Моя умница

Чонгук тихо засмеялся, очевидно не восприняв всерьез мой командирский тон, но все же послушно заткнулся, с шумным вздохом уткнувшись лицом в постельный гарнитур, а я коварно усмехнулась, потирая ладони в предвкушении и разогревая их, как он меня учил и сам делал много раз, прежде чем отправить полетать на седьмое небо своими волшебными руками. Но он ещё не знал, на что подписался, ведь я в тот вечер словно поменялась с ним местами, и авантюрный дух коварного пирата вселился в меня. Но раз уж он сам разрешил мне делать с ним все, что мне заблагорассудится, я решила, что ни за что не упущу такую потрясающую возможность и с довольным кряком уселась на его крепкие бедра, обтянутые тонкой махровой тканью полотенца. Но от такого поворота событий расслабленный и уже балансировавший на грани сна Чонгук заподозрил неладное и тут же проснулся, с улыбкой протянув: --- Бэмби... Ты что задумала? --- Как что?.. Собираюсь делать тебе массаж, --- как можно более невинно отозвалась я, кусая улыбающиеся губы. --- И почему тогда мне кажется, что ты просто решила мне отомстить за сегодняшний день под видом массажа, мм? --- а мою плохую Тигру не так -- то легко провести... --- Что это за возмутительные подозрения, а, Чонгу? --- с трудом сдерживая смех, проворчала я, начиная легонько поглаживать его по широким напряжённым плечам, чтоб усыпить его поистине тигриную бдительность. --- Я вижу, как ты улыбаешься, даже отсюда, --- пробубнели из подушки, заставив меня снова прыснуть в кулак, --- И даже голос звучит как-то... слишком невинно... --- И в чем же, по-твоему, должна заключаться моя месть, мм? --- промурлыкала я, продолжая прикидываться невинным олененком и в то же время ослабляя узел полотенца на груди, а затем, наклонившись, нарочито медленно проехалась голой грудью по его спине и прижалась губами к чувствительному беззащитному загривку, предсказуемо сорвав с любимых губ рваный судорожный вздох и хриплое: --- Вот в этом, коварный ты оленёнок... У нас сегодня будет... тайский массаж? Детка, так я точно не засну и... тебе спать не дам и... ты же знаешь, что... Играешь с огнем... не так ли? --- Знаю. И?.. --- удивляясь собственной бесстрашности, невозмутимо выдала я. --- И, похоже... откровенно напрашиваешься на наказание, да? --- и на этих словах даже его голос изменился, превратившись из томного мурлыкания в утробное глухое рычание, похожее на отзвуки далёкой грозы. Но я давно уже не боялась этого грозного хищника, ведь, на самом деле, он был "совсем ручной, правда -- правда". И потому, вконец осмелев, я наклонилась, прижимаясь к нему ещё теснее, и вкрадчиво мурлыкнула на ухо, нарочно задевая мочку губами и всем телом ощущая пробравшую его дрожь: --- Кто ещё кого сегодня накажет, Чонгу... Ведь ты... Был очень... Очень плохой тигрой... Бессовестный... Заставлял меня лазить по всем этим крутым холмам и бесконечным храмовым лестницам. Так что... Пришло время платить по счетам, дорогой... Несколько секунд стояла абсолютная тишина, но затем из глубин подушки раздался приглушенный смех, ясно давший мне понять, что роль роковой женщины -- это точно... НЕ МОЕ. Ах так? Ну штош... Хорошо смеётся тот, кто смеётся последним. И моя очередь коварно хихикать настала очень скоро, ведь хриплый смех Чонгука тут же перешел в глухой стон, когда я наклонилась и ощутимо прикусила его шею сзади, цапнув, как котенка за шкирку, и мой грозный тигр мигом превратился именно в него --- в ручного, ласкового, мурчащего и сладко стонущего котика, которого только гладить и чесать за ушком. --- Ну что? Тебе все ещё смешно, бандит? --- коварно усмехнулась я, скользя приоткрытыми губами по его затылку и чувствуя ещё больше усилившуюся дрожь и перекаты его литых мышц под собой. И несмотря на всю его браваду минутой ранее, сейчас нахального брюнета хватило только на то, чтоб, протянув руку, мягко сжать мое колено горячими пальцами и рвано выдохнуть: --- Детка... --- Мм? --- я наклонилась ещё ниже, скользя губами по его крепкой шее, и с губ Чонгука сорвался такой пошлый стон, что глубоко внутри моего тела все вспыхнуло и осыпалось обжигающими искрами. Но я не могла отказать себе в удовольствии помучить его ещё хоть немного и, оставив мягкий поцелуй на сильном плече, легонько провела ногтями сзади по его беззащитной шее, невинно поинтересовавшись: --- Ты хотел... что-то мне сказать, любимый? Но даже если до этого Чонгук чего-то и хотел, то от такой сладостно--- изощренной пытки, похоже, совсем поплыл и с беспомощно сокрушенным стоном уткнулся лбом в подушку, лишь что-то невнятно прохрипев. А я, крайне довольная своей маленькой победой, коварно усмехнулась, скользнув губами по его затылку, и сладко проворковала: --- Молчишь? Так -- то лучше... Какой хороший котик... Я ощутила, как его широкая сильная спина поднялась и опала подо мной от приглушенного смешка, но Чонгук благоразумно оставил свои комментарии при себе и лишь зарылся в подушку ещё глубже, словно это могло его спасти. Дурашка... Нет -- нет... Тебя уже ничто не спасет... И теперь, когда он наконец перестал дёргаться и дерзить... можно было приступать к сладкой мести... И я приступила, ощущая себя настоящей морской владычицей. Видеть его таким покорным и в кои-то веки заткнувшимся и полностью послушным было ни с чем не сравнимо, ведь он по-прежнему мог поменять нас местами в любой момент, но подчинялся моим правилам и добровольно отдавал всю власть в мои руки. А я откровенно этим наслаждалась, начав свою экзекуцию, и стала не спеша водить этими самыми руками по его плечам и спине, спускаясь вниз и снова поднимаясь. Вслед за руками следовали губы, и Чонгуку это, похоже, нравилось ещё больше, ведь я ощущала под ними его дрожь, так же, как и под кончиками пальцев, которыми невероятно нежно обрисовывала каждую идеальную линию его потрясающего тела. Сплошные стальные мышцы, обтянутые гладким бархатом... Горячий... сильный... Но... Такой чувствительный... Такой падкий на ласку... И совершенно беспомощный перед ней... Тактильность была его самой большой слабостью, и я прекрасно это знала и бессовестно этим пользовалась. Было ли мне стыдно за этот нечестный и... откровенно грязный приём? Нет. Ни капельки. Ведь, как известно... С кем поведешься --- от того и забереме... То есть наберёшься, да. Вот и я давно уже набралась от любимого мужа дурных привычек, а может, всегда была такой испорченной, и он просто пробудил все мои худшие качества, спавшие глубоким сном до встречи с ним. Но нас обоих все вполне устраивало, ведь, как он неоднократно напоминал мне, с ним я могла быть настолько плохой, насколько захочу, и я довольно улыбалась, пьянея от собственной безнаказанности и чувствуя себя так, словно вошла в некий созерцательно--- медитативный транс, пока с упоением гладила и целовала его широкие плечи и сильную спину, мягко массировала шею и затылок, зарывалась пальцами в волосы и нежно перебирала шелковые пряди, вдыхая запах его горячей бархатной кожи, время от времени утыкаясь носом ему между лопаток, и откровенно наслаждалась теми беспомощно сладкими звуками, которые он периодически издавал, выражая свое полное одобрение всему, что я с ним делала, хоть, на самом деле, я откровенно мучила его лаской, от которой он буквально терял голову и плавился, как воск на солнце, и я была уверена --- повернуться уже не мог. И теперь я прекрасно понимала, почему он так часто говорил, что хочет меня съесть, ведь мне безумно нравилось гладить и целовать его абсолютно везде, заставляя дрожать, мурчать и рвано выдыхать от наслаждения, но от переизбытка чувств мне уже было мало, и я реально хотела его обнять... прижать... сожрать... и сейчас была уже буквально в шаге от того, чтоб сделать ощутимый любовный кусь где-нибудь в районе его накачанного татуированного бицепса или сильного плеча или... Ещё лучше... Немного... Намного ниже. Штош... Значит, так и сделаем. --- Так сладко мурчишь... нравится, тигруля? --- наклонившись, шепнула я ему на ухо, мягко цепляя мочку губами. Ответом мне был такой протяжный и пошлый стон, что я совсем не удивилась слетевшему с его губ такому же откровенно пошлому и прямолинейному, как и всегда, признанию: --- Господи, Бэмбиай... И ты... ещё спрашиваешь?.. да я сейчас просто... Обкончаюсь под твоими нежными пальчиками... Ты у меня... настоящая волшебница... Я уткнулась лбом ему в затылок, и мой тихий смех затерялся в его мягких волосах вместе с укоризненно-- ласковым: --- А ты у меня... Пошляк бесстыжий... --- Угу... --- даже не стал отрицать он и тут же умоляюще выдохнул, --- Ещё... Пожалуйста, детка... Можно... ещё?.. Удовлетворенно усмехнувшись, я снова поцеловала его в затылок, вызвав очередную волну крупной дрожи, но разумеется, ещё было можно и даже нужно, раз уж ему это так нравилось. И он... Так вежливо об этом просил. И я продолжила свою собственную пытку, откровенно наслаждаясь его беспомощными вздохами и тем, что доставляю ему такое удовольствие, что он не мог держать его в себе, так же, как и молчать об этом. Так-то, бандит! Будешь знать, кто в доме хозяин! Но и я сама стала жертвой собственного коварства и пока ерзала на нем и терлась об него всем телом, возбудилась от его тяжёлого дыхания и рваных шумных выдохов вперемешку с глухими грязными стонами до такой степени, что у меня перед глазами уже все плыло, а кожа горела везде, где я с ним соприкасалась, и глубоко внутри моего тела все вспыхивало обжигающими искрами, из которых постепенно разгорался самый настоящий пожар... и потушить его и успокоить этот голодный огонь мог только тот, кто сам же его и разжёг, даже не подозревая об этом... И, от переизбытка чувств снова мягко куснув виновника моего перевозбужденного и крайне неуравновешенного состояния за загривок, я услышала такой беспомощно покорный и сокрушенный стон, что мне даже стало его жаль, и я наконец немного отстранилась, чтоб дать любимому мужу прийти в себя, успокаивающе поглаживая по напряжённым плечам, и невольно залюбовалась им, ведь он был... такой красивый... Настоящее произведение искусства. Но, похоже, приходить в себя нам обоим уже было поздно, ведь Чонгук дышал тяжело, часто и совсем неглубоко, что означало, что ему, так же, как и мне, все труднее становилось сдерживать собственное возбуждение, но я, как выяснилось после встречи с ним, была крайне безрассудным оленем и очень любила играть с большими плохими тиграми... За что... Меня частенько воспитывали... Самыми непристойными и грязными методами... И хоть я прекрасно понимала, что и в этот раз без воспитательного жаркого секса тоже не обойдется, если я сделаю то, что задумала, но моих коварных планов это не изменило, и я снова склонилась над моей совсем разомлевшей и ни о чем не подозревающей пока тигрой, зачарованно скользя взглядом по его стройному сильному телу и выбирая наиболее аппетитную его часть. И разумеется, мой взгляд вскоре зацепился за самую выдающуюся и... кусабельную. Я уже все для себя решила, но, чтоб усыпить все его оставшиеся подозрения относительно моей благонадёжности, в качестве отвлекающего маневра стала неспешно спускаться лёгкими поцелуями вниз по его спине, мягко покусывая каждый позвонок и вызывая все новые и новые волны стонов и дрожи. Чонгук от этого растекся подо мной абсолютно покорной, розово---ванильной, сладко постанывающей массой, а я наконец добралась до своей конечной цели. Этот восхитительный, подтянутый, упругий зад мне безумно хотелось покусать уже очень давно, а тут наконец выпала такая потрясающая возможность! Разумеется, такого подарка судьбы я упускать не собиралась и уже нацелилась сделать первый жопный кусь, как вдруг... темноволосая голова тихо постанывающего от кайфа Чонгука наконец оторвалась от подушки, и он оглянулся через плечо, как раз в тот момент, когда я склонилась над его филейной частью, словно почувствовав, что я хочу на нее... покуситься. Причем в буквальном смысле. Черт. Попалась. Как и всегда. --- Зайка... ты решила меня... окончательно добить? --- глядя на меня абсолютно пьяным, осоловевшим взглядом, прохрипел он. Меня невольно пробрала будоражащая дрожь от того, каким низким, хриплым и глубоким стал его голос, и я с предельной ясностью осознала, что Чонгук по-прежнему был опасным бдительным хищником, хоть и позволил мне поиграть с ним в мурчалки и побыть сверху, и потому застыла, как вор, пойманный с поличным, хлопая ресницами и не зная, как оправдать свое абсолютно неподобающее хорошей девочке поведение. --- Нет, я... всего лишь хотела тебя... укусить... --- пролепетала я отчего-- то севшим голосом, с перепугу выдав свои коварные планы и снова ощутив себя маленькой беспечной птичкой, случайно, по глупости и неосторожности залетевшей в клетку к голодному льву. --- Укусить? --- темная бровь насмешливо выгнулась, а с мягких губ слетел тихий смешок, --- За что? --- За твой... шикарный зад... --- едва слышно прошелестела я, чувствуя, что под его обжигающим темным взглядом снова начинаю краснеть. Услышав мой испуганный лепет, Чонгук удивлённо выдохнул, а затем тихо засмеялся, уткнувшись лбом в подушку, ведь, скорее всего, имел в виду, за какую провинность я собралась его кусать, но мой язык и тут оказался быстрее мозга и выдал ему все мои грязные тайны. И пока я кусала губы и тот самый болтливый язык, мысленно ругая себя на чем свет стоит и пытаясь согнать с лица предательский томатный цвет, мой разомлевший от ласки сонный милый котик снова превратился в опасного голодного хищника и вдруг резко перевернулся на спину, заставив меня испуганно ойкнуть, и я даже сама не поняла, как оказалась пойманной в ловушку крепких объятий, а в следующий момент меня притянули к широкой горячей груди, попутно протащив по крепким бедрам и красноречиво вздыбленному в районе паха полотенцу, которое уже даже и не пыталось скрыто то, что стояло под ним во всей своей мощной красе. --- Что это за неподобающие хорошей девочке желания, а, Бэмбиай? --- жарко выдохнул Чонгук мне в губы, усмехаясь, как самый настоящий дьявол. --- Это все... ты... Виноват... --- обречённо вздохнула я, поняв, что ночь только начинается и будет очень... ОЧЕНЬ долгой. Изгиб темной брови стал четче, так же, как и изгиб этих манящих грешных губ, которые он усиленно кусал, чтоб сдержать рвущийся наружу смех, и я выпалила на одном дыхании, пока у меня ещё была возможность говорить: --- Ты ужасно на меня влияешь!.. Я с тобой... становлюсь... совсем плохой... И вообще... ты видел себя сзади?!. Разве можно устоять перед... ЭТИМ?.. --- я неопределенно взмахнула руками, пытаясь нарисовать в воздухе очертания его соблазнительных изгибов и выпуклостей, но, натолкнувшись на его резко потемневший до практически полной черноты взгляд, беспомощно уронила их вдоль тела, поняв, что... Меня уже ничто не спасет из его мягких лап. Чонгук же выслушал мои причитания и жалобы на мою тяжкую жизнь в браке с ним с совершенно невозмутимым лицом, но под конец все же не выдержал и рассмеялся, уткнувшись лбом мне в плечо, а затем немного отстранился, глядя на меня из-под ресниц невероятно томным, пошлым и откровенно развращающим взглядом. --- Этим? Ты о моей заднице? Я шумно выдохнула, наградив его красноречивым взглядом, а он притянул меня ещё ближе, практически вжимая в себя, и, неотрывно глядя на мои надутые губы, промурлыкал с неприкрытой угрозой в бархатно-- хриплом голосе: --- Вижу, мне действительно пора всерьез заняться твоим воспитанием, олененок... --- Чонгу... --- ну вот и все, глупая Бэмби. Настал час расплаты. И ведь не сбежишь от него никуда... Хотя скорость бега тигра и оленя примерно одинаковая, причем олени иногда бегают даже быстрее полосатых кошек, но этот... Мигом догонит и... Кхм... Завалит, да... И, подтверждая уже поджидающую меня незавидную участь, мой полосатый кошак покачал головой с укоризненным цоканьем и, мягко сжав мой подбородок, выдохнул в самые губы, не сводя гипнотизирующего янтарного взгляда с моих расширенных зрачков: --- Что такое, детка? --- и меня невольно пробрала сладкая дрожь предвкушения от его вкрадчивого хриплого полушепота, последовавшего за этим вопросом, --- Ты же... не забыла... что тебя все ещё ждёт наказание, мм?.. Вот черт. И память у этого полосатого кошака тоже была прекрасная. А я то наивно надеялась, что мои ласки напрочь отключили ему мозг. --- Чонгу... --- в этот раз его имя сорвалось с моих губ почти умоляюще, но он лишь покачал головой и, нежно погладив меня по щеке большим пальцем, мягко приказал: --- Тшш... Закрой глаза. --- За... Зачем? С какого перепугу я вдруг начала заикаться?!. Ну вот, собственно, с того самого... На котором сейчас сидела... И сердце что-то зачастило.. Памагити... --- Просто... Закрой... Глазки... Оленёнок... --- мягкий приказ прозвучал во второй раз, и я интуитивно почувствовала, что в третий он точно повторять не будет. И... Подчинилась, как и всегда. Мои ресницы дрогнули и медленно опустились, и я прикусила губы, невольно затаив дыхание в ожидании его дальнейших действий. А Чонгук подался ко мне, крепко обняв за талию одной рукой( чтоб даже не думала вырываться), и погладил по щеке кончиками пальцев --- нежно ---нежно, будто перышком провел, а затем, так же аккуратно заправив прядь волос мне за ухо, с улыбкой в голосе прошептал: --- Ты почему дрожишь, маленькая? --- Я тебя боюсь... --- кусая улыбающиеся губы, призналась я, даже не пытаясь это скрыть, ведь уже чувствовала себя пойманной на охоте добычей. Трепет, восторг и предвкушение тоже присутствовали, но... этот инстинктивный, первобытный, совершенно животный страх перед голодным хищником, от которого покалывало подушечки пальцев и все волоски на теле вставали дыбом, едва ощутимо щекотал изнутри, ни на минуту не давая расслабиться. Эх Бэмби, Бэмби... Ничему тебя жизнь не учит... А этот... тоже хорош! Бессовестный... Значит... Пока я его ублажала, он только прикидывался ручным котёнком, а на самом деле все это время... Обдумывал, как меня... завалить и сожрать?! А мне ещё было стыдно за собственное коварство... Нет... Бывших бандитов действительно не бывает, и я сегодня снова в этом убедилась. Наверное, весь этот напряжённый мыслительный процесс отпечатался прямо у меня на лбу, потому что тихий хриплый смешок мужа нарушил повисшую в нашей спальне напряжённо --- чувственную, раскалённую добела, почти искрящую атмосферу, а за ним последовало крайне многообещающее и... откровенно угрожающее: --- Боишься? Правильно, Бэмби... Ведь ты сегодня тоже была очень... Очень плохой девочкой... и папочка тебя обязательно накажет... только ещё не решил, как... Может мне... зализать тебя до обморока?.. Или... затрахать... до сквирта, мм? А может... сначала одно, а потом другое, мм?.. и так пару часов подряд?.. Я издала какой-то совершенно беспомощный, жалобно --- просящий звук, и Чонгук наклонился ко мне, нежно отводя волосы с моего плеча, и хрипло мурлыкнул куда-то в шею: --- Не стоит дразнить больших плохих тигр, лапочка... Они очень не любят, когда их дёргают за хвост и, --- тихий смешок, --- Кусают за задницы. А ты ведь буквально напрашиваешься на самые жёсткие воспитательные меры... И что же мне теперь с тобой делать, мм?? --- Понять? Простить? Дать... сбежать? --- прикусив улыбающиеся губы, прошелестела я, наконец перестав дрожать и с удовольствием включаясь в нашу вечную любимую игру в догонялки. Но низкий хриплый смех, последовавший за моими словами, дал мне понять предельно ясно, что ни о каком побеге не может быть и речи. --- Ну уж нет, сладкая... --- наклонившись к моему уху, прошептал Чонгук, мягко прикусывая мочку зубами, --- Придется тебе отвечать за свои необдуманные действия... ты меня почти с ума свела своими фокусами... И это было... очень жестоко с твоей стороны... А я ведь... Тоже умею быть жестоким... Он хотел... напугать меня этим? Ну что ж, он добился только того, что мне стало почти нечем дышать, а в голове все заволокло хмельным дурманом возрастающего с каждой секундой желания, ведь... Мне достаточно было просто слушать его бархатный полушепот, чтоб покрыться мурашками с головы до ног и... Потечь... но когда его бархатные губы прижались к моей беззащитной шее, я не выдержала этого поистине демонического накала страстей и беспомощно застонала, откидывая голову назад --- прямиком в его раскрытую ждущую ладонь, скользнувшую вверх по моей спине, и Чонгук глухо зарычал, осыпая мою шею и плечи жадными поцелуями, наконец перестав сдерживаться и прикидываться воспитанным и милым домашним котиком: --- Вот так, малышка... Ты же у меня умница... И сама понимаешь, что натворила... И заслужила все то, что я с тобой сделаю этой ночью... Но не бойся... Ничего не бойся... Поверь... Тебе понравится твое наказание... Как и всегда... Настолько, что ты будешь просить ещё... И я дам тебе все, что пожелаешь... И я в этом даже не сомневалась, ведь мой капитан прекрасно знал, как утянуть меня за собой на самое дно ласкового теплого океана, не позволяя больше думать ни о чем, кроме него...