La paura del buio

Сердце рухнуло в пятки. Дыхание участилось. Меня с головой накрыл липкий страх. Мысли лихорадочно бились в голове, ища логичные объяснения. Всё во мне кричало о том, что нужно бежать, нужно спасаться, нужно поднять тревогу. Но я продолжала стоять и смотреть на него. Мне действительно было страшно, потому что я не знала, чего ожидать от этого гриша. — Доброй ночи, Камилла, — послышался бархатный голос Дарклинга. Я открыла рот, чтобы ответить, но ком в горле помешал. Слова так и остались на языке не озвучены. Меня трясло, а стакан с водой, который всё ещё находился в руках, выдавал меня с потрохами. Быстрым движением поставила его на стол, чуть не расплескав всю жидкость. — Чего ты хочешь? — вопреки моим ожиданиям голос звучал уверенно, даже не дрожал. — Ты всегда умела задавать правильные вопросы. Это мне и нравится в тебе, — на его лице появилась ухмылка. — Думаю, это у нас семейное. — Ты с самого начала всё знал, — проговариваю я. — Да, я всегда про это знал. Тебе, наверное, интересно, как всё было на самом деле? — не спрашивал, скорее утверждал. Я села на стул, прямо напротив Александра. Уже немного успокоилась, но всё равно была насторожена. Немного подумав, киваю. Конечно, рассчитывать на максимальную правду было сложно, но я слишком хорошо знаю Дарклинга, поэтому слушала очень внимательно, стараясь не упускать детали. — Моя мать рассказывала о своей семье, но всегда останавливалась на смерти отца и сестры. Ты же знаешь эту часть истории? — Я киваю. — Мне всегда казалось, что здесь что-то не сходится. Нет какого-то логического завершения, понимаешь? Самый могущественный гриш позволил утопить себя и свою дочь? Эта история звучит абсурдно. Мне нужны были ответы. И я нашёл их. В письме, случайно оставленном на видном месте. Только там не было сказано, откуда оно отправлено. Моя мать не хотела ничего говорить, потому что один раз она уже совершила ошибку и больше повторять её не хотела. Тогда я стал искать сам. Меня передернуло. По его лицу плясали тени, придавая ему ещё более страшный вид. Ухмылка так и не сходила с губ. Хотелось просто удрать отсюда подальше, чтобы не видеть его. Но я сидела на месте, до конца слушая его рассказ. — Это было несложно. Моя мать сразу стала писать своей сестре с предупреждением, а мы следили и перехватили это сообщение в Кеттердаме. Не переживай, письмо дошло, но уже с другими отправителями. — Сердце пропустило удар, а на лице Дарклинга появилась гадкая улыбка. — Я пытался вести с ними переговоры, говорил, что тебе будет лучше в Малом дворце, в Равке. В стране, где не используют гришей как рабов, где все они под защитой. Они слушать не хотели, говорили, что нет у них ребёнка, а сами тебя спрятали. Тогда и пришлось объяснять все по-другому. Всё было понятно. Мне стало дурно. Перед глазами всё плыло, тело дрожало. Во рту почувствовался металлический привкус. Я не заметила, как с силой прикусила внутреннюю сторону щеки. От его стало ещё хуже. Думаю, если бы сейчас не сидела на стуле, то непременно упала бы на пол из-за подкосившихся ног. Сначала в голове был чистый лист — первые минуты не понимая. А потом осознание накрыло с головой, погружая в отчаяние целиком. Сжала челюсть, чтобы сдержать подступающие слезы. Стало видно желваки. Было больно. Я чувствовала, как вина прогрызала внутри меня дыру, словно червячок в яблоке. Меня буквально растоптали. Сломали, будто сухую веточку. Было безумно тяжело сохранять спокойный вид: сидеть также, как и до этого, не двигаться, делать так, чтобы ни один мускул на лице не дрогнул. Сейчас важно было держаться, ведь Дарклинг мог ухватиться за любое проявление слабости и использовать это против меня. Я со всей силой сжала подлокотники стула, на котором сидела. Появилось ощущение, что дерево просто треснет под моим натиском. Сделала пару вдохов и выдохов, стараясь не поддаваться эмоциям, хотя на самом деле мне хотелось кричать и уничтожить гриша, сидящего напротив, на лице которого играла злобная улыбка. — После их… смерти, — хрипло начала я, — я жила в Кеттердаме ещё два года. Почему? — В ту ночь мы искали тебя по всему дому. Заглядывали в каждую комнату и шкаф. Почти разобрали это место по кирпичику, но тебя нигде не было, — ответил он. — Я предполагаю, что, сама того не понимая, ты применила свои силы, скрыв себя от лишних глаз тьмой. Мне было сложно согласиться с этим утверждением. Как и опровергнуть его. С ночи в кладовке я помню только безумных страх, который испытывала находясь в темноте. Помню искривленные силуэты, пляшущие на стенах и тянущие ко мне свои гадкие руки. Помню бешеный стук сердца и трясущиеся коленки. Помню счет и радость, что он закончился. — Светлана, — резко догадалась я. — В тот день они искали меня. Как и все те два года. Но вы не знали, как я выгляжу, поэтому это сильно затрудняло дело. Оставалось лишь надеяться на волю судьбы и удачу. — Которая в тот вечер была на моей стороне, — в его глазах блеснул нездоровый огонёк, пугающий ещё сильнее. Мужчина встал со своего места, сцепив руки за спиной и медленно подходя ко мне. Страх сковал моё тело целиком. Голова вновь шла кругом, но я была готова применить свои силы, чтобы защититься. — Я всё же должен отдать должное твоим родителям, Камилла, — начал он, — они хорошо спрятались. Пришлось потратить множество нервов, ресурсов и сил, чтобы найти их. Как жаль, что даже это им не помогло. Последнее предложение было сказано с нескрываемым сарказмом и насмешкой. Это меня разозлило. Я сжала кулаки. Тени вокруг нас заплясали, выдавая моё недовольство. Если он скажет ещё что-либо в этом ключе, то за себя отвечать не буду. Всё это время я следила за ним глазами, ожидая дальнейших действий со стороны Дарклинга. В один момент он остановился позади меня, опустив руки на напряжённые плечи. — Я не прощаю предательство, Камилла, ты знаешь это, — прошептал гриш мне на ухо. — Но я столько сил потратил, что даже как-то обидно убивать тебя сразу. Я даю тебе ещё один шанс. Возвращайся домой. Возвращайся ко мне. Мы вместе поможем гришам. Вместе закончим это. Вместе доведем дело до конца. Ты всегда будешь рядом со мной, в безопасности. Давай поможем этой стране? Его дыхание щекотало мне ухо. Бархатный шёпот давил. Было ясно, что он не предлагает, скорее даже приказывает. Мне стало противно от его слов. Я содрогнулась. Одна только мысль о том, что я вновь встану на сторону Дарлкинга ужасала меня. Казалось, словно меня оскорбили или унизили. С негодованием хлопаю глазами. Неприятный осадок остался на душе после его слов. Я поспешила отстраниться и вскочила на ноги, словно ошпаренная, яростно глядя ему в глаза. — Мне было шесть, когда ты лишил меня семьи. Заставил скитаться по улицам, ища помощи и поддержки. Мне было восемь, когда ты насильно увёз меня из дома в Равку. Я была ребёнком, Александр. Ты заставил меня повзрослеть слишком рано. Слишком рано снял с меня розовые очки, показав изнанку жизни. Ты не представляешь, через что мне пришлось пройти в Бочке и Равке, будучи ребёнком. И никогда этого не поймёшь. Потому что тебе наплевать, чем предстоит пожертвовать ради достижения своей цели. Тебе важен результат. Даже если из-за этого страдают люди. Я буквально выплюнула всё это ему в лицо. Мне было противно. Эмоции кипели во мне, готовясь вот-вот перелиться через край. Это была лишь часть того, что собралось во мне за все эти годы. Я чувствовала, как незажившие раны вновь стали кровоточить, наполняя всё моё существо невероятной болью. — Ты сломал меня, уничтожил, — продолжала я. — Но я оставалась верной тебе, потому что думала, что ты действительно сможешь помочь. И сейчас, оглядываясь назад, понимаю, насколько была глупа. Я думала, что ты единственный близкий мне человек, который рядом просто потому, что я это я. Что мне не нужно играть роль другого человека рядом с тобой. Оказывается это всё была одна большая манипуляция, чтобы расположить меня к себе. Уделить внимание маленькой девочке, которая была лишена его. Рассказывать ей о перспективном будущем, которое никогда бы не наступило. Ты нагло врал мне, кормя обещаниями. Ты поселил во мне множество страхов. И после всего этого предлагаешь забыть прошлое и вернуться к тебе, ты серьёзно? Весь мой страх внезапно улетучивается. Я выжидающе смотрю на него. Лицо Дарклинга оставалось непроницаемым. На нем ничего не отражалось: ни капли злости, ни сожаления. Даже его поза не поменялась. Он так и стоял, оперевшись двумя руками о подлокотники стула. За всё время моей гневной тирады мужчина даже бровью не повёл. Это злит меня ещё больше. — Ты уже была взрослой девочкой, Камилла, — отзывается он. Его голос остановится грубее, выдавая раздражение. — Можно было отличить в моих словах правду и некое преувеличение. Ты же сама сказала, что «многое пережила». Почему же так слепо доверилась? Позволила подпустить к себе ближе? — Мне было восемь, Александр, — напоминаю я. — Я жила и воровала в Бочке. Ты действительно думаешь, что маленький ребёнок смог бы устоять перед твоими искусными речами и лестным вниманием? Ты словно змей искуситель. Не каждый взрослый человек сможет устоять перед тобой, неразумно приводить в пример ребёнка. Я лишилась родителей, а потом и любой поддержки, ты… — Мне нужен твой ответ, Камилла, — перебивает он меня, ударив по стулу руками. Неожиданное движение напугало меня, но я не дёрнулась. — Либо ты делаешь правильный выбор, либо умираешь вместе с другими. Только в этот момент я перевожу взгляд на кровать, стоящую в другой комнате, но которую было очень хорошо заметно отсюда. В ярком свете луны был виден мирно сопящий Николай, отдыхающий после морально тяжёлого дня. Он лежал на животе, перекинув руку на другую половину — мою. Край одеяла съехал с его тела, открывая обзор на широкую спину и крепкие мышцы руки. Парень выглядел как какой-то сказочный герой, и только торчащие во все стороны волосы напоминали о его реальности. Я улыбнулась одними уголками губ, наблюдая за этим. Теплое чувство расплывалось в груди. Вновь решительно смотрю на Дарклинга. — Ты причинил слишком много боли мне и моим близким. Ты убил и заставил страдать многих людей. Ты создал Каньон и использовал Алину для его расширения, — подхожу к нему ближе, глядя прямо в глаза. — Я никогда не буду на твоей стороне. Произношу вкрадчиво, выделяя каждое слово. От этих слов становится легче, будто я смыла с себя всю грязь. Дышать стало свободнее — в груди больше нет щемящего чувства вины. Мне становится лучше. А на лице Дарклинга появляется гримаса злости. Он явно хотел переманить меня на свою сторону, ведь ему нужна сильная пешка в этой истории. Но я не собираюсь плясать на задних лапах перед ним. Я хочу, чтобы народ Равки наконец спал спокойно, поэтому политика Николая привлекает большое. Я всегда была против террора и насилия. — Ты пожалеешь об этом, Камилла, я обещаю тебе, — отвечает Дарклинг. — Но когда ты поймёшь, что сделала неверный выбор, будет уже поздно. Это последнее, что я помню перед тем, как открыть глаза и выронить непонятно откуда взявшийся в моих руках стакан с водой. Предмет с грохотом падает на пол, разбиваясь на тысячи маленьких осколков. Они красиво переливаются, отражая лунный свет. Я успеваю пискнуть от неожиданности и чувствую острую боль в правой ноге. В стороне слышится характерный скрип кровати и возня. — Камилла?! — восклицает Николай. В следующее мгновение я вижу своего возлюбленного, выходящего с оружием наготове. Он успел накинуть на себя халат. Следов былого сна на нём больше не видно. Меня сильно успокаивает его присутствие, но я чувствую, как меня бьёт крупная дрожь. Правая нога ноет, напоминая о себе. Морщусь, не в силах сдержать это. Взгляд парня перемещается вниз, и выражение его лица моментально меняется. Я не осмеливаюсь смотреть на пол, прекрасно понимая, что там увижу. — Камилла, черт возьми! Что произошло? Он кидается ко мне, осторожно обходя осколки на полу. Пистолет сразу оказывается на столе, а одна из рук парня ложится мне на спину. В этот же момент понимаю, насколько слаба. Полностью расслабляюсь, позволяя Николаю подхватить меня на руки. Шиплю от нового приступа боли в ноге. Утыкаюсь парню в грудь, закусив губу, чтобы не зарыдать от неприятных ощущений. Он садит меня на диван и просит, чтобы я закинула и вытянула больную ногу на него. Каждое движение отзывается ноющей болью. В глазах выступают слезы. Николай быстрым движением подскакивает к двери, открывая её и высовывая голову. — Целителя! Срочно! Затем он возвращается ко мне, сев рядом и поглаживая меня по руке. — Камилла, что произошло? — спрашивает он, грустно глядя мне в глаза. — Я видела его, Николай, — снова начинаю дрожать. — Сегодня ночью. Парень удивлённо смотрит на меня, не зная, как реагировать на эти слова. Мы знаем про мою родственную связь с Дарклингом, знаем и про силовую, я называю это тёмной связью. Я чувствую какие-то всплески его тьмы, могу контролировать их, иногда влиять на самого Александра. Но он сам ещё никогда не являлся ко мне в виде ведения. Может быть, это значит что-то серьёзное? Я не знаю. Но пугает это до чертиков. Принц не успевает ничего ответить, мы слышим стук в дверь. Получив согласие, в комнату входит девушка. Смотрю на неё и понимаю, что она же прошлым днем лечила мою дурную голову. Знание того, что я вижу знакомого гриша, успокаивает меня, заставляя немного расслабиться. Гриш обходит осколки на полу, подходя ближе ко мне. Она внимательно осматривает мою ногу. — Я не думаю, что смогу достать их всех до единого. Рана большая, осколки слишком глубоко зашли в кожу, — озвучивает она. Меня передергивает от услышанного. Николай перекидывается парой слов с целителем и теперь просит привести сюда ещё и прочника. Я разочарованно стону, понимая, что ночь будет долгой. Если бы не Николай, то мои оры слышали бы абсолютно все. Процесс лечения был очень долгим и очень болезненным. Несмотря на то, что Любовь — целитель — сразу же восстанавливала мои мягкие ткани после того, как нервничающий Давид доставал осколки, я испытывала адскую боль, из-за которой хотелось кричать. Но Ланцов заставлял меня смотреть ему в глаза, а сам крепко держал меня за руку, которую я сжимала с такой силой, что у меня белели костяшки. Но ни один мускул на лице парня не дрогнул, чтобы не пугать меня. Он лишь с беспокойством и нежностью смотрел мне в глаза, твердя о том, что всё почти закончилось. Поэтому вместе того, чтобы кричать, я недовольно шипела и постанывала. Когда гриши закончили, то я выдохнула полной грудью, стирая с лица капельки пота. Мы от души поблагодарили их и отпустили. Дрожащую руку я приложила к лицу, чтобы прийти в себя. Николай сел позади меня, и я опустила голову ему на колени, прикрыв глаза и тяжело вздохнув. Парень стал аккуратно перебирать мои волосы, с беспокойством глядя на меня. Без лишних слов я пересказала ему свой диалог с Дарклингом. — Он будет давить на тебя, — отвечает Николай, дослушав до конца. — Не думаю, он слишком сильно любит себя, чтобы унижаться передо мной и просить вернуться к нему несколько раз, — говорю я. — Как думаешь, он знает, где мы? — через несколько минут молчания спрашивает парень. — Я пыталась почувствовать его или его силу, — признаюсь я, — но ничего нового не было. Даже если Дарклинг знает, то его нет где-то поблизости. Мы снова молчим, и я перехватываю одну из рук Николая, прижимая её к себе. Он осторожно водит большим пальцем по моей щеке. Чувствую невероятное спокойствие, находясь рядом с парнем. Бешено бьющееся до этого сердце наконец-то находится в состоянии покоя. Тревожные мысли покинули голову, позволяя насладится этим моментом целиком. Нога не болит, благодаря силе целителя, но неприятные ощущения ещё имеются, прям, как и после прошедшей ночи. Меня ещё немного потряхивает, но уже чувствую себя лучше. Я приподнимаюсь на локтях, одна единственная мысль крутится у меня в голове. — Я ведь так и не спустилась к Багре после того разговора. Вина снова подбирается ко мне, кусая за самое сердце. От этого становится больнее. Растерянно смотрю на Николая, ожидая его действий. У меня чешутся руки прямо сейчас идти к женщине, чтобы обо всем ей рассказать, но время позднее, и она наверняка спит. Пододвигаюсь к принцу ближе. Он протягивает ко мне руки, и я с радостью опускаюсь в его объятия, прижимаясь к груди. Слышу биение его сердца, стараясь концентрироваться на этом. Парень целует меня в макушку, вызывая по моему телу табун мурашек. Я поднимаю голову, встречаясь с его губами своими. Поцелуй получается нежным, но полным беспокойством друг за друга. Чувственным, но не переходящим грань. Николай придерживал меня за спину, а я зарылась руками ему в волосы, перебирая пряди. Через пару минут мы отрываемся друг от друга, соприкоснувшись лбами. — Пойдём ещё поспим, любовь моя, — предлагает парень. — Не знаю, смогу ли уснуть после такого. — Я буду рядом с тобой. Этого достаточно, чтобы растопить моё сердце до конца. Я сдаюсь, вновь позволяю принцу взять меня на руки и нести уже в кровать. Нашу кровать. Так приятно осознавать, что такие бытовые вещи становятся общими. Для меня это действительно очень важный шаг.

***

Мне удалось немного поспать под мягкий шёпот Николая, рассказывающего мне равкианские сказки. Честно, я почти ни одну из них не запомнила. Слишком сильно завораживал голос парня. Если говорить о нём, то с его слов он тоже спал. Мне остаётся лишь на это надеяться и верить. Проснувшись, мы несколько минут нежимся в кровати, проводя время за поцелуями и объятиями, и только потом встаём. Это утро можно сразу назвать одним из самых лучших в моей жизни. Почему? Да потому что нам приносят письмо с отречением короля буквально на блюдечке с голубой каёмочкой. Мне хотелось прыгать от радости, но я сдерживала свой порыв, не зная, как на это может отреагировать Николай. Открыв и прочитав документ до конца, а также удостоверившись в его правильности, парень повернулся ко мне и обнял, закружив на месте, когда он поставил мою тушку на землю, то его руки находились на моей талии. Я засмеялась. — Поздравляю с повышением, мой царь, — последние два слова я произнесла с нескрываемым удовлетворением, пробуя их на вкус. Да, такое обращение мне нравится определённо больше, нежели «мой царевич». — Перестань, ты же знаешь, как я не люблю это, — бурчит уже король, забавно качнув головой. От этого движения ему на лоб из идеальной причёски падает прядь волос. — Но мне так хочется подчеркнуть твой статус, — парирую я, поправляя его волосы лёгким движением и закидывая свои руки ему на плечи. — Что ж, тогда разреши сделать это и мне, моя царица. — Он наклонился ко мне ближе, хищно глядя мне в глаза. — Позволь заметить, что я ещё не вышла за тебя замуж, — напоминаю, чмокнув парня в уголок губ. В этот же момент в глазах парня появляется осознание и какой-то затейливый огонёк. Он молчит некоторое время, явно собираясь с мыслями. Я не могу уловить их ход и объяснить внезапную смену эмоций. Николай явно что-то затеял. Выжидающе смотрю на него, ожидая дальнейших действий. Моё сердце от чего-то стало биться быстрее, сбивая меня с толку окончательно. — Знаешь, я хотел сделать это немного по-другому, — начинает он, убирая свои руки и начиная рыться в своих карманах. Отхожу от него на пол шага назад, чтобы он не боялся меня задеть. — Чтобы всё было красиво, романтично. Чтобы подчеркнуть твою значимость для меня. К сожалению, мы находимся сейчас немного в других условиях, да и ситуация оставляет желать лучшего. Меня пугает лишь одна мысль о том, что утро для кого-то из нас может не настать. Поэтому я надеюсь, что ты простишь меня за несоблюдение канонов. Слушаю парня внимательно, ловля каждую его эмоцию. Сердце начинает ещё быстрее, норовя выпрыгнуть из груди. Меня охватывает волнение, потому что я предполагаю, что случится дальше. Если мои догадки верны, то я точно упаду, и на этот раз никто держать меня не будет. Найдя то, что искал, Николай переводит взгляд на меня. В его глазах читается волнение и предвкушение. Сделав глубокий вдох, он встаёт передо мной на одно колено и протягивает вперед коробочку, открывая её. Я ахаю, прикрыв рот рукой. — Моя милая Камилла, мой лучик света в ненастные дни, я знаю, что это не то, чего ты ожидала. Но любовь затуманила мне разум, что ждать дальше уже невозможно. — Я вижу как подрагивают его руки. — Я до невозможности люблю тебя и готов на всё, чтобы ты была счастлива. Лишь одно твоё присутствие в моей жизни делает её светлее. Я чувствую необычайное счастье, находясь рядом с тобой. Ведь впервые в жизни я не боюсь показать кому-то свою слабость. Именно тебе я могу открыться как никому другому. Я безумно сильно боюсь потерять тебя, потому что ты важный для меня человек. Честно говоря, я не представляю свою жизнь без тебя, насколько бы эгоистично это не звучало. Я хочу остаться с тобой навсегда, Камилла Бреккер. На всю свою жизнь. И очень надеюсь, что наши желания взаимны. Ты выйдешь за меня замуж? Сердце пропускает удар. В уголках глаз появляются слезы. Внутри всё содрогнулось. Бабочки в животе успели три раза умереть и воскреснуть снова. Мне кажется это чем-то нереальным, чем-то невероятным. Я не верю своим ушам. Когда мы только-только прибыли в Равку, Николай спрашивал меня об этом же, но сейчас этот момент нельзя сравнить с тем. Радость наполняет моё тело. Приятные чувства накрывают с головой. Перед глазами проносятся все наши совместные моменты, которые мы успели пережить вместе. Ноги подкашиваются от переполняющих меня эмоций. Руки дрожат, как и всё тело. Про себя отмечаю, что если такие потрясения продолжаться, то моё бедное сердечно не выдержит и непременно остановится. Меня немного крутить, наверное, из-за волнения. Все же, эти эмоции невозможно маловероятно описать — их нужно почувствовать. Парень же с некоторым страхом смотрит на меня. Он действительно боится моего ответа. Даже не знаю, ужасает ли меня его мысли о моем отказе или же вызывают другие чувства. Если подумать, то у меня есть как минимум одна причина отказать. Сейчас ведь не время думать о таком, когда страну убивает гражданская война, когда гибнут люди. Но, думаю, мы с ним тоже заслужили небольшой кусочек счастья и спокойствия в это время, верно? Не в силах связать и два слова, я начинаю кивать, прямо как болванчик. Подхожу к парню ближе, обнимаю его и утыкаюсь в плечо, скрывая там свои рыдания. Я даже не просила его вставать, сама села на колени перед ним. Эмоции бушевали во мне, поэтому меня мало волновало местоположения наших объятий. Да и какая разница, на полу ли они, на кровати, или пока стоишь. С Николаем они все равно прекрасны. Меня буквально разрывает изнутри от счастья. Парень же несколько секунд стоит, или вернее сидит, столбом, но потом обнимает меня в ответ, прижимая к себе и зарываясь лицом в волосы. Я чувствую, как и его тело содрогается. Похоже, сейчас мы оба не можем сдержать слез. Меня это трогает ещё сильнее. Отрываюсь от него и заставляю повернуться ко мне. Когда он делает это, мгновенно осыпаю всё его лицо поцелуями. Николай радостно жмуриться, подставляясь под мои ласки. Быстрым движением стираю дорожку слез, успевшую пробежать вниз. — Мне трактовать это как согласие? — хрипло спрашивает он. — Конечно, Коля, — дрожащим голосом отвечаю я. — Конечно же, я согласна! И ещё много сотен раз могу сказать тебе об этом. Он улыбается так ярко, насколько это возможно и так, как умеет только он. От этого у меня снова подступают слезы. Святые, я совсем расклеилась. Непорядок. Но я уже не могу успокоиться. Пока парень спешит надеть мне на безымянный палец кольцо, слёзы градом льются из моих глаз. Затуманенно смотрю на огромный зелёный камень. Начинаю рыдать сильнее. На этот раз пришла очередь Николая целовать моё лицо и слизывать влажные дорожки. С этим заданием он отлично справляется, успевая ещё и нашептывать мне разные милости. — Перестань, — прошу я, задыхаясь от слёз. — Из-за этого мне хочется плакать сильнее. Он улыбается, продолжая стирая пальцем. Мне понадобилось несколько минут, чтобы полностью прийти в себя и успокоиться. Слишком сильно меня растрогал этот момент. Слишком важным он стал. Сделав пару глубоких вдохов, смотрю на светящегося от счастья Николая. Он с обожанием смотрит на меня, подперев голову ладонью. — Я безумно сильно люблю тебя, Николай, — говорю я перед тем, как нервным движением впечататься в его губы. Мы ещё некоторое время проводим на полу, целуясь и обнимаясь, а потом только встаём. У нас на сегодня очень много планов. Первой в перечне стоит встреча с Багрой. Что ж, если день начался с чего-то хорошего, то это не значит, что этим и завершится.