Exitus

Джокер самым наглым образом развалился в кресле маленького кабинета. Одним из преимуществ штатской жизни было отсутствие обязанности сидеть прямо и отдавать честь, и он наслаждался им в полной мере вопреки всем обстоятельствам. Эта Миранда Лоусон явно была высокопоставленной особой, но он точно знал, что встреча организована не для чтения нотаций. Нет. В воздухе витало нечто большее. Возможно, стоило выглядеть более недовольным тем, что его сняли с корабля и доставили на эту удаленную станцию «Цербера»... но по некой причине развязка не вызывала у него нареканий. Даже сам вид этого места подтверждал его подозрения, что резервным топливным складом здесь и не пахло. — Это опасная миссия, — сказала Лоусон, уперев руку в бедро. — Высока вероятность, что она станет путешествием в один конец. — Все как я люблю, — съязвил Джокер. — А в чём подвох? Лёгкая усмешка искривила идеальные черты Лоусон: — Я не буду деликатничать с вами, мистер Моро. Вы — один из немногих людей, который может в полной мере оценить масштаб угрозы вторжения Жнецов. — Скажем так, я признателен, что мы больше не встречались с им подобными. — Пока. Они близко. Джокеру почти удавалось не думать об этом немаловажном факте днями напролёт. Было странно слышать, как кто-то другой так просто говорит о Жнецах. Особенно, если вспомнить, что в свой последний разговор о них его собеседник с безумной решимостью вращался вокруг планеты «Отрицание». — У нас есть все основания подозревать, что недавние нападения на колонии в системах Терминус с ними связаны, — продолжила Лоусон. — Альянс списывает все на атаки пиратов, но масштабы нападений намного превышают возможности любой банды пиратов. И это не единичный случай. — Хорошо. «Цербер» намерен что-то предпринять? Взгляд Лоусон нервировал его, словно она с особой тщательностью изучала каждый его вздох и каждое движение глаз. — В отличие от Альянса, «Цербер» начал подготовку для противостояния этой угрозе сразу же, как только мы о ней узнали. Мы не намерены отрицать очевидное или лелеять надежды, что проблема исчезнет сама собой. — И вам нужен пилот. — Нам нужны лучшие. Вы — в списке. Джокер с интересом принялся изучать ногти: — Естественно, я лучший. Но мне понадобится хороший корабль. «Касавант» хорош для прогулок, но не думаю, что он станет спасителем галактики. Лоусон улыбнулась — скорее хищно, нежели дружественно. Она прошла к дальней стене и щелкнула встроенным в угол переключателем. Стена разделилась на сегментированные панели, которые тихо и плавно втянулись в потолок. Одолеваемый любопытством, Джокер встал и, хромая, подошел ближе. За открывшимся окном свет был приглушен, но Джокер различил огромное помещение. В темноте вырисовывались объёмные геометрические очертания. Лоусон дотронулась до другого пульта управления, и последовал звуковой сигнал. Один за другим, через небольшие промежутки времени, начали вспыхивать блоки прожекторов, постепенно освещая ангар по всей длине. Сердце Джокера забилось, стоило первым лучам осветить наклонный нос, увенчанный двумя сенсорными стабилизаторами и размашистые контуры судна, занимающего собой всё пространство. С каждой вспышкой света он высматривал всё больше и больше деталей корабля, который знал лучше всех. Силуэт, что не был похож ни на какой другой. Ни до, ни после. — Могу предположить, что наш выбор корабля вас в полной мере устраивает, — заметила Лоусон. Джокеру понадобилось несколько секунд, чтобы вновь обрести способность говорить: — ... вы восстановили её. Вы восстановили «Нормандию». — У неё пока нет имени, но родословная самая что ни на есть лучшая. Она оснащена всеми технологиями маскировки оригинального корабля, с некоторыми улучшениями. На карту может быть поставлена судьба всего человечества, мистер Моро. «Цербер» не пожалеет ни средств, ни усилий, чтобы преуспеть. С немалым трудом, но Джокер взял себя в руки: — Ладно, и что за бедолага обречен встать во главе этой миссии? — он повернулся. — Или... это будете вы? — Я ведущий оперативник «Цербера», но не командующий офицер, — слегка нахмурилась Лоусон. — Сбор экипажа завтра утром ровно в восемь. Командир прибудет около девяти, и вы можете присутствовать. Предполагаю, что вы захотите поприветствовать капитана Шепард лично. — Я... подождите, что? Лоусон снова улыбнулась. Было ясно как божий день, что она наслаждается видом его отвисшей челюсти. — «Цербер» не пожалел средств, мистер Моро. Мы нанимаем только лучших.

***

— Хорошо оказаться дома. Шепард не ответила. На её лице застыло непроницаемое выражение, но под сетью шрамов, уходящих вниз по левой стороне шеи, мышцы были напряжены. Джокер облокотился на перила, любуясь новым кораблем и очень сильно стараясь игнорировать очевидное чудо. Он всё ещё с трудом верил, что капитан Шепард стоит рядом, всего в паре шагов от него. К его удивлению, их встреча оказалась даже более сюрреалистичной, чем презентация новой «Нормандии». Корабль можно восстановить, но настоящее воскрешение звучало слишком уж притянуто за уши. После того, как он узнал о её возвращении, Джокер в течение нескольких часов занимал себя сложными теориями о клонировании и робототехнике. Он не верил до самого конца, пока она не вышла из связной рубки судостроительной станции и не встала перед ним. Будь она точной копией себя прежней, он бы усомнился, но каким-то образом шрамы и блики на искусственной сетчатке глаз сделали её настоящей. Шепард действительно умерла. «Цербер» вернул её обратно. Невероятно. Джокер искоса взглянул на капитана. Шепард была облачена в боевой бронекостюм, выглядевший только что сошедшим с конвейера. Он был окрашен в темно-зеленый, в точности как её старый «Армакс», в котором она была в тот день, когда погибла. — Первоклассные шмотки. Шепард повела плечами: — Неплохие, но придется взломать настройки. Конденсаторы щитов работают медленнее, чем я привыкла, и амортизатор отката нужно подтянуть на спине... — она посмотрела на него. — Ты ведь просто искал повод начать разговор, да? Джокер усмехнулся: — Да, но выбрал не самую лучшую тему для солдата. Давай, пойдем осмотрим наш новый дом. Шепард подстроилась под скорость его шага, когда они двинулись в сторону трапа. — Смотрю, ты избавился от костылей? — Чертовски верно подмечено, — Джокер позволил себе усмехнуться. — Несколько бесплатных приёмов у врача, курс лечения костей, новые усиленные фиксаторы, месяц-полтора физиотерапии — и зацени! Я могу хромать с почти что нормальной скоростью. — Что тебе известно об этой... миссии? — спросила она. — Только то, что колонии в системах Терминус перестали выходить на связь и никому, кажется, до этого нет дела. Лоусон оповестила экипаж, что вы нашли на «Пути Свободы». Какая-то история о безумном кварианце, утверждавшем, что это дело рук Коллекционеров. — Скорее, подтверждавшем. От Альянса никаких вестей? — Нет. У меня нет... — последовала неловкая пауза. — Всё полетело к чертям после гибели SR-1, капитан. На публике нам всё ещё пели хвалебные гимны, но за кулисами наша команда распалась. Вся информация была наглухо запечатана. И они... списали меня на землю, не позволив больше сесть за штурвал. Шепард остановилась. На мгновение Джокер уловил, как вспышка злости исказила её лицо, скрытое под непроницаемой маской. — На каком основании? Джокер пожал плечами: — Да какой-то бред. Может быть, они не думали, что всемогущая «Нормандия» может потерпеть крах и, возможно, это я облажался. Не знаю, — он говорил уклончиво и знал об этом, но что-то сдерживало его от того, чтобы ответить честно. — Это нелепо, — проворчала Шепард. Она снова последовала за ним. — Они не видели, что атаковало нас. Они хотя бы потрудились извлечь данные из чёрного ящика? — Я ничего не слышал. Туманность Омега не самое подходящее место для дислокации кораблей Альянса, понимаешь? Но мне-то всё равно ничего бы не сказали. Как же рассказать ей, что стало с её именем? Официально она была провозглашена героиней, спасительницей Совета и Цитадели, ответственной за обретенное человечеством влияние — как политическое, так и военное. Безусловно, Альянс лицензировал её внешность и голос, и некоторое время её образом продвигали призывы на военную службу, биотические испытания и премиальные боевые бронекостюмы «Армакса». Мертвецы, продающие товары и услуги, не казались чем-то из ряда вон выходящим, но это была женщина, которую он знал лично. А её изображение обращалось к нему с двухметрового рекламного голопроектора. Это было похоже на самый настоящий кошмар. Джокер мог представить, как она произносит эти слова. Итак, кресло пилота и курс лечения костей — это твои тридцать сребреников? Но если она и думала о чём-то подобном, на её лице не отобразилось никаких эмоций. Шепард продолжила осматривать грузовой отсек, следя за происходящим. Напряжение в её теле подсказывало, что она ожидает нападения в любой момент. Джокер остановился перед открытым шлюзом и подождал, когда Шепард посмотрит на него: — Мы можем покончить с этим здесь и сейчас? — С чем? — Я присоединился к «Церберу». Шепард подняла ладонь и развела пальцы, скрытые рифленой перчаткой. — Видимо, я тоже. В её голосе прозвучала тревожная монотонность. — Да, но... — Джокер поёрзал на месте. — У нас с этим будет всё в порядке, капитан? Шепард ничего не ответила, глядя на широкий корпус корабля. Она выглядела худее, чем два года назад, её смуглое лицо казалось осунувшемся, а яркая сеть шрамов ловила резкие блики ангара. — Я не знаю, Джокер, — она провела рукой по глазам. — Пять дней назад я была на SR-1, выполняла свои обязанности с командой, которой доверяла. Четыре дня назад я очнулась на столе в окружении кучи роботов, которые пытались меня убить. Мне сказали, что мой корабль уничтожен, моей команды больше нет, и прошло целых два года. Мне сказали, что своей жизнью я обязана «Церберу»... а потом сказали, что люди исчезают, и я — единственная, кто сможет положить этому конец. Шепард медленно выдохнула: — Поэтому я пока не знаю. Джокер рассеянно почесал подбородок, стоило ей закончить: — Думаю, я тоже. Он ступил в обеззараживающий шлюз, и наружная дверь с шипением закрылась за ними. Поскольку они находились в чистом доке, система лишь бегло проверила давление воздуха. Внутренний шлюз открылся, пропуская их в коридор, ведущий прямо к кабине пилота — как и на оригинальном корабле. В воздухе витали запахи нового пластика и металла, без намёков на признаки проживания экипажа, которые после долгих полетов не могли вывести даже самые лучшие атмосферные очистители. Стоило им войти, как кто-то направился к ним со стороны БИЦ. На мгновение жесткая маска Шепард исчезла: — Доктор Чаквас! — Капитан, — доктор с тёплой улыбкой сжала её руки в своих. — Простите за нарушение устава, но мне вас очень не хватало, Шепард. С возвращением. — Я бы ответила взаимностью, но у меня не было времени соскучиться. — Я должна была прийти и увидеть вас лично, — доктор смерила Шепард пристальным взглядом. — Это... поистине нечто удивительное. Шепард нахмурилась: — Доктор, у вас есть список экипажа SR-1? Я хочу знать, кого мы потеряли. — Да, конечно. Я перешлю его на ваш личный электронный адрес. — Направьте... — Шепард активировала было инструментрон, но тут же опустила его, раздосадовано фыркнув. — Да, точно. Личный адрес. Чаквас понизила голос: — Как вы держитесь, Шепард? Капитан моргнула, будто удивленная этим вопросом. Мгновение спустя она ответила: — Тяжко. И... я всё ещё... не уверена ни в чем, — она повела плечами под тяжелым бронекостюмом, смотря вниз вдоль палубы. Джокер был уверен, что в этих словах кроется нечто большее, чем они могли предположить. Он попытался представить, каково же это: стереть из памяти два года борьбы, словно только вчера они вышли из сверхсветовой около Алкеры. Вчера. Он заметил, как Лоусон и Тейлор обходят овальный дисплей галактической карты: — Идут, — предупредил он. Чаквас оглянулась и затем потрепала капитана за предплечье: — Как только закончите с формальностями, спускайтесь в медотсек. Шепард кивнула и, расправив плечи, направилась в БИЦ. — Не могу даже представить... — пробормотала доктор, смотря ей вслед. — Всё в порядке, Джефф? Джокер расплылся в заготовленной улыбке: — Не могу дождаться старта, док. Всю ночь зачитывался спецификациями. Этой малышке есть чем похвастаться. — Тогда оставляю тебя наедине с предполетной проверкой. Джокер залихватски отсалютовал, когда она его покинула, и вернулся в своё роскошное пилотское кресло. — Похоже, всё прошло лучше, чем следовало ожидать, — пробормотал он себе под нос. — Смотр экипажа корабля капитаном ещё не завершён, — произнес голос слева. Джокер покосился в сторону мерцающей голубым голографической сферы — «лицо» корабельного ИИ. — Я не с тобой разговаривал. — Вследствие отсутствия кого-либо ещё в кабине, мною было сделано предположение... — Ладно-ладно, я понял, — он уселся в кресло и развернулся в нём к приборной панели, стараясь не замечать СУЗИ. Она была единственной частью его новой работы, которую он не переваривал от слова совсем. В своей работе Джокер особенно ценил уединенность, ведь большую часть времени он проводил в кабине наедине сам с собой. Никто не стоял за его плечом, давая подсказки, как и что он должен делать. Да, временами было скучновато — когда он маялся от безделья в ожидании, пока группа высадки решит все дела на земле. Но это была та цена, что он платил за контроль — и делал это добровольно. Теоретически возможности СУЗИ были ограничены, и у неё не было доступа к основным корабельным системам. Джокер пытался воспринимать её, как весьма экзотическую модель электронной системы безопасности, но сама мысль о том, что внутренние камеры корабля теперь могли не только записывать, но и комментировать его действия, немного тревожила. Джокер старался игнорировать очевидное... Это же был «Цербер», в конце-то концов. Когда он устроился на свою первую работу после отставки из Альянса, то не знал, кто платит ему зарплату — его это мало волновало. Деньги были хорошими, он занимал себя работой, а главное — он снова летал. Был бы он по жизни чуть более циничным, то, наверняка, усомнился бы, что такое щедрое предложение свалилось ему на голову просто так... но это можно было легко списать на его репутацию. Бывший пилот «Нормандии» — это что-то да значило, независимо от политического курса элиты Альянса. После всего дерьма, что он пережил, покидая Альянс, Джокер не собирался тратить время, подвергая сомнению то, что было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Встреча с Шепард стала для него суровым напоминанием. И сейчас, сидя в кресле пилота «Нормандии SR-2», он должен был признать, насколько ловко «Цербер» им манипулировал. Он был, как выразился бы Призрак, «ценным активом». А лидер «Цербера» был из тех людей, кто никогда не позволит шахматной фигуре сойти с доски, если только это не будет частью его глобальной победоносной стратегии. Они дали ему шанс освоиться, привыкнуть к деньгам, сойтись с командой и с кораблями, на которых он работал. Это были быстрые, занятные кораблики, всего лишь с парой-тройкой недостатков, которые бы на высококачественных суднах исправили после первой диагностики, а не оставили как есть. Они расположили его к себе, а затем открыли правду. Но, к тому времени, мысль уйти уже не была для него столь привлекательной. На всякий случай, чтобы рассеять его сомнения, они предложили попробовать поставить его на ноги. Они не обещали чуда — да и не должны были. Это казалось до невозможности дико: он действительно поверил, что медики «Цербера» смогут избавить его от костылей, с большим успехом, чем кто-либо в Альянсе. Всё это время они выхаживали его, держали поблизости, чтобы однажды посадить в это кресло. Джокер оглянулся. Шепард стояла с двумя ведущими агентами «Цербера» на мостике, недалеко от входа в боевой центр. Сквозь гул корабельных систем он различил обрывки пояснений Лоусон — она указывала на важные зоны на палубах. Её самомнение явно бесило Шепард — будто бы капитан понятия не имела, что представляет из себя её собственный корабль. Джокер не знал, что стоит думать об оперативнике Лоусон. Он обнаружил, что в разговорах с ней ему сложно сосредоточиться, словно в её присутствии его постоянно тщательно подвергали оценке. Тейлор же был ближе к простым смертным. Солдат — о чем говорили и послужной список, и манера держаться. Однако у Джокера сложилось впечатление, что бывший морпех явно не проникся его саркастичными замечаниями. До вчерашнего дня было легко найти оправдание любым своим поступкам и оставить прошлое в прошлом. Легко, потому что рядом не было Шепард, которая напоминала бы о том, через что они прошли, охотясь за Сареном. — Что ж, моя жизнь всё равно стала скучнее некуда, — заявил он в пространство. — Я не приземлялся на извергающийся вулкан сколько уже... два года? СУЗИ не удостоила его комментарием.