О любви, чести и трусах с машинками

Это странное чувство зародилось, когда Дате дотронулся до его щеки ватным шариком. Танимура отстранился, но зародившиеся в его голове дикие мысли невозможно было остановить... Он не мог понять, почему этот человек почти в два раза его старше вызвал в его душе целое цунами. Масаёши боялся посмотреть в эти мудрые глаза и всё пялился как идиот на фартук, пока тот пытался залечить его раны. Кажется, он хотел куда большего - хотел, чтобы этот загадочный старик залечил его душевные раны... Танимура хотел, чтобы он дотрагивался не только до щеки... но как глупы эти мысли, не правда ли? Особенно когда вокруг мельтешили эти лишние лица... как бы он ни уважал их в качестве союзников в этой борьбе за жизнь, когда рядом был Макото, все остальное казалось мелким и суетным. После истории с Ясуко и с появлением в команде Саеджимы, Танимура чувствовал себя еще более подавленным. Все эти странные события влетели в его прежде спокойную жизнь дурачка-маджонгиста... таким он видел себя прежнего, не знавшего горя. Но вся боль была снята, когда однажды, оставшись наедине с Макото, он почувствовал его руку у себя на колене. - Скажи, Масаёши-кун... у тебя есть девушка? - Ах... ну... нет... - Танимура встрепенулся, не зная, что ответить. С одной стороны, это прикосновение еще больше разожгло в нем чувство, с другой же молодой детектив испугался такой внезапной близости - разве еще пять минут назад это не казалось бредовой мыслью? - Наверное, это одиноко? Моя жена так давно ушла от меня... ее прикосновения были для меня таким важным лекарством... но мы не поняли друг друга... иногда я чувствую себя таким брошенным... Но знаешь, когда я смотрю на тебя, на твое юное уверенное лицо... вижу себя в твоем возрасте. Я знаю, что ты отлично справляешься со своим делом. Лучше, чем я способен сейчас... Лицо Дате, кажется, стало моложе лет на двадцать. И еще прекраснее... он смотрел прямо в глаза Танимуре. Затем начал наклонять к его лицу, еще крепче сжав колено рукой. Губы старого детектива были приоткрыты. Их носы почти столкнулись, но... колокольчик на двери предательски зазвенел, и Дате тут же отвел своё лицо от его лица. - Здравствуйте, - пробурчало волосатое громадное чудо с неприятным унылым лицом. Не то чтобы Танимура не понимал, почему у Саеджимы такое лицо. Не то чтобы он его ненавидел... просто любил меньше остальных. Просто бывает, что человек тебе неприятен. "Почему ты... почему именно ты решил все испортить..." - Добрый вечер, - сказал Дате, встав с дивана. - Вот, кое-чего прикупил... - Рановато, дружок, вам через неделю почти выходить. - Не имеет значения. И так чуть не случился неприятненький разговор с полицией. А теперь я просто удалюсь... И удалился. Около пяти минут они просто сидели и молчали. Стоило только Танимуре открыть рот и сказать: - Дате-сан... я не могу описать словами, какое уважение и восхищение Вы у меня вызываете... Как вдруг зазвонил телефон Макото с дурацкой мелодией на звонке. Это был какой-то затёртый сити-поп восьмидесятых. "Господи, и люди это слушают в наше-то время", - подумал Танимура, ужасно злой на этот звонок, перебивший его. - Да? Ох, опять... ладно уж, приду, - и положил трубку. - Слушай, мальчик мой... мне нужно идти, парень моей дочери хочет сделать ей предложение... дождись меня, ладно? Мне есть что сказать. Черт, надо переодеться... выгляжу как придурок... что он скажет... Масаёши лишь смотрел на него влюбленным взглядом. То, как он бурчал все свои мысли вслух... то, как он смешно суетился, ища ключи от машины... и конечно то, как он назвал его своим мальчиком... это было великолепно... неповторимо... И так тепло.