Ад и Рай Евы: Искушение

      — Ева! Чем ты думала! Почему сразу же не позвала меня?       Ничего нового, всё и так понятно. Просто Ян Дмитриевич немного переживает из-за случившегося, и поэтому виновата я. Не может же великолепный Ян Вронич беспокоиться или, что вообще недопустимо, бояться?       — Я не хотела тебя звать.       Мы сидели в большой комнате с диванами и креслами, и Ян усиленно отпаивал меня чаем. Заканчивалась вторая чашка, а я всё ещё не могла успокоиться. Как это часто бывает, истерика пришла запоздало, поэтому я расплакалась, едва оказалась дома и увидела Яна. Ему не пришлось долго меня расспрашивать: обо всём ему уже доложил Альберт.       — Да и что бы ты сделал?       — Как это «что»? — тут же вспыхнул Ян, но внешне постарался это скрыть. — Ева, неужели ты думаешь, что я не смог бы тебя защитить?       — Не думаю, но я не хотела ставить тебя под удар. Каю что-то нужно было от меня, хотя, я так и не поняла, что именно. Да и он уверял, что пришёл просто так.       — Ну уж ему верить не стоит! — фыркнул Ян, встал с кресла и зашагал по комнате без какой-либо цели.       Я молча следила за ним, пытаясь уловить хоть какую-то подсказку в его поведении. Что же мне делать? Меня подмывало спросить о том, кто такая София, но я чувствовала, что сейчас не время и не место. К тому же, сказал о ней Кай, да ещё и в такой момент, что было очевидно: это какая-то уловка. И я не хотела на неё вестись. Всему своё время.       — Главное, что никто не пострадал, — миролюбиво сказала я, пытаясь успокоить Яна тёплым взглядом и улыбкой.       Но не подействовало. Ян кружил по комнате, а я на всякий случай молча пила чай. Приятно было просто побыть рядом с Яном и ни о чём не спорить. И не бояться его.       — Нужно заняться твоим обучением, чтобы ты могла дать отпор сама. Как так получается, что ты постоянно ускользаешь от занятий?       Ян резко остановился напротив меня и посмотрел так строго, что я смутилась:       — Ну, я пыталась, но у меня не хватило сил. Да ещё и эта история с персиками… Я так вымоталась.       — А когда ты в последний раз была в зале? А в бассейне? Что за прогулы? Я даю тебе всё, о чём многие только мечтают, а ты этим пренебрегаешь.       — Извини. Я, правда, устала.       Тактика Яна была понятной: лучшая защита — нападение, но тут он был прав, что-то я совсем обленилась.       — Зато я прочла кое-какие книги, которые мне дала Любава.       — И что полезного узнала? — спросил Ян, скептично приподняв бровь.       Ну, конечно, та магия, что нравится мне, не достойна его внимания, знаем-знаем.       — Нужно всё пробовать на практике. И для этого мне надо очень много ингредиентов и силы природы, так что придётся учиться в твоём особняке. Ты же не против?       — Я не против, но я буду с тобой. И ещё: на уроки только после тренировок. Ты должна быть сильной во всём.       — Я поняла.       Я немного нахмурилась, но спорить не стала. Ян был прав: он давал мне всё, оставалось только брать. Вот только мне тогда казалось, что мне особо ничего и не надо.       Чувствовалось, что разговор на этом не завершён, но Ян тоже устал. Вообще, я только в тот момент заметила, что он бледнее обычного, да и выражение лица грустное и обеспокоенное.       — Я могу чем-то помочь?       — Как прошла встреча? Не зря съездила?       Ян снова переводил тему, хоть теперь и сел в кресло рядом, но взгляд его был пустым и куда-то мимо меня.       — Это было нелегко, но мы справились. Там такие милые собаки! И это я ещё не всех котов посмотрела!       — Мне хватает и запаха собак, — скривился Ян, и я покраснела.       Ну что за человек? Ну как можно во всём найти что-то плохое?       — Ты ещё не передумала? Точно хочешь заниматься именно этим приютом? Если нет, я прикажу, чтобы тебе нашли что-то приличное. И в самом Киеве, а не где попало.       — Не передумала, меня всё устраивает! И там такие хорошие хозяева! Но Дмитрию Александровичу они не понравились, а он не понравился мне.       — Он и не должен тебе нравится. Ева, когда уже ты поймёшь, что никто не обязан тебе нравиться или с тобой дружить? У вас есть договорённости и не более того. Одна сторона выполняет свои обязанности, а другая — свои. И никто не вправе требовать большего. Ты меня услышала?       На этот раз Ян уже не смотрел мимо, он пригвоздил меня взглядом и требовал ответа своим молчанием.       — Я поняла. Прости. Я ещё только учусь.       Я улыбнулась и наклонилась к Яну, чтобы хотя бы коснуться его руки. Но Ян быстро смягчился и сам потянулся ко мне и ловко усадил на колени.       — Ева, ты знаешь, как ты мне дорога. Если бы я мог, я бы запер тебя и никуда не выпускал, потому что ужасно переживаю, что с тобой что-то произойдёт, — зашептал Ян, и от этого мурашки побежали по коже. Я едва не замурлыкала от удовольствия и прильнула к Яну, хотя вместо этого стоило бы обратить на его слова особое внимание. — Скоро тебе придётся выйти на учёбу, и я не смогу всегда быть рядом. Более того, в университете тебя сможет сопровождать только Настасья. Ты уверена, что ей можно полностью доверять?       — А ты уверен? Ты же всех их проверил. Кстати, какие способности у Сашки? Он всё время молчит! Ни слова из него не вытащишь!       Ян тихонько засмеялся, и я отстранилась, чтобы посмотреть ему в лицо.       — В том-то и смысл: никто не должен знать, какие у него способности. Кроме Макса, который и занимается его тренировками.       — Макс?! Тренировками? Быть не может! — я едва усидела на коленях, никак не ожидала, что Макс может пойти на такое.       — Почему это не может? Если я прикажу, Макс сделает всё.       Что-то ядовито-самодовольное было в голосе Яна, и мне стало неловко. Та худшая сторона Яна, на которую я упорно закрывала глаза, иногда проявлялась вот так неожиданно и не вовремя, и я не знала, как на неё реагировать.       — Я надеюсь, у Сашки и Настасьи не будет проблем из-за появления Кая?       — У них нет, а у остальных — будут. Им запрещено было оставлять тебя одну.       — Но я сама запретила им идти за мной! Мне бы не понравилось, если бы они меня не послушались!       — Ева, что за детский сад! — назидательно начал Ян, но я его перебила:       — Ну нет! Так не пойдёт! Я не могу быть как под конвоем! Да и что они бы сделали против Кая? Пусть радуются, что он их не убил, и что Настасья смогла привести их в чувство!       Ян оказался непоколебим, он спустил меня с рук, и мне пришлось снова сесть на диван.       — Давай ты успокоишься и выслушаешь меня.       От одного его тона стало понятно, что меня ждёт очередной ультиматум. Хорошее настроение стремительно испарялось, но и портить день мне не хотелось, поэтому я посмотрела на Яна почти что с мольбой.       — Мы уже говорили об этом, и я думал, что ты всё поняла. Условия крайне простые: ты выходишь из дома только с охраной, либо не выходишь вообще.       — Но их так много!       — Значит, учись быстрее. Как только ты станешь достаточно сильной, я пересмотрю условия. Как тебе такой вариант?       Тон Яна немного смягчился, уже не был таким строгим, и я неловко улыбнулась. На крошечное мгновение, почти неуловимо, пролетела мысль, а зачем мне всё это? Что-то паническое и истерическое было в этой мысли, но она растаяла так быстро, что даже Ян ничего не заметил.       — Я согласна. Но, Ян, послушай, мне неловко, что я ничего не успеваю. Впервые я чувствую себя такой некомпетентной. Я не понимаю, что мне делать, куда ехать, что от меня ждут.       — Может, всё-таки в помощники тебе отдать Лизу? Настасья старается, она очень дотошная, но ей не хватает опыта.       — Нет-нет. Не надо.       Я нахмурилась так явно, что Ян засмеялся:       — Ты так её не любишь? Почему?       — Это очевидно. Она в восторге от тебя.       Моя даже самая лёгкая ревность была самым лучшим комплиментом для Яна! И на этот раз я даже не пыталась её скрыть. Ян был идеален! Ян был королём этого мира, а я была ещё хуже, чем Золушка! Прошёл уже месяц, а я терялась всё больше, и моя уверенность в себе таяла. Всё было таким непонятным, вокруг меня было слишком много людей, и они только мешали, а не помогали мне разобраться. Да ещё и этот Кай… Да и сам Ян иногда вёл себя так, что хотелось ударить его, развернуться и уйти навсегда.       Ян засмеялся с нескрываемым самодовольством.       — Котик, а ты ревнуешь! И совершенно зря! Девушка, способная привлечь моё внимание, должна быть необыкновенной, единственной в своём роде.       — Или молоденькой красавицей, — фыркнула я, потому что «единственной в своём роде» я себя не чувствовала и восприняла его слова, как издёвку.       Он ласково погладил меня по плечу, а потом взял за руку.       — Ты злишься на меня совершенно напрасно. Я тебя люблю. И ты это знаешь, иначе бы так не позволяла себе столько всего. Я даже не стал наказывать тебя за твои тайные встречи с Каем, а ведь ты и сама прекрасно осознаёшь, насколько сильно провинилась.       — Я не знаю, что на меня нашло, — я покраснела и почувствовала, что вот-вот заплачу. — Я была так обижена на тебя!       — Ну-ну, так бывает, — по-отцовски ласково начал он, сел возле меня и обнял так крепко, что мне стало больно. — Я исправлюсь. Завтра мы пойдём на вечер, и я хочу, чтобы ты была роскошной как никогда. Ты достойна быть там, ты достойна быть моей женой, и я хочу, чтобы все это видели. Ты же меня не подведёшь? А сегодня я весь день проведу с тобой!       Я плохо понимала, что он мне говорит. У меня было странное ощущение тяжёлого опьянения, от которого тошнило и тупо болела голова. Я догадывалась, что Ян пытался как-то меня убаюкать магией, но что-то шло не так. Возможно, виной тому была усталость или сегодняшний стресс, но мне было душно от его близости. Но и отодвинуться сейчас означало обидеть его, поэтому я терпела.       — И какие у нас планы на сегодня?       — Ты идёшь на тренировку в зал, а потом я тебя заберу, покормлю и мы пойдём к Любаве. И я посмотрю, на что ты способна.       Звучало это как угроза, но я же обещала, что всё буду делать так, как запланировано, так что покорно ушла готовиться к тренировке. Что ж, я уже готова была получить нагоняй от своего тренера, поэтому спускалась в зал на первом этаже дома с самым смиренным видом. Зал был огромным, в нём могли тренироваться все подчинённые Яна, жившие в доме, но как только туда спускалась я, зал должен был быть пустым. Да, я ужасно стеснялась! И на это была причина: физически я оказалась очень слабой! До этого я много работала, училась и максимум моих физических нагрузок было выстоять много часов за барной стойкой или перетащить тяжёлый ящик, но оказалось, что этого недостаточно. После тренировок Марины у меня ужасно болели даже такие мышцы, о существовании которых я до этого не подозревала.       Тренер поймала меня у двери и посмотрела с прищуром, не обещавшим ничего хорошего.       — Пришла, пропажа? — фыркнула Марина, но я только неловко улыбнулась и пожала плечами. — Как себя чувствуешь? Готова отрабатывать долги?       — А может не надо? Мне завтра идти на какой-то вечер, надо чтобы я могла стоять на каблуках.       — Ладно, значит, сегодня день рук.       Я ненавидела день рук, потому что понимала, что завтра не смогу их поднять. Хоть Марина и старательно подбирала для меня программу, но не давала ныть и халтурить, поэтому на следующий день я умирала от крепатуры.       — И третий подход, и всё. И ещё немного кардио, и ты свободна.       Этих слов я ждала уже полчаса, потому что после длительного перерыва заниматься было очень тяжело! Руки уже дрожали, и гантели казались особенно тяжёлыми. И ещё тяжелее они стали, когда я услышала шаги: в зал вошёл Ян. Больше всего на свете я не хотела, чтобы он видел меня в таком состоянии! Слабую, раскрасневшуюся, с дрожащими от усталости руками! В тот момент я была такой беспомощной, но показывать это Яну было невыносимо стыдно, поэтому я сжала зубы и героически доделала упражнение.       — Ладно, теперь всё. Иди на дорожку. Ян Дмитриевич, вы тоже хотите заниматься? — хохотнула Марина, подходя к нему.       О чём они говорили, я не слышала — в зале громко играла музыка, но мне показалось, что они о чём-то договариваются, потому что Марина то и дело кивала. Вообще, она была идеальным тренером, могла приободрить и похвалить, но физических сил мне это не добавляло. Я вообще не понимала, в чём прикол тренировок? От них была только усталость и боль, не такая, как во время моей работы в офисе Яна, между прочим, но тоже достаточная. И зачем идти на такие мучения добровольно? Я не очень это понимала, но тут же вспомнила о том, что завтра буду страдать в узких туфлях на высоких каблуках. Если это плата за то, чтобы быть в этом мире, быть рядом с Яном, то она не такая уж и высокая. Пока что.       — Ты большая молодец! — довольно сказал Ян, обнимая меня и целуя в мокрый лоб.       Он перехватил меня на выходе из зала, мокрую, разгорячённую и ужасно уставшую.       — Спасибо! — только и могла смущённо сказать я. Что это на него нашло?       — Иди в душ, переодевайся, а я жду тебя в столовой.       Настроение у него было таким игривым, что мне это сразу не понравилось. Что же он задумал? Вообще, весь тот день был для меня странным. Ян дал мне так много свободы, он не особо ругался, когда узнал о том, что я натворила, и почти не отреагировал на то, что Кай снова появился. И это было так подозрительно, что я была как натянутая струна из-за нервов. Лучше бы он устроил привычную истерику, чем делал вид, что всё хорошо.       И всё-таки меня невыносимо тянуло к Яну! Поэтому я влетела в столовую почти вприпрыжку, правда, тут же натолкнулась на насмешливый взгляд Яна.       — Ты подозрительно довольная, — засмеялся Ян, когда я воспользовалась моментом и поцеловала его в щёку. — Видимо, Марина не достаточно сильно тебя нагрузила сегодня.       — Нет-нет! Достаточно. А о чём вы говорили?       — О твоих занятиях. Ты знаешь, какое у тебя расписание? Когда ты будешь свободна?       — Нет, — проблеяла я, не поднимая глаз от тарелки. Проще было сделать вид, что я ужасно голодная, чем признаваться, что я совсем забыла об университете.       — И ты даже не интересовалась этим? Ева, чем заняты твои мысли?       Вопрос уже не был риторическим, наоборот, в тоне Яна я услышала такую обеспокоенность, что перестала есть, отложила вилку и посмотрела серьёзно.       — Я сомневаюсь. И опережая твой вопрос: во всём. Я в панике от всего происходящего, будто всё ускользает из-под моего контроля, и я ничего не могу сделать. И чем больше я стараюсь, тем хуже всё становится.       Ян терпеливо улыбался, и это мгновенно вывело меня из себя. Конечно, разве такой идеальный мужчина может понять, что такое беспокойство из-за потока мелких неудач? И это ещё Настасья заботливо защищала меня от недовольства людей, которых я подвела из-за своих истерик.       — И это всё?       — Всё. Но это буквально всё.       — Ева, это такие мелочи! — засмеялся Ян, и я нахмурилась: мне показалось, что он надо мной издевается. — Ешь быстрее, Любава нас ждёт. Она приготовила тебе что-то особенное.              Снова оказаться в особняке Яна было волнительно: я безумно ждала возможности окунуться в атмосферу волшебства, но в то же время боялась, что со мной опять что-то случится.       Любава встретила нас и сразу же утащила в какую-то комнату, не дав мне возможности пройтись по комнатам и найти себе ещё что-то интересное.       — А вы с собой змеевик не взяли? — прищурилась Любава.       — Нет, а надо?       После тренировки я даже не вспомнила о том, что у меня есть украшения.       — Нет-нет, наоборот, ничего не будет вам мешать.       Любава была подозрительно взволнованной, а Ян сдержанным, так что я будто оказалась между огнём и льдом.       Мы снова оказались в комнате, где я отлёживалась после того странного случая в саду, поэтому я мгновенно нахмурилась.       — Это мой кабинет, — гордо заявила Любава, усаживая меня на стул, пока Ян занял софу. — Здесь я предпочитаю проводить занятия, если они не требуют особых условия. Давайте для начала выясним, что вас заинтересовало больше всего?       Я растерянно посмотрела на Яна, о котором Любава мгновенно забыла, едва оказалась на своей территории. Ян тоже делал вид, что его здесь нет, но мне от этого легче не было.       — Я начиталась об особых свойствах всяких растений, камней и прочих природных компонентов, но я не верю в это. Разве может быть такое, чтобы просто трава, смешанная с другой травой, да пусть даже с кровью жертвенного животного, может сделать что-то существенное?       — Например?       — Например, спутать мысли конкуренту, если при этом он никак не контактирует с самим растением. Как тогда это работает?       — Интересные у тебя примеры, — довольно хихикнул Ян, но тут же добавил: — Извини, я молчу.       Любава тоже заинтересовалась:       — В таком случае, я бы всё-таки рекомендовала взять траву с собой, чтобы конкурент хотя бы слышал её запах. А вообще, все эти природные компоненты, как вы их назвали, работают только в руках тех, кто умеет пробудить их силу. Для обычного человека они так и остаются камнями и травами, даже для многих магов. Именно поэтому я и привела вас сюда: я хочу посмотреть, получится ли у вас сделать самую простую смесь, полезную всем ученикам.       — Это какую?       — Смесь трав для раскрытия магических способностей. Не надо так на меня смотреть — в ней нет психоактивных веществ, но чай из неё перед сном или перед занятиями сильно повышают единение ученика с его тайными способностями. Я вам даю рецепт, травы вы берёте сами, руками, а не ложками, смешиваете в нужных пропорциях, ссыпаете вот в эту баночку и показываете мне. Но с тех пор эту баночку никто трогать не должен, только вы.       Выглядело это так смешно, что я едва сдержала улыбку и поспешила уйти в комнату-склад, чтобы не обидеть Любаву скептическим взглядом. Что это за странное задание? И да, меня не убедили слова Любавы. Выглядело это так, будто те же травы были подобием волшебной палочки: ты можешь колдовать и без неё, но с ней лучше, а вот для человека без способностей она бесполезна, либо же может даже навредить. И какой же смысл с этого всего? Такой себе магический допинг? Тогда почему получается не у всех магов? Нелепица какая-то.       Я всё сделала так, как было написано в рецепте. Запах трав меня не оттолкнул, и я подумала, что такой отвар можно выпить почти без опаски. В итоге получился просто травяной чай в красивой баночке, которую я и подала Любаве.       — Нет-нет, я не должна прикасаться. Поставь на стол и открой крышку.       Она следила за баночкой с подозрительностью кошки, подошла и очень аккуратно принюхалась, стараясь даже не слишком сильно наклоняться.       — Ян Дмитриевич, а вы видите то же, что и я? — промурлыкала она грудным голосом.       Я стояла у стола и растерянно переводила взгляд с Яна на Любаву и обратно. Ян хмурился по мере того, как Любава расплывалась в улыбке.       — Вижу, — процедил он сквозь зубы, и я не выдержала уже:       — Эй! Что такое? Что-то не так?       — Всё так, Евангелина Витальевна! Всё так. У вас отличные способности. Ваша близость к природе не только раскрывает, но и усиливает свойства трав, так что рекомендую вам заваривать в два раза меньше травы, чем написано.       — Почему? — задала я самый глупый вопрос, потому что ответ уже получила.       — Ева, да потому что ты перестаралась. Такими темпами даже лекарственную траву можно превратить в яд.       — Ну-ну, Ян Дмитриевич, всё не совсем так, — довольно улыбалась Любава. — Евангелина Витальевна, вы спрашивали о том, как спутать мысли конкуренту? Если бы вы заговорили нужную траву, используя его имя, то мысли у человека не просто спутались бы, возможно, он был бы похож на пьяного или даже потерял память на время. Будьте осторожны в работе.       — Ева не будет заниматься травами, — фыркнул Ян, но я его перебила:       — Почему же? Мне нравится. Они все так по-разному пахнут, с ними очень интересно. Они почти как живые! Да и теперь мне не терпится выпить этот сбор.       — Выпьешь и познакомишься этой ночью со своим духом-проводником, — сказал Ян как-то угрожающе.       — С кем?       — Ян Дмитриевич, не рано ли ей? Она ещё не отошла от того случая в саду…       — Если Ева так хочет, то я не вправе ей запрещать, — ядовито улыбнулся Ян и посмотрел на меня строго: — Только бы ты потом об этом не пожалела. Проводник от тебя не отстанет. И травками ты не обойдёшься.       — Да что это значит вообще?       Я была откровенно испугана и не знала, как на это реагировать. С одной стороны, я чувствовала, что Ян действительно больше не может сдерживать мои способности, как и я сама, но и раскрывать их, вот так уходить в омут с головой, мне уже не так хотелось. Было в этом что-то такое опасное и бесповоротное.       Любава посмотрела на Яна вопросительно, но он принялся рассказывать сам:       — Ты знаешь, кто такие фамильяры?       — Да, но это же у ведьм? Это же помощники от тёмных сил? Разве нет?       Я откровенно испугалась такому повороту. Мне совершенно не хотелось связываться ни с чем таким, даже непонятная ситуация со слишком долгой жизнью и молодостью Яна вызывала у меня нехорошие догадки, а тут откровенная чёрная магия. Нет-нет! Спасибо.       Ян засмеялся, увидев, как я испугалась.       — Такие духи есть у всех магов и колдунов. Не у моих учеников, которые являются по сути простыми людьми, а у тех, кто имеет способности от рождения. У тебя тоже должен быть свой дух. Не факт, что он сразу же пойдёт с тобой на контакт, но ты поймёшь, когда увидишь его.       — Это очень странно. А это точно надо?       — Надо. Без него сложно. Именно он будет направлять тебя в твоей учёбе. А пока ты толком ничего не умеешь.       — Как это не умею? — нахмурилась я. Мне показалось, что меня только что хвалила Любава.       — Повторим твой эксперимент с водой?       Ян произнёс это так издевательски, что я вспыхнула.       — А почему бы и нет?       — Любава, будь добра, — кивнул Ян по-барски, а сам не сводил с меня насмешливого взгляда.       — Даже если у меня не получится, ты должен быть рад — ты же не хочешь, чтобы я была стихийницей.       Я сказала это с таким вызовом, что сама себя испугалась, но Ян усмехался так же терпеливо, будто я была просто капризным ребёнком.       — Если это твоё — даже я не смогу тебе помешать, поверь мне.       — Тогда зачем ты упрямишься? — от волнения я чуть не сбилась на «вы».       — Разве я упрямлюсь? Я лишь хочу тебя уберечь. Ты не знаешь, куда лезешь. О, а вот и Любава. Ева, твоё блюдце ждёт тебя. Мешать не буду.       Эх, я даже не буду описывать этот позор. Конечно же, у меня снова ничего не получилось. Вода казалась мне мёртвой или искусственной. Если бы это была река, я, возможно, могла бы с ней справиться. Странная мысль для той, кто не может расшевелить даже блюдце воды, не правда ли?       И тогда я решилась на вызов.       — Ладно, допустим, что я пока ничего не умею, а что умеешь ты? Если честно, то я почти не видела, чтобы ты колдовал, — фыркнула я, потому что постоянные насмешки Яна меня уже достали.       В конце концов, пусть покажет на своём примере, что такое особенное он умеет! Но Ян то ли хмыкнул, то ли коротко хихикнул, но явно не был настроен на серьёзный лад.       — Всё просто: я не колдун, чтобы колдовать!       — А я не ведьма, чтобы ведёмничать, и что? Это не отменяет того факта, что я не видела никаких твоих способностей!       Ян раздражённо выдохнул, и я даже боковым зрением заметила, что Любава поспешила отойти подальше от нас, но из комнаты выйти не посмела — мало ли, что придёт в голову Яну.       — Ева, не начинай. Например, я умею летать, а ты — нет. Этого уже достаточно.       — Ну ты же не на полётах сделал себе имя.       Чем больше он смеялся, пусть и уже раздражённо, тем больше язвила я. Ну, в конце концов, сколько можно меня критиковать, если сам никак себя не проявил?       — Хочешь посмотреть на основные мои способности? Пожалуйста!       Он сердито махнул рукой и на стол, прямо на хрупкое блюдечко, рухнул большой горшок с роскошным фикусом. Фикус был оскорблён таким поведением и трясся всеми листочками, как бы предупреждая, что с ним так нельзя. А Ян ещё только начал: демонстративно уселся, подперев голову изящной рукой, устремил взгляд на пышную тёмно-зелёную крону фикуса и принялся медленно шевелить пальцами, будто перебирал бусинки. Всё это было так медленно и непринуждённо, что я даже не сразу поняла, куда смотреть, пока зелёное пятно между нами не стало стремительно желтеть и скукоживаться: растение засыхало на глазах, и сдавленное «ах» Любавы подтвердило, что мне это не мерещится — её драгоценному цветку пришёл конец.       — Эй! Ты что! — вскрикнула я, подскакивая и хватая Яна за руку.       Стол чуть дёрнулся, Ян перестал смотреть на фикус и перевёл взгляд на меня.       — Сама просила!       Он фыркнул так, будто я его обидела, но я только огорчённо вздохнула:       — Я знаю, что ты хорошо умеешь выпивать жизненные силы, так что я не нуждалась в демонстрации этой способности!       — Я не всегда именно выпиваю силы, просто я могу уничтожить что угодно!       — Ужасная способность!       — Да ладно!       Осколки блюдца, оставшиеся на столе, осыпались пылью, а ведь Ян даже не прикоснулся к ним! Где-то сбоку я ощущала тёмный комочек обиды, которую нельзя было выражать, и меня это задело. Да, Ян был хозяином почти всего, да, это был его дом, его материалы, но фикус-то принадлежал Любаве! Она его холила и лелеяла, она о нём заботилась, а Ян просто его убил!       Или ещё не убил?       — Видишь, таким образом я могу разрушить всё, и мне даже нет необходимости прикасаться! — довольный собой щебетал Ян, а я тем временем печально уткнулась взглядом в фикус и стала перебирать сухие коричневые листочки кончиками пальцев, чтобы не навредить ещё больше.       Мне было так жаль фикус, что я не могла слушать Яна, особенно меня бесил его самодовольный тон.       — Что же хорошего в том, чтобы всё уничтожать? — вздохнула я, когда листик вдруг рассыпался под моими прикосновениями. Мне пришлось искать более-менее живые листики, чтобы было чем занять пальцы.       — Это прекрасное оружие. Даже идеальное оружие, — мечтательно рассуждал Ян и вдруг вскрикнул: — Ева, ты опять!       Я почти испугалась, потому что для Яна было не характерно проявлять эмоции. На всякий случай я одёрнула руку и села ровно, как школьница. Будто меня застали на чём-то неприличном.       — Что?       — То есть ты не специально? — хмыкнул Ян, и я догадалась проследить за его взглядом: фикус снова был зелёным и пышным.       — Я ничего не делала!       — Евангелина Витальевна! Вы — молодец! — довольно вскрикнула Любава, но я на неё не смотрела, только на Яна, сердившегося всё больше.       — Это абсолютно бессмысленно! Тратить силы на чёртов цветок!       — Но я даже не заметила, — пробормотала я растерянно, потому что ожидала похвалы, а не очередной нотации.       — Больше так не делай. Ты должна контролировать себя! Такие порывы слишком заметны! Это как вспышки фейерверков тёмной ночью. Поверь мне, не только Кай захочет с тобой пообщаться после такого.       — Я поняла.       Об этом я как-то не думала раньше. О том, что в этом мире есть ещё маги, кроме огромной группировки Яна!       — И ты даже не устала? — прищурился Ян, и я на всякий случай решила притвориться.       — Устала.       — Тогда мы идём домой. И не забудь свой чай.              Баночку с чаем я несла перед собой так гордо, будто ребёнок желанную зверушку из зоомагазина. Пусть это какая-то глупость, но она у меня получилась! Не знаю, зачем, но, возможно, этой ночью и пойму.       — У меня ещё есть дела. А ты пока отдыхай. Но обещай, что никакой магии сегодня больше не будет.       Ян, оказавшись в своей квартире, сразу приободрился. Мне показалось, что в своём волшебном особняке он чувствовал себя неуютно, а вот эта квартира на головокружительной высоте была как раз по нему.       — Обещаю!       Ян, довольный ответом, нежно меня поцеловал и исчез в кабинете. Делать мне пока было нечего, но физическая усталость после тренировки наконец-то меня догнала, и мне захотелось лечь. Телефон был завален сообщениями от Настасьи, в которых она расписывала все мои дела на эту неделю, включая и торжество в честь первого сентября, но в тот момент мне вдруг стало страшно даже смотреть на них. Страхи разом нахлынули на меня, и, раз Яна не было рядом, я нашла успокоение в книге — единственной книге, купленной мной за эти два месяца. И, пусть я знала её наизусть, но уже машинально стала читать главу за главой.       «Дано будет», вера в Бога и поиск себя — вот лейтмотив этой истории. И меня долгое время вдохновляла вера, не в Бога, а в какое-то чудо. И даже герой истории создавал своё чудо своими руками, хоть и с подсказкой. Но, по сути, это было стечение обстоятельств и умении правильно их использовать. У меня же последние два месяца были только эти вот стечения, странные повороты судьбы, сбивавшие меня волной порой так, что я едва поднимала голову, чтобы вздохнуть, и снова уходила под воду.       Виной всему был Ян. И мой страх перед ним. Ян будто стал моим богом, которому я не могла противиться, и эта мысль меня обожгла. Так быть не должно! Он будто всегда молча твердил «дано будет», а я радовалась тому, что всё уже решено. А если не решено? Ведь даже у человека перед Богом есть право выбора, есть воля, а что же я? Нельзя быть такой покорной!       Ян вошёл в спальню крайне не вовремя, когда я как раз была погружена в свои бунтарские мысли.       — Котик, ты какая-то хмурая. Всё-таки устала?       — Да.       Я отложила книгу, но с кровати не встала. Да и Ян сел рядом и вдруг заинтересовался книгой.       — Что это? Где ты взяла?       — Купила. А что?       — Когда?       Ян так странно хмурился, будто я без его ведома завела в квартире питомца.       — Мне кажется, тебя тогда не было дома, а я от нервов тратила деньги. Вот и купила свою любимую книгу.       — Это? Твоя любимая книга? — как-то брезгливо спросил Ян, продолжая листать страницу за страницей, будто быстро прочитывая.       — А что?       — Глупости какие-то. Зато пафосно, да. Ничего, впереди тебя ждёт ещё много отличной литературы. Настасья должна была скинуть тебе список гостей завтрашнего вечера. Посмотри, может, кто-то тебя особенно заинтересует.       Ян сделал вид, что книги больше не существует. И действительно, спустя какое-то время я снова вспомнила о ней, но больше не нашла. Может, куда-то запихнула сама, а может, к этому приложил руку Ян. Кто знает?       Тем вечером Ян знал, как меня отвлечь: он наклонился, завалив меня в подушки, и зацеловал. Несмотря на все обиды, я ужасно скучала по его ласке. Ян мог быть хищным и холодным, или же слишком страстным, до засосов и укусов, и так редко я могла поймать его ласковым и нежным. До мурашек и смущённого румянца. Вот и сейчас я так разнежилась в его объятиях, раскраснелась и утонула в его объятиях, что совсем забыла, что не собиралась его так быстро прощать. Да и вообще…       — Этой ночью ты будешь хорошо спать. Я буду сторожить твой сон! И никто к тебе не подберётся, — прошептал Ян, и я встрепенулась и отстранилась, насколько это было возможно.       — Ты будешь ночевать со мной?       — Тебя это так удивляет?       Ян постарался смягчить ситуацию, но я была настроена решительно.       — Ты никогда не остаёшься спать до утра. Я просыпаюсь одна.       Что ж, мой тон подсказал ему, что разговор так просто не замнёшь, поэтому Ян лёг рядом, хоть и продолжил меня обнимать.       — Не обижайся. Я не хотел тебе мешать, ты же знаешь, я не сплю.       — Я знаю. Но и мне неприятно, что ты уходишь.       — Всё-всё! Я понял, больше такого не повторится. Я буду спать с тобой каждую ночь до самого утра!       Ян притянул меня к себе и снова поцеловал. Если отбросить магию и богатство Яна, он всё равно оставался невероятным мужчиной, и я бесконечно ним восторгалась, хоть и всё чаще сомневалась, что он меня любит. Что он вообще может кого-то любить.       «Софиюшка». Имя всплыло в памяти и кольнуло в сердце. Чёрт, как же невовремя! Но я не позволю призракам прошлого испортить настоящее! Ян рядом, в моей постели! И этого пока достаточно. Вот только…       — Сегодня придётся просто спать. Ты согласен?       Сказала я это с сожалением и одновременно с вызовом. До этого он приходил ко мне почти каждую ночь, когда был дома. И потом уходил. Но согласен ли он просто быть рядом? Без намёка на секс.       — Та-ак, — протянул Ян нарочито недовольно, и я сразу же засмеялась: настолько фальшиво это прозвучало. — Что такое? Ты так наказываешь меня? Я виноват, знаю, но я искуплю вину.       — Мне бы никогда не пришло в голову так тебя наказывать. Но я ужасно устала, и у меня ещё месячные.       — Тогда иди в душ и спать. Завтра день будет ещё тяжелее.       Он посмотрел на меня так нежно, улыбнулся так ласково, что я замерла в изумлении, которое с трудом скрыла (либо же Ян не стал на него реагировать). Я верила ему не потому, что хотела верить, а потому что чувствовала: он ко мне неравнодушен. И это не только слепое желание обладать интересной и, возможно, полезной зверушкой, но и что-то такое тёплое, на что моё сердце откликалось. Может быть, и в этом странном существе есть что-то человеческое? Что-то, что могу любить я, и что может любить меня в ответ?       — Я люблю тебя.       Я сказала это нежно и откровенно, так, что Ян на секунду растерялся, но ответил:       — Я люблю тебя ещё больше, моя Ева!       «Моя Ева» звучало в сотню раз лучше, чем Ива! Я была готова на всё, лишь бы только всегда быть «его Евой». Даже отказаться от строптивой Ивы.