Лепестки

Слишком многие говорят, что глаза – это зеркало души. Спок предпочел бы обращать внимание на руки – они выдают даже больше, чем глаза. Но Спок в то же время думал, что в его блестящей теории есть изъян. Мысли про ошибку появлялись тогда, когда Кирк говорил взглядом: «Следуй за мной!», и Спок шел. Безоговорочно, ни на секунду не усомнившись в происходящем, Спок, как и весь экипаж красотки «Энтерпрайз», следовал за своим капитаном. Спок бился над решением вдруг появившегося перед ним ребуса, пытаясь научно обосновать влияние взгляда Кирка на человека и человечество – даже сама эта абсурдная идея вызывала коллапс логики и какой-то дикий, безумный смех, который Спок невероятными усилиями сдерживал. И все же, когда ясность мысли проступала особенно четко, Спок не мог не понять, что дело в магнетизме самого Кирка, и, даже не смотря на тлетворное – с вулканской точки зрения – влияние человеческих страстей, Спок-то всегда сможет отличить безумство от гениальности. Спок в это верил. Верил. Ровно до того момента, когда именно он сжимал бедра Кирка в ответ на его стремительный поцелуй, в течение которого рушилась, кажется, вся вулканская мораль. Будет Кирк, решил для себя Спок. Будет Кирк с его смехотворными и поражающими идеалами, безудержной жаждой приключений и неизмеримой ответственностью за жизни, которые у него в подчинении. Будет Кирк, решил для себя безлунной ночью Спок, чувствуя на торсе его ладонь, а на плече его дыхание, будет, повторил для самого себя Спок, будто вознося эту идею в правило.