Люди-пауки: Объединение

      Лондон, Великобритания       Гвен держала на руках маленького сына. Несколько минут спустя она передала ребенка Питеру.       — Сможешь уложить его спать? — спросила девушка.       — П-попробую, — пожав плечами, невнятно пробормотал Паркер.       Гвен подошла к большому зеркалу и поправила прическу. Затем нанесла на губы помаду.       — Как я выгляжу? — спросила она.       — Шикарно, как всегда, — улыбнулся Питер. — Ты куда-то уходишь?       — Прости, совсем забыла тебе сказать. Сегодня в «ДжинетиксКорп» научная конференция по вопросам генной инженерии. Мистер Кавалли просил меня представить новую разработку «Хорайзен Лэбз».       — А кто-то другой это сделать не мог?       — Нет. Питер, это мое исследование. Я работаю над этим проектом уже три года. Было бы несправедливо передать его кому-нибудь другому именно теперь, когда мы получили первые достоверные результаты эксперимента. Это мой личный вклад в развитие науки. Я просто обязана выступить на сегодняшней конференции.       — Ладно, Гвен, — парень посмотрел на сына. — Но мы с Ричи [1] немного против. Не хотим тебя отпускать.       — Меня не будет всего пару часов. Если тебе удастся уложить Ричи спать, все будет нормально.       — А если не удастся?       — Тогда придется два часа слушать его плач, — сказала Гвен.       — Так себе перспективка, — грустно усмехнулся Питер.       — Ладно, все. Мне пора, — девушка поцеловала мужа. — Не скучайте тут без меня.       — Уже скучаем, — сказал Питер.       — Если совсем скучно будет, можешь включить трансляцию на «YouTube» и посмотреть мое выступление.       — Так мы и сделаем, доктор Стейси, — ответил парень.       — Оставляю вас за старшего, доктор Паркер. Ричи, присмотри за папой, — Гвен открыла дверь и уже хотела уйти, как вдруг ребенок заплакал.       — Он тебя не отпустит, — сказал Питер.       — О, так я и знала, — закатила глаза Гвен. — Давай его сюда.       Она взяла сына на руки и покачала его.       — Тише, тише, Ричи, — ласково сказала она. — Маме нужно на конференцию. Не могу же я взять тебя с собой. Там будут важные дяди и тети, а маленьких туда не пускают. Ты же умница. Посидишь с папой, да? Я скоро приеду. Обещаю. Ты ведь у меня уже большой мальчик, да?       — Ему всего один месяц вообще-то, — сказал Питер.       Гвен смерила его взглядом:       — Я знаю.       — Я думал, вдруг ты забыла.       — Ничего я не забыла.       На руках у матери мальчик успокоился.       — Вот молодец. Иди к папе, — Гвен передала ребенка Питеру. — Все, у меня есть тридцать секунд, чтобы уйти, прежде чем он снова начнет плакать. Пока!       — Пока, Гвен! Люблю тебя, милая, — сказал Питер.       — И я тебя.       — Удачи на конференции.       — Спасибо, — девушка вышла из дома, захлопнув за собой дверь.       Паркер прошел в комнату и, сев на диван, стал качать сына на руках.       — Ричард, мама скоро придет. Просто постарайся заснуть, ладно? Поспишь немножко. А когда проснешься, мама уже будет дома.       Мальчик чихнул.       — Так. Ты чего чихаешь? Окна, вроде, все закрыты. Кондиционер выключен. Смотри не заболей, а то мне от мамы влетит. Скажет, это я тебя простудил.       Ребенок закрыл глаза и начал засыпать.       — Вот умничка.       В кармане у Питера завибрировал телефон. Парень ответил на звонок.       — Алло? Да, привет, тетя Мэй! Все отлично, спасибо. А ты как? Почему шепотом разговариваю? Тут Ричи засыпает. Да, обязательно поцелую его за тебя. У Гвен все хорошо. Она уехала в «Байомедикэл Рисерч Сентэ» на научный симпозиум по генной инженерии. Конечно, отпустил. Для нее это очень важно. Гвен так много делает для нас с Ричардом. Когда родился Ричи, она даже хотела уйти с работы и на время посвятить себя семье. Не ожидал от нее такого поступка. Наука и карьера всегда стояли для нее на первом месте, но теперь все иначе. Ричарда она просто обожает. Я даже немного ревную. Совсем чуть-чуть. Ради него она готова на все, — Питер улыбнулся. — Да, — усмехнулся он, — но только не пропустить конференцию. Это и вправду очень важный научный симпозиум, я бы и сам пошел, если бы не Ричи. Что? Нет, няни у нас нет. Мы хотели найти няню, но в Лондоне стоит это ужасно дорого, а в «Хорайзен Лэбз» урезали финансирование. Зарплаты немного сократили. Хорошо еще, что Гвен не уволилась. На мою зарплату мы бы втроем не выжили. Здесь, в Англии, все так дорого. Купили Ричарду автолюльку. Чуть не разорились. Двести фунтов стерлингов. [2] Представляешь? А в Нью-Йорке такая всего семьдесят пять долларов. Нет, в Нью-Йорк мы возвращаться не планируем. Ты прекрасно знаешь почему. Это нужно ради безопасности Гвен. А еще здесь работа, дом. Да и Ричи совсем маленький, чтобы лететь через океан. В гости обязательно приедем, тетя Мэй. Только Ричи подрастет немного, и приедем. Лететь восемь часов он пока не готов. Для такого маленького это тяжело. Мы с Гвен скучаем по Нью-Йорку. Родной город все-таки. В Лондоне все по-другому. Иначе себя ощущаешь. Но мы как-нибудь вырвемся отсюда и приедем к тебе в гости. Обещаю. А сейчас работы много. Мистер Кавалли, наш босс, уговорил Гвен остаться. Компания не могла потерять такого ценного сотрудника. Мы долго это обсуждали, и в итоге он разрешил нам работать через день. Один день я работаю, Гвен сидит с ребенком, на следующий день наоборот. Гвен на работе, а я дома с Ричи. Воскресенье — выходной, — Питер усмехнулся, — ну, выходной на работе. А дома все, как обычно. Сидим с ребенком вместе. И так уже две недели. Отпуск Гвен? Уже закончился. Босс обещал ей дать месяц до рождения ребенка и месяц после, но потом резко передумал. Сказал, что даст только две недели до и две после или понизит ее до специалиста лаборатории. Она заместитель главы научно-исследовательского отдела, она так долго шла к этой должности. Гвен пришла домой вся в слезах, сказала, что уволится. Я ее весь вечер успокаивал. Пришлось согласиться на этот урезанный отпуск. Когда она работала последние две недели, я просто каждый день молился, чтобы она не родила прямо на работе. Мистер Кавалли, конечно, гениальный ученый, но слегка неуравновешенный. Он итальянец и часто бывает не в духе. Я боялся, что он наорет на Гвен на каком-нибудь совещании, а ей нельзя было волноваться. Но все обошлось. Конечно, я пробовал поговорить с ним, тетя Мэй, но разве он стал бы меня слушать? Хорошо, что мы с Гвен работаем вместе. Я всегда старался быть рядом. Постоянно зависал в ее офисе. Она мне как-то сказала: «Питер, на нас уже люди смотрят. Все о нас сплетничают. Иди к себе». Я ей ответил: «Да мне плевать, пусть смотрят. Если Кавалли заставляет тебя работать на две недели дольше, чем следовало, я просто обязан быть рядом. Я хочу знать, что с тобой все в порядке». Она сказала: «Ты же в курсе, что сократить мне отпуск не прихоть мистера Кавалли. Мы работаем над срочным проектом. Руководство «Хорайзен Лэбз» подписало контракт». Я сказал: «Наша личная жизнь и наша семья важнее всех контрактов компании, вместе взятых». Я очень рад, что Ричард родился здоровым. Мы так долго его ждали. Представляешь? Нам с Гвен выплатили премию по случаю рождения ребенка. По полторы тысячи фунтов. Это было неожиданно. И как раз вовремя, потому что с деньгами у нас сейчас не очень. Нет, нет, тетя Мэй, не надо нам помогать. Мы сами с этим разберемся. И приезжать тоже не надо. Мы с Ричи и сами справляемся. Ладно, все, давай. Пока! Целую.       Питер сбросил вызов и посмотрел на сына. Маленький Ричард начал плакать.       — О, нет! Только не это, — жалобно простонал Паркер. — Кажется, я знаю, как тебя отвлечь, — помолчав, добавил он.       Парень разблокировал ноутбук, зашел на «YouTube» и включил трансляцию симпозиума.       — Смотри, Ричи, мы как раз попали на мамину речь, — Паркер прибавил звук.       Ребенок на руках у Питера затих и стал прислушиваться.       Гвен выступала на конференции с научным докладом. В зале было полно людей. Ученые с интересом слушали речь доктора Стейси.       — Разработка и применение способов получения и слияния протопластов растительных клеток, — уверенно говорила девушка, — а также регенерация у них клеточной стенки в сочетании с методами культивирования и дифференцировки клеток позволили конструировать рекомбинанты, минуя половой процесс, то есть создавать соматические гибриды. Это позволяет объединять протопласты отдаленных видов растений, между которыми половая гибридизация невозможна.       — О, это интересно, — сказал Питер. — Ричард, тебе тоже нравится?       Услышав голос матери, мальчик постепенно успокоился.       — Вот, отлично, — сказал Паркер. — А теперь постарайся заснуть. Прости, это, конечно, не колыбельная, но… — парень посмотрел на сына, у которого уже слипались глаза, — похоже, тебе нравится. Да, мамин научный доклад кого угодно усыпит. Отличное снотворное. Но только не для меня. Мне и вправду интересно. Посмотрим, что она скажет о Ti-плазмидах.       Гвен продолжала свое выступление:       — В клетках некоторых штаммов Agrobacterium tumefaciens [3] были обнаружены кольцевые молекулы ДНК размером 50-80 микрометров с молекулярной массой около 1,3×10 в 8-й Дальтон и длиной от 140 до 250 тысяч пар нуклеотидов. Эти Ti-плазмиды проникают из бактерий в клетки растения, и часть ДНК Ti-плазмиды вызывает образование опухоли и гиперпродукцию фитогормонов — цитокининов и индолилуксусной кислоты (ауксина).       — Гиперпродукция цитокининов и ауксина! — воскликнул пораженный Питер. — Так вот почему я не мог уравнять ту реакцию. Теперь все ясно. Как я сам до этого не додумался?! Гвен, ты лучший ученый из тех, кого я знаю. Правда, Ричи? — парень посмотрел на сына.       Ребенок мирно сопел во сне.       — Эх ты, уже заснул, — улыбнулся Питер. — Сейчас же самое интересное начнется. Обсуждение доклада. Зато теперь я точно знаю, как уложить тебя спать.