Лучи рассветного солнца

Воздух рассекает звон лезвий, скрестившихся друг с другом. Рука не дрожит при уверенном взмахе и очередной попытке пронзить, хоть и безуспешно, ведь атаку блокируют и отражают. — Держи ровней, — снова соприкасаясь с чужим лезвием, говорит парень. — Я итак, — загнанно отвечает девушка, смотря в глаза врагу, как учили. На лбу выступила испарина от интенсивных тренировок, но она не думает останавливаться и снова замахивается. Меч проходится возле чужого лица, чуть задевая тонкую кожу кончиком острия. Довольная ухмылка не заставляет себя долго ждать, как и встречное нападение. Звеня лезвиями, она уворачивается, отступая в сторону. Ботинок предательски скользит по пыльной земле, нога из-за этого скользит, вынуждая опуститься ниже от потери равновесия. — Следи за тем, куда наступаешь, — говорит брюнет. — Держи ситуацию под контролем. Иначе, — он снова приближается, резко атакует, стоило девушке принять ровное положение, бьет не жалея по лезвию своим. — Одно неверное движение, — чужое оружие как подстраивается под его движения, плавно отлетая в сторону, — и бум, — прислоняет лезвие к подрагивающей шее, — мертва, — теперь ухмыляется он. — Позер, — хмыкает девушка. Брюнет отходит в сторону к ступенькам, где стояла бутылка воды. Поляна почти пустует, занятия начнутся меньше, чем через два часа, у многих есть время заняться своими делами. — Признай, что сегодня я справилась лучше, — ее кудрявые пряди слегка колышет ветер, приятно охлаждая взмокшую кожу на висках и шее. Она садится на ступеньку и берет вторую бутылку воды. — Этого недостаточно, если хочешь в идеале владеть катаной. Тебе нужно больше следить за стойкой и тем, как ты держишь рукоять, — он проводит по скуле тыльной стороной ладони, на которой остаются следы проступившей крови. А кудрявая и довольна. Хмыкает, завидев это. — Не радуйся так сильно, — поджимает челюсть брюнет. — Да ладно, — тянет, локоть на ступень выше закидывая. — Мои навыки улучшились по сравнению с прошлым годом, Чонгук, пора признать это. — Значит, в этом пощады не жди, — сверкает глазами, ухмыляясь. Школа юных магов, находившаяся далеко от больших городов в дремучем лесу, существует уже несколько столетий, принимая одаренных детей и обучая пользоваться их даром без вреда для себя и окружающих. Возведенная еще в восемнадцатом веке, она продолжает стоять в густом лесу по сей день, принимая с каждым годом больше учеников, имеет несколько корпусов для детей разных возрастов и обширные территории в изоляции от зданий для практических занятий. В современном мире, помимо магов, были еще и простые люди без какой-либо способности, зачастую боящиеся за себя, потому что маги могут запросто навредить им. Территории проживания как в крупных городах, так и в небольших поселениях в большинстве случаев делились на зоны, где люди и одаренные не граничат друг с другом. Обычные дети обучались в своих школах, маги — в специальных, отдаленных от цивилизации, в горах, полях или лесах, где не смогут никому причинить вреда. Чонгук здесь учится с самого детства, в семь лет его отдали сюда родители из страха, что их соседи-люди что-то сделают с «опасным огневиком» или навредят ему. Они сами были магами воды и воздуха, думали переехать в людское поселение с наилучшими намерениями, желанием подружиться и показать, что они не такие разные, — теперь лежат погребенные под двухметровым слоем сухой земли на своей родине, где познакомились, прожили недолгую, но счастливую жизнь. Чонгуку на момент их смерти было десять лет, с тех пор он и остается в этой школе даже на каникулах, когда два месяца отведены на поездку домой к родным, с которыми не можешь связаться на протяжении девяти с лишним месяцев, а ему не к кому ехать. О бабушках с дедушками он знает немногое, лишь то, что они были изначально против союза родителей, их переезда к людям и продолжения их отношений в целом. Как только родился Чон, связь с ними окончательно была потеряна. Сейчас, в восемнадцать лет, парень окончательно решил для себя, что к людям не вернется, а скорее всего, останется здесь и дальше, после выпуска пройдет обучение на преподавателя магии и будет вести свои уроки детям. Хейя — его лучшая подруга, полностью поддерживала его и помогала с некоторыми аспектами магии, которые парню были непонятны. Помимо базовых знаний любой школы и магических тренировок, были тренировки с холодным оружием и оружием дальнего боя, а именно катанами, кинжалами, луками и арбалетами. Хейя помогала Чону с магической частью, он ей — с оружейной. Девушка, стриженная под каре, на полголовы ниже самого Чонгука, часто вступала в разные дискуссии в школе, была одной из главных знаменитостей, поскольку была старшеклассницей, впрочем, как и парень. Они и делили одну комнату на двоих, правилами было не запрещено проживание парней и девушек вместе, так что это было на руку. Хейя была словно сестра, вечно на движе, вытаскивающая Чона на разные конкурсы по магии, чтобы тот мог больше узнавать свою силу, приручать ее дальше, чтобы стать сильным магом. — Слышала, новеньких в этому году — четыре человека, — начала Хейя, — это только у нас, — поспешила уточнить. — А так к школе подкатило аж два автобуса, полного детей и подростков. — Я заметил. Сложно не заметить около двадцати новых энергий, глушащих почти отовсюду. — Думаешь, городские? — отпивает холодную жидкость девушка. — Черт их знает. Но прет от них знатно. Городскими магами обычно называли тех детей, происхождение которых скрывали их родители, то есть, выдавали их за людей, отправляя в обычные школы к другим детям, а дома сами обучали контролю над силой. В большинстве случаев такие дети мало что знают о сдерживании энергии и направлении ее в правильное русло, что часто может привести к большому неконтролируемому всплеску магической силы. Люди не могут ощущать эту энергию, поэтому не чувствуют, когда рядом с ними маг, однако одаренные на физическом уровне могут прощупать ауру другого мага, почувствовать ее издалека и даже определить тип его дара. Даров было множество еще со времен зарождения земного царства. Были стихийные, духовные и побочные, или по-другому — производные обоих типов. К стихийным относили: дар огня, земли, воздуха и воды, называя их носителей: пиромантами, геомантами, аэромантами и гидромантами. В простонародье же эти определения чаще заменялись на сленговых огневиков, гидровиков, землявиков и аэродеток (так как чаще всего дар воздуха доставался женскому полу). Духовных было три: темные маги, светлые и некроманты. Такие маги чаще всего получали профессии выслеживания преступников по их духовной энергии, так как могли лучше всего ощутить ее и управлять. Некроманты же применяли свои способности редко, чтобы призвать старейшин для различных обрядов, церемоний или получить дельный совет. Последних — побочных — было больше всего. Это были самые различные дары, связанные с какой-то одной стихией или ощущением души, в самых редких случаях, имеющих связь с обеими категориями. Маги с побочными дарами могли владеть электричеством, льдом, флорой и фауной, погодой, металлом, телепатией и многими другими. Способности магов были самыми различными, для каждой нужно было иметь свой подход, способ контроля, поэтому по всеми миру и были построены такие школы и академии магии. Чонгук, проснувшись утром, едва не подавился от такого количества неконтролируемой энергии вокруг себя, все они смешались, заставляя голову неприятно загудеть и подняться с постели раньше обычного, как раз к приходу Хейи с общей кухни с двумя чашками чая, в которых были специальные зачарованные травы, притупляющие головную боль. Еще тогда он подумал за городских магов, но не стал ничего говорить. Во дворе, где они тренировались, некоторые ученики расселись на стриженном газоне, трибунах или просто повиснув в воздухе (выпендривающиеся аэродетки). Вдали от всех, у подножья леса, Чон приметил одиноко сидящего парня со светло русыми волосами, занятого рассматриванием травинки в своей руке. — У нас будет четверо новеньких, на которых я уже нашла информацию; в противоположной группе двое; у средней школы человек шесть, вроде; и десять малышей. Большинство городские, но некоторые переведены с западных школ из-за массового закрытия, — нарисовав в воздухе пальцем круг, девушка чувствует на лице и шее приятную прохладу от призванного ветерка, расслабленно подставляясь под его пары. — Ты про закрытие из-за истребления магов людьми? — уточняет Чонгук, засовывая катану в футляр. — Ага. На западе люди совсем с ума посходили из-за засухи, которую, как они думают, нагнали на них маги погоды и земли. Но они не виноваты, что природа решила сыграть с людьми злую шутку после всего того хаоса, который они устроили на Земле. Все эти заводы, вырубки лесов, истребление животных ради веселья, — им воздалось за все, а они скидывают все на нас. Вот многим и пришлось мигрировать сюда. — Выходит, они иностранцы? — Именно. — Фантастика. А тот парень, — Чонгук кивком показывает на одинокого парня вдали, — он где будет учиться? — Этот? С нами. Ким Тэхен, если не ошибаюсь. Огневик, вот и считает себя выше других, ошивается один с самого утра, ни с кем знакомств не водит. Джин, вон, пытался как раз перед завтраком поговорить с ним, познакомиться, а его проигнорировали. Вы, огневики, до ужасного гордые перцы, — пихает локтем Хейя друга, усмехаясь. — Вечно ставите себя на вершину иерархии магов, огородившись ото всех. — Вы, воздушные, тоже не лучше, — отвечает Чонгук в той же манере, — вам лишь бы показать, какие вы ахрененные, да повыпендриваться перед преподавателями. — Хах, один-один. — И вообще, если так подумать, я тоже сначала был нелюдим, но сейчас-то все нормально. Думаю, ему просто нужно освоиться. — А, ну, если проведение своего времени вне занятий в изоляции от других целых три года — это норма, то я молчу. Мне вас, огоньков, не понять, — парень усмехается, расслабленно кладя локти на ступень сзади. — Выскочка. — Позер. — Повторяешься. Фантазия закончилась? — Для тебя она не закончится никогда, Чон, — щурится девушка, щелкнув пальцами, и поток ветра прекращается. Год должен быть одним из трудных, так как является выпускным, — значит, программа обещает быть более сложной, а тренировки будут требовать большей упорности. Проблемой не является ни то, ни другое, но отчего-то предчувствие чего-то необычного и скоро грядущего оседает внутри неприятным грузом, подпитываемым ненавистным чувством неизвестности. Идя по коридору, изведанному вдоль и поперек за долгие одиннадцать лет учебы, Чонгук задумывается о своем будущем. Практически каждый день он думает над тем, как может совершенствовать свою силу, и старается больше понять ее, проникнувшись. Хейя предлагала вместо учителя магии поступать на тренера боевых искусств, где равных ему нет, но парень крепко схватился за идею помогать юным магам в достижении гармонии с собственной силой, прекрасно понимая, как многим может быть непросто. Огневики зачастую тяжело поддаются обучению, стихия, как и водная, довольно непредсказуема и капризна, легко выходит из-под контроля и сложно ему поддается. Даже самые опытные и сильные маги с дарами воды или огня опасаются своей силы, живут вдали от других, чаще всего — в одиночестве, не заводя семью. Родиться с такими силами — получить и благословение, и проклятье одновременно. Маги, которым подвластны эти стихии, очень горделивы, своенравны и жестоки по своей природе, часто вспыльчивы, из-за чего бывают нередкие случаи наводнений и пожаров в мирных поселениях. Они также могут жить в гармонии друг с другом, но этот случай — один к ста тысячам. В школе пиромантов и гидромантов по пальцам пересчитать, в мире их рождается не так много, как тех же некромантов, которых, как минимум, в два раза больше. Чонгуку так же было не просто начинать обучение вдали от семьи, с незнакомыми людьми и множеством других магов, как он. Три года он провел, как волк одиночка, не желая ни с кем общаться и сближаться, нежели его одноклассники, так и норовящие нарваться на грубость. Но потом, на одной из первых практических тренировок, когда у него не получалось создать даже небольшую искорку, ему тихо шепнула девочка с забавными косичками, чтобы он так не напрягался и попробовал направить энергию поступательными волнами из глубин души в кончики пальцев. Понятней, разумеется, не стало, но он попробовал делать это, пустив часть скрытой энергии по телу. Когда в ладони начало теплеть, а с кончиков пальцев сила скопилась в середине, маленький завиток рыжего пламени буквально выскользнул оттуда, почти мгновенно испарившись. С каждым годом было немного проще направлять стихию по своему телу, пуская пламя по венам, полностью пропитываясь им изнутри при очередной медитации. Хейя, ненавязчиво предлагая свою помощь на практиках, медленно притягивала к себе огненного мальчика, сближалась с ним, все чаще встречая его среди других ребят в столовой или в коридорах школы. Спустя годы после смерти родителей, Чонгук начал общаться с другими одноклассниками, заводил новые знакомства, чему близкая подруга была несказанно рада, так как парню было нелегко оправиться после такой потери. Над ним тогда взяла опеку учитель Мин, которая и пригласила мальчика в школу, почувствовав его огромную силу при встрече с мамой Чона, приходящейся ей подругой. Как и другие маги, Чонгук знал, что является носителем одной из крупнейших стихий, потому захотел узнать и других таких же, как он. За годы, проведенные здесь, в стенах школы, Чон успел познакомиться лишь с тремя пиромантами, как и он сам: со своим одноклассником Банчаном, девочкой из средней школы Хегё, и ее сводным братом Кристианом. Из гидромантов он знал одноклассника — Чимина, учителя Кана и девушку с параллели, Мину. Не сказать, что они были какой-то элитой школы, но все окружающие считали именно так, зачастую надумывая, что те высокомерные, зазнавшиеся маги, показывающие свою значимость через стихийный дар. Так глупо. Начало обряда приветствия было в полдень, в назначенное время всех учеников собрали на огромном стадионе, вмещающем более пяти тысяч человек, сказав им расположиться на трибунах. Внизу не было чего-то подобного сцене, но был небольшой пьедестал, возле которого директриса всегда говорит торжественную речь, объявляя учебный год официально начатым. Женщина с длинными прямыми волосами выглядит намного моложе своих лет, из-за чего все зовут ее ведьмой, хотя их не водилось уже с двадцатого века. Директрисе Шин под сорок лет, но выглядит она на все двадцать три: с гладкой румяной кожей, идеальной фигурой и без намека на проседь в смоляных волосах. В книгах писали, что ведьмы жили по сто или даже по пятьсот лет, не теряя своего юного лика, долго не старея телом и укрепляясь душой. Никто не ведал, какой именно способностью обладала директриса, но каждый знал, что может обратиться к ней за советом, каким бы даром ты не обладал, и она помогала с каждым, знала все тонкости и направляла учеников. За это все ее и любили. Ученики заняли свои места, разделившись по классам, и ждали подготовленной речи женщины. Внимание Чонгука улетучилось на первых же предложениях, звучащих в колонках, он бегал незаинтересованно глазами по трибунам, выискивал незнакомые лица и поймал того парня, Тэхена. Он сидел на ряд ниже с Чимином и отрешенно смотрел вниз на директрису, перебирая в пальцах небольшой зеленый листик. Что с этим парнем? Он тоже приехал, как беженец? Или из города? Стоило бы узнать об этом, но не кажется, что он городской. Энергия слишком хорошо скрыта, почти совсем невидима, можно было подумать, что это человек, а не маг огневик. Тэхен держит за основание лист, немного вертит его, после чего широкий край начинает опаляться. Он наблюдает, как огненная каемка забирает медленно пластину, оставляя только тоненький «скелет» на утолщенной ножке. Ким отбрасывает его в сторону, снова уставившись вниз, где представляют учителей новым ученикам, вызывая гул аплодисментов. Брюнет поджимает губы, отворачивая голову от парня, и ставит себе цель познакомиться с ним на перерыве. Хейя рядом пихает слегка в локоть и, улыбаясь, кивает куда-то вперед, продолжая аплодировать учителям. Чонгук следит за направлением, глазами рыскает по рядам и видит сидящего за оградой в самом низу, чтобы его не увидели директор с преподавателями, Хосока, которого не заметили из-за невидимости, однако его тень все равно была видна. Парень усмехается, опустив руки на бедра и постучав по одному указательным пальцем, тихо говорит девушке: — У меня появилась идея. Смотри, — он прислоняет одну ладонь к краю лавки, пускает энергию к этой руке — и под рядами побежала тонкая, еле уловимая взору, струйка пламени, прямиком вниз. — Еще немного, — комментирует он, пока подруга в предвкушении сжимает руку в кулачок и прикусывает нижнюю губу. И вот, огонек добирается до места назначения. Дети, заметившие его, отставили ноги в стороны, подальше, недоуменно смотря. Оглушающий вскрик проносится по стадиону, когда с подпаленным задом подскакивает Чон Хосок, вмиг становясь видимым для всех, и бьет по обожженному месту, пока Чонгук контролирует горение пламени, почти сразу притянув обратно. Ученики, сидящие на трибунах, начинают смеяться, испуганные появлением Чона перед собой дети и вовсе заходятся в звонком хохоте, пока Хейя отбивает пять другу, поддерживая всех смехом. Директриса внизу тяжело вздыхает, опустив плечи. — Чон Хосок и Чон Чонгук, ко мне в кабинет после приветствия, — говорит она в микрофон возле хлопающей себя по лицу учителя Ким. Стонущий от жгучей боли Хосок, придерживая подпаленный зад, поднимается на места повыше, где и должен был сидеть с начала мероприятия. — Ну, придурок, я тебе припомню это, — угрожает он, проходя мимо подрагивающего плечами в незаконченном приступе смеха Чонгука и, прикрывающей рот от того же, Хейи. — Ничего личного, — лыбится во все тридцать два, потом прыскает и начинает тихо смеяться с девушкой снова, получая замечание от одноклассницы спереди, чтобы были потише.

***

Получив нагоняй от директрисы и в очередной раз краснеющее лицо тетушки Мин, Чонгук, на пару с Хосоком, покидает темный кабинет, пропахший вербеной и стойкими духами. В коридоре их уже ждут Хейя, скрестив руки на груди и глупо улыбаясь, и Чимин с Юнги, играющие, видимо, в «камень, ножницы, бумага». — Красивый полет для невидимки, Хо, — сразу стебет Мин, отвесив леща Чимину за проигрыш. — Блять, — жмурится от жжения в щеке Пак, прикладывая туда ладонь. — Катись к черту, — буркает Хосок. — А Джин где? — Да поди очередной веник для Хейи собирает, — девушка на эти слова закатывает глаза. Она знает о симпатии Сокджина к ее персоне, однако ничего делать с этим не спешит. Парень ей тоже симпатичен, но хочется чуть-чуть его погонять. — Ну че вам там сказали? — начиная идти в холл, спрашивает она. — Да как обычно, — хмыкает Чонгук. — «Сколько можно ребячества?», «Вы выпускники» и бла-бла-бла. А, и на десерт, — поднимает парень палец, — «Чонгук-а, ты же мог навредить ему», — показательно вздыхая, пытается изобразить голос тетушки брюнет. — Ага, то есть для тебя это роли особой не играет? — спросил Хосок, с явными нотками сарказма в голосе. — Так точно, индейка, — щелкает пальцами, подмигнув, Чонгук. — Великие силы, как же фонит от новеньких, — Чимина аж передергивает от такого количества разных душ, которые он ощущает. — А прикиньте, как духовикам от этого. — Двое уже в изоляторе с давлением повышенным валяются, — оповещает Хейя, поправляя браслет на запястье. — Ну да пофиг. Что у нас по расписанию? — Джин как раз за ним и должен был сгонять, — говорит Юнги. — А веник? — почти поникает Чонгук, сделав жалобное лицо, чем рассмешил Хосока, хлопнувшего его по плечу. — Пошли, веник. В холле стояло несколько мягких длинных диванов, где ученики могли посидеть на перерыве или в выходные дни, и несколько приставных к ним сбоку столиков с искусственными растениями, которые иногда подменяют шутки ради на живые, чтобы при всплесках сил у учеников эти баобабы вырастали до потолка. На один из диванов садится Хейя, подобрав под себя ноги и расположив локоть на подлокотнике, на стоящий под прямым углом второй диван ложится Чимин, Чонгук с Хосоком присаживаются на напольные подушки, разбросанные на ковре, а Юнги отправляется на поиски Джина. — Надеюсь в этом году обойдется без происшествий, — начинает разговор брюнетка. — Не будет потопов там всяких, — перебирая цепочку на запястье, как бы невзначай говорит она, опуская уголки губ вниз. — Эй, это было один единственный раз, — моментально встрепенулся Чимин, зыркая на девушку. — Зато какой! — восхищенно вскрикивает Хосок. — Даже чердаку досталось, — в парня прилетает диванная декоративная подушка от Пака, заставляя его засмеяться с такой быстрой реакции. — А из-за чего, кстати, это случилось? — хмурит темные брови Чонгук. — Я че-то уезжал тогда, а спросить потом забыл. — Да ему вроде тогда некромантка с параллели отказала, — хмыкает Хейя. — Нифига подобного, — бурчит Чимин, закатывая глаза. — Да! — снова оживляется Чон, обхватывая прилетевшую подушку руками. — Тогда вроде еще слушок пошел, что она прям жестко отшила его, поэтому он так взбесился, что захотел всех утопить. — С таким терпением его любой взбесить может, — снова вставляет брюнетка, сразу ловит испепеляющий взгляд Пака и посылает ему воздушный поцелуй в ответ. Чонгук хмыкает, вскинув брови на подобное действие, знал, что подруга флиртует практически со всеми друзьями, потому что не видела в них потенциальных любовников, однако к Сокджину это, по всей видимости, не относилось. С ним она всегда отводила взгляд при малейшем зрительном контакте, даже, бывало, краснела, что вообще для нее не свойственно. В детстве она была скромной, порой заводной девчушкой, а, повзрослев, стала уверенной в себе, не слишком закомплексованной девушкой, рвущейся в самое пекло первой. Именно это Чону в ней и нравилось — ее стремление быть быстрее, лучше, узнать обо всем первой. Одним словом — нравился ее пробивной характер. Именно за счет него их компания, в частности Чонгук, узнавала все новости одной из первых. Место проведения тайной вечеринки? Пожалуйста. Местонахождение определенного учителя в такое-то время? Запросто. Но не все подвластно ее навыку узнавать информацию, потому что о новом ученике все знают всего ничего, а именно то, что он новенький, и что огневик. Все. Ничегошеньки больше. Но брюнету было до дрожи интересно с ним познакомиться и узнать о нем немного больше. Должно быть, Хейя за годы дружбы заразила его своей коммуникабельностью и любопытством, иначе другого объяснения, почему он должен ворваться в чужое личное пространство с таким рвением, не было. Русую макушку Чон не видел с самого приветствия ни в коридорах, ни в идущей в здание толпе, испарился будто. Значит ли это, что он не хочет, чтобы его находили? Определенно, да. Но это не остановит так просто загоревшийся внутри интерес. Вдали равномерными шагами идут к компании Юнги и Сокджин с листами в руках. — Классное выступление, ребят, — говорит последний, как только они с Мином подходят. Чонгук благодарно кивает, рукой взмахнув в поклоне. Второй же Чон закатывает глаза, бурча что-то похожее на: «Посмотрел бы я, подпали он зад тебе». — Ой, ну не бухти, как будто впервые, — успевает расслышать Ким. — Так, я принес расписание… — А веник? — как и раньше, спрашивает Чонгук, перебивая. — Да ты задрал уже, — приглушенно усмехается Чимин, свесив руку с дивана. — Какой веник? — хмурится Сокджин, не понимая. — Да забей, — отмахивается Хейя. — Что с расписанием? — Вот, — в процессе раздачи листа каждому, Ким объясняет: — Нам, как выпускному классу, прибавили часов внеклассной деятельности. В основном это помощь детишкам в магии и тренировках, потому что учителей не хватает, а учащихся все больше. — Благотворительность? — уточняет Пак, смотря в выданный лист. — Типа того. — А это что? «Познание силы», — зачитывает Хосок. — Я думал, мы в своем познании уже и так преисполнились, — усмехается он. — Фиг знает, это только в этом году добавили. Что-то наподобие пробной версии обязательного курса. — То есть, откосить не получится? — догадывается Чонгук, поднимая взгляд с расписания наверх. — Не в твоих интересах от этого косить, Гук-а, — говорит Хейя. — Уж что-что, а это тебе обязательно нужно посещать. Для лучшего контроля, — серьезно чеканит она и тянется в задний карман джинс за телефоном. — Надо бы в чат отправить, а то не каждый вспомнит за расписание. — Новеньких уже добавили в чат? — тонким голосом, полным удивления, спрашивает Хосок, наблюдая, как Юнги бьет Чимину по ногам, чтобы тот подобрал их, и Мин мог сесть. — Не всех, но двоих точно. Минхо и… Черт, забыла, как его… Блять, — бросив попытки вспомнить самой, девушка клацает, стуча ногтями по экрану, смотря список участников чата. — Лили, Сана, Хан, Юнги… та, та, та… Юнхо! Вот! — победно воскликнула она, подпрыгнув на месте. — А Тэхен? — хмурится, не услышав знакомого имени, Чонгук. — Я не успела попросить его номер, он слишком быстро свалил с церемонии приветствия. Там еще одну девушку найти надо, льдом владеет, вроде. Не помню, как зовут. — А что за Тэхен? — вливается Юнги в разговор. — Да одиночка объявился тут, огневик. Возомнил о себе там дофига всего, тусуется один, да пялит куда-то постоянно. — Уже и за ним успела проследить, а? — ухмыляется Чимин, на что девушка ему кривляется, перекаверкивая фразу. — Маленькая извращенка. — Напыщенный индюк. — Начало-о-ось, — вздыхает, широко раскрыв глаза, Чонгук. — Так, — раздается низкий голос учителя Мина. — А теперь ноги в руки, и ко мне в кабинет. Скоро начнутся… — проверяет он наручные часы, чуть закатив рукав, — занятия, — и хлопает Чонов, сидящих на подушках, по плечам. — Вперед. — Есть, сэр! — гаркает Хосок, лениво поднимаясь с насиженного места. В кабинете, отделанном темным деревянным покрытием в стиле кабинета директора и всей школы в целом, сидит большая часть одноклассников, вернувшихся с каникул от семей. Все отдохнувшие и готовые к покорениям новых вершин, обсуждают между собой последние новости и кто где побывать успел. — Хейя-я-а-а-а, — оперно тянет подбежавшая девушка с убранными в хвост рыжими волосами, стоит компании зайти в класс, — срочно помоги. — Досвидос, — бросает Чонгук, подняв руки в сдающемся жесте, и проходит дальше на свое место. Когда до его подруги докапываются с целью узнать что-то о местонахождении кого-то для своей выгоды, парень сразу сливается, не имея интереса к чужим козням. Его парта почти всегда была ближе к двери, на третьем ряду от окна, и место это вполне устраивало: и учителя хорошо слышно, и одноклассников прекрасно видно, все, как на ладони. Пока Ли помогала девушке с ее какой-то там проблемой, сзади парня свалился за парту Чимин, к которому сразу подбежала — о какое совпадение — та самая рыжуля и спросила, занят ли он вечером. Пак на ее предложение по-актерски задумался и выдал, что если сдвинуть некоторые дела в его расписании, то он полностью свободен. Вот, кто на самом деле позер, Хейя. Вздохнув, Чонгук пробует ухватиться за что-нибудь еще, помимо любовных интриг друга, как на телефон приходит уведомление. «В чат добавлен (-а) участник (-ца)…» Разблокировав телефон, парень видит незнакомый контакт, под номером которого бледными буквами высвечено «Ким Тэхен». Брюнетка довольно оперативно сработала, раз сразу, только войдя в класс, добавила их изгоя в общий чат. Это значит, что парень уже в кабинете. Чонгук садится полубоком, положив локоть на стол, и исследует помещение. Посторонние не скрытые энергии сильно давят на мозг, мешая трезво соображать, голова снова начинает болеть, действие чая, выпитого с утра, перестает действовать, надо бы снова попросить Хейю сделать его. Хочется снова отвернуться, чтобы не сталкиваться с энергетическим потоком лоб в лоб, но краем глаза он улавливает нужную русую макушку парня в свете солнца, играющего с небольшим шариком пламени между пальцев. Он ловко орудует им, перекатывая меж фаланг, завораживая. На его тонких пальцах блестели кольца разных размеров, играя бликами в свете солнечных лучей, в каждом из которых было по одному или по три камня четырех цветов: красного, зеленого, фиолетового и голубого. — Смотри, прикол, — продолжает щелкать возле Чона пальцами Джин. — Приемная комиссия еще работает, Чонгук? — возникает перед его лицом брюнетка. — Алло, — парень, наконец, отмирает, пару раз моргнув и сведя брови к середине. — Доброго полудня. — Ты чего застыл? — Я? — Ну, не мы же, — беззлобно закатила глаза девушка, присев на парту. — Кольца с камнями носят же в себе какую-то магию? — спрашивает Чонгук, заставляя друзей опешить от подобного заключения. — Ну, да, — неуверенно тянет, мельком взглянув на Джина. — Ты же читала про магию колец, да? — Читала, а зачем тебе так понадобилась эта информация? — Да просто интересно стало, — снова глянув на сидящего в другом конце кабинета парня, сказал Чонгук. — После уроков сходим в библиотеку. — Окей, — настороженно говорит девушка, получив от Джина только пожимание плечами на немой вопрос во взгляде о Чоне. Стоило уроку начаться, а учителю зайти и начать что-то рассказывать, в руках брюнета оказалась ручка, которую он начал крутить в пальцах, усиленно думая над тем, как завести разговор с Тэхеном. Парень всем наглядно показал и показывает, что не хочет внимания к своей персоне и ему хорошо самому по себе, но Чону интересно с ним общаться больше не как друг с другом, а как маг с магом. Ким тоже огневик, к тому же, хорошо скрывает энергию и, скорее всего, хорошо контролирует ее и внутреннюю силу, хотелось бы поговорить с ним об этом, может, узнать что-то новое для себя. Он, наверняка, учился в другой школе до этого, знает достаточно о своей стихие и может поделиться советом. С виду он примерный отличник не только в плане магии, но и физически. Не выглядит хлюпиком, наоборот, достаточно подтянут с виду. Если есть действительно способ как-то сговориться и подружиться с ним, Чон просто обязан найти его. На первой практике в этом учебном году Тэхена не было. Просто не пришел. Ему, должно быть, потом прилетит за своевольство и отсутствие явки на уроке, но не его ли это проблемы? Чонгук не должен думать об этом. Посвящая почти полностью тренировкам контроля своей силы все два месяца отдыха, Чон проделал заданное упражнение на «отлично», почти не применив никаких усилий. Это ли не должно было пощекотать его эго огневика? Однако, почему-то, привычного удовлетворения от успеха ему это не придавало, только чувство исполненного долга как ученика. Не было загадочного одиночки только на практике, на остальных занятиях он присутствовал и исправно записывал чуть ли не каждое слово учителей. Видимо, предположения парня верны и Ким, правда, отличник. Иногда он задумывается над тем, как много бед могут принести маги, плохо осваивающие свою силу и не умеющие ей пользоваться. От таких мыслей становится не по себе, потому что таким магом-лоботрясом мог оказаться очень сильный стихийник или некромант, решивший вдруг пробудить давно ушедших ради какого-нибудь переворота. Так что даже хорошо, что новенький так усердно все записывает. Но это не отменяет факта, что на практической части его не было. Может, он настолько силен, что не хочет кому-то навредить, если что-то пойдет не так? Но для таких случаев всегда есть учителя-наставники, готовые предотвратить катастрофу. Чонгук окончательно запутался. Ким Тэхен в его мыслях плотно поселился после своего появления и не хотел уходить от слова совсем. Даже сейчас, когда парень идет в сторону библиотеки, где будет обговоренная встреча с друзьями, он думает о Киме и его перстнях на пальцах. В каждом сокрыта какая-то сила, такие кольца — редкая находка, скорее даже реликвия. Они были зачарованы ведьмами, как говорилось в древних приданиях и некоторых книгах по истории магии. Увидеть такие в реальном мире — быть счастливчиком. Кольца могут увеличить силы вдвое, даже втрое, могут, наоборот, притупить их или защитить от самого сильного заклятия. В просторном помещении, пройдя дальше стоящих стеллажей, брюнет находит Хейю, Сокджина и Чимина, то ли по ошибке заглянувшего сюда, то ли за компанию, потому что учиться этот маг не любит совершенно. — А как же твоя встреча с Лили? — подмечает Чонгук, садясь за круглый стол из темного дуба к друзьям. — Я же сказал, если отодвинуть планы, то свободен. А так, я очень занятой человек, как видишь. — В твои планы входило изучение истории магии с нами? — улыбается Чон. — Быть может, это интересней встречи с очередной рогаткой. — Фу, — кривится Хейя. — Как только у тебя язык поворачивается говорить такое? — Он может еще очень ловко извернуться, хочешь, покажу? — Сокджин сжимает под столом кулак неосознанно, хотя понимает, что это очередная шуточная провокация. — Воздержусь. — Ты нашла книги, про которые говорила? — возвращается к сути встречи Чон. — Да, уже успела сделать пометки на статьях, которые нам нужны, — девушка берет одну из книг с толстым переплетом, из которой торчат яркие полоски стикеров-закладок. — Статьи? — подключается уже и Ким. — В этой книге к некоторой информации прикреплены статьи из газет тех времен, как бы доказывающие подлинность приведенных случаев. Я выделила самые интересные и нужные. Тебе про кольца магические надо было, да? — поднимает она глаза со страниц на Чона. — Да. — Секунду, — девушка смотрит на надписи на торчащих стикерах и перелистывает на нужную страницу, видимо, до этого распределив все темы по цветам и подписав их. — Кольцами лунного солнца, как прозвали их в народе, пользовались маги и люди задолго до существования других магических артефактов, — начинает читать брюнетка. — Происхождение этих колец довольно просто и тривиально: семье богатых купцов нужно было защититься от злых духов, насланных на них проклятьем темного существа, и они попросили помощи у ведьмы, проживающей в то время в их поселении. В письменах говорилось, что только когда солнце затмит луна, ведьма увидит истинные лица этих людей и решит, отдавать им защитные кольца или нет. Даже когда выяснилось из-за чего было вызвано проклятье, купец забрал насильно кольца себе и своей семье, а ведьму убил и сжег на костре не оставив и пепла. Кольца помогли купцу, прогнали духов, но после заточили его и всю его семью в особняке, где скопилась вся темная энергия, которую впитали те самые кольца, и которая и погубила их. — Звучит, как детская сказка про алчных и жестоких людей, — вздыхает Чимин, закинув руки за голову. Девушка вздыхает, цокнув, и продолжает читать. — Считается, что всего было создано двадцать тысяч подобных колец на всю Землю, по одному на крупную влиятельную семью для защиты извне. Каждое кольцо имело свою силу, в зависимости от цвета камня в нем, ведь, как известно, в каждом драгоценном камне своя энергия и одно заклятье действует на них по-разному. Кольцо с красным камнем зачастую является защитным, не позволяющим пролезть в разум, помыкать им или наложить проклятье. Зеленый камень является подавителем энергии. Синий — камень темной силы, используемый древними существами во время их правления и господства над другими магами и ведьмами. Голубой цвет значит усиление духовной энергии, такие камни редкие, часто помогают скрывать огромную энергию, которую сложно контролировать носителю стихийных сил. Розовый камень действует как усилитель сил других камней. Фиолетовый камень подавляет эмоции, способные привести к потере над контролем магии и внутренней силы, что может привести даже к смерти. — Перегрузка энергии, — догадывается Джин. — Она самая. — В интернете пишут, что существовали еще лунные кольца с желтыми и белыми камнями, но они давно утеряны, никто не может найти о них информации. Написано, только ведьмы знали, где спрятаны последние кольца с этими камнями, — говорит Пак, листая какой-то информационный сайт. — Но вот незадача, — откладывает он его на стол, заблокировав, — у нас передохли все ведьмы. — Ты прям горел желанием найти кольца? — вскидывает бровь Чонгук. — Я думал, тебе до лампочки на эти истории из книги. — Чистый интерес, ничего более, — пожимает плечами темноволосый. — Ты говорила, еще что-то выделяла, — говорит Чонгук, стукнув пальцем по салатовому стикеру. — Да, — перелистывает Хейя, — я давно читала эту книгу, но одна статья показалась довольно странной и даже пугающей. — Пугающей? — Легенда о магии четырех стихий. Не слышали раньше, нет? — оглядывает она всех. — Помню, было что-то о магах, контролирующих несколько стихий. Оно? — спрашивает Сокджин. — Да, да. Но… — парни выжидающе сидели, когда девушка запнулась, убрав прядь челки за ухо. — В этой книге только подлинные, подтвержденные статьи и информация. И только в этом параграфе написано, что это легенда. — Я еще хотел сказать, что слышал о легенде, — выделяет Чимин. — Говорят, раньше у магов было по несколько даров, не как сейчас, — начала рассказ Хейя. — У одного человека могло быть два дара или три. В истории был запечатлен момент, когда было раскрыто четыре дара сразу. Огонь, вода, воздух и земля. Четыре природные стихии у одного человека. Но это было лишь единожды… — Стой, — прервал ее Чонгук. — Ты сказала человека? Не мага? — Именно. Может, поэтому это был единичный случай. С тех пор больше одной способности не наблюдалось, а ведь уже не менее десяти веков прошло. — А что было с теми, у кого было по два или три дара? — В книге написано, что их магические силы находились в гармонии друг с другом и оттого их носители могли быть независимы от других магов, ведьм или людей. — Короче, как кофе три в одном, — вздыхает Чимин, откидывая голову назад. — Прям как ты. Пидор, чмошник и гандон, — не растерялась девушка, развеселив парней. — Ха. Ха. — Еще какая-нибудь история? — спрашивает Сокджин. — Было еще сказание о затерянном браслете, но оно устарело уже лет как пять, — пожимает плечами Хейя. — Почему? — в ответ ему поднимают руку, демонстрируя серебряный тонкий браслет на запястье. — Нашла, когда с сестрой по лесам Чеджу-до гуляла. — И сразу подумала, что это именно тот браслет, — закатил глаза Чимин, снова размещая руки на столе. — Не слишком ли наивно, Хейя? — Ну, раз уж он никакой не затерянный браслет звездного моря, почему я могу так? — стоило девушке взмахнуть рукой, на запястье которой болталась тонкая цепочка, руки парня запястьями примкнули друг к другу, их тяжелым грузом будто потянули за невидимую цепь, как якорь ко дну, только к ладони Хейи. Глаза Чимина были готовы выпасть из орбит, когда его телом нагло завладела сила браслета. — Или вот так? — снова ленивый взмах руки, с направленной в украшение энергией, и руки Пака уже скользят по столу к его паху, начиная двигаться, имитируя движения при мастурбации, выставляя парня на смех. — Ну, не при нас же, имей совесть, — смеется Сокджин, мысленно восхваляя девушку. — Ха, ха, Хейя, — состроив нечто похожее уже на покер фэйс, сказал Чимин, пока его руки все еще живут отдельной жизнью. — Кончай дурачиться. — После тебя, — спокойно отвечает брюнетка, пожимая плечами, но действие браслета все-таки отменяет. — Тоже мне, — фыркает темноволосый. — Долго волосы выпрямляла? — Только попробуй намочить, я тебя за причиндалы в главном зале на люстру повешу. — Молодые люди, — подошла престарелая хозяйка библиотеки, тетушка Ли. — В библиотеке себя ведут тихо. — Извините, госпожа Ли, мы уже уходим, — учтиво кланяется ей Чонгук, подорвавшись с места. Они правда расходятся, кто куда. Чимин остается на первом этаже, Сокджин тоже, а Чонгук с Хейей идут на второй в свою комнату. По возвращении, в комнате сразу загорается свет, включенный девушкой еще на входе. Их комната особо не играет на контрастах, несмотря на разности взглядов и увлечений: она выполнена в темных цветах, но ее дополняет светлая гирлянда над окном, такая же коротким дождиком спускается по всему периметру на стенах, создав идеальные условия для обоих. Со стороны каждого стоял письменный стол и полка с учебниками, нужными для обучения, и книгами, принесенными с библиотеки. Чонгук никогда не признается, но был проникнут некоторыми женскими романами, которые соседка случайно увидела, когда подходила брать простой карандаш из запасов Чона. — Я готова попросить духовиков забрать мою душу, — с этими словами брюнетка валится лицом на кровать. — Твое тело быстро сгниет, и ты станешь страшненькой, — расслабленно заключает Чон, кладя наручные часы на стол, и направляется к подоконнику, чтобы сесть на него. На привычном месте уже лежит его скетчбук и карандаш с теркой. Бывало, когда парень не может заснуть или резко просыпалось желание порисовать, он садился на подоконник и что-то зарисовывал из головы. — Плевать, — бурчат в подушку. — Прекрати слюнявить бедную наволочку. Сходи в душ и ляг нормально. — Вот почему я не гидромант? Щас как утопилась бы. — В слюнях? — усмехается Чон. — В крови, поте и слезах, — поднимает голову Хейя. — Что на этот раз будешь рисовать? — Не знаю, как пойдет. — Всегда это твое «как пойдет» потом выходит в шедевр, — девушка все-таки поднимается в кровати, чтобы достать из комода сменные вещи, распакованные еще утром. — Учти, если твою порнографию снова кто-то увидит, моей вины не будет. — Хорошо, — иногда рисунки Чонгука были немного недетские. В редких случаях там были запечатлены сцены сексуального характера. Несмотря на то, что парень был девственником, анатомию как женского, так и мужского тела он знал хорошо, и так же хорошо передавал это на бумаге. Когда его рисунки были найдены, их комнату официально прозвали комнатой извращенцев, потому что одна следит за всеми, другой порно рисует. Ему предлагал как-то нарисовать хентай на заказ один из учеников-старшеклассников на тот момент, но Чонгук отказался, больше предпочитая реалистичные тела, а не анимешные. Но сегодня не было настроения рисовать что-то в этом роде. Было желание рисовать один конкретный профиль, на который он успел насмотреться за целый день. Было бы проще, срисуй Чонгук его с аватарки в Какао, но фотография отсутствовала. По памяти даже интересней, в какой-то степени. Так он нарисует его таким, каким запомнил. Каким запомнил таинственного одиночку с множеством магических колец.