Первый феникс

      После шумного праздника Ральдар больше всего желал отдохнуть, но с утра до вечера он заседал в королевском кабинете с тайным советом. Появились новости из той части Алавинора, где происходили громкие восстания.       Северо-запад был утерян и был назвал Диомером. Теперь же Алавинор терял северо-восток.       — Их лидера зовут Фелиден, ваше величество, — рассказывал Тейм. – Он объявил себя королем, а якобы созданное им государство назвал Намирон, что с древнеалавинорского означает…       — Орел, — задумчиво закончил за него Ральдар. – Я помню древнеалавинорский. Кто этот Фелиден?       — Если вы помните, ваше величество, то в тайном совете некогда состоял господин Элайден.       — Я помню, знатный командующий родом с северо-востока, — кивнул Ральдар. – Он яро отстаивал интересы своих земель, а затем был казнен за незаконное расточительство и казнокрадство.       — Это его сын, — кивнул Тейм.       — Что ж, тогда понятно, почему именно этого Фелидена они выбрали своим предводителем. Его отец стал мучеником в их глазах. Человеком, который пострадал от рук плохого короля Ральдара, поэтому они выбрали нового, думая, что он будет лучше.       Ральдар задумался. Совет тоже молчал, потому что все понимали: королю придется сейчас решить, что делать с новой волной восстаний. Только Тейм решил нарушить тишину и продолжил свой доклад.       — Самое страшное, что люди, назвавшие себя намиронцами, поднимают на восстания соседний юго-восток. Вы сами знаете, кого помнят эти земли. И знаете, что они уже нашли себе предводителя.       Тейм снова заговорил о том, что Ральдар гнал от себя несчетное количество раз. С юго-востока была родом его первая королева, Нилейра. Самая знатная девушка из тех краев, дочь Эрсара, который был наместником на юго-востоке и пользовался уважением у людей. После ее смерти было несколько попыток восстания, но их удалось сдержать. Теперь же, спустя много лет, вспышки повторялись. Королю не раз докладывали, что южане были готовы выбрать в свои предводители Аландара, которого они считают единственным законным наследником престола.       Обсуждения шли долго и утомительно. В конце концов Ральдар вынес свое решение.       — Отправьте войска на северо-восток, — приказал он. – Мы покажем свою силу бунтовщикам и напомним им, что Намирон – это не королевство, а всего лишь орел с вымершего языка.       Совет согласился. Командующие тут же отправились исполнять приказ короля и готовить войска к новому походу.       Когда все разошлись, в кабинете остался только Ральдар и Тейм. Король вспомнил, что обещал сегодня поговорить с Аландаром. Это было особенно важно, учитывая волнения на родине его матери.       — Что вы думаете о вчерашней выходке вашего старшего сына, ваше величество? – спросил Тейм.       — Я не хочу об этом думать, — проворчал Ральдар. – Аландар вспыльчив и не всегда разумен. Он уже успокоился.       — Тогда пусть научится сдерживать свой пыл, — посоветовал Тейм. – Теперь его несдержанность может быть опасна.       — Я понял вас, господин Тейм, и приму меры.       В коридоре послышался непонятный крик. Ральдар и Тейм обернулись и уже хотели выйти из кабинета, но их опередили. В комнату забежала одна из девушек из свиты Лоны.       — Ваше величество, ваше величество, скорее! – завизжала она. – Господин Аландар вот-вот убьет его высочество!       Ральдар молнией выбежал из кабинета, а следом за ним и Тейм. Король бежал впереди всех, словно помолодев лет на двадцать. Он быстро оказался в покоях Аландара и застал всполошенных слуг.       Когда Ральдар оказался в проеме двери, он увидел то, что захотел тут же забыть. Амунд лежал на спине и со страхом смотрел на Аландара. Аландар, весь вспотевший, стоял на ногах с окровавленным кинжалом в руках. У Амунда была ранена рука, а у Аландара кровоточила шея.       Первое время Ральдар стоял в молчании, переводя взгляд то на старшего сына, то на младшего, пока Аландар не замотал головой.       — Я не… — лишь успел промолвить он, пока король не вынес свой приказ.       — Взять Аландара под стражу, — тихо и грозно сказал Ральдар. – Всех остальных – на допрос.       Ральдар не смотрел, как Аландара схватили гвардейцы и начали уводить в темницу.       — Я не виноват!!! – кричал Аландар, пока его голос не стих в многочисленных коридорах.       После того как время на миг застыло, оно полетело с бешеной скоростью. Покушение на любого их членов королевской семьи считалось одно из самых страшных преступлений. Голос Тейма привел Ральдара в себя.       К всполошенным покушением на наследного принца присоединилась Лона, которой уже все доложили. Она подбежала к дрожащему Амунду и помогла ему встать на ноги. В руках матери он казался снова маленьким беззащитным мальчиком.       Все под предводительством Ральдара вскоре оказались в тронном зале. Король занял свое место на троне, а Лона осталась стоять рядом с сыном.       — Заходите по одному! – взревел Ральдар. – Амунд зайдет последним!       — Вы должны выслушать его первым! – возмутилась Лона.       — Амунд зайдет последним! – еще громче повторил Ральдар и пресек всяческие пререкания.       Свидетелей покушения на Амунда было не так уж много. Это были два стражника, которые охраняли покои Аландара, и девушка, которая искала принца по приказу Лоны. Первыми переполох обнаружили солдаты. Они услышали крики и громыхания и забежали в комнату. По их словам, они еле успели, потому что в приступе гнева Аландар был готов убить Амунда. Аландар же, когда понял, что поступил опрометчиво, попытался прикончить и солдат, чтобы оставить меньше свидетелей. Именно в этот момент в крыле оказалась служанка Лоны, которая искала принца. Она-то и позвала Ральдара на помощь.       Король слушал внимательно и надеялся, что хоть кто-нибудь скажет слово, которое сможет оправдать его несносного первенца. Но каждое слово, наоборот, только отяжеляло преступление Аландара.       Выслушав солдат и служанку, Ральдар наконец позвал Амунда. Следом за ним зашла Лона, которая не бросала сына ни на минуту. Ральдар рукой пригласил ее сесть на свое место рядом с ним. Лона нехотя, но все же послушалась его. Амунд предстал перед отцом один.       — Рассказывай, — эхом разнесся голос Ральдара. – С самого начала. Начни с того, зачем ты вообще пришел к Аландару.       — Я пришел, чтобы извиниться перед ним, отец. Мне стыдно это признавать, но сегодня утром я повел себя не очень красиво, да и вчера, видимо, задел Аландара. Во время его выходки я упомянул о его ма…       — Продолжай.       — Я пришел извиниться. Сначала все было спокойно, но Аландар только распылялся. Я понял, что зря пришел, потому что мои извинения никак бы не помогли. Аландар стал сам не свой, его охватил бешеный гнев. Он набросился на меня.       — И твой кинжал оказался в его руках?       — Да. Когда он в гневе набросился на меня, он вытащил кинжал из моих ножен. Один раз мне удалось вернуть его себе, чтобы хоть как-то защититься, но Аландар очевидно сильнее меня.       Амунд потер раненную руку, которую за дверями тронного зала уже успели замотать. Благо Аландар не успел нанести глубокую рану.       — То есть это был просто приступ гнева? – нахмурился Ральдар.       — Не просто, — замотал головой Амунд. – Он ненавидит меня, ваше величество. Вы знаете, что все же первенец – он. Любой на его месте мечтал бы вернуть то, чего его лишили, пусть лишили и законно. Прежде чем броситься на меня, он проклинал вас, королеву, вашу супругу и мою мать, и, конечно же, меня. Он клялся, что южане скоро вернут его по праву.       Ральдар резко махнул рукой, больше не желая слушать одно и то же. Амунд растерялся, но Лона взглядом подсказала ему, что нужно выйти. Принц поклонился и вышел из тронного зала. Теперь в нем остались лишь Ральдар, Лона и Тейм.       Король, сгорбившись, мучительно закрыл глаза и обхватил голову руками.       — Ваше величество, — тихо и осторожно промолвил Тейм, опасаясь обрушить на себя гнев короля. – Тут ведь не может быть раздумий.       Ральдар открыл глаза и растерянно посмотрел на советника. Тот поднялся к трону, чтобы король мог слышать его тихий голос.       — За покушение на наследного принца существует только одно наказание, — прошептал Тейм. – Долго думать нельзя.       Ральдар смотрел на пол под своими ногами. Он не был на казни Нилейры, но знал, что именно здесь, у подножия лестницы, которая вела к трону, поставили плаху для ее казни. Тогда совету показалось символичным то, что королеву лишат головы около трона, на который сесть она уже не имела права.       Теперь Ральдар представил, как здесь снова будет стоять плаха, а на ней ляжет голова Аландара.       Ральдар резко вскочил с трона и выметнулся из тронного зала. Он не помнил, как дошел до королевских покоев. Он не понял, как так быстро наступил вечер. В спальне уже горели свечи.       Ральдар захлопнул дверь и сел за стол, опустив голову и схватив себя на волосы, которые он был готов вырвать с корнем.       Следом за ним зашла Лона. Она волнительно подбежала к Ральдару и, встав рядом, заключила в свои объятия. Ральдар обнял ее за талию и прислонился к ее груди.       — Я знаю, что ты чувствуешь, мой милый, — прощебетала дрожащим голосом Лона.       — Зачем ты надела вчера эту несчастную диадему?! – в бешенстве воскликнул Ральдар.       Лона отпрянула от него. Ее взгляд выражал полное непонимание и удивление.       — Я ведь… — замешкалась она. – Так дело в диадеме?! Да я готова прямо сейчас извиниться за эту оплошность перед Аландаром, но только ты знаешь, что не в диадеме дело, Ральдар!       У Лоны глаза были на мокром месте. Она снова приблизилась к Ральдару, присела рядом, чтобы иметь возможность взглянуть ему прямо в глаза, и начала гладить его по щекам.       — Правда в том, что Аландар никогда и ничего не забудет, — прошептала она. – Он всегда будет помнить, чего его лишили. И всегда будет думать, что трон его по праву. Ты ведь знаешь, с чьим именем на устах южане собирают восстание. Ты знаешь, что Аландар за твоей спиной поддерживает их.       — Знаю, знаю, знаю! – Ральдар убрал руки Лоны от своего лица.       — Так чего ты ждешь? Хочешь, чтобы повторилась история Нил…       — Не произноси ее имени! – прогремел Ральдар и погрозил Лоне пальцем. – Не смей! Я знаю, что сделал Аландар, я знаю, что происходит! Оставь меня, Лона, оставь! Иди лучше к Амунду.       Лона встала и, тяжело вздохнув, направилась к выходу. Однако около двери она осмелилась сказать напоследок:       — Если ты не примешь меры, то Амунда убьют, Ральдар. Либо твой старший сын, либо его люди. А может быть, убьют нас всех. Выбирай: или Аландар, или мы и наше спокойное правление. Аландар – сын своей матери, и ты больше не можешь закрывать на это глаза, если тебе хоть немного дорога жизнь Амунда. Или хотя бы своя.       Когда Лона вышла, Ральдар несколько раз стукнул кулаком по столу и завыл волком. Он своими глазами видел, как с бешеными глазами Аландар возвышался над Амундом, но продолжал отрицать произошедшее. Он не верил, что история повторялась. Сначала предательство Нилейры, которое могло привести к гибели Ральдара и захвату трона, а теперь его старший сын перестал скрывать свои намерения отнять у него трон.       Ральдару снова придется казнить человека, который был ему некогда дорог. От одной этой мысли его тело содрогалось. Медленно открыв глаза, он с трудом встал на ноги и достал из потайного места под шкафом маленький ключ. Открыв ящик в столе, Ральдар достал крохотную шкатулку и открыл ее ключом.       Он редко открывал коробочку. Но чтобы решиться на преступление против своей совести, Ральдару было необходимо вновь взглянуть на кулон, который лежал в шкатулке. Золотой феникс, который Нилейра носила не снимая с самого детства. Она отдала его Ральдару, чтобы он передал его Аландару. Ральдар не осмелился этого сделать. Он твердо решил, что не подарит сыну ничего, что могло бы напомнить о женщине, которая предала их всех.       Ему самому было трудно расстаться с этим фениксом. Ральдар осторожно взял его, словно он мог рассыпаться от любого прикосновения.       Горячие слезы потекли по его глазам. Ральдар понял, что не может оставить все как есть, но и убить своего первенца он тоже не может. Не своими руками. Чужими, но не своими.