Exitus

Кайдена не было на командной палубе, когда поступил входящий сигнал. Он был в грузовом отсеке, быстро облачался в бронекостюм, пока «Нормандию» мотало и встряхивало. Стандартный протокол требовал: когда корабль находится в зоне боевых действий, все морпехи должны быть полностью экипированы. С одной стороны, чтобы не путаться под ногами у летного экипажа, с другой — чтобы подготовиться к неожиданностям. Всё произошло слишком быстро. Кайден не ожидал услышать приказ, раздавшийся по всей системе интеркома — ни сегодня, ни в любой иной день. — Покинуть корабль! Повторяю, всему экипажу — покинуть корабль! Кайден повторил эти слова, не веря, и воздух зазвенел от пронзительного баззера тревоги. Красные огни осветили палубы, четкими линиями указывая пути отхода к спасательным капсулам. Его руки давно отработанными движениями натягивали на тело бронекостюм, застегивая все крепления, пока он лихорадочно осознавал ситуацию. Подхватив пистолет и шлем, он направился к узкой аварийной лестнице, ведущей на жилую палубу. Сейчас было не самое лучшее время, чтобы застрять в заклинившем лифте. Слишком быстро. Наверху члены экипажа смены Б всё ещё вылезали из спальных капсул, всего несколько минут назад разбуженные экстренным вызовом на боевые посты. Они толпились в столовой, с распахнутыми глазами, стараясь удержаться на ногах при каждой встряске корабля. Протокол. Протокол при экстренной эвакуации спасал жизни, и Кайден, как офицер, был обязан сделать всё для его исполнения. Он выкрикивал приказы дезориентированным людям, взмахами руки указывая на ряды дыхательных масок вдоль стены. Он как раз пробирался сквозь толпу людей, подкрепляя приказы толчками, где это требовалось, когда огонь вырвался из прорези в переборке. Волны тепла тут же наполнили помещение. Капли перегретого лития брызнули из пролома, танцуя по палубе, будто бусины светящейся ртути. Кайден подбежал к переборке за огнетушителем. Он продолжил отдавать приказы, направляя гасящие струи на огонь. Но что-то в тепловой системе «Нормандии» вышло из строя, и его усилия были равносильны попытке потушить солнце. Внезапно рядом появилась Шепард. В зеленой броне, ярко отсвечивающей на контрасте с алыми всполохами пламени. Она уверенным шагом прошла мимо него к панели дальше по туннелю жилой палубы. Огонь продолжал прорываться сквозь прорезь в обшивке. Кайден слышал, как она выругалась, ударив кулаком по излучателю дисплея. — Где Джокер? — повернулась к нему Шепард. — В кабине! — сквозь шум выкрикнул Кайден. — Мне надо было дотащить Онагаву до четвертой капсулы. Мы начинаем терять атмосферу... — Проклятье, я сама за ним схожу! — она надела шлем, и шейные застежки со щелчком закрылись. — Я тебя не оставлю... — Займите капсулу, лейтенант! Шепард повелительно ткнула пальцем, не оставляя места для возражений, которых у него было в избытке. Она развернулась и взлетела по ступеням лестницы на командную палубу. Кайден чувствовал, как меняется давление, как начинает затвердевать бронекостюм под воздействием напряжения. Кислородные маски защитят экипаж, герметично запечатав лица и уши — им не грозила декомпрессия. Но вакуум был опасен, а оставшийся на корабле воздух был отравлен дымом и клубящимся пеплом. Кайден твердил себе, что Шепард справлялась с задачами и похуже этой — она всегда находила способы достичь своей цели. Но «Нормандия» умирала с ужасающей скоростью. Корабль раз за разом сотрясали удары, и системы ВИ не справлялись с компенсацией урона. Даже он вынужден был признать, что эта битва была проиграна. Кайден сосредоточился на тех членах экипажа, кто был без экипировки, распихивая их по капсулам. «Нормандия» снова содрогнулась. Пространство пронзили ужасающие звуки, и после резкого рывка искусственная гравитация отказала. Кайден взмахнул рукой и зацепился за выступавший поручень рядом с дверью капсулы. Последние остатки внутренних компенсационных корабельных систем окончательно вышли из строя. — Шепард! — позвал он её в коммуникатор, всматриваясь сквозь марево дымки и кружащихся обломков. Вокруг торчали изувеченные внутренности корабля, обнажившиеся, словно злобные пылающие зубы в пасти монстра. — Сэр! — прокричал кто-то из капсулы. — С вами у нас полная загрузка! Кайден прикусил язык, чтобы не бросить резкий ответ. Полная спасательная капсула должна была закрыться и отстрелиться с борта — без вопросов. Время их жизней отсчитывалось секундами, пока атмосфера пылала и уходила в космос. — Придержите капсулу! — раздался в коммуникаторе задыхающийся голос Шепард. Основное освещение погасло. Отблески пламени и раздробленный свет аварийной лампы отбрасывали танцующие тени на стены искореженного помещения. На другой стороне в мерцающем пространстве двигались силуэты. В тот же момент яркий оранжевый луч света пробил верхнюю часть корабельного корпуса, вспоров его нутро и оставив за собой искрящийся след и вспышки взрывов. Под его воздействием плиты палубы плавились и выгибались. Визжащий звук, с которым луч обрушился на истощенные остатки атмосферы, пронзил вибрацией всю конструкцию, ударив отдачей по руке Кайдена, которой он держался за поручень. И внезапно отблески этого адского света очертили летящего прямо на него Джокера. Кайден заметил, как под гладкой кислородной маской блеснули расширенные, полные ужаса глаза пилота. Он подался вперед и не без усилия ухватил Джокера за одежду. Затем потянулся назад и, крутанувшись, закинул его в центр капсулы. Посмотрел обратно сквозь дверь. Сделал вдох, чтобы позвать Шепард, но капсула закрыла створки прямо перед его лицом. Страх сковал грудь. Мгновение спустя вспыхнули двигатели, и Кайдена тяжело впечатало в дверь. Его бронекостюм и шлем спасли его лицо от травм, но Джокеру повезло меньше. Кайден почувствовал, как тот врезался ему в спину и слишком близко услышал влажный хруст перелома и сдавленный крик. Над дверью горел красный предупредительный сигнал, рядом с тремя зелеными. Кайдена на секунду накрыло замешательство. Это были лампы, сигнализирующие о статусе стыковочных зажимов — один из них не был снят. Но они точно оторвались от корпуса и вращались в открытом космосе. Видимо, с фрагментом корабля. Капсула могла выдержать вес ещё одного пассажира, но не многотонный кусок «Нормандии», тянущийся следом из-за заклинившего стыковочного зажима. Кайден тихо выругался. Все его инстинкты медика были против подобного решения, но рассматривать иные варианты у него не было времени. Он схватился за поручень переборки и крепко обхватил Джокера за торс, услышав, как тот подавил ещё один крик, с шипением дыша сквозь зубы. Капсула дернулась; эхо от рёва маневровых двигателей пронзило её корпус. Без гравитации, чувство ориентации в пространстве дало сбой, но Кайден боролся с собственным телом, удерживая Джокера подальше от твердых поверхностей. В нужный момент он оттолкнулся вглубь капсулы и схватился за выступающую переборку. На его счастье, Джокер оказался относительно легким. Оперевшись, он толкнул пилота на последнее свободное посадочное место, прижал ногой его бедро и резко опустил страховочные крепления ему на плечи. Капсула задрожала. Кайдена накрыл тошнотворный ужас. Годы подготовки к чрезвычайным ситуациям нещадно стучали в голове. Бесконечные часы тренировок на кораблях, на которых он служил. Он почти слышал, как сержант орет на него: «Если ты не пристегнут, то становишься свободно летящим снарядом массой в сто килограмм! Ты опасен не только для себя, и для остальных пассажиров на борту капсулы!». Свободно летящий снаряд. Будто решив заострить внимание на этой мысли, двигатели снова вспыхнули. Кайден сорвался с переборки и отлетел через всю капсулу, врезавшись прямо в бортовую кабельную систему позади. Бессвязные крики окружили его, и он попытался сориентироваться. Он готов был поклясться, что увидел её до того, как она появилось, каким-то эзотерическим шестым чувством, которое он принимал как должное большую часть жизни. В мгновение ока пульсирующая волна темной энергии прошла сквозь капсулу, сквозь тело Кайдена, воспламенив его мутированные биотические узлы нервной системы в диссонансе ощущений. — Что за чёрт это было? — послышался крик. Никто ничего не сказал, но ответ ясно вспыхнул в голове. Взорвалось ядро «Тантала». Тело было охвачено мерцающим подергивающимся синим пламенем. Нервы звенели. Кайден глубоко вздохнул и сосредоточился на красном сигнале на другой стороне капсулы. Он рассчитал нужный момент, ориентируясь на вспышки двигателей, оттолкнулся и пролетел обратно к двери. Перебирая руками, он подтянулся к механизму блокировки стыковочного зажима и ударил по нему ногой. В отчаянии закричал и ударил снова. Корпус сотряс глухой удар; капсула накренилась, двигатели взревели, поспешно стабилизируя курс. Кайден обхватил рукой поручень, прижимая тело к переборке, обрамляющей дверной проем. У него была всего секунда, чтобы успеть осмыслить, что сигнал бронекостюма Шепард пропал с его визора. Но это ещё ничего не значило. Их разделяли корпуса капсул и расстояние, центральная система связи «Нормандии» была уничтожена — шанс получить ответный сигнал был слишком мал. Но всё же возможно... Капсула начала вибрировать; нарастающий гул резонировал вдоль всего корпуса. — Входим в атмосферу! — прокричал кто-то из экипажа. Проект капсулы предполагал, что она выдержит вхождение в атмосферу при любых условиях... если будет целой. У них не было возможности проверить, удалось ли им сбросить обломки корабля и не получила ли капсула повреждений от взрыва. Им оставалось только надеяться, что толстый теплозащитный экран под ними был цел, как и двигатели, которые должны развернуть их под углом, достаточным для приземления. Кайден закрыл глаза и приложил все силы, чтобы удержаться на месте, когда тряска усилилась. — Планетарное столкновение неизбежно, — сообщил бестелесный голос бортового компьютера, пугающе спокойный среди воцарившегося хаоса. — Приготовьтесь к торможению. Кайден услышал вой сервоприводов, и мгновение спустя, мощный удар сотряс капсулу, выворачивая его плечо. Послышался хриплый рёв от перегрузки, когда сработали основные тормозные двигатели. Кайден поймал себя на мрачном вопросе: зачем вообще нужны автоматические предупреждения? Они либо выживут, либо нет. Будет ли бортовой компьютер так добр предупредить их, если они сдохнут? Тянулись изнурительные секунды. Перегрузка достигла своего пика — и мгновение спустя — раздался оглушительный треск удара. Медленно мир успокоился и перестал трястись. Во внезапно наступившей тишине Кайден слышал прерывистое дыхание людей, молча отходящих от шока. Они живы. Восстановилась гравитация, слабее, чем стандартная, но капсула под её воздействием слегка накренилась вбок. Раскаленный каркас скрипел и дребезжал, остывая после посадки на планету. Тупая пульсирующая боль прошила левую сторону тела и руку. Раздраженные нервы словно горели изнутри. Кайден пошевелился, и острые уколы боли пронзили плечи. Он стиснул зубы и высвободил руку из плена поручня, а затем огляделся. Все остальные члены экипажа были пристегнуты, у всех на лицах остались кислородные маски. Джокер безвольно лежал в креплениях, склонившись вперёд. Покоившаяся на коленях левая рука была вывернута под неестественным углом. Кроме его самого и пилота, в капсуле находилось ещё четверо людей. Первым Кайден узнал сержанта оперативного управления Карсона, одного из инженеров, который обычно дежурил на мостике — на посту мониторинга тепловых систем. — Карсон, — позвал его Кайден, стараясь придать голосу какое-то подобие спокойствия. Сержант дернулся, медленно переведя затуманенный взгляд на Кайдена. — Войди в системы капсулы и дай мне результаты полной проверки. Качество воздуха, уровень энергии, запасы топлива — всё. Кайден практически видел, как медленно, сквозь туман шока, сержант осознает отданный ему приказ. — Есть, сэр. Дрожащими руками он активировал интерфейс инструментрона. Сидящая рядом рядовая Ортиз выжидающе смотрела на Кайдена — она тоже хотела помочь. — Ортиз, включи коммуникационную систему, — сказал ей Кайден. — Выйди на связь с остальными капсулами. Мне нужны их координаты, статус и список экипажа. Без промедления. — Есть, — воодушевленная своей задачей, она также активировала инструментрон. Убедившись, что они заняты делом, Кайден повернулся и осмотрелся. В конструкции капсулы не было ни единого сантиметра пустого пространства — каждое место имело определенное назначение. После пары рывков краснополосая панель высвободила прямоугольный кейс, помеченный знакомыми наклейками аптечки. Прилив адреналина начал ослабевать, и ноющая боль в плече стала усиливаться. Из-за перелома — скорее всего, ключицы. Дыша сквозь зубы, Кайден неловко открыл зажимы и осмотрел содержимое. Стандартная аптечка, одна из двух, что была спрятана в корпусе капсулы. После секундного колебания он достал ампулу с морфином и вставил её в запасной инъекционный порт медицинского экзоскелетона, скрытого на левом предплечье. После пары быстрых кликов он почувствовал укол одного из инжекторов в шею. Затем он вставил две ампулы в микродермальный инжектор, подполз на коленях к Джокеру и ввёл лекарство ему в руку. Пилот дернулся, но не пришел в сознание. Кайден проверил его пульс — тот был учащенным, но стабильным. Боль и шок одолели Джокера; теперь оставалось только приглядывать за ним. Временно потеря сознания была ему на руку. Выбивающая из колеи эйфория от обезболивающего стала постепенно охватывать тело, подавляя пульсирующую боль. Голос в голове подсказывал, что он перестарался с дозой, но Кайден был не готов здесь и сейчас выслушивать упреки от своего разума. Он осмотрел остальных. Ортиз и Карсон склонились над дисплеями инструментронов. Сантьяго наблюдала через плечо Ортиз за её работой. Капрал Паско выглядел невредимым, но его взгляд был всё ещё остекленевшим от шока. Он смотрел сквозь пространство капсулы в никуда; на поверхности его дыхательной маски отражались искаженные янтарные полосы от инструментронов. Кайден потянулся к аптечке, извлек из неё стабилизирующий манжет и занялся сломанной рукой Джокера. Надев на неё манжет, он ввел команды, и нановолокна затвердели в защитный кокон. Поврежденное плечо Кайдена всё это время перманентно поднывало, но притупленная боль, лекарство и сосредоточенность на работе пока удерживали удушающее напряжение. Хотя бы временно. — Сэр, — позвала его Ортиз. — Что у тебя? — внутри всё скрутило. — Вторая и пятая капсулы приземлились в радиусе ста километров. Докладывают о полной загрузке и минимальных травмах. Первая и третья закрепились на высокой орбите. — А шестая? — Первая докладывает, что шестая ушла за планетарный горизонт, пытаясь стабилизировать курс на орбите. Если им удастся, они вернутся через несколько минут. Список экипажа от шестой и восьмой отсутствует, от пятой и седьмой — на подходе. Кайдену потребовалась вся его сила воли, чтобы не запросить списки немедля. Они всё равно будут неполными. — Хорошо. Карсон? Капрал подскочил: — Во... в общем, все системы в норме, сэр. Кроме одного из атмосферных коллекторов... Не отвечает. — А второй? — В норме. — Тогда разворачивай его. Их капсула была переполнена; пригодятся любые излишки кислорода или водяного пара, которые они смогут извлечь из атмосферы. Кайден снова переместился к двери. Его бронекостюм имел собственные резервы, которые могли бы помочь сбалансировать потребление им ресурсов, но рассчитывать на них особо не стоило. Аппетиты биотиков никому не шли на пользу в вопросах выживания. Кайден заметил, как на другой стороне капсулы Джокер пришел в себя. Он открыл глаза под маской, но не двигался, осматриваясь, оценивая, что происходит. В голове Кайдена проносились непроизвольные расчеты: кислород, вода, рацион питания. Долгосрочная психологическая тактика выживания в маленькой капсуле, так напоминающей гроб. Литания спасению и потребностям, что звучала очень громко и затмевала остальные мысли. На несколько минут в тускло освещенной капсуле воцарилась тревожная тишина, нарушаемая лишь мягким гудением инструментронов. Ортиз тихо перевела дыхание: — Все капсулы на связи, сэр. Все на месте, кроме... кроме... От тона её голоса сердце упало. — Кого? Ортиз глубоко вздохнула и начала перечислять имена. Кайден почувствовал, как во рту пересохло, когда он услышал имя старпома Прессли. При упоминании имени рядовой Каролины Гренадо с дальнего конца капсулы раздался сдавленный всхлип. Паско уставился на Ортиз, в потрясении безмолвно шевеля губами. Кайдена невольно укололо удивление. Они с Гренадо... были вместе...? — ... и... Шепард. Мир окрасился серым. Кайден привалился к двери, слыша, как остальные судорожно вздыхают и изрыгают проклятия. Застывшие секунды тянулись, и тело требовало кислорода. Он заставил себя сделать вдох, несмотря на то, что горло сдавил спазм. Кто-то что-то сказал. Кайден поднял голову и сосредоточил взгляд. Весь экипаж смотрел на него. Все — с налитыми кровью глазами. — Повтори, — он произнес приказ на автопилоте, выработанным годами военной подготовки. Карсон откашлялся: — У нас есть расчетное время эвакуации? Нас вытащат? Джокер прочистил горло. Все взгляды обратились к нему: — Общий сигнал тревоги был отправлен, — бесцветным голосом сообщил пилот. — Был получен ответный сигнал... с коммуникационного буя прямо перед... Он замолчал, и его лицо скрылось под тенью кислородной маски. — Значит, максимум, пара дней, — выдавил Кайден. Ответ с коммуникационного буя означал, что сигнал тревоги принят и в приоритетном порядке ретранслирован по всей военной сети Цитадели. Слишком поздно для спасения «Нормандии», но, по крайней мере, Альянс услышал их призыв о помощи. — Будем надеяться, что то, что на нас напало, уже уберется из этой системы... — Нет! — рявкнул Паско. — Мы будем надеяться, что эти твари ещё там, и наши корабли уничтожат их! Джокер тихо прыснул: — У нас не было ни единого шанса. — Да? Это потому что ты у нас такой крутой! — Паско скинул с себя страховочные крепления. — Что там произошло? Как они смогли подобраться к нам настолько близко? — Мы просто сканировали пространство, — вмешалась Ортиз. — Астероиды обычно не стреляют лучами такой мощности! Паско рассмеялся. — Сядь, капрал, — Кайден услышал, насколько слабо прозвучал его приказ, будто он был не в силах набрать достаточно воздуха. — Ты забыл активировать проклятые щиты? Что пошло не так? — отрывисто потребовал Паско ответа, и его голос задрожал от отчаяния. Джокер смотрел на капрала. Его глаза потускнели, а руки безвольно лежали на коленях. Паско двинулся вперед, поднимая кулаки. Кайден инстинктивно взмахнул правой рукой. Он услышал отрывистые вздохи остальных, когда тусклое внутреннее освещение капсулы исказилось от темной энергии, которая в мгновение ока обволокла Паско. При иных обстоятельствах применение биотики против военнослужащих Альянса было строго запрещено — как равносильно применению оружия. Несколько секунд Кайден удерживал поле, затем отпустил его и с помощью легкого броска подтолкнул капрала обратно к сиденью. Однако Паско замахнулся и неуклюже ударил Кайдена в ответ. Боль от удара показалась тупой и далекой. Кайден снова оттолкнул капрала, повернувшись так, чтобы не подставить под удар сломанную ключицу. В затылке запульсировала приближающаяся боль. На мгновение показалось, что капрал нападет снова, но внезапно для всех вмешалась Сантьяго. Она навалилась на Паско и заставила того сесть на место. Кайден был удивлен. Рядовая Сантьяго относительно недавно стала членом экипажа «Нормандии» и входила в состав инженерной команды Адамса. Она была такой тихой и бесстрастной, что по сравнению с ней сам лейтенант казался многословным. — Никто из нас не виноват в том, что случилось, — произнесла Сантьяго. В её мягком голосе зазвенела скрытая сталь. — Проклятье... — прохрипел Паско, вертясь так, словно он хотел сбежать. Но бежать было некуда. Агрессия стала медленно его отпускать. — Это несправедливо... — Ты хочешь оплакивать Каролину в наручниках? Паско обмяк, окончательно сдавшись. — Для одного дня... достаточно потерь, — пробормотал Кайден. Сложно было сказать, понял ли капрал скрытый смысл в произнесенных им словах. Не впервой он задавался вопросом, насколько сильны были подозрения экипажа о его отношениях с Шепард. Они договорились оставить все личные дела за бортом «Нормандии», но это не мешало слухам множиться. Их было непросто избежать. Месяцы службы на небольшом фрегате с людьми, сплоченными бок о бок... и слухи плодились как крысы. Но решение вопросов внутренней политики было такой же важной частью их военной жизни, как и поддержание чистоты униформы И всё же Кайден старался игнорировать их. Сплетни не входили в список его офицерских обязанностей, и ему нравилось считать себя выше этого. Однако, в свете непредвиденной реакции капрала, коммуникативная тактика Шепард в изучении своего экипажа приобретала новый смысл. Шепард... — Сэр, — позвала его Ортиз. Кайден моргнул. Удушье вновь грозило сковать горло и затуманивало мысли. Он сосредоточился на голосе Ортиз. — Что? — Шестая капсула, сэр. Они сходят с орбиты и спрашивают, запустить ли им ускорение на двигателях для набора высоты или приземлиться. Кайден медленно вздохнул; тело сковало осознанием. Я... командую. Командую «Нормандией». Какой бы она сейчас ни была. Вхождение в атмосферу неизвестной планеты всегда сопровождалось немалой долей риска. В то же время возвращение на орбиту требовало затрат драгоценного топлива. Но то, что уничтожило «Нормандию», могло оказаться поблизости, а спасательные капсулы были уязвимы для подобных атак. Идеального решения не существовало. Но, по крайней мере, на земле, они были стабильны и могли собирать ресурсы из атмосферы, а контролируемое приземление всё же было безопаснее перспективы остаться в космосе без топлива. — Скажи им приземляться. Свяжись с четвертой капсулой и передай им местную телеметрию. — Есть, сэр, — она склонилась над светящимся дисплеем. Кайден снова присел на пол и отключил усилитель. Затылок болел. Всё болело. Отчаянно хотелось сбежать от людей, ускользнуть прочь из тесной капсулы, будто так он сможет спастись от сдавливающих сердце тисков. Но снаружи смеркалось: на холодной снежной планете с замерзшей метановой атмосферой наступал вечер. Кайден закрыл глаза в попытке избавиться от приступа клаустрофобии. У него не было права сдаться сейчас, перед военными, которые полагались на него. Несмотря на то, насколько сильно он этого хотел. — Шестая на подходе, — сообщила Ортиз. Карсон огляделся: — Мы их увидим? Всем хотелось отвлечься и на ближайшие пять минут сосредоточится на живых. — Наблюдаю. Минуты шли в напряженном молчании. Ортиз вывела широкий янтарный дисплей с инструментрона на обозрение всего экипажа. Изображение транслировалось с внешней камеры и подергивалось, когда Ортиз перемещала объектив, осматривая окружающее их пространство. Небо рассекали метеорные потоки падающих обломков. В невысоком разрешении камеры они казались яркими звёздами. Кайден отвернулся, не желая смотреть на пылающие шрамы. — Там! Кайден снова повернулся, не в силах проигнорировать последствия своего решения. Маленькое чёрное пятно перемещалось по дисплею, пока Ортиз вела камеру по траектории её снижения. Вспышки маневровых двигателей мерцали вдоль основания корпуса шестой капсулы в отрывистой последовательности. — Ну же, чего они не тормозят? — пробормотал Карсон. — Они пока не... Пятно пропало с дисплея. Ортиз тихо выругалась, осматривая темнеющее небо. Когда ей снова удалось поймать изображение приземляющейся капсулы, та уже активировала аэродинамические тормоза и бело-голубой поток ракетного двигателя. Ортиз с Карсоном радостно рассмеялись, а Сантьяго улыбнулась, следя за медленным снижением капсулы сквозь мерцающий морозный воздух. Паско же не обратил на дисплей никакого внимания. Он сидел, сгорбившись, на своём месте, обхватив колени руками, и его мрачное, убитое горем молчание болезненным эхом отдавалось в Кайдене. Он перевел взгляд и увидел, как Джокер наблюдает за ним из-под оправы дыхательной маски. Пилот одними губами произнес несколько слов. Кайден отрицательно покачал головой и отвернулся, даже не пытаясь вникнуть в то, что тот хотел ему сказать. Но чтобы это ни было, оно лишь укрепит границы новой, высеченной из дымки, жестокой реальности. Оно заставит его потребовать ответа, о чём Джокер, чёрт его дери, думал... заставит его встать, чтобы посмотреть: как же легко можно сломить хрупкого калеку. Кайден сглотнул, пытаясь изгнать это чувство. С осторожностью двигая поврежденным плечом, он вывел на инструментрон список всего экипажа и пролистал его, заставив себя сосредоточиться только на именах выживших, выделенных зеленым цветом. Несмотря на разрушительность атаки, большей части экипажа удалось спастись. Двадцать пять жизней под его началом. Долг стал той прочной броней, за которой он скрылся, ссутулившись в крошечном углу капсулы. За этой стеной, в безопасности тумана обезболивающих, он мог спрятаться от агонической бури, что завывала за её пределами.