Прошло два года
Олег в очередной раз с тоской вздыхает, задёргивая штору. На улице еще светло, но по небу уже подтянулись лиловые облака. Близится прохладный летний вечер. В такие вечера они всегда гуляли, ходили на Перевозную набережную или вообще срывались с места и уезжали на дачу к Фёдору Ивановичу, зная, что тот не против. Но в последнее время всё совсем не так. Им ведь вечно не до этого. И будто замечает это один лишь он. — Серёж, — жалостливо зовёт Волков, падая на скрипнувший диван позади, — Пойдём погуляем хотя бы во дворе? — Подожди, Волче, я сейчас занят… — не отрываясь от кучи разложенных конспектов с непонятными формулами и сложными вычислениями, бросает парень, — Позови Игоря. Олег тяжело вздыхает. Разумовский, как всегда, про всё на свете забывает со своей учёбой. Олега порой даже ревность брала. Чем он хуже компьютерных сетей и графики? А заменять Серёжу Игорем — полный бред. Они же вместе всегда, в этом и суть! Волков демонстративно ложится поудобнее, принимаясь сверлить взглядом крайне неаккуратно подстриженную рыжую макушку. Мать Серёжи устроила бы им скандал, если бы увидела. Благо, сейчас она заглядывает к ним реже, чем раньше. — Игорь никуда не пойдёт, — почти с укором говорит Олег, подпирая голову кулаком и перекатываясь набок, — Вчера год был. Со смерти Константина Александровича. — Я совсем забыл! — резко стряхнув с себя сосредоточенный вид, Серёжа даже вскакивает, ещё держа в руке карандаш, — А мы же даже не пришли к нему! — взгляд у него взволнованно заметался. Это плохой знак. Олег быстро встаёт, требовательно за плечи усаживая Серёжу на место. Поправляет настольную лампу. Ставит руку с карандашом как раз к резко оборвавшемуся уравнению в тетради. — Игорю это было не нужно… Ты его знаешь. Хотел бы — сказал, — серьёзно аргументирует Олег, в душе ругая себя за то, что врёт. Не сказал бы Игорь ничего. Может и вправду хотел их видеть. — Надеюсь, что это так, — задумавшись над его словами вставляет Серёжа, — Сделаешь на ужин что-нибудь? — Уже, — язвительно отвечает Олег, — Я звал тебя полчаса назад. Ты что мне сказал? Ещё пару минут, — У пристыженного Серёжки даже кончики ушей порозовели. Он отводит взгляд на разложенные перед собой конспекты, недолго разглядывает их, думает о чём-то, вертит в руке всё тот же карандаш. Волков легко с умилением улыбается. Он, конечно, не сердится. — Да, засиделся… А тебе разве не нужно к сессии готовиться? Ты в последний раз на парах был зимой вообще, — поставив карандаш в стакан рядом, уточняет он с до крайности серьёзным видом. Настала его очередь поотчитывать Олега. — Сегодня приказ об отчислении получил наконец-то, — будничным тоном говорит Волков, будто это и не новость вовсе, — Завтра перед работой зайду расписаться, — пожимает плечами парень, уже догадываясь, куда разговор сейчас неизбежно свернёт. Такая перспектива ему совершенно не нравится. — В армию сильно захотел?! Олег, блин, твою мать! Мы же говорили про отчисление! Это ужасно безответственно! — снова поднимаясь, Серёжа хватает его руки в свои, нервозно сжимая. Он не злится, а выглядит испуганным этой новостью и даже сбитым с толку. Олег не нашёлся, что на это ответить, виновато потупив взгляд в пол. Конечно, в армию он не хотел. Но и в бухгалтерах ему тоже было не место. Он поступил не от большого желания. Вот и получается, что Игорь с Серёжей сейчас идут к мечте, а он тут как бы мимо проходил. Эта мысль его всегда задевала. Всё это отражается в его печально-тёмных глазах, так что Серёжа быстро гладит его по затылку, прижав к себе. Будто неумело успокаивает ребёнка, готового вот-вот заплакать. Странно, но Олегу тут же становится легче, будто из тела разом выбивает всё напряжение и мысли становятся яснее. — Так ты пойдёшь ужинать? — обнимая в ответ, спрашивает Олег, устроив голову на плече парня. — Я всё-таки ещё позанимаюсь… — он нервно потирает лицо, — Ты меня смутил с этим всем… Маме сам скажешь? — Сам. Серёжа кивает, ещё заметно волнуясь и неспешно садится за стол, спрашивая самым своим трогательным голосом, — Не обидишься? Олег тут же шутливо надувает губы, отворачиваясь к стенке. Серёжа весело смеётся и снова погружается в свои конспекты. Волков только усмехается, видя, как Разумовский носом клюёт в тетрадку. С чего начали, к тому и пришли. Ужин он приносит прямо на рабочий стол. Парень знает, что сам Разумовский наверняка забудет поесть. А если что-то стоит прямо под рукой, то шансы заметно увеличиваются. Не зная, как ещё убить время, парень расстилает постель, чтобы Серёжа не спал сидя, как это иногда бывало. И всё это время странное чувство не покидает Олега. Будто какая-то мысль в голове маячит, но так быстро возникает и исчезает, что Олег никак не может понять, о чём именно он думает, что его так смущает. — Ты куда на ночь глядя? — вопрос застигает Олега уже у двери, с курткой в руках. — Думаю, я должен кое-что сделать, — таинственно бросает Волков, выбегая за дверь. Серёжа тревожно закусывает карандаш. После того, что случилось пару лет назад он стал очень неспокойным касательно безопасности парней. Олег же хорошо осознаёт, что ему придётся бежать по ночному городу, ведь метро уже не работает. Но это неважно. Потому что Игорь нуждается в нём. Это точно, Волков чувствует. Как назло заморосил неприятный тёплый дождик, от которого не получалось скрыться. Резко срывающиеся с неба капли попадали прямо в затылок, словно вбивая мысль: быстрее, быстрее, к нему. И Олег бежит не обращая внимания на промокшую насквозь обувь. Спустя час дыхание сбивается, обжигая лёгкие при каждом излишне порывистом вдохе, но он не замедляется даже. Минует один переулок за другим, зная, что осталось немного. — В такой час… Олег? — Прокопенко так и опешил, увидев за дверью Олега с влажно блестящим загорелым лицом. Некоторое время он ждёт объяснений, но Волков молчит, пытаясь отдышаться и излишне довольно улыбаясь. — Я к Игорю. — Это понятно, что не ко мне. Стряслось у вас чего? — с искренним интересом спрашивает он. Фёдор Иванович выглядит заспанным, его усы смешно топорщатся и он постоянно порывается зевнуть. Но свет в комнате за его спиной не погашен, значит, Олег никого не разбудил. Это уже радует. Ему приходится сделать ещё один неровный глубокий вдох, чтобы ответить, что всё в порядке. Игорь выходит из кухни в своём привычном спортивном костюме. Он выглядит рассеянным и будто дезориентированным, Олега, ведущего беседы с Фёдором Ивановичем замечает не сразу. А когда его взгляд всё же падает на парня у дверей, Гром даже не улыбается приветственно. Просто смотрит, чуть хмурясь, будто думает, что ему снится. — Игорь, давай поговорим? — обращаясь больше к Прокопенко, просит Олег, несмело перешагивая порог квартиры под неприятное чавканье в кроссовках. Фёдор Иванович, конечно, разрешает. Он к Олегу всегда хорошо относился, видя, что парень он отличный и такого друга Игорь едва ли ещё найдёт. — Фёдор Иванович… — Можно, Игорь, конечно можно. Только тихо сидите. Ленка-то уж спит. — Проходи тогда, — Игорь кивает на просторную комнату за собой. Олег быстро стаскивает с себя бесформенные кеды и влажно блестящую кожаную куртку, до которой он наконец-то дорос. Забыв про всё, он кидается к Игорю на шею, крепко обнимая парня. Гром сперва медлит с ответом, отводит опасно качнувшуюся кружку с кипятком. Прокопенко странно усмехается в усы и быстро оставляет их, скрываясь в спальне. Мало ли, что у молодёжи может быть. Воцаряется домашняя тишина. Только тикают старые ходики с резными стрелками, гирьки которых постоянно задевают стоящий внизу цветок с пышными сочными зелёными листьями. — У Серого что-то? — Игорь всё-таки кладёт ладонь на его затылок, поглаживая смолянистые, слипшиеся пряди, — Помощь нужна? — Почему обязательно что-то случиться должно… Я просто соскучился. Ты ведь к нам не заходишь почти. Серый постоянно про тебя говорит, — куда-то в шею Грома шепчет он, не желая выпускать его родного тепла. Парень тут же весь напрягается, отставляет чашку на тумбочку рядом. Про переезд они говорили кучу раз, но его отчего-то смущала перспектива жить втроём. Хотя в школе они неплохо уживались несколько месяцев в одной квартире, не считая случая, когда Олег выбросил все вещи Игоря к входной двери и, по сути, выгнал, но сейчас они вспоминали об этой ситуации со смехом. Олега он не то, чтобы обнимает, скорее просто держит в своих руках, немного рассеянно глядя перед собой. Волков это чувствует и поэтому расстроенно выдыхает, возможно, чуть громче, чем следовало. Он неловко целует Грома в небритые щёки, требуя ответной нежности. Игорь смотрит на него мутными от усталости, сильно посветлевшими глазами. Цвет лица у него практически серый, а под глазами залегли тени, которые были привычными на фарфоровом лице Серёжи. У Игоря это выглядело непривычно-пугающе. — Прости, Олег, — наконец-то произносит Игорь, осторожно целуя в ответ, — Я плох в отношениях, — видно, что эта мысль ужасно расстраивает Грома. — С чего ты взял? — Я на учёбе целыми днями… Вам времени не уделяю совсем. Друг из меня тоже херовый. Не помню, когда Юлю видел в последний раз. С Димкой видимся только на учёбе, — Гром запрокидывает голову, рассказывая вполголоса. — Мы на тебя не злимся! Серёжа вон тоже за столом засыпает, от конспектов отлипнуть не может, сессия у него… — Ещё вчерашнее. В глазах у Игоря вспыхивает такая нечеловеческая тоска, что у Олега даже дыхание спирает. Он робко берёт Грома за руки, оглаживая сбитые на тренировках костяшки, не осознавая, имеет ли он право сейчас хоть что-то говорить. Он знает, что чувствует сейчас Игорь, понимает его лучше, чем кто-либо другой. — Я со всем смирился, — шепчет Игорь, охотно подставляя израненные руки под грубые пальцы Олега, так нежно поглаживающие, — Но сколько я ему гадостей наговорил за жизнь… Я просто надеюсь, что он никогда не злился по-настоящему, — спокойно говорит парень без видимых страданий. — Никогда. Ты его — сын, он бы никогда… — Олег не успевает договорить. — Ты весь вымок и замёрз наверняка. Держи. Садись, — прерывая скребущую по сердцу тему, Игорь суёт дымящуюся кружку с горячим чаем Олегу, — Оставайся, — он усаживает Олега на широкий диван, где обычно сам спал, — Не побежишь же сейчас обратно. Ложись на диване. А у меня ещё не все задания выполнены. Завал. Игорь кивает на стол, где уложены две ровные и довольно высокие стопки книг. Посередине тетрадь, исписанная вдоль и поперёк. Совсем как у Серёжи. Олег тянет Игоря на себя, не давая встать, почти по-ребячески укладывает его голову к себе на подтянутые колени. — Да подожди. Забей ты на учёбу хоть на день, — он ерошит вьющиеся русые кудри. — Не могу, Олег… Хотя спать хочется, но не могу я, — зевая, подтверждает Игорь и проигрывая в неравном поединке, всё же укладывает голову на его коленях, накрывая их, лежащим на спинке дивана одеялом. — Давай поспим. Только дай Серёже позвонить. Ты же знаешь, он не спит, пока я не отзвонюсь или не вернусь. — Как я по нему соскучился… — выдыхает Игорь, доставая из кармана серебристую раскладушку. — Если правда соскучился, то отменяй все дела и всю учёбу в среду. На природу поедем. — Ну Олег… — Без возражений! Давай телефон.***
Лес вокруг них тихо колышется, а в траве стрекочут кузнечики. В такой тиши даже кажется, что звучит мерцание звёзд. Все трое молчат, не желая перебивать дивную композицию природы. Олег довольно растягивается на клетчатом пледе, закинув руки за голову. Он довольно глядит в темнеющую синеву неба и в профили сидящих рядом парней. Они смотрят друг на друга с невероятным обожанием, забывая про всё вокруг. Игорь уже не выглядит таким измотанным, да и Серёжа давно столько не улыбался. — Вы такие красивые, — наконец нарушает молчание довольный Олег и, подцепив со стоящей рядом тарелки несколько крупных виноградин, угощает сначала одного, а потом другого. Приятный запах хвои и свежей травы пробуждает приятные воспоминания, связанные с этими местами. Они всегда проводили тут большую часть лета. — Ты у нас тоже, — умильно улыбаясь, отвечает Серёжа. Фонарь, стоящий на краю пледа, даёт совсем слабый жёлтый свет, отблески которого игриво переливаются на светлых Серёжиных волосах, уже растрепавшихся. Он немного пьян, поэтому лицо у него непривычно спокойное, чуть разморённое и очаровательно покрасневшее. Слегка подёрнутое сонливостью. — Спасибо, что устроил это всё, Волче, — Игорь ласково оглаживает скулу умиротворённо вздыхающего Олега, спускаясь к шее, — Мы давно никуда не выбирались. — Да, точно-точно, — подхватывает всё более заметно розовеющий Серёжа, усаживаясь на бёдрах Олега, чтобы поцеловать его. Игорь усмехается, недолго за этим наблюдая и притягивает Серёжу к себе, тоже требуя поцелуя. Голову кружит и от терпкого вина, на которое Волков явно потратился, и от чувства долгожданной близости в тёплую летнюю ночь. Как раньше. По спине Грома пробегают мурашки, когда увлёкшийся поцелуем Разумовский, начинает требовательно лезть к нему под футболку. Олег шутливо хлопает Серого по бедру за излишнее бесстыдство. Волков при этом ещё и посмеивается, видя, как обычные поцелуи завели Разумовского. Он неспешно расстёгивает ширинку, мягко, дразняще проводит по стволу. Серёжа тут же отрывается от истерзанных губ Игоря, простонав. Гром тут же властным движением оттягивает его непривычно короткие волосы, заставляя чуть заскулить, когда на бледной шее расцветает первый засос. Игорь это очень любит. — Серьёзно? — с насмешкой говорит Олег, намеренно лениво поглаживая Серёжу, и наслаждаясь тем, как тот едва приоткрывает рот, даже не для стона, а от усиливающегося удовольствия, — Ещё ничего не произошло, а ты уже течёшь? — Ну он же говорил, что скучал, — в тон ему отвечает Игорь, быстро стаскивая с Серёжи мешающую майку и джинсовку. Серёжа дышит в разы тяжелее, подаваясь бёдрами вперёд, в ладонь Олега. Парень тут же поводит плечами, по которым гуляет ласкающий лёгкий ветерок. Серёжа вызывающе кивает парням, но тут же задыхается под градом из прикосновений, которые застигают его повсюду, в самых чувствительных местах. Потому что они знают, где эти самые чувствительные места. Язык Игоря влажно проходится по уху, спускаясь к выразительной челюсти, где он оставляет поцелуи, а затем к солоноватой от пота шее, по которой Игорь снова широко проходится языком, заставляя Серёжу отчаянно хвататься за свои плечи от усиливающейся дрожи в коленях и проходящего по телу жара. А пальцы Олега уже оказались на ягодицах. Он знает, что Серёжу не нужно долго растягивать, но лишить себя удовольствия не может. Парень тихо постанывает в такт ускоряющимся движениям. Для удобства Олег придерживает его за бедро, насаживая на собственные пальцы. Серёжа в блаженстве закатывает глаза и тут же неожиданно оказывается снизу. Олег плавно укладывает его на лопатки и поравнявшись с Игорем, целует с жаром, вдыхая знакомый аромат. — Я сейчас кончу, — заелозив выдыхает Серёжа, привлекая их внимание, — Вы слишком классные, — он пропускает волосы через пальцы, убирая их с лица. — А ты-то какой, — немного хищно улыбается Игорь, склоняясь к нему и призывно прогибаясь в спине. Волкова это приятно удивляет, так что свободной рукой он ненавязчиво давит на копчик Игоря. Обычно Грома приходилось подолгу упрашивать. А тут парень и сам не против. Ладонь Волкова оставляет звонкий шлепок на крепких ягодицах парня, который только продолжает прогибаться, вытягивая руки и пальцами забираясь в мягкую траву. Когда Волков касается его ширинки, Игорь сдержанно выдыхает, ложась на спину рядом с дрожащим от удовольствия счастливым Серёжей. Олег, недолго думая, жестом направляет их, чтобы целовались. Ему это всегда по особенному доставляло. — Уже можно? — получив от Серёжи одобрительное мычание, Олег без промедления стаскивает с него джинсы, — Игорёш, иди ко мне. — У тебя глаза красивые. — А ты романтик, Игорь, успеваешь в глаза смотреть. Гром тихо усмехается, окончательно избавляясь от мешающих шорт, и с промедлением, но всё же подставляется под пальцы Волкова. Игорь теснее, чем Серёжа, который уже устроился на четвереньках, прогнувшись так, что грудь размеренно проезжается по мягкому пледу от каждого неторопливого движения Олега. Он сегодня не собирается никуда торопиться. На удивление, Гром практически не шипит и не ругается, порой отводит взгляд стыдливо или чуть морщится, но не более. Понимая, что уже можно, Олег тут же выходит из Серёжи, который вздрагивает так крупно, что едва не падает. — Олег, — скулит обиженно Разумовский, надувая губы, — Я тоже хочу, — он чуть приподнимается, догадываясь, как красиво его кожа выглядит в мягком жёлтом свете фонаря. — Ну иди ко мне. — Давай, Серёж. — Это… Смущает очень. Олег едва не смеется. С каких это пор Серого смущали подобные предложения — неясно. Они втроём уже делали друг с другом всё, что можно. А то, что предложил Гром — просто невинное развлечение. Серёжа без промедления перекидывает ногу, уткнувшись коленками в плечи Грому, и оказавшись лицом к Олегу, который сосредоточенно следит за тем, чтобы не сделать Грому больно. Поняв, что Игорь наконец полностью расслабился, позволяя приятно заскользить внутри, Олег быстро целует Серёжу, у которого от горячих ласк Игоря взгляд мутился и дыхание заметно тяжелело. Он хватается за плечи Олега почти беспомощно и тут же кончает, вскрикнув. — Игорь, ты слишком хорош в этом, — сонно проговаривает Серёжа, медленно сползая на плед рядом с ними, и задрав ему футболку, поглаживает рельефный торс Игоря, — С ума сойти… — он неловко потирает колени друг о друга. — Игорь и здесь хорош, — с хитрым прищуром соглашается Волков, подаваясь бёдрами вперёд. Игорь в ответ срывается на громкий стон, тут же закусывая губу. Спустя час они всё так же лежат, глядя на звёзды, мелкими искрящимися точками раскиданные по небу. Свет от фонаря будто стал ещё слабее, лишь слегка освещая их блестящие лица со слабыми умиротворёнными улыбками. Олег блаженно прикрывает глаза, чувствуя, как Серёжа сильнее прижимается и как Игорь невнятно что-то шепчет на ухо, что-то доброе… Он так их любит. И он счастлив по-настоящему, что впереди у них целое лето и целая жизнь.