Каждая твоя слезинка - океан у меня на лице

Мне не спалось. Все события последних дней накрыли меня эмоциональной волной. В попытках заснуть, у меня ушло полтора часа. Тихо посапывающему козлику, я начала завидовать белой завистью. Прошлась по комнате, надеясь что это меня утомит, но мой фитнесс закончился примерно через 23 шага. Снова плюхнувшись на кровать, посмотрела на пустующее место рядом, и внутренне словила себя на мысли, что хотела бы созерцать здесь Адама. Закрыла лицо руками, издав стон раздражения, оповещающий меня о том что я устала бороться с собой. Мысли прервала вибрация телефона, на который очевидно пришла смс-ка. «Мадам, как вы и как Каракуль? Моя дамба от какашек принесла пользу?» «Все хорошо, мило сопит. Запаха каках не чую, значит сработало» «Ого прикольно. Как твоё настроение?» «Почему то предвкушаю завтрашний день, мне кажется будет весело. Ты уже спишь?» «Нет ещё, а что? Ты хочешь прийти?» «Не хочу конечно, фу нет. Я просто спросила, я вот уже сплю» «Я даже отсюда вижу как округлятся твои глаза, когда ты лжешь. Особенно когда ты лжёшь мне. Хочешь — приходи. Не хочешь — значит до завтра и доброй ночи, Джесс» Вот блять, как ты это делаешь, — мысленно проворчала я, яростно набирая смс. «Доброй ночи, мистер я-вижу-всех-насквозь🙄» «Щяс» Ха. Что ещё за «щяс». Было слышно что в коридоре открылась и закрылась дверь, затем уже постучались в мою дверь. Понимая все, вскочив с кровати я помчалась открывать дверь. На пороге стоял растрёпанный Адам, видимо рубрика ворочаться и не спать, тоже была гостем его программы. — Долго думал, перед тем как прийти? — Подумал, если ты мне не откроешь, я просто развернусь и уйду к себе, будто бы ничего и не было. Адам мило улыбнулся, почесав бровь. Даже когда он был в режиме отдыха, и был одет в футболку и свободные штаны в полоску, он все же оставался грудой мышц. Поняв, что будет глупо его отвергать, да и совсем не хотелось отпускать Хьюза, я впустила его. Мы легли на кровать, словно два брёвнышка. Адам не хотел ко мне лезть, я не хотела его смущать, потому что так воспитана, да и он тоже. А вообще, может мое воспитание позволяет мне обнимать мужчину не мужа, может оно вообще позволяет мне закинуть на него ногу и зацеловать до смерти? Я разрешила себе думать, что мое воспитание позволяет все. Пользуясь тем что Адам лежал закрыв глаза, я легла ближе, обнимая его за шею, легла на грудь и даже закинула ногу. Хах, мое сокровище. — Давно пора было, — сонно пробормотал он, и поцеловав ее в лоб и носик, нежно прижался еще ближе, проваливаясь в глубокий сон. Одно очко в мою пользу! А говорят, что мужчину нельзя ни к чему приучить. Адам теперь знал что без его обнимашек и поцелуев она не уснёт, а ещё он знал что не сможет заснуть, не чувствуя то как она осьминожит, не сможет заснуть не чувствуя ее тепло и родной запах. Джесс лежала, уткнувшись носом в мышцы на его груди, и наслаждалась моментом, а утром она будет делать круглые глаза и убеждать Адама в том, что у него богатая фантазия и очень красочные сны. Но сейчас она растворялась в его объятиях, стараясь запомнить каждое мгновение, проведенное в них. На следующее утро, завтракая в кафе, мы оба чувствовали себя неловко прекрасно, но не так, как предыдущей ночью в палатке, когда к смущению примешивалось приятное волнение. — Все в порядке, принцесса? — Все просто замечательно. — Я старалась не смотреть ему в глаза, уставившись в окно и глотая кофе. Он был горьким… впрочем, как и мое настроение. Адам откинулся на спинку диванчика, положив на нее руки. — Возможно, я не специалист по части женской психологии, но я достаточно много знаю о женщинах, чтобы понять, что «все просто замечательно» означает «все просто дерьмово». — Ну, значит, ты плохо меня знаешь. Когда я говорю «замечательно», это и значит «замечательно». Адам проигнорировал мои слова и продолжал сеанс психоанализа: — И скорость, с которой произносится слово «замечательно», прямо пропорциональна степени недовольства жизнью. — Адам сделал глоток кофе и подал кофейник мне. — А ты произнесла «замечательно» очень быстро. Тут к нашему столу подошла официантка, и нам пришлось замолчать. Мы сидели, пристально глядя друг на друга. — У вас все в порядке? — Просто замечательно, — быстро ответила я. Это прозвучало так резко, что официантка отпрянула. — Извините. У нее месячные, а она в это время всегда такая раздражительная. — Адам пожал плечами, и официантка посмотрела на него понимающе. Думаю, она действительно прониклась к нему сочувствием. Я подождала, пока она уйдет. — Может, хватит? — Ты о чем? — Может, хватит сочинять обо мне всякие небылицы? — Подозреваю, что это вовсе не небылицы. Ты ведешь себя сегодня как сущая стерва. Что случилось, снова? Может, по этой самой причине? У тебя случайно не месячные, Джесс? Может, в этом проблема? Адам бросил на меня недобрый взгляд, я ответила ему тем же. По крайней мере, я достаточно его разозлила, чтобы он заткнулся до конца завтрака. Настроение было окончательно испорчено, и мы дожевали нашу еду в полном молчании. Потом Хьюз сводил козлика на прогулку, и мы снова пустились в путь. Он вызвался вести машину первым. Через пять минут после того, как мы отъехали от отеля, зазвонил мой телефон. На экране высветилось имя «Джеймс». — Разве ты не хочешь поговорить со своим красавцем? — шутовским тоном спросил Адам, но я ответила с полной искренностью: — Нет. Я взяла за принцип не наступать дважды на одни и те же грабли. Один раз я уже не взяла, зачем нарушать традицию?! Его глаза странно сверкнули, и он вновь уставился на дорогу. Мы около часа ехали в полном молчании. — Как ты относишься к тому, чтобы отклониться от маршрута? Например, провести пару ночей в Городе грехов? Мне было грустно отказываться, но идея провести с ним еще две ночи вовсе не казалась разумной. Я уже испытывала к нему чувства, которые он не разделял, поэтому надо соблюдать дистанцию. — Я, пожалуй, поехала бы сразу домой. Было заметно, что мой ответ расстроил Адама, и это внесло в мою душу еще большее смятение. — Хорошо. Если ты этого действительно хочешь… Несколько часов спустя, когда пришло осознание, что это наш последний полноценный день вместе, меня охватило уныние. Мы остановились, чтобы заправиться. Адам, как всегда, жевал палочки «Пикси», когда вернулся к машине. Он отъехал от бензоколонки и выехал с парковки. — Адам, слушай нам надо поговорить. — Что ты имеешь в виду? — Как хотелось бы, чтобы вчерашней ночи не было. Я чувствовала себя полной идиоткой. Тебе не следует притворяться, что ты находишь меня привлекательной, лишь для того, чтобы поднять мне настроение перед свадьбой. Я уже взрослая девочка для таких вещей. Мы уже не дети и это так не работает. — Что? — Его брови сошлись на переносице. — Ты правда так думаешь? Я имею в виду, что ты мне не нравишься? Я пожала плечами и закатила глаза. Адам пробормотал ругательство и съехал на обочину. Мы еще и мили не проехали после заправочной станции. С такой скоростью я никогда с ним не расстанусь и не забуду этот трип. Он остановил машину на парковке и вышел, хлопнув дверью. Казалось, машина содрогнулась от его гнева. Я наблюдала из окна, как Хьюз ходит взад-вперед. Он подергивал себя за волосы, ворча что-то под нос. Я не могла разобрать, что он произносит, но не приходилось сомневаться, что там присутствует полный набор непечатных слов. Из-за чего это Адам вдруг так разъярился? Из-за того, что я поймала его на том, что он пудрит мне мозги? Потому что ему самому неловко, что он пытается меня развеселить, хотя на самом деле ему срать на это все с высокой колокольни? Я была даже рада, что он разозлился, потому что и сама была в таком состоянии. Спустя несколько минут я тоже вылезла из машины. — Знаешь что? Успокойся, наконец. Ты всего лишь пытался мне помочь как мой лучший друг. Между прочим, когда тебе вот так пытаются подсластить пилюлю, это действительно полный отстой, — продолжала издеваться я. — Хотя я уверена, что ты это никогда не испытывал на своей шкуре. Адам перестал ходить взад-вперед и уставился на меня. Мускулы на его подбородке подрагивали, и складывалось такое впечатление, что он вот-вот меня ударит. По правде говоря, мне этого даже хотелось. По крайней мере, тогда все встало бы на свои места. — И знаешь еще что? Множество мужчин находят меня привлекательной. И мне пофиг, что ты так не считаешь. На самом деле, ты ничуть не лучше Джеймса. Вы оба пытаетесь сделать из говна конфетку. Он со своей и свадьбой и троном, а ты с этим глупым путешествием… И это произошло. Он, наконец, взорвался. Хотя вовсе не так, как я ожидала. Адам пошел ко мне. Он был явно вне себя от ярости. Я отступала, пока не уперлась в машину, лишившись свободы маневра. Хьюз приблизился вплотную, как говорится, нарушая мое личное пространство. Он положил обе руки на капот, поймав меня в ловушку между машиной и своим телом, а потом приблизил лицо так, что наши носы почти соприкоснулись. Я отчаянно боролась с собой, чтобы не доставить ему удовольствие увидеть мои слезы, несмотря на то, что сердце мое просто разрывалось на куски. Между тем Адам продолжал: — Я испытал к тебе детскую влюбленность, когда увидел в первый раз во дворе школы. Когда ты обозвала меня дураком и топнула ножкой. Подумал: какая красавица. Просто роскошная девочка. Но теперь ты меня не привлекаешь, теперь нет детской влюбленности. Теперь, когда я узнал тебя лучше, это не просто влечение. Мне так хотелось послать его в пешее эротическое путешествие. Но даже сейчас, когда он говорил мне все эти чудовищные вещи, я была словно под воздействием его гипнотических чар. Глаза его, обычно карие с желтым оттенком, стали почти чёрными от злости. Его грудь тяжело вздымалась, а исходивший от него запах дурманил меня. Я стояла, не шелохнувшись, слушая гневную триаду. Потому что, по правде говоря, была буквально парализована. — Спустя много лет нашего общения, за внешней оболочкой сущей стервы я вижу твою истинную сущность — девушку, которая много страдала, но все еще хочет выбраться из этого дерьма, потому что в глубине души она полна нежности и романтизма. Так что влечение — неподходящее слово для того, чтобы описать, что я чувствую, когда смотрю на тебя. Ты действительно хочешь знать, что я чувствую по отношению к тебе? Каким-то непостижимым образом я умудрилась кивнуть. — Слово «влечение» не передает тех бурных чувств, которые я испытываю, когда смотрю на тебя. Я хочу завоевать тебя. Хочу вглядываться в твое прекрасное лицо, каждый божий день. И единственное, что может быть прекраснее твоего лица, когда ты улыбаешься мне, — это лишь твое лицо, когда ты полностью абсолютно глупо пытаешься устроить мне скандал из-за своей ревности. Адам глубоко вздохнул, закрыл глаза и прикоснулся своим лбом к моему. — Так что считай, что ты права, Принцесса. Я не испытываю к тебе влечения. Я полностью покорен тобой. Я была уверена, что Адам должен слышать неистовый стук моего сердца в груди, несмотря на то, что наши тела не соприкасались. — Тогда я ничего не понимаю. Хьюз поднял руку к моему лицу и прикоснулся к щеке. Он нежно ласкал мое лицо, потом его рука скользнула вниз, к шее. Медленное-медленное движение. Теперь он точно мог слышать биение моего сердца. И тут он с непонятной мне горечью произнес: — Как бы мне хотелось, чтобы все было иначе. Следующие несколько часов, пока мы молча ехали дальше, во мне кипела буря эмоций. Мы не произнесли ни слова, хотя прежнее напряжение уже не висело в воздухе. Мягко выражаясь, я находилась в полном смятении. Когда показались указатели на Лас-Вегас, единственное, что я могла осознать в путанице своих мыслей, это то, что я не желаю, чтобы это путешествие когда-нибудь кончилось. — Если предложение еще в силе, я не против сделать небольшой крюк, — очень тихо и нерешительно произнесла я, нарушив многочасовое молчание. Адам взглянул на меня, сначала с серьезным выражением на лице, а потом его губы медленно расплылись в широкой улыбке. — Хочешь предаться со мной греху, Принцесса? Хочу, конечно хочу. Больше всего на свете. Как ни трудно было в это поверить, но нам удалось найти гостиницу для животных, где согласились принять нашего козлика. Женщина у стойки регистрации и глазом не моргнула, когда мы спросили, можно ли приютить нашего питомца на пару ночей. Что-то мне подсказывало, что в Вегасе они видели и гораздо более экзотических постояльцев. Настроение мое улучшалось в процессе прогулки. Уличный циркач, исполняющий пантомиму, внезапно схватил меня за руку. Он вытащил из рукава цветок, вручил его мне и поднес мою руку к губам, чтобы поцеловать. Адам схватил меня за другую руку и оттащил в сторону раньше, чем тот успел прикоснуться к моей коже. — Эй, зачем ты это сделал? — возмутилась я. — Мы же в Вегасе, а не в Северном Королевстве. Здесь не следует позволять чужим парням целовать твою руку. Моей первой реакцией было раздражение. Но потом я осознала, что Адам так и не выпустил мою руку после этого маленького инцидента. Мы шли рука в руке, и я решила не спорить, раз конечный результат меня вполне устроил. — Я бы остался здесь навсегда, если бы это было возможно. Его мимолетные намеки дарили мне надежду, хотя ранее он словно вывел на моем лбу слова: «этого никогда не будет». — В таком случае сегодня мой день. Вчера ты выбирал, что нам делать. Теперь моя очередь. Адам прищурился и слишком долго не отводил взгляд, так что мое сердце чуть не выпрыгнуло из груди. — Согласен. — Прекрасно, — улыбнулась я. — Я хочу навестить Эсмеральду-Снежинку. Ему, наверное, стало страшно в приюте. — Мы платим за это пафосное место для избалованных животных восемьдесят долларов в день, чтобы за беднягой хорошо присматривали. Нашему Барбекю обеспечено трехразовое питание, и он спит при кондиционированном воздухе, вместо того, чтобы шляться по улице с риском попасть под мчащиеся на высокой скорости «БМВ». А ты беспокоишься, не падал ли он в обморок от испуга сегодня днём. — Сегодня я распоряжаюсь. Разве я жаловалась, когда ты рулил всем что мы делали? — Мы его поселили туда буквально три часа назад, — мой взгляд кота в сапогах, устремился прямо на него. — Ладно, едем к Каракулю. Милое существо, он так обрадовался, когда мы приехали, и все скакал вокруг Адама и лизал ему лицо. — Эсмеральда-Снежинка так оживился, когда увидел тебя. — У меня все лицо до сих пор липкое от этих приступов нежности. — Вижу, ты скучал по нему. Ваше расставание продлилось три часа — Я рассмеялась. — Все это хорошо, но что же нам все-таки делать с этим существом? — С этим существом? Не называй его так. Он же все равно как наш приемный ребенок. Адам остановился и, подняв глаза к небу, расхохотался. — Козел — наш ребенок? — Именно! У него же на всем белом свете никого нет, кроме нас. — А если серьезно, Джесс. После того, как… наши пути разойдутся, что ты собираешься с ним делать? У меня упало сердце… После того, как наши пути разойдутся. Я безуспешно пыталась смириться с тем, что Адам снова недвусмысленно намекал на скорый конец нашего совместного путешествия. В этом был весь Адам — только что дал мне слабую надежду на возможное развитие наших отношений и тут же все испортил. Какое-то время я молчала, не в силах произнести ни слова, но потом все же заставила себя заговорить. — Я отдам его в королевскую ферму, в руки людей которым можно доверять. Он останется со мной. — Хороший план. Ему повезло с тобой. — Адам внимательно смотрел на меня, пытаясь понять причину моего угрюмого настроения. — Ты уже придумала, что хочешь делать после обеда? — А знаешь что? На самом деле мне плевать. Решай сам. Адам снова остановился и повернулся ко мне. — Погоди-ка. Ты хочешь сказать, что отказываешься от права выбирать развлечения на сегодняшний день? Какого хрена ты так ведешь себя? «Потому что ты ясно дал мне понять, что я для тебя ничего не значу, и с этого момента я больше не желаю быть с тобой рядом». — Просто у меня нет никакого настроения принимать какие-либо решения. — Вижу, что сгустились тучи, Принцесса. Не знаю, что я сделал или сказал не так на этот раз, но мне кажется, я уже достаточно хорошо тебя изучил, чтобы понять, что тебя что-то не на шутку разозлило. — Проехали, Хьюз, ладно? У нас не так много времени. Не трать его попусту, пытаясь читать мои мысли. Время от времени у людей портится настроение. И покончим с этим. Просто выбери что-нибудь сам. Лицо Адама стало серьезным. — Ты в порядке? — Да. Уверяю тебя. — Я знаю, что шутил на эту тему раньше… но у тебя что, месячные? — Не-ет! Он задумчиво почесал подбородок. Мы стояли лицом к лицу среди людского потока на набережной. — Думаю, я понял, что тебе нужно, нечто такое, что ослабит напряжение, накопившееся в тебе за эти несколько дней. — Да неужели? Адам прищурился. — Поверь. Я знаю, о чем говорю. Подожди-ка здесь. — Он отошел, чтобы поговорить по телефону так, чтобы я не могла его услышать. Стоя под палящим солнцем, я поклялась себе впредь стараться держать эмоции под контролем. Я должна была принять ситуацию такой, какой она была — просто совместное путешествие, не больше и не меньше. Мне следовало получить удовольствие от последних часов общения с красивым парнем и прекратить слишком остро реагировать на его слова. Подошел Адам, сияя улыбкой до ушей. Схватив меня за руку, он сказал: — Пошли. Я понятия не имела, куда Хьюз меня ведет — поесть мороженого или в спальню. Мы шли минут пять и оказались возле гостиницы. Войдя за ним в лифт, я обратила внимание, что он нажал кнопку не того этажа, на котором располагались наши номера. — А что там, на третьем этаже? Адам подмигнул мне. — Сама увидишь. Когда дверцы лифта раскрылись, я увидела надпись: «Релаксационные спа-процедуры». — Мы идем в спа-салон? — Ну да, мы тебя сейчас немножко отполируем. Парный сеанс массажа, заказ на имя Хьюза. Я невольно рассмеялась и в недоумении покачала головой. — Парный сеанс массажа? — Именно. Нам обоим сделают массаж одновременно. Мне и самому не мешает расслабиться. Подошла привлекательная женщина и захлопала ресницами, уставившись на Адама. — Следуйте за мной, пожалуйста. Вот ведь сучка. Мы прошли следом за нашей провожатой по длинному коридору в кабинет с приглушенным освещением. — Снимайте все, кроме нижнего белья, и завернитесь в эти полотенца, — сказала она. — Ваши массажисты будут через минуту. Было очень тихо, только где-то звучала успокаивающая инструментальная музыка. Пахло мятой, по всей комнате были расставлены неяркие электрические свечи, словом, вся обстановка располагала к релаксации, но, к сожалению, не в нашем случае. — Ты слышала, что она сказала? Снимай одежду, — строго сказал Адам От властного тона его голоса у меня по спине побежали мурашки. — Ты действительно думаешь, что я вот так возьму и разденусь прямо перед тобой? Вместо ответа Адам ухватился за края своей футболки. Я неотрывно наблюдала за каждым движением рельефных мышц его брюшного пресса, в то время как он медленно снимал с себя одежду. Если бы это видение было анимированной гифкой в блоге, я бы просматривала ее снова и снова. Он расстегнул молнию на джинсах, скинул их и бросил на стул. Теперь Хьюз стоял передо мной в одних темно-синих боксерских трусах и в упор смотрел на мою грудь. — Твоя очередь, Принцесса. — Тогда отвернись, — тихо попросила я. — Это так необходимо? — ухмыльнувшись, заметил Адам и все же повернулся лицом к стене. Стянув майку, я уставилась на развитые мускулы его спины, затем мой взгляд скользнул ниже. Хьюз стоял как раз под лампами, и их приглушенный свет ярким пятном высвечивал его роскошные ягодицы. Разделяющая их линия четко прорисовывалась через материю. Адам был обладателем самой невероятной задницы в мире. Я умирала от желания впиться в нее зубами. Когда я расстегнула лифчик и бросила его поверх джинсов Хьюза, у него перехватило дыхание. Я завернулась в белое махровое полотенце и первой растянулась на столе лицом вниз. Предполагалось, что это место предназначено для расслабления, но меня немного потряхивало от напряжения. — Можешь повернуться. — С тобой не повеселишься, — заметил Адам и растянулся на соседнем столе. — А ты что, ожидал, что я буду красоваться перед тобой голышом? — Ну, почему бы и не помечтать? Мы оба лежали на животе, повернувшись друг к другу лицом. Его взгляд время от времени скользил по всему моему телу. — Ты как, в порядке? — прошептал он. Что-то в тоне, которым был задан этот вопрос, тронуло самые потаенные струны моего сердца. Я мысленно перерезала их воображаемыми ножницами. Я намеревалась твердо держать данное себе слово и контролировать чувства, чего бы мне это ни стоило. — Да. Я в полном порядке. Это была замечательная идея. Спасибо. — Я рад, что тебе нравится. В ожидании прошло минут десять. Я уже начала думать, что про нас забыли, когда дверь осторожно открылась. Миниатюрная женщина азиатской наружности по имени Анна вошла и встала со стороны Адама. Слева от меня стоял большой мускулистый мужчина, внешне напоминавший актера Дуэйна Джонсона. Глаза Адама потемнели, он повернулся к женщине. — Ею займется он? — Наконец хоть кто-то займется мной, — пробурчала я себе под нос. — Да. Мы считаем, что такой подход дает наилучший результат. Мужчины чувствуют себя более комфортно с женщинами-массажистками, а наши клиентки отдают предпочтение Лэнсу. Это вас не устраивает? Адам просто посмотрел на меня, разинув рот, когда я ответила: — Совершенно никаких проблем. — Я посмотрела прямо в глаза Хьюзу. — Мужчина меня как раз устраивает. — Пожалуйста, снимите полотенце и отложите его в сторону. Можете пока оставаться на животе. — Голос у Лэнса оказался низкий, бархатный и очень чувственный. Даже не верится, что все так здорово сложилось. План Нахала пошел по совершенно другому сценарию с непредсказуемым результатом. Глаза Адама были прикованы к каждому моему движению, когда я вытягивала из-под себя полотенце. Затем его взгляд остановился на моей оголенной груди, прижатой к столу. Анна налила подогретое масло по всему позвоночнику Хьюза. Предполагалось, что он должен закрыть глаза и расслабиться. Вместо этого он глазел на Лэнса, когда тот поливал таким же маслом мое тело. Я видела, как спина Адама то поднималась, то опускалась в такт участившемуся дыханию. Лэнс начал втирать масло мне в кожу. В какой-то момент его руки спустились к нижней части спины и принялись разминать верхнюю часть моей задницы. Взгляд Адама стал напоминать взгляд маньяка-убийцы. Он не на шутку взбесился, и я не могла подавить чувство огромного удовлетворения по этому поводу. В то же время, наблюдая, как массажистка таким же манером прикасается к Адама, я тоже испытывала уколы ревности, но была слишком поглощена тем, как он следил за мной, и мне было недосуг анализировать, ревновала я или возбуждалась. Возможно, и то, и другое. Некоторое время спустя, наблюдая, как Адам следует взглядом за каждым движением рук Лэнса, я не удержалась и спросила: — Эй, ты в порядке? — Нет, — прохрипел в ответ Хьюз. Он и в самом деле сходил с ума от ревности, а мне было трудно его понять. — Сколько времени это займет? — обратился Адам к массажистке. — Постарайтесь расслабиться, сэр. Вы очень напряжены. Спустя сорок минут массаж закончился. За все время Адам так и не выпустил из поля зрения руки Лэнса. Я это точно знала по одной-единственной причине — я сама непрерывно следила за тем, как Адам наблюдал за мной. Обстановка значительно разрядилась, когда Анна и Лэнс вышли и оставили нас одних, чтобы мы могли одеться. — Как самочувствие? — спросила я у Хьюза, стоящего спиной ко мне. — Хуже, чем когда я вошел сюда. — Что так? — Потому что я заплатил целых триста пятьдесят долларов только за то, чтобы посмотреть, как какой-то мужик в течение часа лапает тебя. — Значит, когда другая женщина прикасается к тебе — это нормально, а когда ко мне прикасается мужчина — это тебя бесит? Неожиданно он резко повернулся ко мне, и поскольку я так и не успела одеться, то была вынуждена прикрыть грудь майкой. — Меня бесит, когда к тебе прикасается какой-то посторонний мужик, а мне это запрещено, — в сердцах рявкнул Адам и тут же отвернулся, чтобы я могла закончить одеваться. Молчание длилось недолго. В конце концов он сказал: — Извини, Джесс. Я вел себя как полный козел. Блять, как же мне нравится его ревность! Мы не говорили о том, что произошло. Адам просто сказал, что должен принять ванну, и ненадолго исчез в своём номере. Вот так, одной своей выходкой он разрушил всю защиту, которую я так старательно выстраивала целый день. Так как право выбирать, чем мы будем заниматься, все еще принадлежало мне, я решила, что неплохо бы поужинать в действительно хорошем ресторане. В конце концов мы остановили свой выбор на ресторане «Foundation Room», расположенном на шестьдесят третьем этаже, откуда открывался потрясающий вид на Сансет-стрит. Оформлен он был в виде загородного дома с очень уютной атмосферой. Съев крабовые котлетки в качестве закуски, Адам решил отведать стейк, а я заказала морского окуня. Я изо всех сил пыталась не думать о том, какие чувства меня обуревали там, на спа процедурах, но мне это плохо удавалось. Мы заказали две бутылки вина, и долго пили его под неспешную беседу. Мы проговорили по крайней мере два часа. Адам поведал о своем детстве, и рассказал некоторые подробности об изнурительных тренировках при подготовке к карьере профессионального телохранителя. Мы обсудили общую проблему: борьбу наших родителей с раком. Я в подробностях изложила историю нашей с Джеймсом скорой свадьбе. Никогда раньше я не чувствовала такой близости с Адамом. К концу вечера сложилось впечатление, что теперь я знаю о нем все, за исключением нынешнего положения вещей. Вот это по-прежнему оставалось тайной, покрытой мраком. Посреди ужина раздался телефонный звонок, отвечая на который Адам вышел из-за стола, что еще больше усилило мою неуверенность в будущем наших отношений. Я была абсолютно убеждена, что человек, с которым он разговаривал, был непосредственно связан с какими-то обстоятельствами, которые Адам от меня скрывал, в мое же благо. Когда он вернулся за столик, я спросила с бешено колотящимся сердцем: — Кто это звонил? Он посмотрел мне прямо в глаза и ответил: — Не бери в голову, Джесс. Вместо того, чтобы закидать его вопросами, я подлила себе вина. С каждым глотком ложное ощущение счастья вытесняло неуверенность, и я становилась все веселее и веселее. К тому времени, как нам надо было покинуть ресторан, Адам был вынужден обнять меня за талию, чтобы я могла идти, не покачиваясь. Не могу сказать, что напилась в стельку, но все же не совсем твердо стояла на ногах. То же можно было сказать и о нем. Нас постоянно охватывали приступы беспричинного смеха. В какой-то момент мы наткнулись на часовню. На ней красовалась вывеска: «Бракосочетание понарошку здесь». Хьюз остановился посреди тротуара и произнес прямо мне в лицо, обдавая алкогольными парами: — Выходи за меня замуж, принцесса. — Что? — У нас уже есть незаконнорожденный ребенок — козленок. — Адам засмеялся. — Чтобы соблюсти приличия, надо вступить в фиктивный брак и сделать из тебя честную женщину. — Ты спятил! — Твою мать, мы же можем послать фотографию с торжества Ричарду и Джеймсу. Представляешь, как прикольно? — Он лукаво улыбнулся, и я задрожала от желания. — Решайся, это будет весело. — Он взял меня за руку и провел в маленькую белую часовню. В проходе одиноко стоял огромный детина в костюме Элвиса. — Какая прекрасная ночь для заключения брака, — монотонным голосом поприветствовал он нас. — Нужна предварительная запись? — спросил Адам. — У нас сегодня не густо с клиентами. Можем обслужить вас прямо сейчас, если у вас есть такое желание. Адам вопросительно посмотрел на меня полупьяным остекленевшим взглядом. — Что скажешь? Я пожала плечами. — Ну, свидетельство о браке они не выдают, так что это все понарошку, а значит, никакого вреда не будет, так ведь? Мы оба заполнили бланки, дав самую общую информацию. Всего за сто девяносто девять долларов заказали полный набор свадебных услуг, куда входила сама церемония бракосочетания, пять цифровых снимков, сувенирные кольца, букет из шелковых цветов и свадебное платье напрокат на мой выбор. Не успела я опомниться, как меня подхватила женщина по имени Зельда в невообразимо пестром наряде и со щеткой курчавых рыжих волос и утащила в подсобное помещение. Там висели целые ряды белых платьев разных фасонов и размеров. Она заставила меня примерить несколько вариантов, и в конце концов я выбрала узкое, расширяющееся книзу, словно русалочий хвост, платье с открытыми плечами, которое было для меня, пожалуй, слишком длинным. К тому же грудь просто вываливалась из выреза. Несмотря на это, платье мне действительно понравилось. Зельда помогла мне уложить волосы в высокую прическу с несколькими локонами у висков. Выходя в зал, я даже не знала, чего ожидать. Заиграла музыка. — Что, уже начинается? — спросила я. — Ваш парень, наверное, уже выбрал музыку, так что можно приступать. — То есть музыку выбираем мы сами? — У нас тут целая фонотека, и мы разрешаем жениху выбирать музыкальное сопровождение на свой вкус, пока невеста переодевается. Это позволяет скоротать время. Я узнала мелодию — это была композиция «Выходи за меня замуж» группы «Train». Несмотря на то, что все это было лишь имитацией бракосочетания, при звуках этой песни меня охватила нервная дрожь. Я знала, что все это не взаправду, но испытывала такое волнение, словно это была самая настоящая свадебная церемония. Но это же смешно! Почему я так нервничаю? Зельда всучила мне маленький букет из белых шелковых калл. — Ну как, готовы? С моих губ сорвался глубокий вздох. — Конечно. — Внезапно я почувствовала, что трезвею, и это было вовсе некстати — терять алкогольную эйфорию. Когда я появилась на пороге двери, ведущей к небольшому алтарю, Адам уже ждал меня, скрестив руки. Он был в той же великолепно сидящей строгой черной рубашке, что и во время ужина, но к карману спереди была пристегнута маленькая бутоньерка. Адам казался потрясающе красивым и таким… да, тоже взвинченным. Это был самый странный опыт за всю мою жизнь. Музыка продолжала играть, и я сделала несколько очень медленных шагов к Хьюзу. Сердце бешено колотилось, словно пытаясь вырваться из-под кружевной ткани, стягивающей мою грудь. На полпути к алтарю я запуталась в длинном подоле платья и чуть не упала. Адам хихикнул, не в силах сдержать смех, и я последовала его примеру. Это маленькое происшествие разрядило обстановку, и я уже спокойно проделала оставшийся путь до алтаря. Зельда, стоявшая за моей спиной, указала на букет. Очевидно, она исполняла роль подружки невесты. «Элвис» заговорил: — Дорогие влюбленные, мы собрались здесь сегодня, чтобы засвидетельствовать соединение Адама Энгельберта Хьюза и Джессики Ланкастер Эриксон в святом браке… — Энгельберт — это правда, что ли? Адам подмигнул мне и прошептал: — Ну, не совсем так. Между тем «Элвис» продолжал: — …который является блаженным состоянием, установленным Самим Богом от начала времен, и подходить к нему надо благоговейно, благоразумно, трезво и в страхе Божьем, а не необдуманно и легкомысленно… — Ну, насчет трезвости это он явно загнул, — ухмыльнулся Адам. — Если в этом собрании есть кто-нибудь, кто может указать причину, по которой этот брак не может быть заключен, пусть говорит сейчас или никогда. Мы оба оглянулись на пустые ряды кресел. В часовне царила такая тишина, что можно было слышать, как муха летит. — Кто выдает эту женщину замуж за этого мужчину? — Я отдаю, — ответила за моей спиной Зельда. — Будете использовать стандартные брачные обеты или есть свой вариант? Мы ответили одновременно. — Стандартные, — произнесла я, в то время как Хьюз выпалил: — А у меня есть своя версия. — Своя версия, вот как? — прошептала я. — Конечно. — Он улыбнулся. — Начнем тогда с невесты. — Элвис зачитал обычные слова обета, а я послушно повторяла за ним. Настал черед Адама приносить клятвы. Он помолчал немного, закрыл глаза, а затем пристально посмотрел мне в лицо, беря за руку. — Джессика, через несколько секунд после нашей встречи, как только ты открыла свой прелестный ротик и обозвала меня козлом, я понял, что тебе палец в рот не клади. Поначалу я подумал, что ты слишком много о себе возомнила, и вообще такая надутая, чопорная и холодная, а потом догадался, что это всего-навсего защитный механизм. Тебя глубоко обидели в прошлом, и ты больше не хочешь никого подпускать к себе. Иногда случается так, что те люди, которые воздвигают самые высокие барьеры между собой и миром, обладают наиболее нежными сердцами. Моя бабушка любила повторять: «Если ты хочешь узнать, доброе ли у человека сердце, посмотри, как он обращается с животными или теми, кто ничего не может дать ему взамен». По какой-то неведомой причине ты все же решила поверить случайному знакомому и провести с ним достаточно времени, чтобы я убедился: у тебя самое доброе сердце на свете. Внутри ты так же прекрасна, как и снаружи. Ты превратила вынужденную поездку в самое чудесное приключение в моей жизни. Ты даже представить не можешь, что для меня значит время, проведенное с тобой. Даже если для тебя все это не так важно, прошу тебя, помни, что ты заслуживаешь счастья. На мои глаза навернулись слезы. О, Боже. Он застал меня врасплох с этим признанием, и я просто потеряла дар речи. Это были прекрасные слова, но звучали они точно завуалированное прощание. В выражении его лица не было ничего издевательского. Он действительно думал так, как говорил. Я не слышала ничего из того, что потом произносил «Элвис», пока до моего слуха не донеслись слова: — …в соответствии с законами штата Невада и властью, которой я наделен, я провозглашаю вас мужем и женой. Теперь жених может поцеловать невесту. Я отвела взгляд от Адама и принялась энергично крутить головой, показывая «Элвису», что хочу пропустить эту часть обряда, что мы не будем этого делать. — Мы не будем целоваться. Неожиданно большие теплые ладони Адама обхватили мое лицо, и он склонился ко мне со словами: — Черта с два не будем! В ту же секунду он жадно приник к моим губам. У меня подкосились ноги. Сердце бешено заколотилось, когда он всем телом прижался ко мне, без тени смущения заставив меня открыть рот языком, который тотчас же принялся настойчиво изучать мой. Не в силах противостоять его сладостному дыханию, я приоткрыла рот шире, впуская его. Адам застонал, а я невольно подняла руку и запустила пальцы в его шелковистые волосы. Он на мгновение прервал поцелуй, чтобы слегка укусить меня за нижнюю губу, и тут же отпустил ее. После этого поцелуи стали еще более жадными. Я представления не имела, как долго это продолжалось, так как совершенно потеряла счет времени. «Элвис» кашлянул. — Хорошо. Это все очень мило, но другая пара ждет своей очереди на церемонию. Адам, наконец, оторвался от меня. Почти в полубессознательном состоянии я посмотрела на него. Волосы его были взъерошены моими пальцами. Его взгляд буквально пронизывал меня. Хьюз казался почти таким же ошарашенным, как и я. Твою мать, что же это такое? Наше настроение изменилось, когда, выходя из часовни, мы обнаружили еще две пары, дожидающиеся своей очереди. — Позвольте, миссис Хьюз. Вот черт! Мне нравилось это обращение. Еще как нравилось… Я вложила свою руку в его, и тут подбежала Зельда. — Предпочитаете свадебные снимки в помещении или на улице? У нас тут неподалеку очаровательная беседка и пруд. Там даже плавает лебедь. У нее повреждено крылышко, но на фотографиях она все равно выглядит прекрасно. — Давайте-ка лучше в помещении, — поспешно произнес Адам. — Но лебедь на фотографии — это ведь прекрасно. — Знаешь, нам не хватит места в машине, чтобы завести еще одно домашнее животное. Я тебя и близко не подпущу к этому созданию. Я закатила глаза. — В таком случае можем отказаться от фотографий. — Ну уж нет. Тут я не оставлю тебе ни малейшего шанса проманкировать. Джей непременно должен насладиться зрелищем этих двух малышек. — Он красноречиво посмотрел на мою грудь, соблазнительно выпирающую из декольте слишком тесного платья, и уголки его губ изогнулись в злорадной ухмылке. — Плюс к тому, ты в этом платье… такое впечатление, что за тобой волочится ворох туалетной бумаги. — Извращенец несчастный. После этого мы позировали для четырех кадров. Все это ужасно напоминало фотосессию на выпускном вечере в школе. Мы уже почти протрезвели к тому времени, как вернулись в отель, хотя я все еще чувствовала себя не в своей тарелке. Я испытывала опьянение, но теперь вовсе не от алкоголя. На наших пальцах все еще были колечки из дешевого металла после мнимого бракосочетания, и, когда мы оказались перед дверью в мой номер, Адам поднял меня на руки. — Собираюсь перенести новобрачную через порог. Я обхватила его шею руками и прижалась к груди, а он одной рукой открыл дверь. — Интересно, откуда пошел этот обычай? Наверно, все оттого, что мужчина хочет покрасоваться перед женщиной, показывая свою силу? — предположила я. — Думаю, этот обычай появился оттого, что женщины боялись потерять девственность. Я фыркнула. — Ну, по крайней мере, нам об этом не приходится беспокоиться. Адам прожег меня взглядом. Он даже не старался скрыть ревности, и это навело меня на мысль. — А когда ты женишься, и заведешь семью, по настоящему? — спросила я. — Когда? По-моему, я только что это сделал. — Он поставил меня на пол посреди комнаты. — Я имею в виду, по-настоящему. А мне вот интересно, будет ли Джеймс переносить меня через порог, когда я буду выходить замуж на самом деле. Взгляд Адама сразу стал серьезным. — Не желаю об этом думать. Я встала, подошла к нему, повернулась спиной и перебросила волосы через плечо на грудь. — Поможешь расстегнуть молнию? — В комнате на несколько минут воцарилось молчание, а потом я почувствовала прикосновение рук Адама к моему телу. Одной он схватил меня за бедро, словно пытаясь удержать в нужном положении. Другую протянул к молнии. Звук, который она издавала, когда расстегивалась, был определенно эротичным. В самом деле: что со мной происходит? Никто из нас больше не двигался. Напряжение между нами стало просто невыносимым. — Адам? — выдохнула я и не узнала собственный голос, таким он был низким и хриплым. Он лишь сильнее впился пальцами в мое бедро. Это было почти больно, но в то же время невероятно возбуждающе. Мне так хотелось, чтобы он что-нибудь сказал. Все равно что. Я продолжала ждать, изнывая от напряжения. Мы так и не двигались. Ничего! Ни слова! — Адам? — Я попыталась было повернуться, но его руки удержали меня на месте. — Не надо. Мне пора идти, Джесс. — Он замолчал и глубоко, протяжно вздохнул. — Повезет же тому парню, который перенесет тебя через порог на самом деле, будь он неладен, ублюдок. Я так и не обернулась, пока не услышала, как за ним закрылась дверь. Не хотела, чтобы он видел мои слезы. Спустя два часа я услышала, как он вернулся. В двери между нашими соседними номерами оставалась небольшая щель, и я слышала, как он ходит по комнате. Голова у меня кружилась, и мысль о том, что завтра мы расстанемся и я могу больше никогда его не увидеть, вызывала у меня тошноту. Я лежала в постели, и мысль о том, что Адам сейчас так близко, и все же я не могу к нему прикоснуться, сводила меня с ума. Телефон завибрировал. «Спишь?» «Нет» Через пару минут моя дверь открылась, Адам с виду был разбит. Но он улыбнулся, ради меня, ради себя. — Иди сюда, — я похлопала по свободному месту на кровати. Хьюз лёг рядом, как по привычке я закинула на него ногу, обнимая за шею, чувствуя аромат его парфюма. Полная новых надежд, я провалилась в сон с одной лишь мыслью, что хочу проснуться и снова увидеть Адама рядом с собой. Когда я проснулась, солнце светило сквозь высокие окна, согревая мое тело. Я понятия не имела, который теперь час, но знала, что, по крайней мере, не позднее полудня. Я вытянула руки над головой и потянулась. Улыбаясь своим мыслям, я пошарила рукой по кровати, в нетерпении от жажды физического контакта. Но место Адама пустовало, и я повернулась и прислушалась к звукам, которые могли выдать его присутствие. Было тихо, но через минуту, словно в ответ на мой вопрос, раздался стук в дверь. Я закуталась в простыню и прошлепала к двери. Но вместо Хьюза на пороге стояла женщина в форме горничной и с тележкой. — Хм-м-м. — Я плотнее завернулась в простыню. — Не могли бы вы прийти немного позже. Мы выезжаем сегодня после обеда. Женщина взглянула на часы и обратилась ко мне: — Пятнадцати минут вам хватит? За вами должна приехать машина. — Какая машина? — Мужчина который был вчера с вами, попросил сообщить что за вами приедет машина и вас заберут домой. У меня вовсе не было желания собираться как на пожар, но, тем не менее, я кивнула в знак согласия. Я закрыла за собой дверь и оглядела обе комнаты, хотя уже точно знала, что, кроме меня, в номере никого нет. В животе возникло неприятное ноющее чувство — я не хотела, чтобы это путешествие так закончилось. Адама не давал мне повода думать, что наши отношения продолжатся после прибытия в Северное Королевство. На самом деле он с самого начала предельно ясно давал понять, что это просто совместная поездка и ничего более. Но разве прошлая ночь ничего не изменила? Мне так хотелось бы верить в это, несмотря на тревожное предчувствие. Теплая вода стекала по моей коже, а я снова и снова проигрывала в мыслях все пережитое этой ночью. Внезапно мне на память пришли его последние слова перед тем, как я провалилась в сон. «Ты удивительная женщина, — сказал Адама. — Спасибо за то, что воплотила мои фантазии в реальность. Надеюсь, что все твои мечты тоже сбудутся. Ты заслуживаешь этого, моя милая Джесс». В тот момент я решила, что это был красивый комплимент. Но теперь при воспоминании об этом меня скрутил сильный рвотный позыв, и мне открылась правда во всей своей неприглядности: этими словами он прощался со мной.