Death Note Another Note: The Los Angeles BB Murder Cases

В тех далёких годах, ещё до появления в мире первой публично известной тетради смерти, газетным заголовкам было достаточно стандартных кричащих, по тем меркам, названий. Для создания очередной сенсации вовсе не было необходимости добавлять эту лишнюю информацию о Кире к каждой статье, в отличие от реалий, которые окружают нас сейчас. Названия «Убийства Вара Нинге» и «Лос-анджелесские серийные убийства в запертой комнате» были достаточно кричащими, если судить по статистике просмотров на телевидении или переходов по ссылке на интернет-статьи. Газеты в этом плане самую малость запоздали, поскольку цифровая эра в Америке наступила быстрее, чем Третья мировая война. И, тем не менее, такими пёстрыми заголовками довольствовались все: в том числе и основополагающее звено этих новостных событий — безызвестный нарушитель закона Бейонд Бёрздей. Стоит отметить, индивидуум этот был не из робких — славу человека сложного характера он заслужил ещё в самом начале своей допреступной карьеры. Как сложен был его характер, так строги были и его убеждения касаемо ценности человеческой жизни. Своё последнее убийство этот человек завершил ровно тринадцатого августа две тысячи второго года и, смею заверить, к негативной привычке прошлого более не возвращался. Но данная глава посвящена другому герою истории — хотя, скорее очередному, нежели другому — конкретнее, безымянному японцу полу-детективу из ФБР. Я уже упоминал, что не стоит обманываться отсутствием здесь его имени: таковым образом я лишь желаю оградить как его, так и семью этого молодого человека от непредвиденных возможных курьёзных ситуаций, которые могут быть связаны с публикацией заметок в недалёком будущем. Да и, по правде говоря, полного имени я не то, чтобы не помню — не знаю вовсе. Для дальнейшего удобства я буду величать его Рю, дабы лишний раз не останавливаться на дополнительной конкретизации личности сторонними методами. Итак, за день от последнего убийства человека, величавшего себя Бейондом Бёрздеем из Дома Вамми, детектив Рю был обнаружен мирно спящим на диване в небольшой съемной лос-анджелесской квартирке. Ни дождь, яростно стучащий по карнизу дома, ни обыватели, разжигающие шумный спор за окном, ни выстрелы работников правоохранительных органов неподалёку не смогли бы потревожить этот бронированный сон. Ночное дежурство выдалось опрометчиво утомляющим, что уж было говорить о бумажной волоките, которую данный объект исследований не любил сильнее, чем навязчивый смрад плесени заброшенных подвальных помещений. ФБР — обширная организация, с разноуровневыми видами специализаций, поэтому Рю, как и любому уважающему себя трудоголику, идея присоединиться к данной организации виделась заманчивой. Он выполнял задания по мере своих сил, был принят коллективом, имел достаточно свободный (и в то же время адски загруженный) график работы, устроился в небольшой квартирке мечты — мысли о том, чтобы перечеркнуть собственную карьеру и вернуться в родную Японию, которых он так боялся по началу, не посещали его ни разу с момента поступления на должность. И даже сейчас, ясное дело, речи о них быть не могло. Единственное, что решился предпринять агент: незначительный отпуск — короткая передышка, чтобы восстановить силу духа и двигаться дальше. Его последнее дело увенчалось успехом — несовершеннолетняя преступница была захвачена и отдана под местный суд, дабы власти вынесли свой окончательный вердикт. Горячий душ привёл недо-детектива в привычное приободрённое состояние, а кружка горячего чая приятно осела в полости желудка. Рю любил тепло — после снежной американской зимы даже слишком — поэтому не пугайтесь тому, как он окружает себя тёплыми элементами в относительно жаркую погоду. Сменив повязку на достаточно свежей ране и пролистав несколько страниц одной из немногих книг в его доме, Рю, тем не менее, обратил внимание на одну важную деталь, которую уставший мозг так усердно проигнорировал ранее утром. Новые сообщения в разделе входящих писем. Нет, у Рю никак не было проблем с социальными контактами или с прочтением писем рабочего и личного характера — в конце концов, этот человек ежедневно работал с самыми разнообразными людьми — вот только его компьютер, по странному стечению обстоятельств, был включён. Списав всё на собственную сонную невнимательность, из-за которой он, видимо, забыл, как собирался просмотреть почту ранее и нажал на кнопку запуска, молодой человек кликнул на иконку. И да, верно, вот оно — сообщение от парня, с которым они познакомились совсем недавно, буквально день-в-день после окончания недавнего дела; вероятно, именно на него наш герой так старательно порывался ответить утром. Соединённые штаты Америки были для Рю чем-то на подобии глотка свежего воздуха после миниатюрной, устарелой нравами Японии — со всеми их традиционными свадьбами, долгом истинного мужчины и величаниями о мудрости женщин. Нет, право, Рю был из тех умышленно нейтралитетных людей, что конфликт искать могли лишь ради небольшой дискуссионной забавы, но душой и сердцем были чисты, когда речь заходила о уважении к людям, их жизням и выбору. Но, тем не менее, возможность познакомиться с интересным собеседником и в дальнейшем даже пригласить его на свидание с минимальной долей общественного осуждения — невообразимый новый опыт, который Рю явно пришёлся по вкусу. Пусть лично с этим парнем я не встречался, но смею заверить, что эту часть истории я получил от близкого человека, моего вечного и единственного напарника, который всегда с блеском выполняет поставленную задачу по получению информации — а значит, действия и их описания максимально достоверны. Решив вопрос с любовной перепиской, Рю обратил внимание на другое письмо, которое — как казалось, по чистой случайности — не угодило в раздел спама. Знакомых почтовых адресов не наблюдалось, но агент решился, навёл курсор на письмо и быстро кликнул. Мало ли, что это могло быть, нельзя исключать даже вариант письма от любимой бабули. “Мистер ×××××-сан, Прошу прощения за использование данного метода связи. Я нуждаюсь в ваших определённых услугах для помощи в расследовании одного конкретного дела. Если вы желаете принять участие в расследовании, будьте так добры, войдите в блок третьей секции сервера фанни диш четырнадцатого августа, в час дня. Линия будет доступна в течении ровно пяти минут. Не забудьте отключить ваш фаервол. L. PS. Для связи с вами я использовал нашего общего знакомого из ближайшего департамента ФБР, поскольку это был наиболее простой способ раздобыть адрес. Просьба не пытаться вычислить этого работника, так как его сотрудничество со мной — не более, чем одноразовая сделка. Вне зависимости от вашего ответа, я вынужден просить вас уничтожить данный компьютер в течении двадцати четырех часов с момента прочтения сообщения”. Рю непонимающим взглядом уставился на гордый одинокий инициал. L, значит. Тот самый L, о котором ходят легенды в детективных кругах и некое подобие фактов среди агентов ФБР? Подпись очевидна, он работает в спецслужбах не первый год, но одно дело увидеть, а совсем другое — поверить. Осознать. Письмо от величайшего детектива. И кому — ему, среднестатистическому агенту, который даже курок на виновного человека предпочитает не наставлять? На рядового работника, который боится не умереть, а совершить убийство. Какое такое преступление L собирается расследоваться, что ему понадобилась его, Рю, помощь? Отмечу, что подобные разрушительные мысли и вопросы в пустоту заняли сознание недо-детектива на ближайшие двадцать минут — до тех пор, пока мозг не устал обрабатывать очевидную информацию и не перегрелся от нехватки фактов. Стоит ли вообще упоминать, что такой человек, как Рю, в конечном итоге принял это предложение? Точнее, для него вопрос состоял в том, как можно отказаться от подобной захватывающей возможности. Есть время, есть ресурс, есть желание. По сей день я придерживаюсь мысли, что Рю был выбран величайшим детективом именно потому, что он — отличное орудие ведения дела: с энтузиазмом в глазах, со стойкими убеждениями, без лишних проблем подчиняющийся наставлениям своего куратора работник. Проще говоря — обычный парень с собственным «я», которое, так или иначе, выполнению действий ничуть не мешало. Хочу отметить, что неизвестно, знал ли L (а если да, то откуда у него подобные файлы) об гомосексуальных наклонностях агента, или звёзды умышленно стали в иррационально названный астрологами значимым ряд — но неспособность женщин привычным образом влиять на выбор Рю стала отличным козырем в рукаве против его заключительного противника. Но это я забегаю наперёд. Итак, ровно в двенадцать пятьдесят девять брюнет, коим является наш главный японец, расположился напротив изрядно постаревшего и износившегося экрана компьютера. Когда доступ к серверу был получен, на панели высветилась огромная каллиграфическая L во весь экран, и Рю почувствовал, как задрожали фаланги его пальцев. Скрестив ноги, парень шумно выдохнул и услышал электронный голос, который раздался из динамиков ноутбука...