Теория игр

— Ууу, — Вадик зловеще оскалился, быстро отбивая ракеткой мяч, — танцуй, Олежек, мечта, а не день. — Почему? — Юля, перехватив рукой маленький оранжевый мячик, обернулась на Олега с интересом. Счет был 10:3 в пчелкину пользу, у той было значительное преимущество — в спорткомплексе на журфаке главный мгушный корт по настольному теннису, и Вадику, как бы тот ни выебывался, что в парке Тулы обыгрывал всех дедов, очевидную чемпионку факультета было не сразить. Играли на желание, забившись пьяными в субботу вечером — бляя олег бей нас пчелка моя тебе просто пиздец ты не знаешь с кем связалась. Сейчас уверенности у Вадика как будто не убавилось, но то было явным отчаянием перед неминуемым проигрышем. Олег тоскливо посмотрел на мяч в юлиной руке — его навыки оставляли желать лучшего, и с ним Вадик играл по остаточному принципу — когда Юля уходила покурить с периодически появляющимися в зале знакомыми. Теперь же Вадим стрелял многозначительно взглядом куда-то к выходу, Волков обернулся, не питая особых надежд увидеть что-то приятное. Но… — Здрасте! — Вадим, перекрикивая царящий в зале полигамный стук с разных столов, помахал ракеткой. У входа, застыв с ракетками в руках, обернулся Разумовский. Олег от неожиданности сразу же отвернулся. Это уже какая-то чертовщина. Сергей Дмитриевич пощурился в зал и как-то неопределенно кивнул. Волков скосил пару раз взгляд — кажется, Разумовский даже не понял, кто это орал и ему ли. — О, а вы знакомы? — Юля повернулась обратно, подавая мяч и ловко отскакивая от стола на пару шагов. — Он тут часто. С деданом одним играет. — Да препод, теорию игр ведет, — Вадик сверкнул глазами в сторону Волкова, тут же отбивая обратно — полный глушак! Юля, наконец-то пропустив, побежала за мячом, улетевшим под соседний стол, бросая на бегу: — Ниче такой! — Дедан? — смеется Вадик. Разумовский во всем белом и близком к спортивному выглядел…странно. Тут вообще мало кто был в спортивной одежде — Олег быстро посмотрел на Вадика — тот блистал мощностью своих ног в самых коротких шортах из мужского отдела спортмастера. Ну а че я зря их покупал?! — возмущенно дефилировал вдоль комнаты, а затем быстро стал натягивать джинсы прямо на них. В зале было прохладно, Олег ощутил, как мурашки пробежались по ногам — Сергей Дмитриевич поправил рукава широкого худи. Он, видимо, ждал того самого дедана, чуть опершись бедром о стол, как всегда залипая в телефон. Марго улетела в понедельник утром, и на пару часов было даже тоскливо — Сергей ехал в метро, морщась от головной боли, оставшейся еще с субботы, и вспоминал, несмотря на это, приятные и легкие выходные — как будто снова двадцать — вечером гуляешь по Воробьевым с пивом, ночью — с вином на Чистых, стоишь в макавто за чизбургером, не стесняешься говорить о себе и, боже, все-таки попьянев — хотя держался три дня — соглашаешься на эти дурацкие блестки на лицо. Марго, усадив на бортик ванны, щедро осыпала Сергею и нос, и щеки, и по губе мазнула. — Ужас, — откомментировал результат Сергей, смеясь, смотря на себя в зеркало. — Я как будто из травести-шоу…или бурлеска… — Марго довольно выглядывала из-за плеча. — В Монреале тебя бы ждала, — она многозначительно ухмыльнулась, закатив глаза, — блестящая карьера во всех смыслах! Так что ты подумай! Надо сфоткать! Так и случилось непоправимое — пьяный Сережа Разумовский репостнул самого себя в таинственных отсветах фиолетовой подсветки ванной, еще не зная, кого найдет в посмотревших утром. Так и случилось непоправимое — пьяный Олежа Волков на кухне на другом конце Москвы увидел и больше не мог забыть, машинально разбивая какой-то спор Вадика с Юлей. На балконе Олег курит долго, вторая подряд — ну, блять! Открывает инсту снова, уже первый по поиску. Зачем вообще полез снова его смотреть. Волков себя ловит на стыдливом желании обмануться, мол — да просто странная фотка, да просто Вадику покажу, поржем, да просто похож на этого, из фильма… Но Олег не хочет ничего показывать. И ржать над этим он не хочет. И все вообще, кажется, блять, не просто. У Разумовского красивое лицо — и от этого фиолетового света словно демоническое. И улыбается он совсем не так, как на парах или там…как ему улыбался пару раз. Олег себе говорит — да ты пьяный просто, забей. У Разумовского красивое лицо — и от этого осознания хочется еще покурить. — Ты че ушел, — Вадик, резво толкнув в плечо, выхватил сигарету из губ, затянулся. — Блять, а ты не видишь? — Олег забрал сигарету обратно, чуть ли пополам не сгибаясь с балкона. Вадим повернулся удивленно: — Дурак с дураком водились, друг на друга дивились... Олег тяжело выдохнул густой дым, почувствовав себя вдруг как-то слишком заебано, словно сам себя не понял. — Сорян, — протянул пачку из кармана, не глядя. — Че случилось-то? — Вадик вытащил сигарету и, зажав зубами фильтр, потянулся за спичками к подоконнику. Олег лишь пожал плечами, тоскливо посмотрев на полыхнувшее на несколько секунд пламя. Профиль Вадима осветил красный огненный свет. Волков запечатлел в голове эту картинку и, докуривая в тишине, прокрутил несколько раз. Даже глянул быстро влево, чтобы точно убедиться, — Вадик затягивался вкусно, втягивая щеки. Но лицо…ну…лицо как лицо. Ничего особо красивого. Просто Вадик. В теннисном зале Сергей напряженно ждал, пролистывая инсту чуть нервно. Обычно Алексей Алексеич не опаздывал. После итогов выходных Разумовский тревожно закрыл профиль. Не то, чтобы там было что-то совсем уж компрометирующее, но когда он увидел среди посмотревших какого-то @volk что-то там… Блять. Олег Волков смотрит его истории. Олег Волков нашел его в инсте и смотрит его истории. Сидя за столом за завтраком напротив Марго, Сергей думает, что у него сейчас щеки запылают от странного охватившего негодования, смущения и волнения. То есть… Не додумав эту мысль, он блокнул экран и с особым остервенением принялся заново перемешивать йогурт, есть совсем не хотелось. Марго смотрела не удивленно, но внимательно. — Чего ты? Хороший вопрос. Наверно, не надо было вчера так перебарщивать с вином, это все побочки, вот он и начинает тревожиться из-за бессмысленных вещей несоизмеримо сильно. — Один студент нашел меня в инсте. — Ну и что, — она пожала плечами, — ты же красавчик, в чем проблема. Разумовский улыбнулся. Теперь казалось — может, зря сразу все закрыл? Этот Волков подумает еще, что это из-за него. Разумовский быстро открыл профиль — лучше один день прожить волком, чем сто лет шакалом. Когда Сергей читает это первый раз, вырывается нервный смешок, потом, судя по остальным подписям, становится ясно — постирония, метахуения, все такое… Ничего нового, постит он редко. Висевшую сторис Разумовский открывать не решается, а то как-то…неприлично выходит. Зачем он тогда закрыл свой? Олег перестает вести счет, называет пару раз рандомные цифры, главное, чтобы у Юли было больше раза в два, три — Вадик пару раз возмущается, потом перестает, понимая, что ему уже ничего не поможет. Волков внимательно смотрит, как Сергей Дмитриевич быстро и ловко размахивает ракеткой. Он весь в чем-то мешковатом, но так и чувствуется его легкость и скорость. Упомянутый дед выглядит совсем не по-дедовски — важно, мощно, разве что седовласо, как дед мороз. Наверно, какой-то важный хрен. У Разумовского волосы разлетаются, он отбрасывает их с лица быстрыми движениями головы. После третьей партии останавливаются, Олег убеждает себя, что следить за преподом вот так — это уже ненормально, но все равно смотрит, как тот, поворачиваясь прямо в их сторону, пьет из фиолетовой бутылки, убирает со лба пару прилипших прядей. У него щеки немного зарумялись. — Все! — Вадик красный падает на скамейку к Олегу, прямо мокрым лбом в плечо. — Загнала, сучка. — Охуел? — Юля замахивается ракеткой, тут же приближаясь. — Да я любя. Олег поворачивается на друзей, не успев заметить, как несколько секунд его внимательно рассматривали с другого конца зала. Выходят быстро, Вадик в душевые — если есть вариант мыться не в общаге — мойся не в общаге!, Юля с очередной подружкой, емко обрисовывает ситуацию — обманули дурачка на четыре кулачка, какое желание? придумай пожестче, кать! Олег идет следом мимо столов, сначала дает себе несколько секунд на подумать, но, завидев спину белой фигуры почти перед собой, решает как в старые добрые — сначала делаем, потом думаем. — Добрый вечер, Сергей Дмитриевич, — чуть тормозит. Сергей Дмитриевич пропускает мяч, дед мороз довольно поправляет усы, взглянув на Олега. — Дурную вы себе службу сослужили, молодой человек, — смеется, — припомнит, припомнит, — и, реально смешно так, Олег аж улыбнулся, укоризненно качает пальцем в сторону Разумовского. — Добрый, — он бросает быстрый взгляд, вернувшись с мячиком. Вдруг чуть улыбается. — Добрый вечер. Волков чувствует себя идиотом, медленно проходя мимо. — Олег! — От того, как звучит собственное имя, у Волкова вдруг все как-то по-новому схватывает где-то у солнечного сплетения. Он оборачивается, стараясь скрыть тупую улыбку. Сергей стоит, все еще перекладывая ракетку в руках, не начиная. Дед на Олега смотрит с выжидательным интересом. — А вы играете? — Да!