Сборник зимнего настроения.

Стэнфорд аккуратно раскладывал консервы между полками холодильника, касаясь холодными пальцами льда на стенках. Было холодно, февральская метель утихла лишь на пару дней, давая шанс Пайнсам пополнить свои запасы и не охотиться на зайцев, как в стародавние времена. Хотя, Форд мог бы с лёгкостью сделать это своим арбалетом, но тогда бы Стэнли неистово злился и негодовал, ведь ему бы выпала роль "хранителя очага", а не храброго добытчика. Стэфонд ухмыльнулся собственным мыслям. – что лыбишься, ботаник? – младший близнец появился в дверном проходе совершенно неожиданно. Банка с говяжей тушонкой стремительно покатилась к его ногам, – запасы сортируешь? – ага, ещё бы ты так не пугал, Стэнли, – старший аккуратно поднялся с корточек, выпрямляясь и становясь на пару сантиметров выше брата. Он забрал из его рук холодную банку, поставив в холодильник и закрыв его. – Форд, который час? – который час?... – Стэнфорд немного странно посмотрел на брата, задумавшись на пару секунд. Только щелчки пальцами перед глазами снова вернулись его в реальность. – Стэнфорд, ты в порядке? Стало плохо? – молодой человек тут же двинулся вперёд, резко пощелкав пальцами перед чужим лицом, – ёлки! И кто тут кого пугает? – елки-сосенки... Ты так выражался, когда помогал маме готовить и обжегся яичницей. – выдохнул Форд, встряхнув головой и посмотрев на наручные часы, – успокойся, Стэнли, я не хотел тебя напугать. Сейчас 3:42, мы можем даже успеть сходить в лес. – какой лес, Шестопал, мы не ели со вчерашнего ужина! Если твои консервированные персики вообще можно назвать ужином! – сегодня Стэн явно не собирался никуда уходить, пока не набьет полный желудок еды. Форду явно не нравилось такое поведение Стэнли, но вставать против голодного брата он не смог бы. Даже с его арбалетом. Нет, совсем не вариант. Против голодного Стэнли ничего не подействует, кроме вкусно приготовленного плотного обеда. Поэтому, пока метель вновь не замела всё в округе, Стэнфорд вышел на охоту, прихватив надёжный арбалет. А младший остался прибираться в доме и готовить ужин, долго возмущаясь по поводу того, что он тоже хотел идти на охоту. Форд знал, что это не "детские капризы" младшего, это забота и настоящие переживания, ведь выходя из хижины, каждый подвергался опасности. Иногда смертельной. И если учёный не вернётся сегодня, Стэнли сможет отправиться на его поиски только спустя три дня, когда, по прогнозам, пурга утихнет. Форд старался не думать об этом, сжимая в руках ствол своего оружия, притаившись около дерева. Он был на поляне, где водились зайцы и другая мелкая живность, вроде гномов и фей. Но больше охотника привлекало то, что не умеет разговаривать и летать. Прицелившись в самого крупного зайца (очевидно, главу семейства), Стэнфорд выстрелил с поразительной точностью. В кустах что-то зашевелилось, а снег под убитым зайцем начал краснеть. Прицелившись ещё раз в то место, откуда шёл звук, охотник стал ждать. Либо это были остальные зайцы, либо что-то другое, обитающие в лесах Гравити Фолз. Что-то тихое, робкое, испуганное. Форд начал замерзать, пока выжидал это существо. – "если я просижу тут ещё десять минут, то замерзну насмерть," – подумал Стэнфорд, аккуратно выходя из своего укрытия за деревом, двигаясь с прицелом к кусту. Существо не выходило, даже не предпренимало попытки бегства, – "раз, два... Три!" Одной рукой учёный развинул кусты, снег тут же повалился с голых ветвей вниз, а перед ним, поджав копыта, сидела олениха, смотря на мужчину жалобным взглядом. Она была ранена, поэтому не могла двигаться. Как и заяц, ожидавший своего приготовления. Стэнфорд взглянул в небо, а затем на свои часы. Шесть. Темнеет рано, а с наступлением темноты в лесу просыпаются опасные дикие твари. – "нужно уходить," – пронеслось в голове Форда, но жалобный тихий крик оленихи остановил его мысли, – только не кричи, сейчас вправим твои суставы, молчи! Тихий командный голос, должно быть, одновременно успокаивающий и устращающий, подействовал на олениху как магическое заклинание. Несколькими движениями Форд поднял её на ноги, подвязав страдающий сустав задней ноги. Как только мужчина встал с колена, олениха ускакала прочь. Темнело. Стэн не находил себе места, ведь Форд ещё не вернулся, а солнце ушло за горизонт. Через два часа начнётся метель. – где тебя носит, Форд... – он строго настрого запретил Стэнли уходить из хижины, уверяя в том, что вернётся до заката. А ещё говорил, что в случае опасности Стэнли должен был запереться в лаборатории и ни в коем случае не выходить от туда. Форд никогда не думал только о себе... Чашка в руках Стэнли дрогнула, когда из гостиной послышались тяжёлые шаги. Тут же вооружившись железным ломом, мужчина осторожно прильнул к стене, выглядывая из дверного проёма. – Господи, Форд! Где тебя носило, уже стемнело! – лом тут же упал на пол, а сам Стэн чуть ли не побежал к близнецу, помогая тому раздеться, – ты как льдышка, Форд, черт тебя побрал! – ладони только что пришедшего брата Стэнли вложил в свои, где ещё красовались почти зажившие мазоли, потихоньку растирая и даже дуя горячим воздухом. – Стэнли, ты больше поможешь мне, если проведёшь вниз, а не будешь ругаться тут... Они спустились вниз, где и поужинали. Стэнли приготовил жареное мясо, пока Форд укутался в тёплый старый плед, держа в руках стакан от термоса с горячим травяным чаем. Он сказал брату, что задержался, потому что зайцы в этих краях крайне умные существа, быстро узнающие шаги людей и юрко прячующиеся в своих норках. Он не хотел, чтобы Стэнли беспокоился ещё больше. Правда все равно вскроется, когда он увидит олениху с перебинтованной ногой. Тогда он всё поймёт.