Моя умница

Его рука скользнула вниз, жадно сжимая мою грудь, а губы так же жадно прижались к шее, и он мягко, но довольно ощутимо, словно в отместку, прикусил кожу, под которой сходил с ума мой пульс, и хрипло рыкнул, поднимаясь смазанными влажными поцелуями выше, к губам: --- Ну что, малыш?.. Может... пересмотришь свое неподобающее хорошей девочке поведение?.. и мы все отменим и ляжем спать?.. --- Ещё... Чего... --- уже откровенно задыхаясь, прохрипела я, судорожно сжимая его широкие плечи и чувствуя себя совсем маленькой и беззащитной на фоне всей этой мужской силы, мощи и поистине дьявольской, обжигающей харизмы. Но я больше совсем не боялась, нет... Наоборот... Я желала... Желала оказаться в самом эпицентре этого идеального огненного шторма... И мой капитан тоже это знал, потому лишь усмехнулся, мягко куснув мой подбородок, и хрипло мурлыкнул в приоткрытые от сбившегося дыхания губы: --- Какие мы дерзкие... Ты совсем отбилась от рук, Бэмбиай... И потому... мои воспитательные меры будут крайне жёсткими... Именно такими... как ты любишь... Бунтарка... Ох черт... Я ощутила, как полотенце подо мной стремительно намокает, пропитываясь жаркой влагой, и мне стало ещё жарче, когда я распахнула глаза и натолкнулась на откровенно хищный, темный, как глухая беззвездная полночь, обжигающе голодный взгляд тигриных глаз, умоляюще шепнув: --- Чонгу... Не дразни, прошу... А он склонил голову к плечу, прожигая меня своим гипнотическим темным взглядом из-под ресниц сразу насквозь, и, прикусив свои бархатные, невозможно мягкие губы, хрипло шепнул, звуча, как самый настоящий первородный грех: --- А что мне сделать? Просто... вставить тебе, да?.. а ты уверена, что... готова к этому, любимая?.. ведь сегодня... Я не буду тебя щадить... Нет, он точно издевался надо мной!. И правда... Невероятно жестокий... Я издала совершенно сокрушенный, покорный, умоляющий звук, кусая губы и утопая в расплавленном янтарном море его глаз, и, поняв, что я уже балансирую на грани самого настоящего помешательства из-за его "фокусов", Чонгук наконец сжалился, обнимая меня за затылок, и притянул вплотную к себе, жарко выдохнув в самые губы: --- Иди сюда, малыш. И когда мои дрожащие губы накрыли чужие --- властные и горячие, заставившие мгновенно подчиниться их хозяину (и моему, чего уж там...), я лишь беспомощно застонала, безропотно отдаваясь в его руки, в его власть и сдаваясь на его милость... Хотя ни о какой милости можно было сегодня даже не мечтать, судя по тому, как жадно он сминал мои губы своими ненасытными губами, а бедра --- такими же жадными, обжигающе -- горячими ладонями, притягивая меня все ближе к себе и буквально вплавливая в свое тело. Хмм... Похоже... Мой капитан и правда не собирался сегодня... щадить свою пленницу. Несколько мучительно долгих, сладких минут топких развязных поцелуев--- и мое полотенце полетело на пол, так же, как и его, и мы остались наедине друг с другом: полностью обнаженные, открытые и совершенно беззащитные перед лицом охватившей нас страсти, не признававшей никаких преград. И я с удивлением поняла, что усталости как не бывало, ни моей, ни, казалось, впервые выжатого, как лимон, Чонгука. И я снова и снова убеждалась, что любовь действительно творит чудеса, ведь иногда мне действительно казалось, что мы каким-то образом заряжали друг друга жизненной энергией. И хотя после такого насыщенного долгого дня мы должны были быть минимум полумертвыми, но сейчас я чувствовала себя невероятно живой и полной жизненной силы до самых кончиков пальцев. А Чонгук довольно улыбался, почти не отрываясь от моих губ, напрочь забыв о вожделенном сне, в который он почти погрузился, пока я его гладила, и, похоже, был всерьез настроен не спать всю ночь напролет. И теперь уже его горячие ладони гладили, сжимали, присваивали меня себе, заставляя буквально гореть и плавиться в его крепких объятиях, и ни о какой усталости я уже тоже даже не вспоминала. А когда спустя несколько минут ощутила спиной прохладу свежих простыней, приятно остудивших мою разгоряченную от жара его обнаженного тела кожу, все, о чем я могла думать --- так это о том, когда же его восхитительный твердый член наконец окажется во мне. Но Чонгуку, похоже , этот вопрос в голову не приходил, ведь он совершенно очевидно никуда не торопился и, склонившись надо мной, лениво и с откровенным наслаждением выцеловывал мою грудь, смачно облизывая твердые от возбуждения соски и посылая высоковольтные импульсы в самую глубь моего дрожащего от желания тела. Я, конечно, очень хотела поторопить его и буквально приказать, чтоб... просто вставил мне, да, ведь давным-давно была готова принять его в свое тело полностью, но... Теперь мы с ним поменялись местами и сейчас уже он сводил меня с ума своими... фокусами, как он выразился, и все, на что меня хватало в таком одурманенном состоянии --- лишь путаться пальцами в его мягких полуночных волосах и стонать, все шире раздвигая ноги, между которыми уже вовсю хозяйничала его наглая нежная лапа. Но мне было так хорошо, что хотелось лишь одного --- чтоб она хозяйничала там и дальше, доводя меня до исступления... до экстаза... до дрожи и стонов... сладких... задыхающихся... И бесстыдно умоляющих --- именно таких, как он любил. Но когда его каменный от возбуждения, бархатно---горячий член донельзя откровенно прижался к моему бедру, пачкая кожу смазкой, я не выдержала, умоляюще выдохнув: --- Любимый... Пожалуйста, дай... Дай мне... --- Что тебе дать, мм? --- дразняще мурлыкнул он, наклоняясь ко мне, и словно специально убрал руку, давая мне возможность говорить, но в то же время лишая возможности наслаждаться его умелыми ласками. Это резко спустило меня с небес на землю, и, с трудом распахнув потяжелевшие веки, я встретилась затуманенным взглядом с его пронзительными тёмными глазами, похожими на два бездонных озера, жалобно прохныкав: --- Бессовестный... --- и, давным давно потеряв всякий стыд, обхватила его широкое запястье дрожащими пальцами и снова притянула его руку туда, где она только что была, --- А обещал не дразнить... Чонгук наклонился ко мне, почти касаясь моих приоткрытых от сбитого дыхания губ своими, дразня этим желанным почти поцелуем, и хрипло выдохнул в них, снова начиная сводить меня с ума своими волшебными пальцами, но так и не дав желаемого: --- Я ничего подобного не обещал, котенок... Он что, издевается?!! Хотя это был крайне глупый вопрос и ответ на него я давно прекрасно знала. Ну конечно издевается... это же его любимое развлечение в нашей супружеской постели! Дразнить, сводить с ума, мучить лаской, заставлять меня умолять... Список можно продолжать бесконечно. --- Чонгу... Я уже готова была плакать от бессилия, ведь так сильно хотела его... нуждалась в нем, а он... Но додумать эту обиженную мысль мне не дали его ласковые губы, наконец прижавшиеся к моим вместе с успокаивающе хриплым: --- Тшш, любимая... Я знаю... Все знаю... И... дам тебе все, что захочешь... Всегда... И я... Тут же сменила гнев на милость, с блаженным вздохом обнимая его за плечи, и притянув к себе, зарылась дрожащими от нетерпения пальцами в его соболиную шевелюру, а Чонгук удовлетворенно улыбнулся, прекрасно зная, что так и будет, и вновь накрыл мои губы своими и наконец лег на меня, коленом раздвигая мои ноги ещё шире, и в следующее мгновение я рвано выдохнула от заполнившего все тело блаженства, наконец ощутив его внутри. Этот рваный вздох не ускользнул от его пристального даже сейчас внимания, и Чонгук навис надо мной, приподнявшись на руках, и, улыбаясь, как самый настоящий черт: лукавый, коварный и просто преступно обаятельный, хрипло мурлыкнул: --- Так лучше, малыш? Моих губ коснулась такая же хмельная улыбка, а мои руки целенаправленно поползли от его широких плеч ниже, ниже, ниже... пока не оказались там, где недавно хотели оказаться зубы, и я впилась пальцами в его напряжённые крепкие бедра, прошептав: --- Намного... Но... будет ещё лучше... если ты... начнёшь двигать своим шикарным задом... И я... Все ещё хочу его покусать, понял? Даже не думай, что я... Об этом забуду... Услышав это, Чонгук прыснул, уткнувшись мне в шею, и уже оттуда промурлыкал, оставляя на моем плече дразняще мягкий поцелуй: --- Давай лучше сейчас займёмся другими... намного более приятными вещами, малышка... А покусать меня сможешь и потом... Когда-нибудь... Если будешь хорошей девочкой... Договорились? Снова мне зубы заговаривает... Я закатила глаза и, не сдержавшись, от души шлепнула по его накачанной заднице, являвшейся главным источником всех моих сегодняшних проблем, а затем, встретившись взглядом с его смеющимися тёмными глазами, выдохнула полуприказ --- полупросьбу: --- Хватит болтать, Чонгу. Работай, ну же... --- за которым последовал приглушенный хриплый смех и неизменно ласковое: --- Как пожелает миледи...