Иногда стоит убирать шипы

      Антон проснулся уже заранее уставшим. А ещё слегка потерявшись во времени. Так всегда происходило, когда он ложился спать перед сменой — стоило ему проснуться, сразу же казалось, словно наступил следующий день, а затем, после того, как он разлеплил глаза и посмотрел на часы в телефоне, сразу становилось понятно, что нет, не наступил, ещё только шесть часов вечера.       Брата до сих пор нет и это радовало.       Раскрыв веки, он всё же встал, но лишь ради того, чтобы заварить себе немного кофе. Артём, конечно, не разрешал ему и этого, говоря, что тот должен сам пахать ради этого (зачастую, эти слова и являлись причиной частых голодовок парня, а старший же кличет его анорексиком), а не наслаждаться «бесплатными довольствами». Иногда парень даже возвращался к мысли, что в детском доме ему было немного лучше. А затем сразу же вспоминал почему так возненавидел это место.       Антон прошёл на кухню, по пути захватив из пенала в коридоре пачку гречку, радуясь, что особо париться над едой для брата не надо будет, ведь в холодильнике лежат сосиски, одну из который он взял, надеясь, что Артём не считал каждую, поэтому и пропажи не заметит. Поставив вариться крупу, Шастун отсербывает из кружки, немного взбадриваясь.       Он радостно улыбается, думая о том, что сегодня с ним на смену ещё выйдет довольно классным бариста — Сергеем — что всегда свои волосы собирает в некое подобие пучка. А ещё, если парень выглядит слишком уставшим, он делает ему кофе за счёт заведения. Возможно, кто-то, взглянув на них со стороны, подумал бы что они друзья, но нет — они общаются так только на работе, а даже если вне её видятся, то просто делают вид, что друг друга даже не знают. Странно? Возможно, но для них так даже удобнее.       Церемониться с одеждой он не стал — вытащил из шкафа первую попавшуюся толстовку и джинсы. Всё равно на работе ему надо будет переодеться в рабочую форму, так что нет никакого смысла в том, чтобы заморачиваться над такой мелочью, как красота внешнего вида.       Вернувшись на кухню и выключив плиту, парень спустя некоторое время, как крупа немного подостынет, пробует гречку на вкус. Убедившись, что она хотя бы съедобная, он выходит в коридор.       Пробежавшись глазами по открытым дверям, ведущие в разные комнаты, тем самым удостовериваясь, что ничего не забыл сделать, и потом до него не докопается завтра Артём, Антон подошёл к входной двери и, взяв ключи с тумбочки, вышел в подъезд. Живот неприятно урчал, напоминая о себе, и во всём теле вновь начала ощущаться заметная слабость.       Надо бы поесть, а то, кажется, я так не отработаю смену.       Шастун достал телефон и посмотрел на время.       Отлично, у меня ещё будет около двадцати или даже тридцати минут до начала работы, когда я приду в кафе. Думаю, там я и поем. Если, конечно, я дома не забыл деньги.       Резким движением сняв рюкзак, парень начал шариться по карманам, ища купюры или хотя бы мелочь. Всё-таки вытащив небольшую сумму, Антон прикинул, что ему хватит на его любимый салат и даже на какое-нибудь пирожное с кофе. Правда, после такого роскошного ужина ему придётся экономить до зарплаты, вновь перебиваясь какой-нибудь дешёвой лапшой. Но даже когда деньги придут, то сразу около половины он отложит в копилку (из-за чему ему так-то тратить средства по минимуму приходится всегда, но зато он уверен, что на пару-тройку месяцев съёма квартиры ему уже хватает). Но ждать надо будет всего чуть больше недели, так что можно себя хоть немного побаловать, по крайней мере, так считал он сам.       Так же из сумки он выудил довольно убитые жизнью наушники, когда-то они даже были белыми, а не какого-то сероватого оттенка, у которых было невероятным везением, если оба наушника работали без долгого ритуала подбора правильного положения провода. Вставив их в мобильник, он перемешал свой плейлист. Заиграла одна из песен Найтивыход. Глядя на него со стороны, можно было подумать, что он беззвучно подпевает какой-то весёлой песне, ведь, судя по его походке, так и есть, но на самом же деле строчки были довольно депрессивные, как, впрочем, и сама мелодия.

***

      Зайдя в заведение, парень радостно улыбнулся — его любимое место, что было в самом дальнем углу, где из окна открывался просто шикарный вид на сквер напротив, оказалось свободным. Именно туда он и сел. Пока Антон ждал официанта, на взгляд ему попалась, которая, оказывается, теперь есть на каждой стене, выделяясь лишь белыми лампочки, ведь чёрный провод сливался с цветом краски, в который помещение, по словам Серёжи, перекрасили где-то год назад.       Влад, с которым у Шастуна были не лучшие отношения, неспешно подошёл к нему.       — Всё-таки припёрся, да? — раздражённо спрашивает он.       Антон, честно говоря, не понимал почему именно этот человек к нему так относится. Он ведь даже ничего тому не делал, так какова же причина неприязни? Он лишь первое время парился об этом, а потом забил.       — Слушай, я сюда не цапаться пришёл. Так что, будь любезен, просто молча прими мой заказ. Я буду «Цезарь», пирожное «Красный бархат» и американо, — быстро сказал парень, не давая ничего сказать Маркову.       — Хорошо, — едва ли не со скрипом зубов, ответил он, записав всё, что ему сказали.

***

      Бросив взгляд на настенные часы, Шастун понял, что до начала смены у него осталось пятнадцать минут, как заметил официанта, что идёт в его сторону.       — Неприятного аппетита. Ах да, чтобы ты подавился, — лживо улыбнувшись, «добродушно» пожелал Влад.       А тебе хорошо погореть в аду, — про себя произнёс Антон, беря в руку вилку.       Салат тут, как и всегда, просто божественный. Парень бы с радостью даже растянул его, но приходилось есть быстро, чтобы успеть ещё и переодеться.       Кофе был тоже отменный, а ещё и довольно горячий. Полгода назад он бы даже не смог такой пить, желая разбавить его молоком, но после парочки случаев, когда Артём возвращался раньше положенного и иногда едва ли не обжигающий напиток просто приходилось допивать в несколько глотков, Шастун уже более-менее привык и поэтому спокойно пил американо.

***

      Переодевшись в уже такую привычную белую рубашку, Антон взял свой блокнот и, бросив недовольный взгляд на Маркова, вышел в зал, быстро спрашивая у Серёжи, который вышел на десять минут раньше, у кого ещё не приняли заказ.       Всё шло как обычно, единственное, что удивляло парня — людей было немного больше, чем всегда, но он всё равно всех успевал обслуживать, так что его это ни капли не расстраивало.       Шастун оглядывает практически пустой зал — всего один столик был занят — и после переводит взгляд на часы. Два часа ночи. Улыбнувшись, что большая часть мучений позади, он пошёл к мужчине, что уже определился с заказом.       Лишь по одному взгляду на него можно было сказать, что тот пьян. Так что, стоило Антону приблизиться и спросить: «Что вы будете заказывать?», как тот резко набросился на него, начиная трогать везде, где успевает. Даже залезает под рубашку, приговаривая, что-то в духе «ты такой красивый, что крышу сносит» или «хочу тебя прямо здесь». Увы, скинуть эту тушу с себя не получалось, так как незнакомец был пьян, а у него самого было не слишком-то много сил в руках, несмотря на то, что этого хватало на самозащиту в драках.       Лишь спустя пару минут охранник оттащил мужчину, буквально выпинывая его на улицу.       Серёжа подбежал к Шастуну, что уже лежал на полу в позе эмбриона и беззвучно плакал.       — Антон! — воскликнул Матвиенко, отчего парень испугался и постарался сжаться ещё сильнее. — Тише, это я, — он положил ему руку на спину, успокаивающими движениями поглаживая его.       — Не трогай меня! — истерично воскликнул он и дёрнулся, рукой задевая бариста, из-за чего тот чуть не свалился на пол. — Пожалуйста, — тихо добавил.       В голове у него снова проносились воспоминания, от которых тот ещё пуще начал истерить.       — Тихо, Антон, всё уже хорошо. Пойдём, я помогу тебе дойти до туалета, ты умоешься, а затем посидишь немного в подсобке, пока не успокоишься, — едва скрывая беспокойство, говорил Серёжа. — Давай мне свою руку.       Где-то через минуту парень всё же поддался помощи друга, надеясь, что тот его не обманывает и ничего не сделает с ним.       Зайдя в уборную, Матвиенко включил холодную воду и ополоснул лицо Шастуна, приводя того хотя бы немного в чувства.       — Ты как? — аккуратно интересуется бариста.       — Лучше… Спасибо, — тихо отвечает он, поправляя форму.       — Так, подсобку, вроде, не закрывали, посиди пока там, хотя бы немного отойди. Я за тебя буду обслуживать, всё равно людей почти нет, так что не беспокойся. И да, даже не говори, что всё нормально, — последнюю фразу Сергей добавил, когда увидел, что Антон открывает рот, явно желая возразить тому.       — Хорошо… Большое спасибо тебе, Серёг, правда, — грустно улыбнувшись, парень обнимает друга, хоть и из-за их разницы в росте это не так уж и удобно.       — Ты, главное, держись. Я бы с тобой посидел, но, увы, нас сегодня всего двое. Лёха же отпросился, а так бы вы вдвоём были.       — Да, я помню.       — Ладно, я пойду, — услышав звон колокольчика на входе, говорит Матвиенко. — Я скоро тебя проверю.       Антон не помнит как зашёл в небольшое помещение. Ровно как и не помнит как скатился на пол, довольно неприятно ударившись о пол. Он лишь помнит как пытался не вспоминать те времена, когда он ещё мог доверять людям, хоть и с трудом. Пытается вновь забыть то, как им просто воспользовались, а затем начали высмеивать. Пытается удалить из памяти всё это унижение.       С полчаса он сидел так, не двигаясь и пустым взглядом смотря куда-то сквозь полку.       Нет, мне нельзя сейчас сидеть без дела. Я с ума иначе сойду так, — здравая мысль всё же пробилась в его голове, так что он быстро поднялся на пол, осознавая что за это время ноги успели затечь. Немного размявшись, он всё-таки вышел в зал, бесшумно подходя к Серёже.       — Ну что?       — Блять! — крикнул Матвиенко, чуть не выронив из рук блокнот и испугав женщину, что неспешно пила чай. — Антон, не пугай меня. Ты как?       — Нормально, — врёт парень, надеясь, что бариста не просечёт этого.       — Точно?       — Да. Я смогу доработать смену, не беспокойся, — слегка улыбнулся уголками губ Шастун.       — Хорошо. Но помни — ты всегда можешь мне выговориться.       — Да, конечно, Серый, я запомню.       Да, работа точно помогает отвлечься — парень прекрасно понимал это.

***

      Зайдя домой, Антон сразу же пошёл в душ, желая смыть с себя столь неприятные касания, которые словно горели на теле, то и дело напоминая о произошедшем. Проведя там с где-то час, половину времени из которого он водил губкой, будто бы это помогло убрать те фантомные ощущения.       Спать хотелось жутко, но Шастун лишь собрал рюкзак, кое-как вспомнив какие у него будут уроки, и вышел обратно на улицу, где, к счастью, успело уже потеплеть, хоть и немного, но идти всё равно было приятнее.