***
Прохладная вода смывала пот и грязь, стекая по телу вниз. Густая чёлка намокла и прилипла ко лбу. Харука стояла под душем, закрыв глаза. Надо было хоть немного взбодриться. Хотелось спать, но дома её ждало задание по физике. Как же хотелось плюнуть на него и улечься спать пораньше, но тогда мама опять будет злиться из-за плохих оценок Харуки, новые крики, скандал, обиженные взгляды и нарочито презрительное молчание. Этого Харуке не хотелось. Поэтому как-нибудь пересилит себя, опять честно попытается сделать хотя бы половину задания, скользнёт сонным взглядом по экрану телефона, чтобы понять, что уже давно за полночь, и через пять минут провалится в сон. Вытершись полотенцем, Харука застыла, опустив голову. Розовая плитка на стене блестела под ярким светом, вода быстро убегала в водосток. Харука надела бельё, накинула кендоги, куртку из формы для кэндо, и вышла из душевой. Голова гудела, наверное, слишком сильный мэн зарядили. Ну ничего, на следующей тренировке, как только начнутся поединки, она ещё покажет. Наверное. — Чего ты такая грустная? — спросила Сокудо, застёгивая рюкзак. — Я грустная? — хмыкнула Харука и подняла голову, вскинув брови. — Да не, всё хорошо. — Ты же поедешь на соревнования в Окинаву? — Ага, — кивнула она, натягивая носки. — Записаться надо, — вздохнула Сокудо и замерла, подставив руки под подбородок. В тишине Харука переоделась, сложила форму и убрала её в рюкзак. Потом накинула куртку и переплела хвостик. Её волосы, тёмные, густые и гладкие, хорошо слушались, и Харука могла спокойно заплетать их, как только заблагорассудится. Только вот носила она в основном хвост, потому что на что-то посложнее утром времени не хватало. — Надо. Ну, ещё неделя есть, я в выходные гляну, что там. Они вышли из раздевалки, в коридоре Сокудо ждал папа, высокий такой, почти два метра ростом. Ивабаро Такаши был для Харуки примером для подражания, уже давно получил третий дан и, когда сенсея не было, вёл тренировки. Они с Сокудо были похожи — оба с густыми бровями, схожими лицами и весёлыми карими глазами. — Соку-чан, вода есть? — На, — бросила она, выудив из рюкзака бутылку, и протянула папе. — Юхи, ты знаешь, что в Окинаву полетишь на одном самолёте с Соку? — Да? — Харука подняла брови. — Э… Ну ладно. Сейчас узнала. А билеты когда будем покупать? — Думаю, за две недели будет нормально. Ты тогда с родителями обговори, предупреди их, хорошо? Харука кивнула. Наверное, мама опять будет недовольна, что приходится покупать билет. Ненужные расходы, Харука и без соревнований пережила бы. Да и вообще без кэндо, зачем ей это? Но Харука была крайне не согласна с матерью, кэндо было чем-то сродни её второй жизни. Жизни, которая ей нравилась. — Придёшь завтра на детскую тренировку? — спросила Сокудо, выходя на улицу. Ивабаро ждали другие кэндоисты, он кивнул им. — Думаю, пойду. Ну посмотрим, как со временем будет. Сенсей вёл тренировки и у взрослых, и у детей в школе Шираюки. Харука сначала ходила на детские, а потом пристрастилась и к взрослым. Разве что у взрослых они были всего три раза в неделю, а у детей все будни и пораньше — Харука успевала на них сразу после школы, только заскакивая домой на обед. Сокудо тоже ходила к детям, ей было всего двенадцать, на взрослых она появлялась не так часто, только когда в школе были каникулы. Иногда вместе с Сокудо и Харукой на детской тренировке появлялся и Йошито, хоть ему и было уже где-то за тридцать (сам Йошито по поводу своего возраста ничего не говорил и лишь отшучивался). Если Харуке хватало запала, она вместе с сенсеем и Йошито сразу после детской тренировки ехала на взрослую. Мама об этом не знала — днём она работала, а Харука не рассказывала. Уже привыкла, что любое самовольство и распределение времени не так, как сказала мама, приводит к разладам в их небольшой и не очень-то дружной семье. Пока взрослые разговаривали и смеялись, Сокудо с Харукой шли чуть позади, и Сокудо рассказывала, как сегодня в школе они ловили невесть откуда прибежавшую кошку. Довольно улыбалась, размахивала руками и поправляла большие наушники, висевшие на шее. Сокудо вообще была весёлой. Харуке казалось, что похожа она на маленького лопоухого щенка. Остановились они на перекрёстке. — Ну ладно тогда, — сказала Харука, махнула Сокудо и поклонилась взрослым. — До свидания. — Хару-чан, — позвал Ивабаро, — с нами не хочешь? Они шли в бар, Сокудо тоже с собой брали. Наверное, пить ей не разрешали, но компания была весёлая, наверняка рассказывали интересные истории. Харуке тоже хотелось, но… Но. — Не, спасибо, — она улыбнулась и мотнула головой. — Мне уже домой пора. В автобусе можно было немного поспать. Харука, понадеявшись, что не пропустит остановку, закрыла глаза. Как же приятно было снять тяжёлый рюкзак с формой со спины и поставить его на колени. А в Окинаву придётся тащить доспехи и синай… Дома Харука оказалась на удивление быстро. Вышла из автобуса и вдохнула вечерний воздух. Было тихо. Накинув обе лямки рюкзака, Харука медленно шагала по пустому тротуару и смотрела себе под ноги. Подумалось об ужине. Что мама приготовит? Хотя, наверное, опять будет рис. Харука поджала губы. Ну, не так и плохо, хотя бы ужин есть, а то мало ли мама опять заявит, что устала после работы и очередь готовить вообще теперь у Харуки. Ключи в руке звякнули, Харука вставила один в замочную скважину, но замерла, так и не повернув его. Выдохнула, стоя в тёмном пролёте, перебирая пальцами край куртки. В голове было пусто, ни одной мысли, словно все они, как и Харука, устали и уже не желали даже двигаться. Наконец, она провернула ключ, но дверь не открыла, оттягивая момент встречи с квартирой. — Заходи уже, что застыла? — послышался голос матери изнутри. Дверь распахнулась, чуть не ударив Харуку. Та отпрянула и пошатнулась под тяжестью рюкзака. Мама поджала губы. — Давай, не холоди квартиру. Снаружи было, в общем-то, тепло. Ужинали в тишине. Мама, видно, не хотела начинать говорить первой, а Харуке хотелось поскорее разобраться с физикой и уйти спать. А ещё нужно было разложить форму, чтобы высохла. Харуке начинало казаться, что всё радостное и родное оставалось там, за пределами дома, в школе, на тренировках, на улице. А дома опять рутина и поджидающая за углом кровати сонливость, готовая тихими шагами приблизиться к Харуке, как только она раскроет тетрадь, и незаметно закутать своей тяжёлой шалью. Харука угадала: закончила она поздно. Под конец пальцы отказывались держать ручку, и кандзи стали косыми, некрасивыми. Глаза болели, и Харука то и дело косилась на кровать, думая, не оставить ли всё на завтрашнее утро. В конце концов, можно будет списать у Масуми. Мама уже давно спала, и, казалось, все соседи тоже. Только она, Харука, делала глупое домашнее задание, уже чуть ли не засыпая над раскрытой тетрадью. В очередной раз вздрогнув, она открыла глаза и поняла, что нечаянно заснула. Включила телефон — на экране ярко зажглось «01:08». Харука поняла, что ничего путного уже не сделает, отложила тетрадь и, наскоро переодевшись в пижаму, завалилась спать. Пол под футоном скрипнул, словно укоризненно напомнил о том, что Харука не доделала всё, что нужно, но кто слушает полы? Сон уже висел в воздухе. Харука откинулась на подушку и зажмурилась, чтобы хоть как-то снять напряжение в глазах. Заснула она почти сразу.***
— Нишиноя, отдай, — велела Масуми и поджала губы. — Я тебя сейчас стукну. Нишиноя отмахнулся, прищурил один глаз и запустил карандаш Масуми аккурат вслед Сафудо, их однокласснику, с которым Нишиноя почему-то не поладил, и теперь своей глупой враждой, то ли шутливой, то ли нет, они надоедали всему классу. То подножки друг другу ставят, то тетради прячут, то, вот, кидаются друг в друга чем-то. Масуми скривила рот. — Все карандаши мне попортишь, — шикнула она, поднимаясь со стула, и грозно нависла над Нишиноей. — Ты мне новый теперь должен. — Подожди, тут творится правосудие… Он пригнулся и захихикал, наблюдая за тем, как Сафудо ищет кинувшего карандаш. — Я сейчас устрою тебе такое правосудие, что мало не покажется, — гробовым голосом проговорила Масуми, хватая Нишиною за шкирку. Тот завозмущался, что она сейчас раскроет, где он, перед Сафудо. Харука цыкнула. Вот узнает Нахаро-сенсей, так мало не покажется. Классная руководительница у 1-3 класса была хорошей, справедливой, но за нарушение дисциплины вполне могла оставить после уроков, вызвать родителей или потащить к директору, причём даже за нарушение самое простое. А Нишиноя с Сафудо могли устроить что-то помасштабней, втянув в потасовку и остальных мальчишек в классе. — Эй, Нишиноя, — неожиданно для самой себя позвала Харука, — тебя всё-таки взяли в команду? Ты вроде записывался. — Да конечно взяли, как могли не взять! — заявил он, скрестив руки. В него вдруг прилетел ластик. Нишиноя свёл брови и было вскинулся на Сафудо, но Масуми остановила его и, видно, пошла разбираться сама. Харука проводила её взглядом. — Вот так и могли, — бросила она, улёгшись на парту. Волосы съехали вниз и рассыпались по левому плечу. — Ты просто не видела, как я играю, — заявил Нишиноя и самодовольно улыбнулся. — Увидела бы хоть разок, сразу поняла, что меня просто необходимо взять. Где ты ещё найдёшь такого либеро? — А вы разве пускаете на тренировки посторонних? — Ну… Хм, — задумался Нишиноя и почесал пальцем щёку, — не знаю пока. Но всё равно, скоро будут соревнования, ты, Юхи, приходи, увидишь, что я очень крут. И у них соревнования. Харука хмыкнула, пробормотав, что посмотрит, как пойдут дела, отвернулась и уткнулась носом в деревянную поверхность парты. Утром Сугавара сказал, что сегодня они не смогут задержаться надолго, Харука лишь кивнула. Им с Сугаварой удавалось встречаться ненадолго, в основном на большой перемене, и то не каждый день. А после уроков и того реже. Харука даже радовалась этому — пускай Сугавара и помогал ей подтянуть химию, ей было жаль тратить много времени на что-то, что ей не нравилось. Хотя общение с Сугаварой было, пожалуй, приятным — он вёл себя спокойно, приветливо улыбался, хоть они были знакомы всего ничего, и не называл Харуку безнадёжной, когда она путала фтор и фосфор (до сих пор). А ещё она втайне благодарила Сугавару за то, что он даже взглядом не показывал, что считает Харуку непроходимо глупой, хоть она и подолгу не могла дать ответа на его вопросы. Они спустились на первый этаж, где было немного потише, Сугавара по-быстрому спросил Харуку по темам, которые они уже пробежали, и довольно кивнул: Харука запомнила почти всё. Глянув на часы, он закусил губу. — Ну, ещё пять минут, и мне пора, — предупредил Сугавара и посмотрел на Харуку. — Вот как-то так. В целом, если ты вечером ещё раз прочитаешь параграф, то будет вообще хорошо. — Ага, — рассеянно отозвалась она. Мысли Харуки были уже далеки ото всех параграфов. — Нишиноя говорил, что вы вместе состоите в волейбольной команде. Вы его всё-таки взяли? — Хе, да, — довольно кивнул Сугавара, откинулся на спинку стула и завёл руки за голову. — Он хорошо играет, видно, в средней школе много тренировался. Быстрый и почти не упускает мячи. — А, так он на тренировках не раздолбай? Сугавара удивлённо поднял брови и чуть не свалился, ему пришлось схватиться за парту. — Нишиноя-сан раздолбай? — Ещё какой, — хмыкнула Харука. — Сегодня ломал карандаши, вчера чуть не выкинул в окно чужую тетрадь, на прошлой неделе… Хотя нет. Решив, что лучше оставить все выходки Нишинои за дверьми класса и не пытаться испортить впечатление Сугавары о нём, Харука махнула рукой. — Ну, в общем, порой складывается такое ощущение, что ему просто некуда деть энергию. Вот и творит всякую ерунду. — Не, Юхи-сан. — Сугавара тихонько засмеялся. — На тренировках он отдаёт себя полностью. Харука понятливо помычала, подумав, что они с Нишиноей в этом похожи. — Наверное, не будь Ноя-сан учеником, посвящал бы волейболу всё время. Она кэндо тоже. — Хм, вот как. А ты? Они посмотрели друг на друга. — Мне нравится играть, — кивнул Сугавара, взгляд его стал серьёзным. — Очень нравится. Знаешь, пускай в последнее время команда Старшей Карасуно и проигрывает, я всё равно верю, что когда-нибудь мы вновь обретём талантливых игроков, которые смогут вернуть команду на прежнее место. — А ты? Ты разве не талантливый? Сугавара улыбнулся краем рта, так по-доброму и одновременно с толикой печали, что у Харуки почему-то сердце пропустило удар. — Нет. Я не талантливый, всего-то посредственный игрок. Так, ладно, мне уже пора бежать. До встречи, Юхи-сан. Он поднялся, махнул ей рукой и зашагал прочь. А Харука замерла на месте, думая, действительно ли она талантлива или, как сказал Сугавара, всего-то посредственность.