Цвергово злато

— Так ещё и должны?! Господин Андвари, вы жестоки! — мужчина среднего возраста вскинул руки. Казалось, лишняя проседь прошла по волосам, а взгляд цверга был неумолимо хитрым. — О, Бранд, я очень вас уважаю и сделал весьма широкий жест, дав одному из ваших... Выразимся, жителей помощь лучшего лекаря, — поправив шляпу, цверг расплылся в улыбке.       Что мог старейшина против упёртости Андвари? Оставалось лишь согласиться предоставить тёплый ужин и ночлег. "С долей полезной информации", - как выразился бы цверг. Но признаться, торги требовали того же вложения души, что и ковка.       От старейшины, Андвари уходил в откровенно раздавленном виде. Чувство разочарования в самом себе, потеря сил и почти слышимый хруст его авторитета. Проходя по мягким шкурам длинного дома семьи кёрмтского старейшины, цверг всё думал о своём, пока случайно не отвёл взгляд в сторону света одной из комнат. Там были, расхаживающий туда-сюда Локи, жалующийся на скуку, и явно уставшая от этого рыжего общества, Лив. О, сердце готово было пропустить пару ударов, таким прекрасным было одёрнутое пеленой дрёмы лицо валькирии. Точёные скулы, наверняка мягкая кожа, и... Неосознанно цверг коснулся своих губ кончиками пальцев, боясь слишком шумно выдохнуть. Выходов было два, и одним из них воспользовался бог коварства, позволив Андвари и дальше украдкой рассматривать девушку. Как обречённо она растирала лицо, истинно грустила и обмакивала пару слезинок в рукав. Да, она сильная, самостоятельная, храбрая, но в первую очередь она - девушка, которая имеет право на слабость. И Андвари восхищался этим. Находил в её силе и мимолётной слабости величайшее очарование. А одна мысль о том, что он мог бы сделать шаг навстречу, показать, что она не одна. Стать ей какой-то поддержкой. От этого сердце лишь больно кольнуло, и боль эта разлилась почти позабытым сладко-ноющим чувством в груди и венах.       И скрывшись за стеной, прижавшись спиной к дереву, цверг протяжно выдохнул, улыбаясь.       Он сделает этот шаг.       Дождаться темноты было вызовом. Из головы никак не шло то подглядывание за валькирией. И почему он не подошёл? Могли бы пройтись, поговорить ни о чём, отвлечься. Ответ пришёл с ошпарившими его воспоминаниями. Андвари дёрнулся на месте будто от пощёчины.       Последний час они с Тором сидели в отдалённой комнате. По напряжённой тишине легко было понять, что это было лучше всяких разговоров. Одних взглядов полных осуждения хватало. И что же, поднявшись, цверг направился прочь. Громовержец было поднялся следом, но мастер одним жестом его остановил. — Я один. Спасибо, — ему нужно было остудить голову. И ничего лучше холодного воздуха не придумать против надоедливых мыслей. Даром, что под ногами вымерзшая грязь, кругом ещё сновали селяне, изредка оборачивающиеся на цверга. Мысли с каждым вдохом, которые разрывали лёгкие, приходили в порядок. И всё было бы прекрасно, если бы не одно "но", нависшее неприветливой тенью над ним: отблеск золотых глаз, до тошноты слащавая улыбка. О, Андвари ненавидел этого йотуна. — Чего тебе, Локи? — губы цверга тут же скривились, а божество в ответ только хмыкнуло, подходя ближе. Это был по-своему страшный жест для цверга. Локи было всё равно на прошлое и на то, что сейчас между ними пропасть. — Наш маленький заносчивый птенчик слишком заметный. Андвари, подсматривать и подслушивать нехорошо, неужели тебя этому никто не научил? — снисходительно Локи поправил шляпу на голове цверга, тут же с пренебрежением пихая того в сторону. Да так, что бедняга отшатнулся к стене одного из домов. — А впрочем. Вы же были созданы из червей... — Андвари узнал этот тон. И если раньше он, закрыв лицо руками, слушал, то сейчас злостно фыркнул. — Отстань, великанье отродье. Ничего общего с тобой иметь не желаю.       И вновь снисходительная улыбка и болезненные слова: — Так ты у нас ещё и слепой, глухой... У-улю-лю! Да тебя вся группа ненавидит. Лучше бы ты разбился, как только сюда попал, — звучало это так издевательски беззлобно, будто бы шутка! Плут просто нашёл очередную жертву для злой издёвки. А впрочем, для того ни добра, ни зла не существует. Всё одно. — Да быть тебе проклятым. Чтоб ты был скован до скончания дней, пускай яд твой тебе в стократ вернётся, — выплюнул очередное проклятие цверг, быстро уходя.       А вслед, услышал ещё более обидное: — Эй, я же пошутил!—       Такие шутки вызывали лишь старые болезненные отголоски давно прошедшего. Но пришлось снова всё проглотить, взглянуть в зеркало и нахмуриться, принять величавый, гордый вид. И войти в зал в сопровождении хускарла так, чтобы каждый почти поверил в то, что этот искусственный мир обязан стоять перед ним на коленях. Занять своё место, выпрямиться, смерить каждого в зале взглядом полным важности. И лишь на мгновение растаять, коснувшись взглядом вошедшей девушки. Тут же цверг скрыл взгляд, уперев в стол. В голову пришла совершенно новая идея. Ну, конечно! Он создаст однажды нечто, что всегда будет ему напоминать о томном удовольствии этих взглядов. Пальцы сами принялись чертить пока что совершенно глупое, только создавая образ изделия.       Как ни странно, сесть она решила между ним и Тором, тут же отсекая пути отступления. Украдкой Андвари взглянул на девушку из-под шляпы, но тут же Лив сама к нему обернулась с улыбкой, да сложив один из локтей на столе. — Удалось что-нибудь узнать? Важное или не слишком.       Взгляд цверга обращённый к ней вышел слишком удивлённым. Лишь от того, что улыбка не скрыла лёгкой припухлости лица и слегка розоватых белков глаз. Как же так? От чего же она всё же разрыдалась? Пускай, сейчас перед ним всё та же сильная девушка, он хотел видеть больше, хотел обнажить её душу, коснуться её и забрать всю суть себе. Уберечь, наслать проклятие на всякого, кто заставит её пролить хоть ещё одну слезинку! — Узнать? — цверг принял обычное выражение и перестал чертить. — В Кёрмте знают лишь то, что не более чем за день пути от них. Это ведь окраина. Однако мы успели обговорить условия стоянки.       Цверг улыбнулся, сложив кисти, и сверкнул глазами в сторону Бранда. — Он зря пытался сторговаться, — лучшей наградой стала ещё более тёплая улыбка валькирии, отозвавшаяся где-то глубоко в груди.       Совсем тихо девушка произнесла: — Ты настоящий мастер, Андвари. Нам очень с тобой повезло.       О, как в миг кровь прилила к лицу. Но Андвари сделал вид, что не услышал, лишь взглянул на вставшего с места Бранда с кубком. Видно было, как неуютно старейшине так принимать гостей, но долг, он обязывает. — Ну, кхм, что же, достопочтенный Андвари. Так как ранение Ингвара не было в самом деле не по злой воле, — старейшина невольно запнулся, увидев, как улыбнулся цверг, мягко произнёс, будто подмечая упущенное. — А опытный лекарь оказал ему неоценимую услугу.       Андвари сверкнул глазами сначала на старейшину и перевёл взгляд на Лив, которая кивком его поддержала. — Верно, — Бранд сделал нервный глоток из кубка и поставил его на стол, — Я скажу, кого можно спросить. Живёт за лесом нашим Белая Ведьма.       Начал впрочем, старейшина это будто скальд, который будет петь. — Ведьма? — не сдержала очередную мысль Лив и высказала её.       Бранд же кивнул. — А кто ж иначе? Вроде ж девка, пригожая да молодая, токмо вот недобрым от неё веет, жутким... Будто бы звериным.       Лив переглянулась с Сагром, затем обратила внимание на Улля, задумчиво приподнявшего бровь. Будто бы божество услышало совершенную бессмыслицу. Тем же старейшина всё говорил: — По прошлой из вёсен отправляли мы в Торп сватов. Славные были молодцы да мужчины, и ей всё одно, с десяток уложила!       От этих слов Лиод усмехнулась. — Ну, такое и я могу! — Так вам-то оно, может, и не сложно, да ведьма-то станом так тростиночка, глядишь и ветром сломит. А глаза! Горят, душу изводят так, что по спине каждый огрех проходит холодом! Ну так, переложила удалей и ушла восвояси. В Торпе потом скотина доиться перестала, — выдержал тот паузу, оглядел сотрапезников. — Мы её искали, дабы проклятие она сняла, да не нашли, взгляд лишь недобрый чувствовался.       Продолжительное молчание прервал Андвари, вполне спокойно спросив: — И это всё? Чем же она нам поможет?       Он мог даже показаться растерянным. Растерянным показался и старейшина. — А как же... Мы спрашивали о ней опосле того, в Торпе говорят, мол мудра не по годам была. Знатно на нас осерчали право, ведьма-то им помогала. Вот и подумалось, кому как не к ней? — пригладил Бранд бороду и чувством выполненного долга улыбнулся.       Сложив всё сказанное старейшиной в голове, Лив, больше обращаясь к Андвари, сказала: — Ну, это зацепка, какая-никакая.       Мастер задумался, кивнул. — Пожалуй... Где нам её искать?       С ответом Бранд не затянул, только кубок осушил. — Так вы до Торпа дойдите, там уж спросите. Токмо уж там через болото дорога идти будет, осторожнее.       Бранд ушёл, оставляя компанию со своими вопросами и тёплой пищей наедине. Стол, признаться, был богат по-своему: стояло жареное мясо, да в каком виде! Аппетитнейшие окорочка да под карамелизированной корочкой. Запечённая рыбёшка, хлеба недавним из печи, с тонким ароматом мёда и ржи. Домашняя сладкая брага, пареная репа с тыквой, зелёный горошек в глубокой миске, да пара румяных рябчиков. Почивали словно конунгов!       Пир сопровождался бурным обсуждением произошедшего. Каждый нашёл о чем поговорить. Ели прямо руками, кроме Андвари и всё не привыкшей Лив. Те обходились двузубыми вилками, от чего были в шутку осмеяны Локи: — А чем не два сапога пара? Руками-то вкуснее!       Благо Лив на провокацию не поддалась, приподнялась над столом да из миски Локи ловко утащила сочный кусок мяса в меду и брусничной перетирке. И поддразнила, высунув кончик языка. — Вилкой быстрее кусок повкуснее из чужой тарелки стащить! — победно произнесла валькирия, вызвав у Андвари вздох негодования, который сменился удивлением, как только перед ним валькирия заботливо поставила плоскую тарелку с вырезанным куском свинины. — Слышала, что ты любишь мясо более прожаренное... — От Локи? — цверг почти что разочаровался. Но судя по взгляду валькирии, рыжему божеству не достанется и толики этого внимания. Это придало уверенности и польстило. — Мне не слишком понравилась та история с кабаном. Это, конечно, не кабан, но думаю тоже сойдёт.       Что стало причиной такой заботы? Банальная застольная ситуация: Андвари попросту не успел дотянуться до нужного блюда, которое тут же укочевало в другой конец стола. Страшное дело! Вот и приходилось давиться тем, что попалось. Овощами да ложкой полусухой ржанки.       Но теперь можно было с удовольствием вкусить бережно пропечённого до кости мяса. Пускай, взгляд был направлен на чинно принимающую пищу Лив. — Тысячу лет не видел, как красивая девушка ест.       Неловко взглянув на цверга, ветте тут же прикрыла губы ладонью. Заметно смутилась, но по глазам видно - улыбнулась. Пускай не знала, что можно было ответить. — Спасибо? — всё же произнесла валькирия, продолжив есть, да кокетливо прикусила один палец, сверкнув глазами. Андвари же неясно провел кистью. Мол, не обращай внимания. Он сам постыдился своих слов, но такой флирт начинал ему нравиться. *** — Что, Андвари, договорился? Ужин конечно хоро-ош, да вот только сытое брюхо нам ответов не найдёт! — после трапезы вновь начались разборы. — А вот тебе наука! Не нужно было меня прогонять. Я бы столковался в стократ лучше, — хмыкнул Локи, взглянув на цверга, что гордо стоял на виду у всей компании. — Тихо, — буркнул Громовержец, кому как не ему чувствовать трескучий от напряжения воздух? — А чего это "тихо"? — опешил Локи. — Я и не с тобой вовсе говорю, Тор. Иди, постой где-нибудь в уголочке, как славненький хускарл!       Вскинув руки, Локи хотел было сообразить жест, да Сагр прервал всю нить спора усталым полустоном, после пробасив: — Уж лучше, давайте вернёмся...       Локи тут же удивлённо поднял брови. — Куда же? В Асгард?       И тут же, плут заслужил ещё один усталый вздох со стороны Травника. — К делам насущным. Я волнуюсь о Ванадис. Доселе ни знака ни предзнаменования. — Так может эта Ведьма - она и есть, а? — уже более весело предположил плут, чем знатно повеселил Лиод.       Великанша громогласно рассмеялась и произнесла на улыбке: — Да быть того не бывает. Ванадис бы десятерых не уложила! Не справилась бы.       Но тут же встрепенулась Лив. — Стоит проверить. Смысла Старейшине нам вредить нет, впрочем, как и помогать. Мы здесь как бельмо на глазу, он просто хочет, чтобы мы скорее ушли.       Логичный вывод понравился цвергу, но нотки беспокойства в голосе валькирии заставили его произнести успокоительное: — Не стоит беспокоиться, госпожа. Мы здесь задерживаться не станем.       А, сладка была награда в виде благодарного кивка, но тут же, Лив продолжила мысль, а цверг прикусил язык. — Если есть возможность, шанс, что Ведьма нам поможет, большой разницы нет, Ванадис это или кто иной.       Опустилась тишина. Локи, вскинув бровь, что-то принялся обдумывать, Тор хмуро сложил руки на груди, Лиод приветливо улыбнулась Лив. Каждый думал о своём, пока Улль устроился о скамье да подпёр голову рукой. — До Торпа мы доберёмся, тропа какая-никакая сквозь болото быть должна. Но что дальше? — в разговор снова вступил Локи, по-кошачьи потянулся, ухмыльнулся и проворковал, — а может и идти никуда не надо? Зайдём в болото, Тора посередь поставим...       Тут же Улль встрянул: — Это ещё зачем? Он же... — Ой, да какое мне дело. Ведьму зато на живчика словим!       Воздух снова затрещал. Вновь усмехнувшаяся Лиод лишь усугубила. — Думаешь, на Тора клюнет? О, я бы много отдала, чтобы на такое взглянуть.       Но тут же Лив резко выпрямилась: вид Тора, который исподлобья взглянул на насмехавшихся, и уже до белизны сжавший кулаки, ей совсем не нравился. Да и чем же Тор заслужил эти насмешки, от валькирии скрывалось. — Хватит. Всё это бред сивой кобылы. Давайте придумаем что-то более полезное. Можно дойти до Торпа, спросить у них, как найти Ведьму. Бранд ведь обмолвился, что она им помогала, а значит уж об этом они знают прекрасно. Или же, придём мы туда, а там и Ведьма снова. Должно же повезти.       Заметно напряжение снизилось. Не стоит им по таким мелочам ссориться. — Оно-то может и так, удача тебя, золотко, любит. А нас вот не шибко...— наконец, прервал тишину Локи, на что взъелась уже Лиод. — Да уж, удача наша не хуже твоей, Змеем Облизанный.       Выдержка Андвари дала тресточку. — Локи, ты пришёл ко мне за помощью. Вот и не мешай тебе помогать, будь так любезен, — и раздражённо выгладив складки, тряхнув камзол на плечах, цверг произнёс, — утром выдвигаемся в Торп. Постарайтесь выспаться.       Затем, скользнув ещё раз по каждому, Андвари вышел из комнаты, а уж за ним Тор. С неохотой, будто вынужденно, это от Лив не укрылось. Зато остальные с удовольствием выдохнули. — Уж боялся, что останутся! Так устал... — облегчённо протянул Улль, присаживаясь на лавку. Лиод пожала плечами. — Да, все мы тут не первой свежести. — Ой, да ладно вам! — улыбнулся Локи, — Мы тут ещё даже не...       Прервал плута неожиданно серьёзный даже для себя Сагр, раскладывающий на своём месте подсумки. — Ничего не спалили? Никому в кружку не плюнули? —       Тут же, плут невинно отмахнулся. — Скучный ты. Но и я бы неделю проспал! — вновь тот потянулся, довольно растягивая губы в улыбке. И взгляд его зацепился за Лив, которая всё задумчиво смотрела в пол. — Ну, золотко, с кем будешь ложе делить?       Глаза его нехорошо сверкнули, будто бы тот хотел добавить нечто, но не стал. Это вывело валькирию из раздумий. — Со своей поклажей! — отшутилась девушка, чем вызвала у плута снисходительную улыбку.       Сама же Лив вышла. Спать не то чтобы не было желания, хотелось увидеть Андвари, которому явно тяжело приходилось по вынужденному долгу главы и провожатого. И проходя по скрипучим половицам длинного дома, девушка вновь задумалась. А почему её так стал волновать образ цверга? Дело ли во сне, а может в горечности его положения? Либо же просто две ниточки сошлись и пора бы связать их в узелок? Дума за думой. Шаг за шагом, и вот её фигура показалась в проёме.       За пустым трапезным столом в опустевшей зале по обе стороны стола друг напротив друга сидели хускарл с господином. Пускай больше было схоже на то, что они крепко рассорились. Андвари первым разглядел Лив. — Госпоже что-то нужно? — с долей вымученности произнёс тот.       На что Лив спокойно поинтересовалась, входя в зал: — Всё хорошо, Андвари?       Беспокойно та оглядела мастера, но не за что было уцепиться. Кроме как за смягчившийся взгляд. — В полном.       Может соврал, может нет. Лив мимолётно свела брови к переносице. От чего между этими двумя такое напряжение? — Андвари, я бы хотела поговорить с тобой наедине, — спокойно произнесла ветте, а цверг задумчиво кивнул и обратился к Громовержцу. — Можешь пока идти, Тор. — Да, герр Андвари.       Ас задерживаться не стал. Резко встал да удалился, оставляя цверга с девушкой наедине. Лёгкая неловкость кольнула уши, и Андвари поправил перчатки, аккуратно сложил кисти на краю стола и улыбнулся. — Пожалуйста, госпожа, присаживайтесь.       Лив ждать себя не заставила и осторожно присела рядом, пытаясь поймать взгляд цверга. Но Андвари просто уводил глаза в сторону, будто боялся обжечься. Что, если группа отправила Лив, чтобы наконец высказать всё? — Вас тоже не устраивает, как я веду вашу группу? — голос почти дрогнул.       Было слышно, как Лив дёрнулась на выдохе. — Меня всё устраивает. Мы живы, сыты, у нас есть крыша над головой, а главное цель...       Андвари это было как ножом по сердцу. Больно было принять эти слова за правду. И от того невероятно грустный вздох вырвался из полуоткрытых губ. — Значит госпожа в меньшинстве. — Разве? — Для меня это более чем очевидно. Разделились при входе, из-за того, что у меня не вышло сдержать разрушительные порывы своего же хускарла, вышли не в том месте, потеряли и до сих пор не нашли деву из рода ванов.       Лив огорчённо кивнула. Ни к чему было скрывать волнение. — Я тоже волнуюсь за Ванадис. Но... — На этом я бы прервал нашу беседу. Не хочу утомлять вас, госпожа. Завтра нам предстоит долгий путь.       Прозвучали эти слова почти сухо, будто цверг обрезал ленту разговора. Пластично поднявшись, Анвари аккуратно поклонился, бережно прижав шляпу к груди. И Лив к удовольствию заметила искры интереса в его глазах, от чего охотнее развернулась и чуть приблизилась, давая себе лучше рассмотреть его лицо. А он осторожно рассматривал её, с одним лишь отличием, он жаждал её коснуться, но остановил руку всего лишь в нескольких миллиметрах от её лица. Изящные, созданные для того, чтобы творить совершенную красоту. Чтобы обладать ей. — Ты боишься коснутся меня? — почти расстроено произнесла валькирия.       И тогда взгляды их встретились. — Нет, госпожа. Страх не имеет к этому и малейшего отношения. Я бы выразился... Это восхищение.       Чуть наклонив голову вбок, цверг наблюдал тихо, будто смакуя. — Восхищение, — Лив повторила так, будто бы только что, он сказал самую сокровенную тайну. — Именно.       Взглядом мастер ласкал кожу, пытался выискать хоть один изъян, но каждое мелкое несовершенство было лишь великолепным акцентом. — Вы, мидгардцы, столь хрупки, столь беззащитны, но при этом, совершенно не раздумывая, подвергаете себя великим опасностям. И я искренне восхищаюсь вами... — будто нетерпении цверг закусил внутреннюю сторону губ, — ...тобой, Лив. Я могу сказать слишком многое, выразить своё восхищение совершенно разными способами, но я остановлюсь на одном из них. Самом понятном для всех, будь то ветте или человек.       Говорил он нарочно полушёпотом, мягко, с невероятной нежностью обвёл скулы девушки тыльной стороной полусогнутых пальцев, опасаясь даже дышать. Кончиками пальцев прочертил дорожку к подбородку и вновь нежно погладил щеку Лив, которая лишь осторожно прижалась к точёной ладони, взглянув на Андвари совершенно по-новому. И ему понравился этот взгляд, полный доверия, жажды и искры зарождающегося обожания. — Нет произведения искусства более прекрасного, — прерывисто прошептал цверг, а после до умерщвления нежно, с лёгким холодом мазнул губами по её. Будто бы невзначай, осторожно.       Предательски сердце Лив пропустило пару ударов. Никто не был так нежен, так мучительно близко и в то же время смертельно далеко. Ей захотелось коснуться его в ответ, провести по точёному лицу, закрыть собой от всех лишних насмешек. Раз и навсегда. Так же как и он жаждал больше никогда не видеть её слёз. Но когда она протянула руку, Андвари осторожно поймал её запястье, нежно надавил большим пальцем в середину ладони и тихо произнёс, немного отстранившись: — Всему своё время, госпожа.       И осторожно отпустил её руку, которая тут же легла на колени. Он коснулся её губ ещё раз, поощряя за то, что она его послушала. А может, хотел запомнить сладость её губ, чтобы ещё долго переживать одно из самых светлых мгновений в своей, не будем скрывать, долгой жизни.       Лишь после отстранился окончательно и совершенно заботливо заправил выбившиеся волосы Лив за ухо, в последний раз скользнул по щеке и попрощался: — До завтра...