***
Обслужив очередного клиента, Дилюк вновь берется за крючок. Уже на протяжении трех дней он заканчивает кардиган для Кэйи. Когда-то давно он начал вязать его, однако вскоре после этого поссорился с отцом и хобби отошло на второй план. Сначала не было времени и сил, потом — вдохновения. Однако сейчас, познакомившись с Альберихом, а после даже начав с ним встречаться, тот чувствует, как в нем вновь просыпается желание творить. Сначала он вяжет ему шарф, теперь — кофту. Эта идея приходит к нему около пяти дней назад, когда Рагнвиндр, делая уборку в шкафу, находит в коробке на дальней полке заготовки для будущего изделия. И вот сейчас он старается посвятить этому занятию каждую свободную минуту, чтобы успеть к Рождеству. Кто ж знал, что придется доделывать подарок прямо на работе? — А ты все вяжешь, — улыбается Джинн, вышедшая проверить работу кофейни. Обычно в Рождество на улицах многолюдно, а в «Фавониусе» уютно сидят завсегдатаи. Этот год не становится исключением: место возле окна занимают Альбедо с Кли, а ближе к центру располагаются Чун Юнь и Син Цю. Однако в преобладающем большинстве сегодня заходят клиенты-однодневки, которые, едва заглянув в кофейню, практически сразу в спешке выходят из нее, выпивая заказанный напиток на ходу. — Нужно закончить работу до вечера, чтобы вовремя отдать подарок Кэйе, — отвечает Дилюк, не отвлекаясь от своего дела. Джинн качает головой. — Делай аккуратно, не торопись. Если будут клиенты, я обслужу, — произносит она. Вскинув голову, Рагнвиндр открывает рот, дабы возмутиться, однако Пейдж быстро его прерывает: — И слышать ничего не хочу. Если возразишь, я сниму тебя со смены насовсем, — Джинн складывает руки на груди, всем своим видом показывая, что разговор окончен. Дилюку не остается ничего, кроме как вздохнуть. — Ладно. — Вяжи-вяжи, не отвлекайся, — она улыбается. Закатив глаза, Рагнвиндр возвращается к своему делу. До встречи остается совсем немного времени.***
Кэйа сильно переживает. Он весь день докупает и упаковывает подарки, а сейчас, взяв еду навынос, сидит на диване в ожидании Дилюка, не зная, чем себя занять. По какой-то причине Альберих в самом деле очень много волнуется: сначала он сомневается в правильности выбранного подарка («А вдруг это слишком дорого? Или наоборот недостаточно? Вдруг ему не понравится?»), затем долго думает над едой («Приготовить самому или взять навынос? А что он вообще любит?») и не знает, взять ли ему презервативы на кассе («Обычно же подобные праздники заканчиваются сексом?»), ну и, в конце концов, Рагнвиндр вдруг пишет, что опоздает, от чего тревожность Кэйи буквально прорывает. Все это настолько нервирует, что он буквально подпрыгивает от звонка в дверь. Бледный как смерть, тот быстро подходит к входу и, посмотрев в глазок, впускает Дилюка. Он, весь засыпанный снегом, в одной руке держит подарочный пакет, а другой активно отряхивается. — К вечеру метель разыгралась нешуточная, — в шутку жалуется Дилюк, улыбаясь уголком губ. Однако, заметив настрой Альбериха, чувствует, как настроение пропадает. — Ты чего? Бледный весь. — Наверно, не выспался, — отмахивается Кэйа, нервно улыбаясь. По Рагнвиндру видно, что тот не верит, но Альберих не дает ему ничего сказать, ласково обнимая за шею. — Я соскучился, — шепчет он, ощущая, как тревога уходит. Растрепанный Дилюк не вызывает в его сердце ничего, кроме всепоглощающей нежности. Рагнвиндр, немного расслабившись, притягивает своего парня за талию свободной рукой и быстро чмокает того в губы. — Мы виделись буквально вчера, солнце, — негромко отвечает он, потеревшись своим носом о чужой. — Ну и что? Мы же только начали встречаться, это вполне нормально, что мы не успели друг другу надоесть, — мурлычет Кэйа, целуя Дилюка в щеку. — Кто сказал, что ты мне вообще надоешь? — Рагнвиндр прикрывает глаза, вдыхая запах домашнего Кэйи: тот пахнет фруктовым гелем для душа и каким-то кремом для бритья. — Я тоже соскучился, — тихо произносит он, немного смущаясь. — Что-что ты там сказал? — ухмыляется Альберих, хитро сощурив глаз. — Ничего! — резко отвечает Дилюк, быстро отстраняясь. Кэйа заливисто смеется. — Ты такой милый, — он ворошит красные влажные волосы, запутывая их еще сильнее. Рагнвиндр несильно шлепает по его руке, заставляя Альбериха широко улыбаться. — Эй! — возмущается он, нахмурившись. — Их очень трудно распутывать, знаешь ли, — Дилюк приглаживает свои волосы, пока Кэйа продолжает хихикать. — Ладно-ладно, — он переходит в оборону. — Переодевайся и проходи. Я заказал еду, — развернувшись, тот уходит в соседнюю комнату. — Надеюсь, ты не против пиццы с роллами, — доносится уже из гостиной. — Подлиза. Я как раз голодный, — разуваясь, отвечает Дилюк и, поставив пакет на пол, снимает куртку. — Мы обменяемся подарками сейчас или ближе к полуночи? — спрашивает он, проходя дальше. — Думаю, второй вариант будет романтичнее, — усмехается Кэйа. Кивнув, Рагнвиндр оставляет свой подарок под небольшой елочкой, где замечает большую коробку, обернутую ярко-зеленой бумагой. — Вижу, ты не скупился на подарок, — Дилюк кивает в сторону вещи, улыбаясь уголком губ. — Ты против? — спрашивает Альберих, нервно заламывая пальцы. Вот то, чего он боялся больше всего: вдруг это и правда перебор. — Нет, конечно, — удивленно откликается Рагнвиндр. — Мне приятен сам факт того, что ты что-то мне подготовил, — он подходит к Кэйе. — Ну, ты чего? Весь сегодня на взводе. Это же все тот же прежний я, — Дилюк ласково проводит ладонью по плечу. — Все хорошо. Альберих быстро кивает, немного успокаиваясь. — Сначала поедим или заварим тот чай, о котором ты говорил? — переводит тему тот, возвращаясь к своему привычному тону. Рагнвиндр убирает руку. — Давай заварим чай. Он как раз настоится, пока мы едим. Кэйа кивает, и они вместе идут на кухню. Там Дилюк, предварительно помыв руки, берется нарезать имбирь, пока Альберих занимается лимоном и облепихой. Вместе они быстро справляются, после чего, оставив чайник, отправляются кушать. В то время как Кэйа ищет что-то на Ютубе, Дилюк открывает коробки с едой. Любимый человек и запах еды вскоре совсем успокаивают Альбериха, и он временно забывает о своих страхах. Вечер начинается просто незабываемо.***
— Ну что, уже почти двенадцать, — произносит Рагнвиндр, не отрывая взгляда от экрана. — Ага, — сонно отвечает Кэйа, лежа на плече своего парня. Максимально расслабившись, он обнимает его руку и практически засыпает. — Мы хотели открыть подарки, — напоминает Дилюк, мельком взглянув на хозяина квартиры. — Точно, — тянет он, нехотя отрываясь от нагретого места. Медленно потянувшись, тот встает с места и идет к елке. — Возьми мне тоже. Неохота вставать, — говорит Рагнвиндр, с ленцой наблюдая за парнем. Кэйа смеется. — Никогда бы не подумал, что мастер Дилюк такой ленивец, — взяв оба подарка, он возвращается на диван. Отдав пакет парню, он принимает торжественный вид. — Итак, дорогой мой мистер Рагнвиндр. В честь этого знаменательного праздника я гордо вручаю вам подарок, — Кэйа протягивает коробку Дилюку. Усмехнувшись, он принимает ее. — Как пафосно, — комментирует тот, начиная снимать подарочную бумагу. Увидев надпись на коробке, Дилюк тихо ахает. — Кэйа, ты что, это же так дорого! Где ты столько денег взял? — он с восторгом достает из коробки новенький графический планшет. — Блин, это так круто! Спасибо огромное, — в его голосе сквозит столько радости, что Альберих, не выдержав, улыбается в ответ. — Я рад. Очень долго думал, что тебе взять. А потом вспомнил, как ты жаловался на свой планшет, и как-то само все решилось, — он чешет в затылке, наслаждаясь искренним счастьем своего партнера. — Ты прямо угадал с подарком, — придвинувшись, Дилюк крепко обнимает Кэйю. — Спасибо большое. — Ты такой милый, когда счастливый, — он обнимает парня в ответ, чмокая того в щеку. — Моя очередь смотреть подарок. — Да, точно, — отстранившись, Рагнвиндр протягивает пакет Альбериху. — Он, конечно, не такой дорогой, как твой, но я старался. Взяв подарок, Кэйа заглядывает внутрь. Там он обнаруживает яркий кардиган, который будто бы состоит из лоскутов. Такой оригинальный подарок заставляет парня улыбнуться. — Красивый. Ты их сам что ли вяжешь? — достав вещь, он ощупывает ее. — Приятненько. — Да. Я давно не практиковался, но твой шарф и кофту связал сам, — спокойно отвечает Дилюк. Альберих переводит на него удивленный взгляд. — Ого. Серьезно? — он убирает вещь в пакет, чувствуя, как сильно бьется сердце. — Люк, черт. Это так приятно. Мне никто и никогда не делал такие трогательные подарки, — Альберих ощущает, как сильно краснеют его щеки. — Спасибо, — шепчет он хриплым голосом. — Я правда рад, что тебе понравилось, — отложив подарок, Дилюк подсаживается поближе к Кэйе и приобнимает того за талию. Он, также положив пакет на столик, позволяет притянуть себя и, взяв Рагнвиндра за подбородок, нежно целует его. Прикрыв глаза, Дилюк прижимается к нему, ненадолго позволяя себе погрязнуть в ласке. Чем дольше они целуются, тем сильнее нарастает темп, превращая нежность в страсть. Вскоре поцелуй становится довольно агрессивным, атмосфера накаляется, и оба парня начинают ощущать нарастающее возбуждение. Громко дыша через нос, Кэйа вплетается пальцами в алые волосы и, распустив хвост, позволяет прядям упасть на плечи. Что-то промычав, Рагнвиндр кладет руку на бедро парня, сжимая его своими длинными пальцами. Несильно надавив на Кэйю, Дилюк валит его на диван, вынужденно прерывая поцелуй. Нависнув сверху, он любуется смущенным Альберихом, стараясь запомнить все от румянца на щеках до немного покрасневших губ. Немного погодя, Рагнвиндр спускается ласками к шее, нежно целуя и прикусывая смуглую кожу Альбериха. Тот, поняв, что Дилюк с первого раза определяет его эрогенную зону, тихо стонет. — Л-люк, — говорит он на выдохе, сжимая плечи. От голоса Кэйи Рагнвиндр чувствует, как внизу живота скручивается узел. — М-м, — отвечает тот, языком обводя ушную раковину. Слыша, как Альберих горячо дышит от возбуждения, Дилюк не может удержаться и запускает ладонь под синюю футболку, заставляя Кэйю покрыться мурашками. Прохлада его рук немного остужает пыл Альбериха. — Значит, ты хочешь в позе наездника? — уточняет он, пальцем выводя на плече парня узоры. — А кто сказал, что я пассив? — немного отстранившись, Дилюк ловит взгляд синих глаз и вопросительно приподнимает бровь. — То есть ты сверху? — спрашивает Кэйа, чувствуя, как внутри зарождается паника. К такому он точно сегодня не готов. — Ну, — Рагнвиндр запинается. — Да. Это проблема? — сразу же спрашивает он, с волнением глядя на Альбериха. — Нет-нет, — резко отвечает Кэйа, отрицательно мотая головой. «Нельзя ему отказывать, иначе он уйдет. Он точно уйдет». — Давай продолжим. — Уверен? — хмуро спрашивает Дилюк, пытаясь понять, почему его парень так взволнован. Неужели переборщил? — Да, все нормально, — отмахивается Кэйа, уже самостоятельно утягивая Рагнвиндра в поцелуй. Тот не спешит прикрыть глаза и, когда Альберих начинает плакать, моментально реагирует, отстраняя его от себя. — Кэйа, солнышко, что случилось? — он трепетно проводит ладонью по щеке, большим пальцем смахивая слезы. Повязка на глаз намокает, и Дилюк аккуратно снимает ее, чтобы не вызвать раздражение кожи. Альберих будто этого не замечает, целиком погружаясь в свое состояние. Рагнвиндру открывается вид на шрам, пересекающий весь глаз, но он решает спросить об этом позже. — Я-я думал, что готов, но я, — Кэйа, попытавшийся объяснить ситуацию, лишь сильнее захлебывается в слезах. И когда ситуация начинает выходить из-под контроля, постепенно перерастая в истерику, Дилюк усаживает Альбериха и, придвинувшись как можно ближе, крепко прижимает его к себе. — Все-все, тш-ш, я рядом, солнце. Все хорошо. Все позади, — ласково поглаживая того по волосам, он бережно укачивает его в своих объятиях, прижимаясь губами к макушке. Около семи минут уходит на то, чтобы Кэйа перестал плакать. Еще через три проходит и дрожь. Успокоившись, Альберих сам немного отстраняется и виновато смотрит на Дилюка. — Прости, я, — он запинается, ожидая, что Рагнвиндр разозлится и, что еще хуже, накричит на него, однако тот выглядит совсем не разъяренным — напротив, полным беспокойства. — Кэйа, солнце, не извиняйся. Но скажи честно, это я сделал что-то не так? Тебе было больно? — Дилюк с искренним волнением смотрит прямо в синие глаза, пытаясь понять ситуацию. — Пожалуйста, если тебе было неприятно, не молчи. Я так больше не сделаю. — Люк, нет, ты что? Мне было приятно, — Кэйа быстро опровергает все его ложные теории, через силу улыбаясь уголком губ. — Честно, заяц. Это не из-за тебя, — вытерев остатки слез тыльной стороной ладони, тот глубоко вздыхает. — А из-за кого? — хмурится Рагнвиндр, чувствуя облегчение: он дико не хочет причинить вред любимому человеку. Альберих мнется. — Если ты не готов к этому разговору, мы можем просто сделать вид, что ничего не было. Я не вправе требовать от тебя подобную информацию. — Нет, я расскажу, — Кэйа чувствует, как его вновь начинает трясти: на этот раз — от адреналина. — Просто это очень тяжелый разговор. Мне нужно немного настроиться, — говорит он и, получив в ответ кивок, делает глубокий вдох через нос. «Нужно успокоиться», — проделав дыхательное упражнение несколько раз, Альберих приводит свои мысли в порядок. И он рассказывает. Рассказывает, как влюбился, как его изнасиловали в подростковом возрасте, как едва не убил себя после этого. Рассказывает с таким холодом, что Дилюк понимает: он говорил все это не один раз. — Я думал, что давно проработал это, но потом осознал, что все эти годы никогда не был в пассивной роли в гейском сексе, — Кэйа усмехается. — Поэтому неудивительно, что я мог трахаться. Это ведь совсем другое, — он качает головой. — Я пойму, если после этого рассказа ты решишь прекратить наши отношения. Все-таки это очень важная вещь о моем прошлом, которую я так эгоистично умолчал, — Альберих чувствует, как в груди поднимается тот самый страх потерять Дилюка. Но его любимый человек лишь качает головой, будто бы он сморозил несусветную чушь. — Дурак, что ли? Куда я тебя брошу? — вновь обняв Кэйю, он целует того в висок. — Я благодарен, что ты смог поделиться со мной. Уверен, это очень непросто. Но я правда ценю твою честность, — нежно шепчет на ухо Дилюк, расслабляюще поглаживая Альбериха по шее. — Ты молодец, что рассказал. — Ты в самом деле никуда не уйдешь? — с надеждой в голосе спрашивает Кэйа, боясь даже пошевелиться: будто бы Рагнвиндр в любой момент может исчезнуть с этого дивана, из квартиры и его жизни. — Никуда, солнышко, — он вновь целует его в щеку. — Я готов быть пассивом в нашем сексе, пока ты не почувствуешь себя достаточно безопасно со мной. И даже после этого мы можем не меняться, если ты чувствуешь дискомфорт, — Дилюк говорит так спокойно, что Альберих в какой-то момент начинает сомневаться в реальности этого разговора. — Ты… — растерянно произносит Кэйа. — Ты правда сделаешь это для меня? — переспрашивает он, выпутываясь из объятий и заглядывая в алые глаза. Рагнвиндр серьезно кивает. — Само собой, — он аккуратно прикладывает ладонь к щеке, поглаживая смуглую кожу большим пальцем. От подобной ласки Кэйа млеет. — Только тогда не сегодня. Нужно будет подготовиться как следует. У меня давно не было анального секса, — ухмыляется Дилюк. — Да, само собой, — понимающе кивает Альберих. Неужели в кое-то веке ему попался адекватный партнер? — Раз мы все решили, может… — он мнется, не зная, как спросить. — Что такое? — озабоченно интересуется Дилюк, внимательно наблюдая за эмоциями партнера. — Может, останешься на ночь? — смущенно спрашивает Кэйа. Почему-то после этого разговора ему не хочется оставаться одному в квартире. Видимо, страх быть брошенным все еще с ним. — Да хоть на всю жизнь, глупенький, — Дилюк нежно целует его в нос.***
02:46 @dddiluc Джинн, прости, что так поздно пишу. Но ты не могла бы попросить Ёимию подменить меня завтра на смене? Пожалуйста. 02:49 @ginandtonic Поняла. Отдыхай 02:49 @dddiluc Благодарю. Отложив телефон в сторону, Дилюк переводит нежный взгляд на спящего Кэйю. Тот, лежа стороной с поврежденным глазом вниз, трогательно обнимает его за руку, боясь отпустить ее даже во сне. — Да куда я от тебя денусь? — улыбнувшись, Рагнвиндр ложится поближе к Альбериху и крепко прижимает того к себе.***
Проснувшись утром, Кэйа первым делом проверяет место рядом с собой. Он точно помнит, что засыпал вместе с Дилюком в кровати. Когда его парень не обнаруживается рядом, Альберих начинает паниковать. Резко сев, он испуганно озирается, пытаясь отыскать того в комнате, однако, когда не видит Рагнвиндра и здесь, быстро выскакивает из кровати. «Неужели ушел? Куда? На работу? А может, с ним что-то случилось? Надеюсь, он в порядке», — мелькает в голове, пока Кэйа быстрым шагом выходит из спальни. Беспокойство вот-вот грозится перерасти в панику, но вдруг он чувствует приятный запах еды. Поняв, откуда тот доносится, Альберих направляется на кухню. — Ты здесь, — застав Дилюка за плитой, Кэйа с облегчением выдыхает. Он что-то сосредоточенно печет, но, услышав голос парня, сразу же поворачивается. — Я же обещал, — отвечает Рагнвиндр, даря Альбериху добрую улыбку. Тот моментально успокаивается. — Доброе утро, солнце. Отвлекшись от готовки, Дилюк подходит к Кэйе и нежно целует его в щеку. Тот готов заплакать от переполняющих чувств. — Иди умойся, а я пока закончу панкейки, — ласково произносит Дилюк, вновь отходя к плите. Кэйа делает несколько вдохов и выдохов, прежде чем подать голос. — Спасибо, что не ушел, — хрипло говорит он и, подойдя со спины, крепко обнимает Рагнвиндра. — Спасибо, — повторяет Альберих, чувствуя ком в горле. — Обращайся, — Дилюк ласково поглаживает чужие пальцы, чувствуя, как теплое дыхание касается шеи. Умиротворенное утро двадцать шестого декабря еще надолго останется в сердцах парней. Запах панкейков, теплые объятия и нежные улыбки навсегда запомнятся им, раз за разом напоминая о том, каким уютным может быть Рождество.