Лето'82

Тэхён фыркнул. - Никаких цветочных венков у меня на голове. - Пожалуйста? - Нет. - Тогда я заберу свой подарок обратно. - Хорошо, забирай. Мне все равно. - Но тебе будет очень красиво. И я знаю, что тебе не все равно, кончай паясничать. Тэхён пропускает последнее его предложение мимо ушей. - Я и так красив без цветов в волосах. - Но с цветами ты будешь намного красивее. - Чонгук. - Тэхён. Тэхён вздохнул, и прикрыв веки, затылком коснулся ствола старого дуба. - Будешь мне должен. Чонгук дьявольски ухмыльнулся, обнажив все зубы разом, как пиранья. Он схватил Тэхёна за руку, заставив того встрепенуться и резко распахнуть глаза. - Что ты делаешь? - непонимающе спросил он, наблюдая за тем, как Чонгук всучил ему часть цветов от всей охапки. - Ты сделаешь венок для меня, а я для тебя. - пояснил ему, как маленькому Чонгук. - Да? И с чего, интересно, ты решил, что я умею их делать? - Тэхён берет цветочек оранжевого мака за стебелек и брезгливо поднимает его в воздух, держа двумя пальцами. Тот свисает понурой головкой вниз, как дохлая крыса с длинным хвостом. - Потому что я не умею. Чонгук расхохотался. - Ничего, я тебя научу. Казалось, Тэхён предпочел бы чистить сточные канавы, только бы не возиться с цветочными венками, но издав стон полный смирения, он терпеливо ждал, пока Чонгук приступит. Он придвинулся ближе, наблюдая за тем, как Чонгук отобрал маргаритку и василек. Тэхён положил подбородок ему на плечо. - Значит так, берешь один цветок, затем приставляешь к нему другой, заворачиваешь стебелек второго вокруг бутона первого и вытягиваешь оба стебелька в сторону. Когда ты добавляешь следующий цветок, ты оборачиваешь его стебель вокруг первого и последнего, затем так же выводишь в сторону. В конечном итоге, каждый цветок будет держать все предыдущие, а основа из стебельков будет крепкой и прочной, чем больше цветов ты добавишь в свой венок. Договорив, Чонгук повернулся к нему лицом, удивленно захлопал глазами, потому что Тэхён был так близко, что они едва ли не соприкасались кончиками носов, едва ли не соприкасались губами. Но только едва ли. Неожиданно Ыну появился у него перед глазами, но Чонгук не хотел отстранятся. - Ага-ага, я ничего не понял. - в конце концов, сказал Тэхён. - Тебе придется сплести их оба самому. Чонгук поставил щелбан своим тонким пальчиком прямо у Тэхёна на лбу. - Ты мог хотя бы попробовать. - Но я не хочу пробовать. - затянул Тэхён. - Но мне было бы приятно и я бы улыбался. - сказал Чонгук. - А ты сам сказал, что хотел бы видеть улыбку на моем лице, помнишь? Тэхён закусил щеку изнутри. - К сожалению, помню. Если бы я знал, что ты этим нагло воспользуешься против меня, я бы это никогда не сказал. - Но меня это осчастливило, а ты разве не желаешь мне только счастья, а? - Ты знаешь, у меня такое чувство, что ты мной манипулируешь. - Хорошо, как насчет того, что я буду плести, а ты будешь смотреть и пытаться повторять? Тэхён втянул воздух носом, похрустел шейными позвонками, размяв шею. Он сдался. Пытаясь повторять каждое движение за Чонгуком, он и сам не заметил, как у него начало получаться. На лице появилась улыбка. - Видишь? Это классно. Улыбка, как ветром сдуло. - Вовсе и не классно. - Ой, да ради бога. Ты опять играешь в плохого героя. Тэхён приподнял темную бровь, но ее изгиб спрятался под пышной челкой. - Плохого героя? - переспросил он. - Именно это я и сказал. - Да, но что ты под этим подразумеваешь? - Тэхён опасно пригрозил ему желтой маргариткой. - Хочешь сказать, я веду себя стереотипно? - Слушай, ты давно смотрелся в зеркало? В жару ты ходишь в черной косухе и грубых армейских ботинках. У тебя на коже не осталось свободного места от татуировок и проколов. И ты специализируешься на фотографии, слегка эмо, не? Весь твой образ будто кричит: «Мам, это не просто период, смирись, я такой.» - Мой внешний вид говорит, что я плохой герой? - ощетинившись, спрашивает Тэхён? - Нет, конечно, - спокойно ответил Чонгук. - Твой внешний вид говорит о том, что ты пытаешься казаться плохим героем. Тэхён наигранно приоткрыл от обиды рот. - Слушай, мне нет нужды пытаться им быть. - О, да, еще как есть. - просто возразил Чонгук. - Я-то знаю, какой ты, когда сбрасываешь всю эту шелуху. Так что все не взаправду. - Да? И какой же я? - уточнил Тэхён, добавив новых цветов в свой венок. Чонгук на минуту задумался, вперившись в ровненькие дубовые листочки, одинаковые, вырезанные, как по трафарету. Крона хорошо укрывала их от палящего солнца. - Ты очень внимательный, нежный и честный, когда не строишь из себя главного злодея. Временами, ты чувствительный и ты правда смущаешься и стесняешься, когда говоришь о вещах, которые значимы для тебя. Ты умеешь быть искренним. Но ты не часто показываешь другим эту чистоту, потому что боишься, что тебе там натопчут и все испачкают. Поэтому ты притворяешься безучастным и отстраненным. Чонгук поправил только вставленный в венок колокольчик, ожидая, что Тэхён на это скажет. Но Тэхён потерялся в Чонгуке, как в самом настоящем лабиринте, понятия не имея, где же выход. - Мне ты показывал эту свою сторону всего несколько раз. - не услышав его ответа, продолжил говорить Чонгук. - Мне нравится твое настоящее «я». Мне нравится, когда ты не пытаешься казаться тем, кем ты не являешься. Но я думаю, тебе это приносит мало радости. Поэтому ты такой. Думаю, ты чувствуешь себя уязвимым без этой маски, которую ты для себя создал. Тэхён открыл рот, но так и не смог произнести ни звука. Чонгук вкладывает меж его мягких, пухлых губ сочную, красную клубнику, потому что с ответом он так и не находится. Тэхён жует ягодку, сощурившись, всматриваясь в Чонгука. - Ты напоминаешь мне Намджуна. Это по-настоящему удивляет Чонгука. - Почему? - Потому что ты разложил меня по полочкам, прямо, как это сделал он. - Да ты что? Помнится, кто-то говорил мне не вести себя так, будто я читаю тебя, как раскрытую книгу. - тихо ответил Чонгук, вспоминая его злое расстроенное лицо около трех недель назад. Тэхён помрачнел, подумав о том же. Чонгук впервые упомянул это в разговоре, но как же Тэхён устал делать вид, будто этой ссоры не было. - Прости меня, - тихо произнес он, старательно пряча взгляд от Чонгука. - Я не должен был повышать на тебя голос и говорить эти гадости. Это было не правильно, и я хочу принести свои извинения. Я говорю не только об этой ссоре возе кафе-мороженого. Я так же хотел извиниться за то… за то, что произошло тогда. Мне так жаль, извини меня за то, что случилось на реке. - Тэхён нервно сжал цветок в руках, накрутил стебель на палец. - Прости меня за то, что мне потребовалось столько времени, чтобы осознать свою вину и произнести это вслух. - Все в порядке. Ты быстро выходишь из себя. - пробормотал Чонгук. - Этим ты напоминаешь мне моего бывшего. Тэхён сморщился, словно от боли. Чонгук знал, жестоко было сравнивать Тэхёна со своим бывшим, но он ничего мог поделать с собой и своими чувствами. - Я знаю, - Тэхён искренне посмотрел в его глаза. - Я плохо с тобой обращался и у меня нет ни единого оправдания этому. Прежде всего, я не имел никакого права злиться на тебя. Ты ни в чем не был виноват. Чонгук заговорил об этом не с целью заставить Тэхёна чувствовать себя виноватым или пристыдить, но Тэхён осознавал свое гадкое поведение, а вот это было ему на пользу. Единственное, что пугало Чонгука это его извинения, они звучали до боли похоже на то, что частенько ему скармливал его прошлый парень. Тэхён ни в чем его не винил и не бросал обещаний на ветер, но Чонгук так привык слышать извинения, но не наблюдать никаких изменений после этого. Он привык видеть лишь слова, но никак не видеть действий. - Все в порядке, - Чонгук выдавил из себя это еще раз. - Сейчас все хорошо. Тишина повисла липкой паутинкой, по крайней мере, до тех пор, пока Тэхён не сплел свой венок и поднял его в воздух. - Я все. - Я тоже. - Чонгук повернулся к нему лицом, потому что они сидели боком друг к другу, и показал свое творение, гармоничный ансамбль белого и голубого: его венок был из колокольчиков и белых маргариток. - Опусти голову. Тэхён наклонился вперед, чтобы Чонгуку было удобно возложить свой венок ему на голову. Когда Тэхён выровнялся и сел прямо, весь его образ излучал предательскую красоту, Чонгук невольно залюбовался им. Именно это сочетание цветов и цвета так выгодно подчеркнуло богатые переливы его густых каштановых волос. А серебряные украшения засияли еще ярче. Чонгук засмотрелся на блики, которые отбрасывали многочисленные колечки в его мочках, они ловили каждый тонкий луч солнца, пробивающийся сквозь ветви дерева. - Ну, что? Теперь я намного красивее, как ты и говорил? - спросил Тэхён, поправил венок и стащив его немного в сторону. - Если бы ты только себя видел, - зачарованно прошептал Чонгук. - Могу теперь я тебя сфотографировать? - Меня? На мой фотоаппарат? - Ну, своим я пока не обзавелся, как видишь. - улыбнулся Чонгук. - Оу. - Тэхён перевел взгляд на фотоаппарат, все это время висящий у него на шее и медленно снял ремешок через голову, чтобы передать его Чонгуку. Когда Чонгук взглянул на него сквозь объектив, Тэхён замер, как каменная статуя. - Не переживай, - повторил он именно то, что говорил ему Тэхён в яблоневых садах. - Это всего лишь я. Тэхён улыбнулся, услышав знакомую фразу, и Чонгук быстро ухватил этот момент, щелкнув кнопкой. Если бы Тэхён в свое время не переехал с родителями, он стал бы таким же местным сердцеедом, как Ыну и его бывший. Его красота была такой зачаровывающей и необычной, что за ним сохла бы половина школы. Чонгук не сомневался, что и в столице Тэхён успел наделать шуму. В каждом его жесте была красота: от его согревающего внимательного взгляда до любопытного прищура, от впалых острых скул до мягких щечек. Как и обычно, улыбаясь, Тэхён сморщил нос, а увидев, Чонгука, который вместо того, чтобы фотографировать его, просто смотрит на него, Тэхён улыбнулся еще шире. - Совсем не привык быть по ту сторону объектива? - спросил Чонгук, сморгнув наваждение и вернув Тэхёну его фотоаппарат. - Поскольку я всегда выступаю в роли фотографа, да. Не привык. И я не знаю, как реагировать на любого рода внимание, от этого все только хуже. - румянец мазнул по ушам и скулам, Тэхён постарался скрыть свое смущение, переведя разговор на Чонгука. - Теперь давай я отдам тебе свой венок. Он протянул то, над чем они трудились вместе, Чонгуку. Венок был собран настолько беспорядочно, абсолютно никакого ритма и сочетания цветов, что Чонгук еле удержался, чтобы не расхохотаться. Несмотря на это, венок вышел очаровательный, в своем естественном и неповторимом виде. Тэхён аккуратно опустил его на голову Чонгуку и тут же нахмурился. - Выглядит дерьмово. - Чонгук хихикнул, на что Тэхён шутливо пихнул его под локоть, разобидевшись. - Он не так уж и плох. - заверил его Чонгук. Тэхён сложил руки на груди и сердито вперился в него. - Не ври. - Я не вру, честно. Он милый. Его лицо просияло, он сжато, робко улыбнулся. Он пробежался пальцами по нижней кромке своих ужасно узких джинс, какое-то время изучая лицо Чонгука. - У меня есть идея получше. Я тоже хочу сделать твою фотографию, как и ты, но этот венок никуда не годится. - Чего же ты тогда хочешь? - Может, просто вставим цветы тебе в волосы? Чонгук ободряюще улыбнулся. - Да, конечно, давай. Тэхён улыбнулся ему в ответ. Чонгука это, видимо, смутило, потому что он быстро отвел взгляд и не зная, куда себя деть, погладил рукой землю, укрытую грубой курткой Тэхёна. Тэхён уселся по-турецки, скрестив ноги, и Чонгук все понял сам, ему даже не пришлось озвучивать свое предложение. Абсолютно спокойно Чонгук развернулся к нему спиной и лег на ноги. Они оба задержали дыхание, ожидая, кому первому станет неудобно и неловко и он уйдет от прикосновения. Но ни один из них не шевельнулся. Поэтому Тэхён занялся организацией будущего фото-снимка. Прежде всего он снял свой неудачный венок с головы Чонгука и начал его разбирать, вынимая цветы. Затем он поправил волосы Чонгука, раскладывая завитки по своим коленкам. Он вставлял цветок за цветком, не сразу, но на середине Чонгук понял, он вкладывал стебельки не в хаотичном порядке, а на манер ободка, таким образом, на его голове получался ровный цветочный ряд. - Умно. - А? - Я сказал «умно». Решил не запариваться с плетением и просто разложил цветы в необходимом порядке? Чонгук старался смотреть куда угодно, только не на Тэхёна, но сейчас он уставился прямо на него. Он снизу вверх наблюдал за забавно перевернутой мордашкой Тэхёна. - Зачем усложнять. К тому же, теперь это выглядит куда лучше. Думаю, уже можно сделать фото. - Хорошо. Что мне делать? Тэхён взял в руки оставленную у подножия дуба камеру и поднес к лицу. - Закрой глаза и улыбнись. Особо не напрягай мышцы. Теперь расслабь лицо. Угу, вот так. Отлично. А теперь открой глаза и улыбнись так же. Чонгук заметил хитрую торжествующую ухмылочку на его лице, видимо, фотография получилось удачной. - Главное, чтобы это фото не попалось Ыну. -Эм, почему? - Потому что он увидит мои ботинки и джинсы, и поймет, что ты лежал у меня на коленях. Чонгук приоткрыл рот. - Я об этом даже не подумал. - Все нормально. Фото получилось в романтичном стиле, а люди такое любят. Юная любовь, знаешь? Достаточно популярный концепт. Он сейчас заполонил все и кино, и литературу. - Тэхён погладил свое лицо костяшками, словно проверяя не сильно ли он покраснел. - Людям необязательно знать, что это был я, а не твой бывший, например. А мы постараемся, чтобы до Ыну фото не дошло. - Ох, ладно. Романтичный стиль… Юная любовь... Чонгук словно сам попал в подобный сюжет с Тэхёном. Этот день был настолько сюрреалистичный. И дело было не в чарующем луге полевых цветов и одного единственного дерева посередине, прямо из сказок. Все дело было в том, что они провели его вдвоем. Чонгук гнал эти мысли прочь и в порыве отвлечься вцепился в первое, что пришло ему на ум. Глупейшая, случайная тема для разговора. - Я никогда не говорил тебе этого, но у тебя правда очень красивый голос. Тэхён смутился пуще прежнего. - Ты серьезно? Чонгук кивнул в подтверждение своих слов. Вытаскивая цветы из волос, он хихикнул, поймав на себе недобрый взгляд Тэхёна, ведь он так тщательно их вставлял меж прядок, а Чонгук все испортил. - Почему ты так решил? - из любопытства спросил Тэхён. - Когда ты говоришь ты мешаешь акценты. Тэхён цокнул языком от досады. - Меня это бесит. - Но почему? - Потому что в столице я хочу говорить на их говоре, а здесь на нашем, и не мешать все в одну кучу. - Почему? - повторил свой вопрос Чонгук. - М-м, я думаю, потому что я люблю столицу и наш город за разные вещи. Как и не люблю. - Какие, например? Тэхён был удивлен внезапно проснувшимся у Чонгука интересом и желанием разговаривать. А Чонгук подтаивал изнутри от его прекрасной улыбки. - В столице люди очень фальшивые. Они устраивают целые представления друг перед другом, в то время, как ни один из них не является тем, кем пытается себя выставить. А здесь, народ может быть и похож на сбившееся стадо зашоренных овец, по крайней мере, они честные. Просто они не знают другого и никогда не знали. Это не есть хорошо. Просто если ты всю жизнь долбишься в глаза, а про другое и слышать не хочешь, это не правильно. - пояснил Тэхён. Тэхён говорил не только о проблемах гендерного равноправия. В их городке люди судили друг друга по целому списку, они могли заклевать тебя, если ты отличаешься и сделать общественным изгоем. За цвет кожи, за твои сексуальные предпочтения. Тэхён все это видел, но другие словно намеренно закрывали на это глаза. - Но в то же время, в столице у людей больше развито творческое мышление. - продолжил он. - Да, они те еще актеры и притворщики, но уж о своей индивидуальности они пекутся будь здоров! Свою фальшь они компенсируют хотя бы своим уникальным стилем. Это, конечно, тоже часть их представления, как впечатлить окружающих еще больше, ты понимаешь, о чем я говорю. Они больше стремятся поражать, рисковать и открыты в своих взглядах и суждениях. Они не боятся говорить. А в нашем захолустье все день изо дня проживают один и тот же сценарий. Все погрязли в рутине и счастливы проживать эту свою серую жизнь, вместо того чтобы немного расширить свой кругозор и повидать мир и все, что другие страны могут им предложить. - Я бы хотел этого, - тихо пробормотал Чонгук. - Я бы хотел уехать отсюда. Уголок губ Тэхёна дергается в трогательной, кривоватой улыбке. - Я знаю. Я говорил не о тебе. - он заправил мешающую прядь волос Чонгуку за ушко. - Ты не такой, как другие. Ты такой один в своем роде. - Что это значит? - Ах, черт, если бы я знал. В моей голове это звучало круто. Чонгук засмеялся, и к своему удивлению, Тэхён рассмеялся вместе с ним. Но через пару минут ликование схлынуло и они просто смотрели друг на друга: снизу вверх, и сверху вниз. Тэхён скользнул взглядом по всему его лицу, прежде чем остановил его на губах. Чонгук сделал то же самое, хотя и ему, кажется, оторваться было труднее, чем Тэхёну. Рот у Тэхёна был совершенно неприличный: цвета спелой вишни. Кроме того, они так заманчиво блестели от слюны, как нежные лепестки цветов поутру с только выпавшей росой. Они казались чрезвычайно мягкими. Под нижней губой, прямо на стыке розового и теплого темного оттенка кожи располагались темнеющая родинка. Чонгук никогда не замечал ее прежде. По своей собственной воле рука Чонгука взмыла вверх. Тэхён боялся дышать, когда кончик его пальца дотронулся до этой очаровательной родинки. Нежность затопила всю радужку тэхёновых глаз, и ни один из них не знал ее имени. Пока они вдвоем словно застыли в смоле, мир вокруг них продолжал жить своей жизнью: насекомые гудели, жесткие листья дуба шуршали от ветра, а высоко в небе птицы пели свои песни, пролетая над ними. Чонгук так и не отнимал руки от его губ, и тогда Тэхён опустил подбородок так, что подушечка его пальца уперлась в самую серединку его рта. Не отрываясь от его глаз, Тэхён поцеловал кончик его пальца. Этот незначительный жест заставил отбивать сердце Чонгука самый быстрый ритм, какой он только знал. О чем в этот миг думал Тэхён? Чонгук все еще не знал, что он к нему чувствует. И даже после легкого поцелуя, Тэхён видел в глазах Чонгука сомнение. Но Тэхён так хотел их развеять, он хотел, чтобы Чонгук все знал. Он не мог озвучить это вслух, не сейчас, когда у Чонгука был Ыну. Но ведь был другой способ рассказать ему и показать. Осторожно Тэхён обхватил его протянутую ладонь своей рукой, он был намеренно медлителен, чтобы Чонгук мог вырвать руку из его пальцев. Но он этого не сделал. С искрящимися, широко распахнутыми глазами Чонгук смотрел, что он собирается делать. Тэхён прижал его руку к своей груди, накрывая поверх своей ладонью, и прижимая. Глаза Чонгука стали еще больше, если такое было возможно, когда собственной рукой он ощутил, в каком темпе неслось сердце. Чонгук мягко выскользнул из-под его руки и опустил поверх собственную, переплел их пальцы и потянул к себе, он приложил его ладонь к своей груди. Тэхён раскрытой ладонью коснулся его сердца. Сердце Чонгука билось в его руке с не меньшей скоростью. Если бы Чонгук понял, что он так силится ему сказать. Если бы такое только было возможно, Тэхён хотел признаться ему, не произнося ни слова вслух. Но вряд ли они ушли бы далеко, если Тэхён не собирался открывать свой рот. - Чонгук… - Тэхён! Заслышав издалека чей-то возглас, окликающий Тэхён, Чонгук быстро оторвал голову от его коленей и поспешно поднялся с земли. Чонгук посмотрел вдаль, откуда по направлению к ним приближались две крошечные фигурки. - Это Чимин? - спросил, он когда Тэхён поднялся на ноги и поравнялся с ним. - Какого хрена он тут забыл? - Тэхён отряхнул куртку и натянул ее на плечи, после чего закинул на шею ремень от фотоаппарата. - С кем он? - Думаю, это Ыну. - Чонгук улыбнулся и помахал им. Тэхён подавил в себе вздох и наклонился поднять корзинку с недоеденной клубникой с земли. Веночек, сплетенный для него Чонгуком он тоже забрал и положил его в корзину к ягодам. Он хотел посоветоваться с Хосоком, может, вложить цветы меж страниц книг под пресс, чтобы сохранить их, или Намджун мог подсказать ему, как их засушить. Да, временами на него накатывала сентиментальность. По этой причине он и посвятил себя фотографии, разве был способ запечатлеть момент навечно иной, кроме как сфотографировать его и сохранить изображение. Венок Чонгука был одной из тех вещей, которые Тэхён хотел бы сберечь навсегда. Или настолько, насколько сможет. Даже если Чонгук не вкладывал в него особое значение, для Тэхёна он был ценен. - Вот вы где, - сказал Ыну, как только они добрались до них. Тэхён старался отвести взгляд в сторону, когда Ыну привлек Чонгука в крепкие, собственнические объятия, а затем наклонился, чтобы его поцеловать. Он пытался не смотреть, как Чонгук к нему льнул, пока он его целовал. Эта внезапная перемена в поведении Ыну сбивала Тэхёна с толку. Он никогда даже не дышал в сторону нетрадиционной ориентации, конечно, Тэхён внутренне понимал, что не имеет права вменять ему обвинения в подобного рода вещах. В конце концов, он и сам не особо распространялся о своих предпочтениях. Более того, все его друзья считали, что он гетеросексуал. Ыну мог принять себя совсем недавно. Чимин накрыл его плечо рукой. Тэхён уже ощущал его сожаления, до того, как он их озвучил. - Я в порядке, - опередил он Чимина. - Только не надо меня жалеть. - Но мне так жаль. - Чимин хмуро глянул то на Ыну, то на Чонгука, снова посмотрел на Тэхёна. Ыну вытаскивал цветы из чонгуковых волос. Он, наверное, думал, что делает Чонгуку одолжение, но Тэхён на лице Чонгука видел только безмолвную досаду, а не радость. - Знаешь, я тут вспомнил, что ты любишь всяких букашек-таракашек, - заговорил Ыну. Он полез в карман и извлек на свет маленькую коробочку. Внутри нее, свернувшись, лежал крошечный черный скорпион. - Мне этот дружок попался в центре, подумал, тебе он может понравиться. Сердце Тэхёна сжалось. Почему он ничего не знал об этой любви Чонгука? Они ведь были друзьями миллион лет, теперь Тэхён воскрешал в памяти все те разы, когда Чонгук копошился в земле с жучками. Он-то думал, Чонгук это перерос. - А, спасибо, - Чонгук улыбнулся и забрал скорпиона из его рук. - Вообще, скорпионы считаются паукообразными, а не насекомыми. Ыну пожал плечами. - Какая разница. - Очень большая. Скорпионы ближе к паукам, а не к насекомым. Но он все равно милаш. Я о нем позабочусь, как следует. - Тэхён. - тихо позвал Чимин. - Что? - Тэхён не мог оторвать от этих двоих взгляд. Все внутри него рушилось, падало и неслось к чертовой матери, когда он смотрел на эти руки на талии Чонгука и его крошечные лапки так сладко лежащие на чужой груди. - Пойдем домой, - Чимин взял его за руку. - Посмотри какой-нибудь фильм на кассете. Тэхён не идиот, он знал, что Чимин пытается отвлечь его. Он не стал противиться: кивнул и позволил увести себя оттуда. Чонгук даже не обернулся посмотреть на их уход и не попрощался. Кажется, Ыну был единственным, что его волновало, а этот день был лишь в голове у Тэхёна, но никак не в действительности. Свой день Чонгук провел с Ыну. Когда они шли с Чимином через луг полевых цветов обратно, он сказал. - Мне звонили мои родители, сказали, что видели тебя здесь. Они сказали, что были очень рады видеть, как ты сюда приехал, хоть вы и не встречались и не говорили. Они видели тебя с Чонгуком, когда вы шли за овином*, но не хотели беспокоить вашу прогулку. - Чимин улыбнулся, его улыбка была славной. Она согревала. - Мама мне наказала обязательно привести тебя к нам поужинать сегодня вечером, поэтому придется пойти, нам не отмазаться. Прости за болтовню, это то, что я хотел сказать в первую очередь. Нам домой звонил Ыну, сказал, что потерял Чонгука и на квартире его нет. Нам ничего не оставалось, мы ему рассказали, что он пошел гулять с тобой. Он был не в захвате. - Чимин потер шею. - Поэтому, чтобы не вносить между ними разлад, Намджун сказал, что правильнее всего будет, если я скажу Ыну, где вы. Мне правда очень-очень жаль. Тэхён погладил его по спине. - Все нормально. Вы пришли как раз вовремя. Еще немного и я бы сказал или сделал то, о чем потом мне пришлось бы жалеть. - Например, что? Тэхён вздохнул. Пока они ждали автобус, он вывалил все Чимину в ярчайших подробностях. - Я думаю, ты ему нравишься, он просто не осознает до какой степени. - сказал Чимин, когда они загрузились в автобус. - Ыну портит все планы. - Но Ыну нравится Чонгуку. Он с ним счастлив. - С тобой он был бы счастливее. - Не факт. - Может, быть и нет, но мы все убеждены, что да. Тэхён потер глаза и положил голову Чимину на плечо. - Какие кассеты у нас есть дома? - он больше не хотел возвращаться к этому разговору. Уже дома Тэхён отнес остатки клубники на кухню, убрал фотоаппарат на его временное место в гостиной и вернулся с венком в свою комнату. Он положил его на кровать и думал обо всем, что произошло сегодня. Поднявшись с кровати, он тенью проскользнул в гостиную. Она была пуста. Ребята, видимо, собрались на кухне и слушали сводку сегодняшних новостей от него. Тэхён плюхнулся на диванчик и прикрыл веки. Он только сейчас понял, как его вымотал этот день на солнце. Он не долго отдыхал, уже через пару минут ему на плечи кто-то навалился и возле уха прозвучал голос. - Не грусти. - это был Чимин. - Пожалуйста. - Я не грущу. Кто-то улегся ему на колени. - Я тебя люблю. - Ага. - Эй, ты должен сказать то же самое в ответ! - Сокджин потянулся, пощекотать его пятку. - Ладно, ладно, я тоже тебя люблю. - простонал Тэхён, едва не расхохотавшись. Тэхён лягнул его и вывернулся из их рук. Позади его спины, оказывается, собралась вся процессия. Улыбки на их лицах были до того печальны, будто они пришли сообщить ему диагноз, и Тэхён был смертельно болен. - Послушайте, не раздувайте из мухи слона. - успокоил их Тэхён. - Сейчас не время нам с ним быть вместе. Они переглянулись, и, судя по их лицам, Тэхён был не убедителен. Они все залезли на диван, как мартышки, втиснувшись, и, зажав Тэхёна посередине. Прямо напротив был еще один свободный диван, точно такой же, но ни один из них не пересел туда. Так и сидели буквально на головах друг у дружки. Намджун поднялся только для того, чтобы вставить кассету в видео-проигрыватель. - Почему ты был с Тэхёном сегодня? - Тебе это не нравится? - Нет. Мне просто интересно, что вы делали. Чонгук судорожно сглотнул и вперся глазами в свои ноги, качающиеся под скамейкой. - Только пообещай, что не будешь злиться. - Эй, я обещаю. - Ыну ласково сжал его пальчики. - Почему ты все время думаешь, что я буду злиться из-за всякой ерунды? - Я не знаю, - пробормотал Чонгук. - Намджун говорит это прошлый опыт, заученное поведение. Ыну выглядел растерянно, но задавать вопросов больше не стал. Он ждал, пока Чонгук ответит на его главный вопрос. Чонгук вздохнул и осмотрелся на деревья и кусты поблизости. Он был готов смотреть куда угодно, только бы не на своего парня. Они сидели на той же самой лавочке, на которой однажды Чонгук сорвал перед Тэхёном пластырь со своего лица. - Я разрешил Тэхёну пофотографировать меня для журнала, - на одном выдохе быстро произнес он. - А-а. Ты поэтому такой нарядный? Чонгук смутился и кивнул в знак согласия. - Все хорошо. Я не злюсь. Я рад, что у тебя есть такой хороший друг, как Тэхён. Странно, но интонация, с которой Ыну озвучил свои мысли была далека от радости. - Мне жаль, Ыну. Я больше не буду проводить с ним время. Брови сошлись у Ыну на переносице, когда он это услышал. - Я не говорил, что ты должен прекратить видеться с ним. Я доверяю Тэхёну. Мы с ним дружим уже долгое время. - он погладил лицо Чонгука. - Я не знаю, кто вбил в твою голову, что ты должен испытывать вину за такие вещи. И извиняться за каждый мельчайший проступок. Но тебе не нужно делать это со мной, хорошо? Чонгук кивнул, Ыну прижал его к себе. - Во сколько ты завтра идешь на обед? Я тут подумал, мы могли бы провести это время вместе. - Около двенадцати… но, обычно я обедаю с Тэхёном. - Ах, ладно. Ыну говорил и говорил о чем-то, но Чонгук никак не мог услышать хотя бы слово. Он будто оглох, видел, как шевелятся его губы, но ни звука до его отстраненного сознания не долетало. Чонгук думал о Тэхёне, о том, как бешено колотилось его сердце, и как быстро билось его собственное. Он думал о том, как Тэхён покрывался румянцем и улыбался, когда они встречались глазами. О том, каково было быть так близко, чувствовать его нежные прикосновения. С Ыну все было иначе. Их разговоры были из раза в раз, ни о чем, снова и снова, каждый день. «Как твои дела? Как прошел твой день? Как ты себя чувствуешь? Чем хочешь сегодня заняться?» Чонгук настолько увлекся своими переживаниями, что почти вздрогнул, почувствовал губы Ыну на своей шее, прямо под ухом. Кажется, Ыну наскучило болтать самому с собой. Вот еще это. Когда с банальными, повторяющимися разговорами было кончено, Ыну хотел только одного. Будто с Чонгуком было абсолютно нечем заняться, кроме как этим. Они еще не спали, и глубоко внутри Чонгука этот исход событий радовал. - Не хочешь сегодня придти ко мне? - спросил Ыну, обводя линию его челюсти губами. - Прости, мне завтра рано вставать на работу. - отказался Чонгук. - Это не очень хорошая идея. - Ладно. Может, на будущей неделе. Чонгук не успел ничего сказать, когда холодные губы Ыну накрыли его рот. Он задыхался от этого поцелуя, Ыну высасывал из него весь воздух, и это было неприятное чувство. Сердце Чонгука охватила тревога, и даже когда Ыну обвил его талию руками, он не смог расслабиться и успокоиться в его руках. Чонгук был словно обесточен изнутри, как потухшая спичка. С его стороны не было никакого запала и должной чувственности, Чонгук знал, что-то идет не так. Поцелуй с Ыну должен был приносить ему столько же удовольствия, сколько его партнеру, с таким исступлением засасывающим его. Но он не приносил. Он не понимал, почему так. Почему просто держась с Тэхёном за руки его накрывало цунами мурашек и восторга. Чонгук старался отвечать на поцелуй, насколько его хватало, касался его шеи руками, привлекал к себе ближе, чтобы Ыну не заподозрил неладного. Он закрыл глаза, молясь, что хотя бы это настроит его на правильный лад и он наконец расплавиться в руках Ыну. Как внезапно до его ушей долетел странный звук. Чонгук распахнул глаза. - Ты слышал это? - отстранившись от него, спросил Чонгук, внимательно всматриваясь в кусты и вокруг. - Нет, - Ыну потянул его на себя. - Не слушай ничего, иди ко мне. Ыну поцеловал его, снова прижался губами к его губам, но Чонгук не мог прогнать чувство опасности, свернувшееся у него в груди. Что-то было не так. Что-то скрывалось в этих кустах, будто кто-то за ними наблюдал. - Ыну... Ыну закатил глаза и убрал руки. - Ну что? Чонгук сморщился, услышав раздраженное обращение. - Прости. Просто… Я… Я клянусь, я слышал что-то. - Конечно, ты слышал, солнце садится, какие-то зверьки выбегают по делам, становится темно. Ты такой параноик. Чонгук вжал голову в плечи. - Ты прав. Прости меня. Ыну поднялся со скамьи и, не предложив ему подвезти, как делал это обычно, попрощался, и оставил Чонгука одного. Будь на его месте Тэхён, если бы он целовался с Тэхёном, тот бы прислушался к нему и никогда не бросил его самого.