Раф под нашей крышей.

У Лины в этой жизни было… Если не все, то очень-очень многое. Но что-то в этой жизни остается вечным. Тяга к приключениям. Вечером, идя мимо здоровенной доски с афишами, что-то в её сознании перемкнуло. Выполненный в приглушённых древесных тонах плакат группы «Мельница» показался именно тем, что сейчас так необходимо. Она могла купить такое изображение хоть разо всю стену, хоть вышитое по шелку, хоть фото-шторы, но именно сейчас хотелось эту бумажку, спрятанную под мутным пластиком. Людей практически не было. А если и были, то только те, кто спешил домой, совершенно не глядя по сторонам. И Лину в её попытках подцепить ногтями краешек плаката никто и не замечал. Нужно было всего-то открутить панель специальным инструментом… Или хорошенько поддеть афишу и вытянуть через зазорчик. Она держалась рукой за холодный, покрытый потрескавшейся зелёной краской каркас и фыркала. Было ли ей неловко? Конечно. Не каждый же день студентки престижного ВУЗа, будущие преподаватели, прям посреди улицы выковыривают постер «Мельницы». Сзади кто-то тактично кашлянул, но Лина пропустила. Мало ли в наше неспокойное время больных? Но когда звук стал требовательнее, а перед лицом, на пластик легла тень, пришлось-таки остановиться. — Вы, простите, чем занимаетесь? — деловито поинтересовался молодой человек, поправляя очки. Лицо его было при том то ли печальным, то ли раздраженным. Как у самой Лины после пар философии. Однако, она молчала, вытаращив глаза… На торчащие из-под ветровки погоны. — Хулиганством, — сам себе кивнул молодой человек. А плакат очень своевременно выскользнул из остатков пластмассового мира. Надо же, в этот раз не победил… — Младший лейтенант Дубин, — он не стал вытаскивать удостоверение. И так ясно, что ничего хорошего ждать не придётся. — Пройдёмте в участок. — Бред, — усмехнулась девушка. — всего лишь плакат и уже в участок… А с теми, кто фантики на землю кидаете? Вы так же их ловите? — Сопротивление сотруднику полиции? — упёрся рогом парень. — Ох, это вы ещё сопротивления не видели! Она скатала плакат в трубочку, закрепила резинкой с запястья, а на месте резинки защелкнулся железный браслет. — Вот и покажете… Если хотите больше суток. Лина сидела на скамье, подстелив злополучную афишу. Солистка глядел снизу вверх на её бурый полушубок, будто с завистью щуря глаза. Приводов в полицию, как бы не кидала жизнь, у неё пока не было. Ни комендантский час в родном городе не нарушала, ни дебошей с друзьями не устраивала. А загремела по самой глупой и обидной причине. — Эй? Товарищ как-тебя-там?.. — Дубин, — молодой человек сидела за угловым столом, перекладывая документы с колец папок. — Дубин, — кивнула девушка. — позвонить мне дай, Дубин. Положено же? — От суток вас это не освободит, — пропев последнее слово, полицейский вздохнул и фыркнул на летящую в лицо пыль. Выпалить: «хочешь поспорить?» сейчас было невозможно. Может вписать что-то вроде: «оскорбления должностного лица — казнить немедленно» — Дубин, ты в каких органах служишь? — Правоохранительных. — Вот и охраняй моё право на телефонный звонок! Полицейский тяжко вздохнул. Нашлась же… Дама. Лучше бы мимо прошёл, чем сейчас эту птицу в клетке выслушивать. Настроение у него и так с утра было поганеньким. С девушкой в очередной раз поссорился, преступника (вора, а не мелкую хулиганку) упустил, ещё и кофеварка заглючила. Черти что… Может он и винил бы себя за такой срыв на, по сути, капле в море. Но в любой другой день. — А смысл, девушка? — он оторвался от документов и снял очки. Потёр глаза. — что вы… Позвоните своим родителям, которые будут бегать по участку и кудахтать, что стыдно? Или какой-нибудь подружке, которая попытается решить вопрос… Так скажем оригинально? А может своему супер-крутому парню, который сломает мне челюсть… И тут же присядет рядом с вами. Но надолго. — Боитесь за личико? — Ничуть. А вот эти танцы с бубном про освобождение… Вы ж не просто так сидите. Вы осознаете свою вину, раскаиваетесь, мысленно встаёте на путь истинный… — Дубин, я всего лишь сперла плакат. — Вот видите, вы уже раскаиваетесь! Он даже хихикнул. Телефон решил дать, не зверь же… Но в качестве забавы дал местный, а не Линин сотовый, покоящийся рядом с рюкзачком на краю стола. Интересный же маневр. Большинство задержанных не помнят номера близких. И спокойно сидят свои сутки в апартаментах «две воровские звезды». Однако Лина телефон помнила. И, как только живо начала набирать, Дубин добавил: — У вас пять минут. И вернулся за стол. Девушка поправила волосы, села на самый край скамейки и скрестила пальцы на удачу. Это личный номер Серёжи, его знали всего пять человек из всей страны. Телефон программиста, а значит защищённый от спама. Однако вероятность того, что звонок скинут, тоже существовала. Но в этот раз все спокойно. — Да? — на удивление холодно и даже грубо отозвался голос. — Серёж, это Лина, — девушка невольно поджала губы. — есть проблема. — М? — по шуму на фоне стало ясно, что он вылез их диванных подушек. — Милый, я серьёзно, — она вздохнула. — бред какой-то… — Что с номером? Откуда ты звонишь? — Я в полиции, Серёж. В динамике кашель. Видно, подавился чем-то. — Что произошло? — Расскажу. Но дома, хорошо? — Адрес, — голос стал жёстче. Будто его девочку похитили и требуют выкуп. — На площади. Центральный отдел. — Громовский что-ли? — А я знаю? Я вообще впервые в полиции! Серёж, я тебя прошу, все потом, просто забери меня. — Минут десять. Потерпишь, ласточка? — Конечно. Лёгкая улыбка коснулась её губ. Готов примчаться даже не спрашивая что да как. Плевать на время, расстояние, которое за десять минут можно преодолеть разве что на скорости ультра-охренеть. Плевать кто прав и виноват. Серёжа просто бросит все и приедет за ней. Застегивая молнию на воротнике толстовки, Разумовский ждал ответа от одного очень важного сейчас для него абонента. Он делал все на ходу. На ходу цеплял за шиворот Олега, разливая по столу его кофе, на ходу приказывал Марго вызвать лифт и хватал ключи от машины. — Бля, Серый?.. — тихой хрипотой донеслось из трубки. — Центральный отдел на площади — твой отдел? — не церемонясь спросил Разумовский. — Мой. — Собирайся и жди меня там. — Серый? — Лина там. — Чо случилось? — бодрости у собеседника прибавилось, на фоне скрипнула кровать и хрустнул сустав. — Хер знает. Позвонила, попросила забрать. Игорь, я тебя очень прошу… — Понял… Скоро буду. Гром только глянул в сторону, и Катя уже поднялась. Такое ощущение, что они не спали пару минут назад, а сидели на низком старте в ожидании команды Разумовского. Вот тебе и выходной… Как и обещал, Серёжа приехал через десять минут. Практически секунда в секунду! Сначала дверь плечом толкнул высокий, крепкий, бородатый мужик со стволом на расстегнутой, накинутой на драную футболку с мумми троллями портупее. За ним влетел второй товарищ полуночник. Малость пониже, визуально моложе, а ещё на порядок так известнее! Сам Сергей Разумовский! Дима подскочил и рефлекторно отдал честь, выпучив глаза на, так же рефлекторно, наставленный на него пистолет. Жестом Сергей приказал опустить оружие. И тут же в участок шагнул майор. С вмятинами от подушки на лице, в спортивных штанах, с непередаваемым раздражением вокруг всего его естества. А после него невысокая, но возмущенная и даже злая девушка в водолазке, висящей на одном плече, как парус какой-то. Бледнее обычного. Значит давление упало. — Дубин! — если бы Игорь был персонажем мультфильма из ноздрей повалил бы пар. К Диме подошла Катя. Схватила за шкирку, как котёнка и нагнула, чтобы Гром поудобнее мог ухватиться за ворот служебной рубашки. — Ключи, — требовательно протянул руку Разумовский. Игорь подкинул их в воздух. Сергей поймал. — Вот это вы бригада! — Лина сорвалась с места и поправила юбку. — ну, настоящая банда! И, как только щёлкнул замок, крепко обняла «бригадира». Обошлось лёгким испугом. Олег озирался по сторонам, будто ждал засады. В стороне шёл серьёзный разговор с Дубиным. Отчитывал его то Игорь, напоминая о своём выходном дне и о том, что высыпался он только в прошлом веке. То Катя, ссылаясь, что если её подругу обидит хоть кто-то, она лично яйца отрежет и на ключи брелком приделает. Фантомная боль передернула бедного полицейского. -… Ты, если сам пока соображать не можешь, приходи ко мне. За волшебным пенделем. Вот так вот захотел задержать девчонку — оп, до Архангельска долетел! — Как же тебе, Димыч, повезло, что твоя мама черемшу делает потрясающую. Так бы удушила её сыночка голыми руками. А Дубин что? А Дубин думал, что надо было всё-таки, как сестра, на ветеринара отучиться. — Да я-то чего… Я же не знал… А там хулиганство… — Какое хулиганство? Да у тебя за неделю этих хулиганство наберётся столько, что дела можешь прям на той скамье писать. — Но плакат… Разумовский все же обратил на афишу внимание. Помятая арфа, искаженные имена. — Тебе оно зачем? Сказала бы… Мы бы на концерт сходили. Хочешь? — Не в том дело, — Лина хотела бы объяснить в чем, но и сама в словах терялась. — Забирать-то будешь? — усмехнулся Серёжа. И она действительно сбегала сбегала за «Мельницей» Гром все же успокоился. Не без посторонней помощи, конечно. Кате пришлось отдернуть его во время очень уж эмоциональной речи. Ничего же страшного не произошло по сути… Не на год же Линочку посадили, ещё и камера полностью пустая. Димка слишком мягкий, он подержал бы немножко и отпустил. — Тише-тише, — Катя погладила Игоря по плечами. — ну, всё? Все порешали? Идём домой? — Идём, — спокойно ответил он. Мышцы ощутимо расслабились. — но если меня ещё раз поднимут… — Я заберу их души, — кивком перебила девушка. — Спасибо.