусть человек будет сопротивляться ей, держаться на плаву что есть силы, но со временем он потеряет желание бороться, и только тогда он упадёт в эту бездонную яму, лишь гадая, когда его кости переломаются об землю. Вот и сейчас кости молодого парня ломались от неизвестности: с него снимали мешок. Сначала была ослаблена верёвка на шее, затем яркая вспышка света. Только через минуту Эмиль смог понять одну простую истину: Ему только что показали жизнь. Пусть даже не самым приятным способом, но показали. Ему показали буквально весь спектр эмоций, безнадёжно гуляющих в разуме, показали то, что надо чувствовать: людей, поступки, характер, мир. Перед юношей открылся вид уже привычной обстановки в студии. Хватка двух друзей ослабла и вскоре их руки вовсе повисли в воздухе. —вот, что могли с тобой сделать—раздался до боли знакомый голос человека, в объятиях которого Иманов был готов утонуть. С души упал камень колоссальных размеров.

***

—да я сам не на шутку испугался—серьёзно произнёс усатый мужчина—у тебя мог приступ начаться, мог сон присниться и тогда весь план Димы пошёл бы под откос —к слову, мой план заключался не в том, чтобы причинить тебе вред—вмешался виновник торжества—наоборот: в том, чтобы ты сделал для себя пару-тройку выводов, которые тебе в будущем пригодятся—а Эмиль сделал. Даже больше, чем 3, больше чем 5 и даже 10. До парня вдруг дошло: он слишком умеет доверять, насколько странной бы не являлась эта фраза. Как оказалось, лишь за 37 минут можно понять многое. У людей, порой, уходят на это месяца, года, даже десятилетия, но увы, они всё также надеятся увидеть в бездонной яме безразличия хоть каплю помощи