Айзен — дедушка Гарри Поттера

— Мы с дедулей так и не поняли, что такое стандартный второй размер. Но, Хагрид, вдруг один из наших котлов подойдëт? — спросил Гарри с затаëнным азартом. Создавать малопонятные вещи капризным кристаллом было весело. Теперь Поттеру очень хотелось, чтобы какой-нибудь волшебник оценил коробку барахла (результат проб и дырявых ошибок). — О, это дело. Надëжные вещи они дороже своей цены всегда стóят, — Хагрид прошëл в дом через дыру, которую проделал Ичиго. Великан одобрил телескоп. А вот эмалированные котлы он забраковал все. Прозрачные флаконы, которые, возможно, годились для зелий, удостоились только кивка. (А ведь они не были, строго говоря, стеклянными или хрустальными. Как раз тут Гарри придумал как схитрить. Он предложил сделать не склянку, а что-нибудь белое или ярко-цветное, которое можно было бы видеть внутри флакона. И у них с Айзеном получилось. Вот только стекло было небьющимся, а может, и пуленепробиваемым, так как Хогиоку вообще всему добавлял надëжности, будь то сытность еды или дополнительная прострочка на куртке). Мантии Хагрид одобрил. — Славно пошиты, да только в Хогвартсе чëрное носить полагается. А ведь Гарри-то вырастет за год. Их разве перекрасить, чтоб добру не пропадать. В этот момент у «дедули» было такое лицо, что Гарри понял, что такая простая мысль в голову Айзена не приходила. Соуске предложил выпить чаю и отправляться. За столом Гарри начал клевать носом, он ведь собирался лечь спать сразу после полуночи, но Хагрид с Ичиго разрушили этот простой план. — Быть может, мы отправимся утром? Я полагаю, Гарри будет жаль проспать полëт на мотоцикле. — А мне колдовать разрешено только если случиться чего. Так что это, я сразу и не припомнил. Мне положено магловским ходом добираться, — Хагрид печально посмотрел через дыру в стене на отсыревшее пятно света вдали. Город был достаточно далеко, особенно если идти пешком. — Можно закрепить мотоцикл на крыше машины, — предложил Айзен и направился в гараж. За то время, что прогревался двигатель, Гарри начал тереть глаза и зевать. Великан снова обрадовался тому, что даже внутри «магловской повозки» ему не тесно. В костяном чудище с мотором вместо передних сидений были кресла, а вместо задних диван. Айзен достал белый плед с круглой прозрачной вставкой (она была не из клеëнки, а такой же ворсистой на ощупь, но невидимой) и посоветовал Гарри не дремать сидя, а сразу разуться и взять подушку. Гарри послушно расшнуровал ботинки — тут спорить с «дедулей» было бесполезно. При всëм своëм явном безразличии, и настоящем, и мнимом, Айзен порой делался занудно-заботливым, как тëтя Петуния, когда беспокоилась о здоровье Дадлички и заставляла того взять зонтик и проверяла, не отсырели ли носки. Когда Гарри говорил, что может и сам справиться, «дедушка» усмехался и отвечал, что в, таком случае, будет заботиться не о взрослом и ответственном внуке, а о своей подопытной волшебной морской свинке, если мистеру Поттеру так больше нравится.

***

Они ехали без фар. Айзен видел в темноте, а Хагрид не стал спрашивать. Великана происходящее вокруг совсем не интересовало. Он, волнуясь, сжал ручку зонта, глубоко вздохнул и решился. И начал подводить окольными путями к тому, что было для него так важно, что густой голос сел. — Господин Айзен, вы ведь из этих, как бишь их, «охотников Леди»? «Егерей Королевы»? Айзен склонил голову набок. (Из-за высокой спинки водительского сидения Гарри не видел этого, но «дедуля» перебросил косу через подголовник, чтоб не мешала, и кончик с белой лентой был у Гарри перед носом и дëрнулся в сторону). — Я не знаю, как себя называют британские кланы квинси. Вы имеете ввиду их? — Всë так! Я б вас спросить кой про что хотел. — Спрашивайте. — разрешил Айзен царственно, но при этом скромно. Поттер не знал, что так вообще можно, но теперь услышал собственными ушами. — Говорят, будто у вас палочки волшебные по виду как стрелы? Гарри что-то показалось в этом вопросе не правильным. И точно, такой любитель вранья, как Айзен Соуске мгновенно разглядел в чëм тут дело. — Но вы узнали, что это не так. — Эх, чего уж скрывать, — Хагрид сглотнул, — Ведь эта, нету у вас стрел, чтоб они деревянные были, и ими колдовать было можно. — Верно. — Выходит, вы заместо палочек приспособили что-то ни есть другое,— Хагрид не спрашивал, озвучил догадку. В этом «что-то ни есть» было столько надежды, сколько Гарри не испытывал, наверное, никогда в жизни. (Мальчик не имел причин на что-нибудь так отчаянно надеяться. А несбыточные мечты Поттера как-то перескочили тот момент, когда только маячит шанс их осуществить и появляется страх упустить его). — Скажите прямо, что вас интересует способ исправить то, что случилось с вашим зонтом. Великан затаил дыхание. Айзен совершенно бессовестно, жестоко, затянул молчание, будто действительно принимал важное решение, будто хранил какой-то секрет. Гарри захотелось дëрнуть родственничка за косу. Айзен бы продолжил держать маску, а потому всë бы стерпел. Остановило Поттера то, что «дорогой дедуля» вëл машину. — Да, я могу… — Соуске изобразил в голосе борьбу между своей верностью закону и желанием поступить по совести. Он упивался тем, что честный и, видимо, несчастный, простодушный великан не посмел бы просить кого-то рисковать. «Ну же, вспомни про своë любопытство!» — мысленно закричал Гарри. Соуске хмыкнул, как будто бы, вдруг, нашëл новое решение. — Я могу сделать так, что никто ничего не заметит. Но вам придëтся притворяться, что ничего не изменилось. — А… Э… А я, честно говоря, этак бы и хотел! — засуетился великан, — Мне посвящения или ещё чего и не надо! Вам, это, не об чëм тут беспокоиться! Мне чести вампиров гонять и не надо, если на то… — тут Хагрид понял, что ляпнул не то, и смутился, — Не в обиду, оно, того… Соуске мягко рассмеялся. — Я прекрасно вас понимаю. Я тоже оставил охоту на мëртвых и решил заняться внуком… Нам остаëтся только дождаться рассвета. Мы можем скрасить ожидание беседой. Гарри побился головой о спинку дивана. Разумеется, «дедушка» издевался не только над Хагридом, но и над ним самим! Гарри очень хотелось послушать как Айзен стал бы выкручиваться и скрывать тот факт, что ничего не знает о волшебниках, но «дедуля» тянул время до тех пор, пока Поттер не проиграет в борьбе со сном. Гарри пытался вынырнуть из темноты, но это было гиблым делом, так как подлый взрослый сам говорил мягко и будто бы сонно. (Такую слабость, если бы она была настоящей, гордый крылатый человек ни за что бы за собой не признал).