Айзен — дедушка Гарри Поттера

Рыжий задира вытер татуированным запястьем пот со лба и отдышался. — Айзен! Ты мне нужен! — заявил он. — Добрый вечер, Куросаки. Я ждал тебя немного раньше. Мне любопытно, как ты пришëл к мысли, что я окажу тебе помощь, — «дедушка» насмешливо посмотрел на гостя. И тут произошло странное. Земля под ногами Куросаки поднялась, выгнулась и швырнула его вперëд. Но Ичиго не выглядел растерянным, он подлетел к Айзену, прилепился ногами к полу и взял Спенсера за ворот. — Ты похвалялся, что можешь справиться с чем угодно! Так заткнись и иди со мной! «Дедушка» улыбнулся, мягко и угрожающе. — Куросаки, у моего внука день рождения. Только тут гость заметил кого-то кроме хозяина дома. Посмотрел на Гарри, потом на Хагрида. — Это у кого из вас двоих? Хагрид, который по какой-то причине во все глаза смотрел на Ичиго, опешил от такого вопроса и подавился чаем. — У меня, сэр! — внëс ясность Гарри. Под взглядом, который обрушился на Поттера после этих слов, мальчик почувствовал себя так, будто его сдавливает со всех сторон толща из многих тонн апельсинового сока. То есть рыжий желал ему добра, но смотрел уж очень пронзительно. — Поздравляю! — прозвучало тоже от души и громко. Айзена Ичиго при этом продолжал держать одной рукой. Ткань воротника затрещала. — В следующий раз буду знать и не приду без подарка… — белый обрывок повис у него в кулаке. Извиняться Куросаки не стал. Отбросил в сторону тряпицу, протянул Гарри руку. — Ичиго! — Гарри. Гарри Поттер, сэр. — ладонь у нового знакомого была с непонятными мозолями, мальчик вообще не ощутил никакого давления: Куросаки боялся неловким движением сломать ему кости. Гарри разглядел вблизи татуировки. Они образовывали будто бы двойную букву «х» из толстых и тонких линий. Чëрные полосы были не только на запястьях, но и на шее. — А тебя как звать? — обратился рыжий к всë ещё кашляющему в кулак великану. Хагрид представился. — Алекс, — назвал себя Куросаки Ичиго. К удивлению Гарри, Хагрид будто не услышал разницы, повторил, беззвучно шевеля губами, именно «А» и «Л» Оба осторожно потянулись через стол, каждый боялся слишком сильно сжать ладонь при знакомстве. Оба усмехнулись. Огромная ручища накрыла собой даже запястье с татуировкой. Но силы оказались равны. — Ого каков! — глаза Хагрида заблестели. — Замечательно у вас тут, господин Айзен, и потолок какой надо, и гости такие, что не пришибëшь ненароком, да и чашки добрые! — Во благо, — отозвался «дедушка» и развëл руками. Оборванный воротник делал его похожим на певца с обложки журнала, который тëтя Петуния не выписывала и осуждала. — Раз уж все знакомы, выпьем же чаю, мои дорогие гости. Ичиго отодвинул стул. Сел, уставился в кружку. Весь его задор куда-то сгинул. Он вдруг стал не просто печальным, а прямо-таки отчаявшимся. Достаточно несчастным, чтобы прийти к тому, кто напрашивался на драку и надоел своими выходками. Айзен ловко вынул свечи из торта и разрезал его на четыре части. Каждому достался прямо-таки огромный кусок. Хагрид опять уверился в том, что попал в отличное место. Спенсер тоже вернулся за стол, но не в своë кресло, похожее на позвонок, а в гостевое с длинной спинкой по левую руку от Куросаки. И мигом принял вид скромного помощника, приторно-доброго, который готов выслушать. — Так что случилось? Алекс-Ичиго посмотрел на него устало. — Хватит кривляться, Айзен! Подчинитель взял в заложники мою семью и друзей. Он подменил их воспоминания. — Подменил? — Айзен уже вновь выглядел царственно, — Какие? — Они принимают его за старого друга. «Дедушка» одарил Ичиго снисходительной и искренне сочувствующей улыбкой. — И когда ты бросился на него, стали сомневаться в своëм ли ты уме? Он положил руку на плечо Куросаки. Ичиго подобрался, но сбрасывать еë не стал. Тяжело вздохнул. — И откуда ты знаешь каково мне? — Это довольно-таки нелепый вопрос, Куросаки. Ичиго сдвинул рыжие брови. — Заткнись! И зови меня по имени уже, раз уж я ем праздничный торт вместе с твоим внуком. — Если ты не заметил, Куросаки, мой троюродный внук принадлежит к живой ветви клана Шиба. Ты имеешь полное право присутствовать на его дне рождения без какого бы то ни было отношения ко мне. — Ото оно как! — резко вскочил, но не смог опрокинуть массивного стола Хагрид. — А то-то я гляжу на Джеймса, значит, похож, а я о нëм и не слыхал даже ничего… Ну лицом-то не очень в породу вышел, но это… Оно, в общем, похожий! Да… Похож. Взгляд пронзительных глаз под насупленными рыжими бровями вновь сосредоточился на Гарри. — В самом деле, напоминает Гандзю чем-то… — согласился Ичиго, — Но при чëм тут я? А! Точно! Он всë-таки сумел опрокинуть кресло, когда резко обернулся к Айзену. — Тогда ты получаешься мне роднëй что ли?! «Дедушка» кивнул, как будто только и ждал, пока до Куросаки дойдëт. — Так вы, это… того, значится, воссоединение семьи устроили как того… подарок! — растрогался Хагрид. Он достал из кармана гигантский клетчатый платок и утëр нос, а потом и слëзы. — Раз уж праздник, то нужен фейерверк! — встряхнулся Ичиго. — Сколько тебе лет, малой? — Одиннадцать, — Гарри подумал, что желать себе дальнюю родню тоже надо было осторожнее. От пристального внимания Куросаки его едва не прижимало к месту. При этом Ичиго совсем не злился, Поттеру даже стало интересно каков же он в гневе. — Ты же забацал себе целый дворец при помощи этой штуки, — рука с татуировкой почти ткнулась в грудь Айзену, — так сделай пушку. — Благодарю за идею. Раз уж все доели торт, то пойдëмте во двор. Гарри посмотрел в свою тарелку. И обнаружил, что первый в своей жизни личный свой праздничный торт совсем не распробовал. Когда Ичиго с Айзеном успели умять всë за разговором было вообще загадкой. Снаружи было совсем темно, накрапывал дождь. Гарри только тут сообразил, что в доме, при выбитых дверях и дыре, было уютно и тепло. А ведь не было ни батарей парового отопления, ни обогревателей, ни камина. — Куросаки, пожалуйста, представь, что именно хочешь, чтобы я сделал, — Айзен смотрел на своего бывшего врага и никак не выражал своих эмоций, но было ясно, что он смеëтся всей нелепости ситуации. — Да что со всеми не так?! — сжал виски Ичиго. — Если бы не нашëлся Гарри, ты бы ещё какой чушью занялся! Из капитанов никто так и не использовал против тебя банкай! Что с вами не так?! А ты, малой, так рад очутиться у этого… Извини, — он не стал произносить ругательства, тряхнул головой и лучезарно улыбнулся Хагриду: — Не бери на свой счëт, ты-то нормальный. От такой внезапной похвалы великан смутился. — Ну так я это… Того… Этого, короче, всегда таким был, вот… — Дедушка, действительно, порой ведëт себя по-дурацки, но он забрал меня у Дурслей, — объяснил Поттер. — А это ещё кто? — вскинулся Ичиго. Он готов был пойти и поломать стену ещё и им, вот прямо сейчас. За один только тон, каким эту фамилию произнëс едва знакомый ему ребëнок. — Дочь моего бывшего капитана Хирако Шинджи и еë семейство. Ичиго передëрнуло. Он сочувствующе посмотрел на Гарри. Потом, даже с бóльшим состраданием, на Айзена. — Вопрос снят. Ты был его лейтенантом, так? — Твоя проницательность удивляет меня также, как и еë отсутствие. — Да это всего-навсего объясняет вагон твоих бзиков! Гарри почувствовал, что к нему подошëл Хагрид. Ступал тот при своих размерах совершенно неслышно. — Давно знакомы-то они, да? Ишь! И не видались долго поди… Вон даже про тебя забыли, как перебранку затеяли. Друзья, сразу видать… Ты это, под моросью-то не стой, — великан распахнул своë огромное бесформенное пальто и приподнял полу, как навес, — Ты того, не стесняйся, я ещë Джеймса, отца, значиться, твоего таким как ты знал. Гарри не стал отказываться. Айзен и Ичиго, в самом деле, самозабвенно препирались на пустыре. Вернее Куросаки то что-то восклицал, как дурак, то показывал свою удивительную прозорливость, а «дедушка» отвечал спокойно и с достоинством. Гарри как раз подумал, что это затянется на час, и решил спросить Хагрида про отца, когда Айзен закричал. Не понятно было от ярости или от боли. Ичиго сел на мокрую траву и рассмеялся. — Ладно, давай уже сделаем салют. Айзен успокоился, по крайней мере взял эмоции под контроль. Он выставил вперëд ладонь, Куросаки накрыл еë своей. Из-под соединëнных пальцев посыпался белый песок. Он разлетался в стороны, натыкался будто на стеклянную стену, создавал круг. Потом из круга поднялась труба. Она росла вширь и вверх, пока не превзошла по высоте дом. — Благодарю, что позаботились о Гарри, — «дедушка» оказался рядом с Хагридом, будто просто возник, а не подошëл. Впрочем, он действительно мог так и сделать. — Так оно ж того… Как без этого? Друга опосля разлуки встретили… Оно что же, я разве не понимаю? Понимаю, это оно как же, не понять-то? Оно того, хоть что, а завсегда так! — великан добродушно похлопал Айзена по плечу. «Дедушка» не дрогнул, даже не покачнулся. Хагрид, в который уже раз, порадовался такому удачному знакомству. — Вот ведь тот же Дамблдор, великий человек, а стесняется чувство проявить этак. И поди что? А то, что и при нëм этак же осторожно надо, хоть и великий волшебник, а тронешь, поди переломится… Жаль его, да… — Дамблдор? Но ответа Айзен так скоро не получил. Жахнуло, ухнуло, и в тëмном небе расцвела огненная маргаритка. Потом еще одна, зелëная, потом золотая. Пять разноцветных фейерверков осветили низкие тучи, будто ёлочная гирлянда нижнюю поверхность дивана, под которым шнурок с лампочками протянули к розетке. — С днëм рождения, Гарри! — гаркнул Ичиго, — Гетсуга Теншо!!! Он выхватил прямо из земли огромный меч. Взмахнул им. С лезвия сорвалась дуга серебристо-голубого света и устремилась вверх. Тучи предпочли убраться от светового серпа подобру-поздорову, морось прекратилась. Вернее дождик перестал лить только над домом. Оставшиеся шесть огненных цветков рассыпались в звëздном небе и отражались в зыбких нитках дождинок. Пустырь окружила мерцающая зыбкая стена, а сверху накрыло как ситом, полным звëзд. Гарри почувствовал как слëзы текут из-под очков. Как ни странно, стëкла не запотевали. Мальчик попытался снять очки, но вспомнил, что они новые. То есть тоже сделанные при помощи кристалла Хогиоку, который исполняет желания, а не приказы. С застëжкой на затылке приходилось возиться каждый вечер. Зато белые вычурные дужки были невесомыми и прочными, стëкла проявляли достоинства, чем дальше, тем больше. Как ни странно, чëрный платок с белым двойным иксом-крестом ему подал Куросаки. И приобнял Гарри, погладил по голове. Самое странное было в том (Гарри почувствовал это совершенно точно!), что непокорный ëжик отсыревших волос послушно улëгся и не пожелал топорщиться, когда Ичиго убрал руку. — Да, это… Я подарок хочу тебе тоже сделать… Только того… Дамблдор говорил, что семейка Лили и сестры ейной самые что ни на есть маглы. И брать с собой никого из них, значиться, не надо будет. А твоему родичу, вишь, беду какой-то легилимент учинил… Одного тебя туда поведу, оно того, невежливо будет. Как же это господин Айзен и покупку твоей палочки пропустит?! А он спасать пойдëт родню Алексову, это да… Вот оно! — великан хлопнул себя по коленям, — Я с вами пойду! Не особенно чем в бою, да того, оно этого, всë ж не вовсе тогось! Помогу, да!