***
В то утро Мадару мучило недоброе предчувствие с первой минуты пробуждения. Началось с того, что во сне ему привиделся Тобирама Сенджу. Ровно такой, каким Учиха запомнил его почти сорок лет назад. Обиделся за то, что с Хаширамой забыли его помянуть. Как на зло, соседские петухи припозднились, отчего Мадаре пришлось дольше развлекать покойничка в своём сне и обещать, что они с Хаширамой исправятся. Неспроста оно всё. Да и обстановка нынче такая же напряжённая как в тот год, когда Тобирама полёг. Поганое было лето. Лет десять утро Мадары подчиняется стандартному сценарию. Подъём, тридцать отжиманий, растяжка, прохладный душ. - Так красив, и так одинок, - лирично заключил альфа, рассматривая свою умытую и бритую физиономию в зеркале. А потом весь ухоженный и переодетый в повседневное дед отсиживался в малой гостиной за травяным чаем, который заварил себе сам. Иногда за чаепитием раскладывал пасьянс по въевшейся в руки привычке или курил трубку, набитую ароматным табаком. Сегодня тоже хотел было закурить, да вошедшая в малую гостиную невестка в обнимку с уборочным инвентарём помешала. Мадара спешно заныкал спички и трубку под бедро и принял максимально расслабленную позу, в светском жесте попивая горячий чаёк из любимой кружки внука. - Доброго утра, - желает свёкру Микото, - что-то вы сегодня припозднились. Не иначе как досматривали красивый сон. - Убийственно красивый, - подтвердил дед, ненароком вспомнив умиротворённое лицо младшего Сенджу в гробу. Ух… Мадара внезапно пожалел о том, что начал утро с чая, а не с целебного бальзама на медовом спирту. – А ты чего это с тряпкой? Сегодня, вроде, четверг. День уборки у нас по субботам, нет? Оторвавшись от протирки заставленных книгами и сувенирами полок стеллажа, Микото присела на диван около Мадары, отчего дед суетливо заёрзал, стараясь ничем не выдать свою курительную трубку, скатившуюся ему под задницу. - Как вам известно, нынче в Конохе весьма непростое время. Дабы хоть как-то развеяться и внести нотку позитива в сложившуюся обстановку, мы с мужем затеяли ужин и пригласили гостей. - А, пир во время чумы, значит. И, - альфа вдруг поморщился. Деревянная трубка неприятно давила на мягкую кожу, – кого пригласили? - Соседей, - воодушевлённо оповестила Микото, изрядно обрадовав этой новостью старшего родственника. – И ещё кое-кого, но это сюрприз, - добавила женщина. Снизошедшая на Мадару сноска о сюрпризе, раздалась звуком переломившейся деревянной трубки под его задницей. Альфа вдруг с болью вспомнил, как эту трубку презентовал ему Хаширама на юбилейную дату. И, несмотря на то, что на днях перед Изуной Учиха-альфа утверждал, что не знает, кто такой Хаширама, подаренная другом трубка была дорога сердцу. «Не к добру это», - подумалось Мадаре. - Надеюсь, у этого сюрприза не лицо моего достопочтенного бывшего супруга? – осмелился спросить дед. - Не переживайте, папа. Сюрприз мы затеяли для Саске. - Вон что, - глубокомысленно заключил альфа, чувствуя как обломок трубки колет в ягодицу через ткань штанов. «Однозначно не к добру». - Вот и вода закипела, - спохватилась Микото, услышав свист чайника на первом этаже. Стоило ей уйти, Мадара поторопился извлечь вдавленные в диван останки обожаемой курительной трубки. - Говно-дело, - ёмко заключил альфа, рассматривая два неравных деревянных обломка.***
Ближе к шести вечера, когда Мадара окинул пытливым взглядом преобразившуюся гостиную, то пришел к выводу, что невестка чего-то недоговаривает относительно масштабов грядущего вечера. Об этом альфе намекнули новенькие занавески, расшитые золотой нитью, пышные цветы в вазах, витые свечи и ажурная скатерть ручной работы, придавленная к столу изобилием яств, венцом коих предстал запеченный лосось по-особому рецепту Мадары. Сам дед незамысловато именовал его рыбой по-армейски. В своё время блюдо удостоилось похвалы не только от домочадцев, но и от Изуны. Это, пожалуй, и было тем весомым для альфы поводом считать рыбу по-армейски коронным представителем накрытого стола. «Да, она определённо недоговаривает», - вновь заподозрил неладное Мадара, впервые за долгое время увидев сына и невестку, что не на есть, при параде. Старший альфа семьи намеревался было раскрутить Микото на истину, но его на то попытку пресёк стук в парадную дверь ровно в шесть часов. Пришли соседи. - А вот и три прекрасных гостя, - Мадара растолкал сына и невестку, дабы первым засиять перед пришедшими на огонёк омегами. Боги, все трое выглядели, как всегда, превосходно! Одеты с иголочки, источали волшебные ароматы и демонстрировали свои самые изысканные украшения в виде очаровательных улыбок. - Доброго всем вечера, - Изуна поздоровался первым, передав Микото свой фирменный черешневый пирог и ананасовые корзиночки из-под рук Ёсана. Возвращение Итачи из заграничной командировки для Мадары стало приятной неожиданностью. Надо сказать, с сюрпризом для Саске роднульки однозначно не прогадали. Омега учтиво поклонился хозяину дома, а Мадара галантно поцеловал его руку. Буквально следом за омегами подтянулся Хидео. Альфа очень извинялся за опоздание, ведь именно он алкогольный спонсор намечавшегося застолья. - Разрешите занять одно из лучших мест за этим щедрым столом, - не дождавшись согласия или возражения, Хидео довольно примостился между Ёсаном и Итачи, в то время как Мадара сидел в главе стола, а сбоку от него расположился Изуна. - Ну, так что, я разливаю? – воодушевлённо уточнил алкоспонсор у Фугаку. - Погоди, - улыбчиво притормозил хозяин, - ещё не все собрались. - Так Саске сам себе нальёт. Не? Едва альфа успел сказать, как в парадную дверь снова постучали. - А вот и сюрприз, - довольно резюмировала Микото, и они с Фугаку оба направилась к двери. - Не понял, - Мадара настороженно уставился на Изуну, будто ожидая получить от него какие-то ответы, но омега лишь растеряно пожимал плечами. Когда, наконец, самый старший Учиха увидел на просторах родного дома навязываемый его внуку суповой набор и всё его семейство, то, кажется, лишился дара разговорной речи. - Доброго вечера! – новоприбывшие гости учтиво поклонились. - Ой, чё будет, - дед не выдержал накала страстей и попытался хлебнуть из горла эликсир здоровья, но не успел. Изуна выхватил бутылку из руки Мадары, и, убрав её от греха подальше, натянул приветливую улыбку. - Так и думал, что не к добру оно всё, - причитал Мадара. – Ой не к добру… Изуна упреждающе легонько пнул его ногу под столом. Пришедшая семья представителям побочной ветви клана была знакома. Точнее её глава, занимающий должность в ополчении Конохи и его худышка-жена. Их детей же в лице старшего миловидного омеги и младшего альфы-очаровашки Изуна, Ёсан и Итачи выдели впервые. Проявляя уважение к омегам малой ветви, новоприбывший альфа поздоровался с каждым персонально. Места интересным гостям уготовили, что не на есть, символические. Муж и жена устроились под боком у Микото и Фугаку, суповой набор уселся около последнего пустующего местечка, а пятилетний альфа охотно примостился по правую сторону от Итачи, неприлично пристально и с улыбкой глазея на взрослого омегу. - Теперь можно и разлить, - довольно оповестил Фугаку. - Мне чай, пожалуйста, - подняв руку, пояснил Изуна в повисшей на секунду тишине. - А почему пригласили именно нас и их? – аккуратным шёпотом поинтересовался озадаченный Итачи, как только Хидео вернулся на место. - Потому что вы – очень близкие люди, а с ними, насколько я знаю, братец и невестка намерены породниться. - Вон как, - спокойно заключил Итачи, скользнув любопытным взглядом по худенькому миловидному юноше в строгом чёрно-белом кимоно. – Хм. Тогда всё понятно. Кстати, мне вина. - Белого или красного? – учтиво полюбопытствовал альфа, заворожено уставившись на омегу своими восхитительными лазурными глазами. - Белого, - наобум ответил Итачи, изящным жестом перекинув через плечо увесистый хвост заплетенных волос. - Тогда, думаю, тебе придётся по вкусу вот это, - Хидео дотянулся до внушительной фигурной бутылки в чёрном непрозрачном стекле и поспешил наполнить им фужер Итачи. – Лимитированная коллекция. Родом из восточного побережья страны Волн, созданная по-особому рецепту из сырья… Недослушав альфу, омега в один присест заглушил содержимое фужера, отчего его глаза мгновенно заблестели. - Я прям почувствовал бархатистые нотки заморских виноградных плантаций. «Боги, он очарователен», - промелькнуло в голове Хидео, вдохновив на вытекающий важный вопрос: - Ещё? - Да, - не скромничал омега, подав альфе пустой фужер. – Кстати, поделись своими впечатлениями о стране Волн. Я не был там ни разу, потому весьма любопытно послушать, что к чему. - С удовольствием, - вдохновлено заулыбался альфа и начал свой рассказ. - Ты смотри, что делается, - чуть не присвистнул Мадара, приметив то, как воркуют его младший сын и Итачи в компании отдельной бутылки. Если внучек припозднится ещё минут на тридцать, то серьёзно рискнёт проворонить своего ненаглядного. - Псс, - Мадара осторожно тюкнул локтем Изуну, неторопливо попивающего чай из витой чашечки. – Я, кажется, знаю, для чего тебя сюда пригласили. - И? – скептически уточнил омега. Мадара недвусмысленно кивнул в сторону супового набора: - Чтобы ты оценил вон то щуплое чудо. А то я-то не оценил нифига. - И, что? Мне оценить? - Разве что по шкале проступающих через кожу рёбер. - Скажешь тоже. Всё же Изуна ненавязчиво пригляделся к пришлому юноше. - Молоденький совсем и тепличный. Пока ещё чистый лист. Чем его заполнят, тем и будет. А Саске, вроде как, - Изуна отгородился ладонью, нашептывая Мадаре им обоим известный факт, - предпочитает постарше и похарактернее. Мадара тяжко вздохнул. Дело пахло жареным.***
Плотнее укутавшись в любимую крутку, сшитую ему Ёсаном, Саске свернул в квартал Учиха, неторопливыми шагами бредя по вдоль и поперёк изученной дороге. Голова раскалывалась ужасно, и больше всего на свете хотелось поскорее залечь в постель, хотя ноги упорно не желали ускорять шаг. А, может, сам Саске не хотел, неосознанно наслаждаясь вечерними видами родных улочек и глубоко вдыхая их заученный аромат свежести и осени. Когда перед альфой выросли ворота в семейный двор, он остановился, будто задумавшись над чем-то своим, и лишь потом сделал шаг вперёд, направляясь к парадной двери дома. Ступив за порог дома, Саске запнулся обо что-то в темноте. Как выяснилось впоследствии - о тяжёлые кожаные ботинки неизвестной этиологии. Приглядевшись, альфа узрел ещё чертову тучу пар чужой обуви, и отчего-то знаком это показалось недобрым. Скинув куртку, Саске, наконец, настороженно выбрался балетными шажками вглубь дома, да так и замер на месте, очутившись в гостиной. Одиннадцать взглядов, в одночасье обрушенных на младшего Учиху, будто жёстко пригвоздили его к полу. - Ну, здравствуй, внучек, - Даже голос деда не сумел привести Саске в чувство. – А мы тебя уж заждались. Добро пожаловать на наш пир во время… - Мадара поморщился, чувствуя, как вилка из-под рук Изуны неприятно упирается ему в бедро. – К столу, то есть. Нашему роскошному столу с его восхитительными жемчужинами, - Мадара украдкой указал сперва на Итачи в капкане коварных алкогольных чар Хидео, затем на суповой набор, который залился румянцем, стоило Саске почтить всех своим появлением. От какой из двух представленных картин ему хуже, младший Учиха пока не определился. - Ну же, сын, скорее присаживайся, - Фугаку не поскупился покинуть своё место, дабы сопроводить сына к заклятому местечку между Микото и пришлым омегой. – Наконец, собрались все, - довольно резюмировал отец, стоило Саске, как протезному, рухнуть на сиденье стула. - Рад тебя видеть, Саске, - скромно прошептал наречённый младшему Учихе омега, одарив альфу полным нежности взглядом. Словив нешуточную дозу посланной ему ванили, Саске почувствовал, как весь скопившийся за день стресс будто камнем подступил к горлу. - Руки забыл помыть, - выдавил альфа, спеша покинуть гостиную. Закрывшись в ванной, Саске беспомощно сполз по стене на пол, подперев уставшим телом корзину с грязным бельём. Понадобилось около пяти минут, чтобы относительно прийти в себя и адекватно оценить весь снизошедший сегодня на голову апокалипсис. Боги, как сильно Саске мечтал залечь в свою теплую постель по возвращению домой. Тихо, мирно, никого не трогая, и чтобы никто не трогал его. Как минимум до завтрашнего утра. А здесь такое… Умывшись холодной водой, Саске поймал в зеркале отражение своего понурого лица. В этом вечере был один-единственный положительный момент – он, Саске, всё-таки увидел Итачи, хотя до боли переживал, что не успеет. С этой мыслью и мотивацией, альфа вернулся в гостиную. Суповой набор и теперь встретил его улыбкой. Приторно сладкой и дико чужеродной. Парнишка о чём-то снова заговорил, но Саске его не слышал. Он неожиданно в упор столкнулся с направленным в их сторону отвратительно умилённым взглядом Итачи, в котором так и читалось – «Ну и чего ты скромничал, дурашка? Совет вам, да любовь». От этих мыслей альфу едва не перекосило. «Я тебя вообще-то не обманывал», - раздалось в голове Саске, перед тем как Фугаку призвал к тосту. - Как представителю совета старейшин Конохи и самому старшему и мудрому члену нашей семьи, хочу предоставить слово моему отцу, - со всем возможным уважением обратился Фугаку к Мадаре. Тщательно скрывая то, что кроме как «тушите свет», сказать ему нечего, Мадара поспешил грамотно перевести стрелки. - Благодарю сын. Однако я, в свою очередь, желаю предоставить слово своему коллеге по совету старейшин Конохи и просто прекрасному человеку – Изуне-сама, - приложив ладонь к груди, Мадара чуть склонился в сторону омеги. Деду стоило больших усилий не разразиться смехом оттого, как внезапно округлились глаза Изуны. Взволнованный омега выпрямился и, прочистив горло, одарил Мадару нарочито кротким взглядом. - Вставить своё слово вперёд альфы – никогда. На очередной миг все собравшиеся увязли в возникшем молчании. - Раз такое дело, то, с вашего позволения, господа, тост произнесу я, - Фугаку поднялся с фужером в руке. – Как вам известно, ситуация в стране Огня нынче неспокойная. К сожалению, Коноху это тоже коснулось. И вместе с вами я буду надеяться на скорое и благополучное разрешение накрывшей поселение неприятной суеты. Этот вечер мы с моей любимой женой, - Фугаку почтил теплым взглядом Микото, - затеяли для того, чтобы в столь непростое время настроиться на позитивный лад и хоть немного отвлечься и отдохнуть душой в кругу представителей нашей фамилии. Хотя, чего уж там – нашей семьи, - Фугаку одарил улыбкой оба присутствующих за столом семейства, а Мадара, по-прежнему не выдерживая накала страстей, под шумок слямзил фужер Ёсана. - Очень рад, что этот вечер своим присутствием украшает столь очаровательный омега… - Фугаку резко замолчал и осёкся. Вилка под столом, зажатая в руке Микото, угрожала впиться, как минимум, в ногу. - И не один омега, - спешно изловчился Фугаку. – А целых четверо очаровательных и прекрасных. Мадара и Саске, краснея от стыда, одновременно прикрыли лица ладонью, а Хидео готов был зажать себе рот, лишь бы на расхохотаться в голос. - И вот к этому клану ты хотел, чтобы я прильнул? – напомнил младший сын своему с виду пристыженному папаше. - А ещё с нами сегодня две красивейшие дамы. - Заканчивай, - прочитал одними губами Мадара, глядя на старшего отпрыска. - В общем, давайте просто насладимся этим уютным вечером все вместе, - свернул затянувшуюся речь Фугаку. - Аминь! – подытожил Хидео, и налил Итачи и себе ещё по одной. Наконец, сидящие за столом в унисон загремели приборами. Все, кроме Саске, покуда его в бок не ткнула локтем мать, чтобы не отсиживался кирпичом. Не для этого она весь день у плиты вкалывала и терпела ритуалы деда по приготовлению рыбы по-армейски. Кстати оная уже успела словить ряд восторженных отзывов, тем самым составив нешуточную конкуренцию блюдам от Микото. - Можно мне пирожное? – обратился юный альфа к Итачи не в силах подавить застенчивую улыбку. Мальчик не мог самостоятельно дотянуться до ананасовых корзиночек, которые не первую минуту соблазняли его с другого края стола. - Конечно, солнышко, - привстав, омега дотянулся до десерта, охотно угостив юного соседа по столу. - Ты красивый, - по-детски непосредственный комплимент, который вместо благодарности словил Итачи и даже немного смутился. - Хах, а у пацана есть вкус, - не сдержался Хидео, тихо усмехнувшись. Сидевшие за столом охотно общались между собой, поддерживая непринуждённую атмосферу. Только Саске молчал, нехотя пожёвывая еду, вкуса которой толком не ощущал. Его тяготила обида, ни то на обстоятельства вечера, ни то на собственных родителей, которые, вероятно, сами того не подозревая, весело затянули петлю на шее сына этим нелепым балом сатаны. От омеги под его боком назойливо фонило вязкой сладостью. Она будто растаявшая на солнце карамель, липкой субстанцией стекающая по пальцам. Чертовски неприятно. Нет, Саске вправду не чувствовал негатива к этому бесконечно чужому омеге. Альфа, в принципе, ничего к нему не чувствовал. В поисках понимания Саске зацепился полным отчаяния взглядом за Мадару, но дед лишь украдкой развёл руками, сочувствующе глядя на внука в ответ и будто бы ментально прося сжать кулаки и перетерпеть. Внезапно даже стало чуточку легче. От банального осознания того, что хоть от кого-то в этом доме можно ждать понимания. Спасательным кругом вновь стал Итачи. Парадокс с учётом того, что он же тот самый длинный острый гвоздь, из-за которого кровоточит сердце. Саске в очередной раз отдал всё своё внимание любимому омеге. Подумав об этом, альфа едва заметно улыбнулся. Это первый раз, когда он, пусть и мысленно, но назвал Итачи любимым. Так приятно и одновременно смешно. Смешно, потому что столько лет боялся этого определения. И потому, что не может и уже вряд ли сможет именовать им Итачи вслух. Стараясь целиком раствориться в образе этого омеги, Саске как никогда, ловил каждую его черту. Мягкие волосы, к которым хотелось прикоснуться, глаза, губы, пусть и не ему адресованную улыбку, изящные крепкие руки. Мечта, а не омега. Для своих лет очень зрелый, полностью состоявшийся, невероятно красивый. Хидео что-то шепчет Итачи, и омега вновь улыбается, а в его, Саске, сторону, даже не смотрит. И тут, будто камнем по голове, младшенький брат сладко-липкого омеги ошарашил всех присутствующих неожиданным заявлением: - Братик выйдет замуж за Саске-сана, а я вырасту и женюсь на Итачи. Мальчик звучал настолько добродушно и искренне, что некоторые за столом умилились, в то время как его старший брат едва не упал в обморок от смущения, а Саске охренел настолько, что попытался реанимировать себя дедовской настойкой. - Папа, готовь приданое, - улыбчиво отозвался Итачи. - Твоё приданое уже лет восемь как плесневеет под слоями паутины, - посмеялся Ёсан, опустошая третий фужер. - Извини, пацан, но придётся встать в очередь, - деловито съязвил Хидео, демонстративно обняв захмелевшего Итачи. В эту непростую минуту Саске окончательно понял, что не справится. Он опоздал, и раздутые до предела стеночки его терпения уже разразились трещиной, готовые со свистом выдать скопившееся содержимое. - Не собираюсь я никого брать замуж, - пугающе сурово выпалил Саске, в одночасье заставив всех заткнуться. Да. К чёрту весь этот цирк. К чёрту скрипучую деревянную маску приличия. Плевать, что там слепо нафантазировали себе родители, устроив всем очевидные смотрины молоденького жениха, даже не посчитавшись с мнением родного сына. Всё равно. Глядя на бледнеющего омегу, сидящего рядом с Саске и его растерянных родителей, в ситуацию вклинилась Микото, намереваясь её реабилитировать. - У моего сына была тяжёлая неделя, - Микото ласково погладила Саске по плечу. – Его сегодняшнее настроение – следствие скопившейся усталости, потому прошу простить его и отнестись к нему с пониманием. Тем более, мы с Фугаку затеяли этот вечер по собственной инициативе. Кажется, гости восприняли слова Микото с пониманием, и вторая сидящая за столом женщина даже предложила отпустить Саске отдыхать, потому что парень действительно выглядит вымотанным, однако столь щедрое предложение младший Учиха уверенно отверг. - Вообще-то, я вернулся домой с важной новостью, - желая высказаться, Саске поднялся, приковывая к себе взгляд каждого присутствующего за накрытым столом. – Собирался дождаться завтрашнего дня, чтобы провести сегодняшний вечер в спокойной обстановке, но раз мы с вами все здесь собрались, не буду томить. В стране Огня объявлена мобилизация. И по приказу верховного главы, через письменное утверждение председателя Намикадзе, я присоединяюсь к младшему офицерскому составу первого действующего от Конохи военного батальона. Отбываю на службу через два дня. Слова Саске утопили гостиную в затяжном звенящем молчании. Шокированные заявлением альфы присутствующие застыли, будто облитые водой на лютом морозе. Остывала нанизанная на вилки еда, и понемногу выдыхался разлитый по фужерам алкоголь. Со стороны, где сидели Мадара и Изуна послышались звуки удушья, а потом дед дотянулся да эликсира здоровья и щедро отхлебнул из горла. Его примеру последовал Изуна, спешно отняв увесистую бутылку из руки соклановца. - Господа, - из-за стола встал Хидео и, открыв очередную бутылку крепкого алкоголя, провозгласил. – Добро пожаловать на проводы моего племянника. Чувствуя как от души отлёг стресс, Саске охотно подал дядьке пустой фужер. - Кстати, всем приятного аппетита, - дежурно проговорил младший Учиха, лихо осушив фужер и с аппетитом принявшись за рыбу по-армейски. Стоит привыкнуть к термину по-армейски, ведь вскоре весь насущный быт будет протекать по-армейски. - Сынок, - Фугаку намеревался было расспросить о чём-то, но Саске без зазрения совести его пресёк. - Я устал и проголодался. И плесните мне кто-нибудь ещё, пожалуйста. На зов отозвалась потенциальная тёща, щедро заполнив бокал парня до краёв.***
Уже умытый и переодетый Саске одиноко отсиживался на террасе, наслаждаясь уличной свежестью, пока хмельные гости толпились в прихожей. Их прощание друг с другом затягивалось. Первыми из дома показались соседи в сопровождении Хидео. Кажется он, сам едва стоя на ногах, помогал Ёсану донести Итачи до дому. Следом вышел дед, не выпуская из своих рук руку Изуны-сана. Провожая взглядом размякшее пьяненькое тело Итачи, Саске ощутил нечто сродни пустоте. Ведь его единственная осознанная мечта ускользала. - Саске, - альфа обернулся, услышав позади себя тихий мягкий голос. Словно зажатый в тугой комок, к нему вышел омега, который весь вечер то краснел, то бледнел, находясь около так сильно приглянувшемуся ему альфы. Парень взволнованно опустил глаза, очевидно набираясь смелости сказать то, что хочет, а потом со всей искренностью взглянул на Саске. - Я готов ждать тебя столько, сколько понадобится. И ты можешь быть во мне уверен. Если хочешь, я даже… - Не стоит, - наверное, слишком резко и серьёзно перебил омегу альфа. Настолько серьёзно, что у того заблестели глаза. По правде, Саске даже растерялся немного. Да, он безразличен к этому юноше, но обижать его вовсе не хотелось и, тем более, не хотелось выставлять его в недостойном свете. - Пойми меня правильно. Ты очень милый и симпатичный. И у тебя, как у омеги, ещё всё впереди. А я, - альфа хотел было сказать, что-нибудь про неопределённость своей армейской судьбы, но и итоге озвучил истину, – давным-давно влюблён в другого человека и не могу ничего с этим поделать. Да и, по правде, не хочу. Было ясно, что высказанная устами альфы правда его собеседнику далась с трудом. Вот оно – проклятие закостеневшего патриархата, когда омегу с юных лет натаскивают на предназначение себя альфе и никак иначе. - Я тебя понял, - тихонечко обозначил юноша. – Извини. И всего тебе хорошего. Береги себя, пожалуйста. Не прошло и полминуты, как Саске остался на террасе в давящем одиночестве. Стоило вернуться в дом, над душой сию минуту зазудели родители. - Саске, сыночек, ты… - Я хочу спать. Альфа вежливо убрал от себя руки матери и направился в свою комнату. Хватит с него на сегодня.***
- Так и думал – не к добру оно всё, - вздыхал Мадара, отсиживаясь в малой гостиной, пока сын и невестка спозаранку отсиживались рядом в трансе. – Ну, в конце концов, - вздыхал дед под мрачное молчание родни, - ваш альфач не малый несмышленый ребёнок. Он взрослый мужик, вышедший из стен военной академии в офицерском звании. Или вы ожидали, что после её окончания он садовником служить пойдёт? - Но так ведь нельзя, – заверяла Микото, всплеснув руками. - Тьфу. Нелепая логика изнеженных мирным временем детей, - негодовал Мадара. Вот они – современные родители, вскормившие и воспитавшие единственного ненаглядного лялечку. Ни то, что он, Мадара, и друг его Хаширама, выросшие в многодетных семьях, редеющих на глазах родителей, братьев и сестёр в локальных конфликтах. - Мой внучек справится, - твёрдо заверил дед. – Накажу обоих, если вместо поддержки и благих родительских наставлений он получит от вас намотанные на кулаки сопли и причитания. Отдав дань уважения Мадаре, Микото выслушала его и поспешила прочь из комнаты. - Правильно. Иди, охлади свой пыл. Может, извилины в правильном русле заработают. - Зачем ты так с ней? – возмутился Фугаку, заступаясь за жену. - За пряниками, - пресёк Мадара. – Я вас на позитивный лад настраиваю, между прочим. Не самое доброе и спокойное утро незаметно перетекло в полдень. Фугаку к этому времени покинул дом, задумчивая Микото хлопотала на кухне, отоспавшийся вдоволь Хидео поспешил по рабочим делам, а Мадара и Саске сидели под навесом на заднем дворе, разглядывая поздние цветы, рассаженные по клумбам. - С Итачи-то поговоришь? – спросил-таки о главном дед. - Нет, - уверенно ответил Саске без раздумий. - Чего так? Саске вдохнул и шумно выдохнул, настроившись донести до деда то, о чём, в сути, ни с кем не хотел говорить. - Не вижу смысла. Зачем мне грузить его одами о своих чувствах, уходя хрен знает куда и не исключено, что навсегда. Не хочу, чтобы мои признания в любви стали мрачным грузом на его душу. Как и не хочу, чтобы он меня жалел, будто несмышленого влюблённого в него мальчика. Нет уж, избавьте. Кроме того, - Саске поёжился, плотнее кутаясь в любимую куртку. – Он зрелый состоявшийся во всём омега. Ему ли тратить время на ожидание? – Саске гневно усмехнулся. – Тем более, взрослых женихов ему хватает. - Ты про Хидео? Про этого сомелье с полной занятостью? Хах! Дядьку кровного не знаешь, что ли? Он женат на своём деле, самодостаточности и тяге мотаться от горизонта к горизонту. Брачная рутина и стабильность – не про него. Кстати, у них с Итачи много общего. Настолько много, что им нечем друг друга дополнить. - Дядюшка не единственный потенциальный лебедь в пруду Итачи, раз на то пошло. Я для себя всё решил, дед. Ты был прав, говоря о том, что существует такая мечта, которой лучше так ей и остаться, дабы не нарушить существующий баланс вещей. Никогда не хотел, чтобы мои признания в чувствах остались просто словами, которые однажды сотрёт время. Тем более, предлагая себя любимому омеге, я должен как минимум обеспечить ему опору и быть рядом, а не сбегать от него на линию фронта, - Саске на миг замолчал, продолжая разглядывать пошатывающиеся на осеннем ветру цветы. – По факту, нас с Итачи толком ничего не связывает кроме клановых уз. Да и на службе Родине некогда будет страдать любовной лихорадкой. Отличная возможность переболеть и успокоиться. - Да уж, успокоиться… Ох, внучек, - дед потрепал Саске по его непослушной шевелюре. Наверное, проявляя таким образом сочувствие. – В любом случае, поступай так, как велит сердце. Вообще, ты у меня теперь самостоятельная военная единица, - переключился на другую тему дед. - Но хочу сказать, что теория, к коей ты привык во время своего обучения, резко отличается от реалий жизни. Будет трудно. Временами очень. - Я понимаю, - проговорил младший Учиха, однако у Мадары на этот счёт имелось своё мнение. - Нет, Саске. Пока не понимаешь, - уверенно заключил дед. – Просто будь сильным, ладно? Внемля словам деда, внук натянул улыбку. - Конечно. - Вот и славно, - уголки губ Мадары изобразили улыбку.***
Время перед отбытием из родного поселения оказалось насмешливо скоротечным. Оно будто торопилось окунуть Саске из тихого устойчивого болотца привычной жизни в бурную реку суровых внешних реалий. Разделить его жизнь на до и после. Страшно ли – нет. Это был тот случай, когда неизвестность блокировала, а не вскармливала страх. - Итачи очень хотел увидеть тебя перед твоим отъездом, но, к сожалению, не успел, - оправдывался за сына Ёсан, присоединившись проводить Саске в дальний путь. Буквально вчерашним днём Намикадзе вырвал Итачи по очередному особо важному делу, требующего отбытия обоих из Конохи. И, по правде, Саске даже рад, что так вышло. Рад, что не придётся подвергать себя пытке прощания с дорогим сердцу омегой, осознавая то, что если Итачи и будет его, Саске, ждать, то исключительно как приятеля, которого воспринимает милым и хорошим мальчиком. По-доброму смешным. - Передайте ему, что я не в обиде. И чтобы он берёг себя, - попросил Саске уважаемого соседа. - Передам, - пообещал Ёсан, ласково погладив Саске по голове. – Главное, ты себя береги. А за Итачи мы присмотрим. Прощаясь с родителями, дедом и дядькой, Саске выслушал множество наставляющих и ободряющих речей. В основном, от отца и деда. Хидео говорил чётко и по делу, а ещё засунул в куртку племянника пузырь крепкого на дорожку, чтобы распили с парнями. Микото едва сдерживалась чтобы не заплакать, однако понимала, что её слезы – не самое лучшее, что она может оставить сыну на неопределённо долгое прощание, потому старалась держаться уверенно и улыбаться. - Возвращайся невредимым, - то единственное, о чём Микото попросила сына. - Да, - пообещал он, скорее ради того, чтобы не волновать мать, а не потому что был в этом уверен. Уже усаживая Саске в норовившую отбыть повозку, Изуна и Ёсан пообещали произносить ежедневные молитвы за здоровье молодого солдата и просить духов рода встать на его защиту. А Мадара, особо не веривший в молитвы, пообещал ежедневно выпивать стопку целебного напитка за здоровье солдата. Далась ли Саске церемония прощания с родственниками легко – нет. Однако горечи или паники альфа так же не испытывал. Наверное, всему виной та самая мало осознанная неизвестность и ощущение того, что он должен быть сильным альфой, ведь к нему призвала сама Родина. Он отбывает защищать не только интересы своей страны, но и дорогих ему людей. Хотя теплится где-то на периферии сознания странное гнетущее чувство, норовившее засесть на грудь и приложиться рукой к белому горлу. Оно будто шепчет о чём-то тревожном. Но Саске предпочитает не слышать. Просунув руку в широкий внутренний карман куртки, альфа достал ту самую бутыль, которую вручил ему дядька. Пожалуй, стоит пропустить всей собравшейся толпой по глотку. За здравие и на благо.