Без Всего

- Для меня свадьба Кристины, это практически нонсенс, - подкатывает глаза Роман, раскачиваясь на кресле, поставленном поближе к столу Жданова. Андрей недовольно хмурится в сторону друга, но молчит. - А то, что эта свадьба прошла без драк и скандалов так и подавно! - Ты думаешь, там было кому скандалить? - все-таки задает вопрос Жданов, подбирая кулаками подбородок, уперев локти в стол для удобства. - Ты и Воропаев, Кристина и Маргарита, Милко и кто угодно, - пересчитывает Малиновский, загибая пальцы, - и это еще не весь спектр возможностей, - разводит он руками, словно бы показывая, что это само собой разумеется. - Ну, Милко пробовал скандалить, а потом даже пробовал как-то по-особенному пообщаться с этим недоразумением, - Андрей щелкает пальцами, вспоминая имя, - Дмитрием, вот, - все-таки находится он. - И этот Дима не попытался зацедить нашему гению в глаз? - удивляется Роман, на что Жданов даже немного теряется. Он смотрит какое-то время в потолок, вспоминая того на всю голову странного свидетеля, нет, неправильно, вредителя! Но его общение с Милко проходило даже … мило. Он несколько раз приносил ему напитки и даже смеялся над его шутками. Хотя Жданов не заметил, что друг Егора был голубее Каспийской Лагуны. - Нет, но мне кажется, что паренек не понял, что к нашему Милко очень опасно поворачиваться спиной, - жмет плечами Андрей. - И ты хочешь сказать, что твоя мать не попыталась поругаться с кем-то из Воропаевых? - имеет Роман в виду Александра и Кристину. Малиновский вытаскивает один из черновых листов и принимается складывать самолетик, Андрей следит за этими жестами, ощущая дежа-вю, правда тогда это происходило совершенно при других обстоятельства, в другой комнате. Кажется, что это было так давно, просто века тому назад. - Папа присматривал за ней просто-таки неусыпно, я бы даже сказал, что он не отпускал ее от себя далеко, продержал весь вечер то за руку, то под руку… - жмет плечами Жданов, - было похоже, что у них второй медовый месяц, если бы не постное мамино лицо. - Я могу только представить, насколько Маргариту тяготила необходимость молчать, - качает головой Роман, он, наконец, складывает свое творение авиа-бумажной промышленности и запускает его в полет. Но, в отличие от директорского кабинета, это небольшое помещение на производственном этаже не создано для такого рода забав. Самолетик с разгону врезается в стену, сминая нос, и претерпевая крушение под стеной. - Да, ну и в конуру тебя запихнули, как ты здесь выживаешь-то без окон. - Скажи спасибо, что мне оставили дверь, - смеется Андрей и тут же грустнеет, его самого прилично тяготит этот глухой, закрытый, темный, отрезанный от всех кабинет. Сейчас ссылка Романа кажется ему просто-таки скрытым благом. - Ты, правда, так думаешь или это ты пытаешься поразить меня своей бравадой? - выгибает брови Малиновский. - Я думаю, что ты уже достаточно натерпелся, показал себя с самой, что ни на есть, хорошей стороны. А вел себя как! Просто кристально-прилично, - ерничает он, следя за недовольством на лице Жданова. - Отец раздумывает над этим вопросом, - честно признается Андрей, - мама клюет его по этому поводу постоянно, но… знаешь, места-то, по сути, для меня “сверху” и нет, - он жмет плечом. - Ты семья, ты часть компании, ты часть совета директоров, а прозябаешь здесь, - Роман принимается раскачиваться на стуле, - в конце концов, всегда можно отправить Киру в декрет пораньше, или поставить тебя на место Пушкаревой, а ее снова сделать твоим помощником. Я ли не гениален? - Нет, - отрицательно качает головой Жданов, - так никто не будет делать это точно. Подсиживать Киру я не намерен, мы с ней после свадьбы только начали наше более-менее адекватное общение. А Катя, она не будет моим помощником даже под страхом смертной казни. - А что так? Наша Железнозубая Леди расстроится, если ее низведут с такого важного места куда пониже? - Роман все-таки поднимается, забирая самолетик с пола, и принимаясь его немного чинить, выравнивая его смятый о стену носик. - И снова нет, - вздыхает Жданов, - это не так работает у нее, она просто не захочет снова быть частью моей команды. - Ты что, сидя здесь покрылся плесенью? Или твое природное обаяние кануло в Лету? - удивляется Малиновский, пробуя примериться для очередного запуска подчиненного самолета. - Она же более чем благосклонна к тебе, что ты так просто отступился-то. - Ты не понимаешь, - отмахивается Андрей, - это не та ситуация, где я могу делать какие-либо шаги такого толка в ее сторону. Саша не шутит с этим, он настроен на Пушкареву более чем серьезно. Верь мне, Малиновский, если я протяну руки к нашей талантливой Катеньке, Воропаев сделает все, чтобы я протянул ноги. - Ты доиграешься, что, когда Павел устанет окончательно, он усадит на свое место нашего доблестного Александра, - укоризненно качает головой Малиновский, - неужели ты этого не понимаешь? - Воропаеву это кресло нахрен не сдалось, - вздыхает Жданов, но Роман кривится в недоверии, всем своим видом показывая сомнение в его, Андрея, интеллекте. - Я серьезно, у него сейчас есть чем заняться, более того, он всем своим видом показывает, что он хочет, чтобы Кира тоже бросала здесь свое место. Но там больше из-за ее положения, чем ЗимаЛетто как такового. - Ты говорил, что он и Пушкареву забирать отсюда собирался, а она все еще здесь, - ухмыляется Роман, - такой большой, а в сказки веришь. - Давай я тебе напомню, что это отец уговаривал Катерину остаться, а Воропаева не забирать свою невесту из компании, - выпаливает Андрей, - не считай меня тупее, чем я есть. - Невесту? - пропускает мимо ушей вторую часть предложения Малиновский, - ты серьезно? Наш Сашенька успел на коленках перед ней постоять? Как занимательно! - Ром, прекращай, а, - немного устало просит Андрей, - Катя просто носит помолвочное кольцо, и Кира, и Кристина говорили о том, что Воропаев собирается переводить их отношения в официальную плоскость. Они вместе выходят в свет. Как мне ее, по-твоему, называть? - Ну, не заводись, - немного сбавляет обороты Малиновский, похлопывая друга по руке, - просто я соскучился по всему этому безумию, - он ухмыляется, - ладно, давай мне экскурсию по своей вотчине, а потом веди меня наверх, может я смогу воочию увидеть будущую госпожу Воропаеву. - Давай, - Жданов поднимается, поправляя пиджак, - но я тебя очень прошу, девочек тут, - имеет он в виду производственный этаж, - не задевай. И еще, - он хмурится, - не нужно искать встреч с Пушкаревой, а то у тебя резко возрастет возможность уехать обратно в Киев пиратом. Пошли. Но предупреждение Андрея тает сразу же после выхода за дверь. Нет, Роман, конечно, не позволяет себе ничего лишнего - пара комплиментов тут, пара улыбок там. Девушки, не особо избалованные таким показано-галантным вниманием, сами готовы постелиться перед опытным соблазнителем карамельными лужами. Это почему-то ужасно злит Жданова, и не в контексте того, что эти барышни не смотрят на него со схожим обожанием, а скорее от того, что Роман это делает от скуки, шутки ради, просто потешить свое самолюбие и проверить, работают ли его ужимки. Когда они покидают производственный этаж, загрузившись в пустой лифт, Андрей поворачивается к Малиновскому. - Ну и зачем? - он кивает на несколько листиков, в руках мужчины. Роман, ставший счастливым обладателем пары тройки телефонных номеров, довольно скалится. - Да не начинай ты, - он подталкивает Андрея под руку, - ничего крамольного я не совершил, правда. Я могу даже поклясться, что я не собираюсь никому из них звонить, вот, смотри, - выходя из лифта, он выбрасывает листики с рукописными номерами в ближайшую урну. - Милые девочки у тебя там, - продолжает Малиновский, - правда, простоваты, - он жмет плечами, - а как у нас тут с новым поступлением? - Каким поступлением? - удивленно выгибает брови Андрей, немного теряясь от смены темы, - новые ткани мы еще не закупали, техника у нас не менялась с того раза, как сломалась пара машинок швейных. Ничего нового, о чем ты спрашиваешь? - Андрюша, - Роман тянется к другу, щупая ему лоб, - мне кажется, что у тебя производство головного мозга! - Жданов отодвигает руку от своего лба, хмурясь. - Я тебя спрашиваю, нет ли новых моделей у Милко. Это и есть самое ценное поступление в ЗимаЛетто. - Ты знаешь, - Андрей задумывается, - я понятия не имею. Как-то не до того было, сперва новая работа, потом Кира, потом ситуация с этим Зорькиным, потом … ай, - он отмахивается, - там столько всего, что и не учесть. - Так значит я вовремя, - радостно хлопает Роман по плечу своего товарища, - а то ты бы тут без меня совсем превратился в правителя подземелий в окружении ниток, фартуков и простушек. Придется мне воскресить великого Андрея Жданова, я очень надеюсь, что ты не растерял своих умений. Ведь так? - Не растерял, - кивает мужчина Роману, - но тебе не кажется, что ты сейчас должен быть максимально осторожен? Хотя бы на территории ЗимаЛетто, а то если отец осерчает, ты можешь полететь и куда-то дальше Киева. - Резонно, - соглашается Малиновский, проводя рукой по подбородку в задумчивости, - так, с наскока, можно все планы порушить, с легкостью. Ладно, отменяем пока охоту в наших угодьях, отложим ее на вечерние посиделки. Так лучше? - Гораздо, - соглашается Андрей, напряжение немного отпускает, но ненадолго. Они двигаются в сторону кабинета Павла, обсуждая те положительные изменения, которые произошли в Киеве за время работы Малиновского. Жданов, слушая излияния Романа, думает, что звучит все это достаточно оптимистично, и даже весьма и весьма положительно. Может, отец все-таки сжалится и вернет Романа обратно в ЗимаЛетто? Малиновский тоже в приподнятом настроении, походка его летящая, практически прыгающая, буквально стремящаяся вверх. Роман собирается вернуть очередную шутку, подталкивая Андрея в бок, но вдруг замирает, глядя куда-то Жданову за спину. Мужчина тоже поворачивается, чтобы увидеть, куда смотрит его друг, и ему хочется ругнуться отборнейшим матом. Ведь внимание Малиновского привлекает погруженная в документы Пушкарева, что медленным шагом двигается в сторону собственного кабинета. Девушка настолько поглощена изучением информации, что попросту не замечает ничего, что окружает ее на данный момент. Роман отбрасывает руку Андрея, который пытается все-таки остановить Малиновского, и становится у девушки на пути. Он здоровается с ней до того, как она врежется в него, теряя листы по коридору. - Добрый день, Катенька, сколько лет, сколько зим, простите за каламбур, - Жданов замечает, как вздрагивает Пушкарева, как стремительно, чуть ли не прыжком делает шаг назад, неосознанно прижимая документы к груди. Девушка встречает смеющийся взгляд Романа и недовольно хмурится. - Здравствуйте, Роман Дмитриевич, - Катерина подбирается практически мгновенно, лицо ее становится спокойным, даже бесстрастным, и Андрей проводит неосознанную параллель с Воропаевым. - Не слышу радости в голосе, - Роман пробует сократить между ними расстояние, но девушка делает еще один шаг назад и в сторону, создавая себе пространство для маневра. - Или вы даже не заметили моего исчезновения? - в голосе Малиновского начинает звучать сарказм пополам со злостью, и это не нравится Жданову от слова совсем. Он понимает, что то нужно прекратить сейчас, пока это еще не началось. - Или наш Сашенька настолько засыпал вам песком глаза, что вы уже не способны видеть людей в упор? - О, вы так волнуетесь за мое зрение, Роман Дмитриевич, - Катерина выравнивает спину сильнее, сжимая в руках листы еще больше, - но я смею вас заверить, что людей, - выделяет девушка это слово, - я всегда замечаю. - Андрею хочется прикрыть глаза от безысходности, иногда он думает, что ему больше нравилась та милая скромная серая мышь из его каморки, чем эта милая с виду девушка, которая способна одним своим укусом впрыснуть такую колоссальную дозу яда, что можно умереть практически мгновенно. Малиновский недовольно кривится на это замечание девушки, но затем улыбается ей: - А вы, я так смотрю, научились отвечать, а не только одеваться интереснее, - подмечает Роман, поправляя волосы легким движением ладони назад. - Это вы сами по себе так обнаглели, или, может, от Воропаева заразились? Я так понимаю, это вы уже не воздушно-капельным путем. - Спасибо, - ставит Катерина в тупик своим ответом, - мне бы очень хотелось верить, что я хоть немного похожа на Александра Юрьевича. Учиться ведь нужно у достойных, - она делает еще один шаг в сторону, - простите, вынуждена вас покинуть. - Но Малиновский не намерен так просто пропустить девушку. - Это вы Воропаева считаете достойным? И чему у него можно научиться, не просветите ли вы меня часом? - он сплетает руки на груди, преграждая путь Катерине. Заставляя ее замереть снова. - А чему можно научиться у вас? - вопросом на вопрос отвечает девушка, - писать инструкции по пользованию удобными и не очень людьми? - она выгибает брови, а в голосе прибавляется холодности. - Роман, хватит, - Андрей все-таки подходит к девушке и мужчине, чтобы закончить эту идущую в никуда перепалку, - нас ждет отец, давай не будем заставлять его маяться в ожидании. Простите, Катя, - обращается он к девушке, - проходите, - он буквально сдвигает Малиновского в сторону, давая Пушкаревой возможность пройти без осложнений. - Спасибо, Андрей Палыч, хорошего дня, - она переводит взгляд с одного на другого, а затем проходит мимо мужчин в свой кабинет. Двигается она спокойно, не пробегая, но и не растягивая шаг, словно бы и не было этой перепалки между ею и Романом. Малиновский провожает ее взглядом, пока она не скрывается за дверью кабинета. - Даже не думал, что наша Железнозубая Леди стала такой сучкой, - пораженно заявляет Роман, качая головой в неверии, - она же хуже Воропаева! На нее та придурошная так влияет? - Какая из? - немного утомленно спрашивает Жданов, подталкивая Малиновского в сторону отцовского кабинета. - А у меня есть широкий спектр? - приподнимает брови Роман, и снова поворачивается в сторону кабинета Пушкаревой. Андрей понимает, что друга съедает изнутри, что Катерина заняла его место со всеми вытекающими из этого проблемами. - Тут как минимум две, - жмет плечами Жданов, - Кристина и та, которая Рая. Кого из них ты имел в виду? - Так, Ремез же сделал ручкой честной компании, и укатила, - Роман хмыкает недовольно, - так что, я имею в виду неиссякаемый источник проблем, Кристину. Что это она еще не укатила назад в свою Индию. Пусть там от нее люди страдают по максимуму. - Смею тебя расстроить, - ухмыляется Андрей, - но Кристина всем своим видом показывает, что она, наконец, решила пустить корни на родине, - он разводит руками, - вон, ради этого даже под венец сгоняла, пока успешно. - Ну, положим, она не корни пускает, а за корень держится, - продолжает тему Малиновский, - но ты же знаешь, у нее этих корней было и было! Я бы даже сказал тьмы и тьмы! Так что, может, это не так уж надолго. - Как знать, - Андрей задумывается, вспоминая свадьбу, и Кристину, с этим ее веселым, и во всех отношениях приятным, врачом. - Мне кажется, хотя, может, это только кажется, но все выглядит так, словно бы у них все серьезно. Там конкретный такой коннект. - Тот самый коннект, которого у тебя не получилось с Кирой? - поддергивает его Роман, и удостаивается тычка от Жданова. - Слезь с этой мозоли, немедленно, я не хочу обсуждать Киру, ни с тобой, ни в принципе. Я решил, что с этим я разберусь сам. - О! Ну что же, господин Самостоятельность, так и быть, слезаю, - ухмыляется Малиновский, - а про Пушкареву мы сможем еще поговорить? - Так а что о ней говорить? - удивляется Андрей, - ты все сам видел, не суйся к ней, она тебя терпеть не будет. - Ну, это я заметил, но ты мне лучше скажи, ее Воропаев каждый вечер домой забирает, или она иногда добирается сама? - спрашивает Роман, и Жданов удивленно смотрит на друга. Странный, очень странный вопрос.