Дым во рту, дым в наших душах

Когда же все это началось? Эта мысль преследовала наследника древнего магического рода Гарольда Джеймс Поттер, когда он, с сигаретой в руке, опускался каменный пол. Наверное, начало этой традиции было положено на его втором курсе. Парень откинул голову назад, погружаясь вместе с никотином в воспоминания. Тогда, много лет назад, Альбус Дамблдор вызвал маленького мальчика на очень серьезный разговор. Старый маг, как и всегда, сидел в своем кресле, ласково поглаживая феникса по голове. - Садись, Гарри. Не хочешь лимонную дольку? – маг махнул рукой в сторону кресла. Его голубые глаза, казалось, пронизывали на сквозь. - Нет, профессор, спасибо. Вы вызвали меня из-за того, что я говорил со змеей? Но я правда не наследник Слизерина, я не заставлял всех их каменеть, со змеями я всегда умел разговаривать! Мы с Роном уверены, что это Малфой открыл тайную комнату, может кто-то другой из их факультета…Только они так ненавидят маглорожденных! Рон еще думал, что это Снейп, хотя Гермиона с ним не согласна, но вы же знаете Гермиону, она всегда всех защищает. Представляете, она хочет защищать домовых эльфов! – мальчик, как свойственно его возрасту, вываливал абсолютно всю информацию, желая поделится ею с кем-то, кто мог бы понять. - Гарри, я позвал тебя не для этого. Хотя мысль о защите домовых эльфов забавна, надо признать, - директор хмыкнул себе в бороду. - Простите, сэр, я увлекся, - парень сжался в кресле, нахохлился, как воробушек. - Ничего, мой мальчик, ничего. Ты ведь знаешь, что твой отец происходит из древнего магического рода? - Да, сэр, Гермиона рассказывала мне что-то об этом. - Я рад, что благодаря мисс Грейнджер у тебя некоторая информация. Будь добр, мой мальчик, возьми меня под руку. Да, вот так. Приготовься, будет неприятно по началу. С этими словами маг аппарировал из кабинета. Фоукс тихо чирикнул, слетел с насеста и украл из вазочки лимонную дольку. Вероятно, живя с директором, перенимаешь некоторые его причуды.                                     **** Когда мир перестал вращаться с бешеной скоростью, Гарри увидел старинный особняк. По нему было заметно, что ремонта здесь давно уже не было. Штукатурка кусками облетела, в некоторых окнах были разбитые стекла. В общем и целом, сие строение не было особо привлекательным. Мальчик посмотрел на директора, в его глазах читался явный вопрос. - Это Поттер-мэнор, мистер Поттер. Поместье твоего деда. Как ты уже мог понять, оно давно пустует. - Но, сэр, почему мои мама и папа не спрятались здесь? Тут наверняка более хорошая защита! - О, мой мальчик, это долгая история. Давай присядем на эту скамейку, я уже не настолько молод, чтобы долго стоять. Род Поттеров в свое время был почти так же известен, как и род Блэков. На твоего отца, как на единственного наследника семьи, возлагали большие надежды. Все детство из него растили достойного аристократа. Но когда Джеймс приехал в Хогвартс, Мерлин, как же давно это было, он понял, что не обязан жить так, как ему наставляли. Твой дед был противником абсолютно всего, что окружало твоего отца. Но самое главное, он был против его брака с Лили… Когда же они обвенчались, Флимонт Поттер исключил из завещания Джеймса – старик, рассказывая все это, задумчиво чесал бороду. Пришло ли время рассказать юноше об этом или слишком рано? Но выбора как такового не было. - Сэр, но как же я? - Видишь ли Гарри, твой дедушка всегда следовал одному редкому для знатных родов принципу – вина родителей не должна перекладываться на их детей. Перед самой своей смертью Флимонт вписал твое имя в документы на поместье. Ты спросишь у меня, мой мальчик, почему же ты не жил здесь раньше? А я отвечу, до 11 лет, магия ребенка не стабильна, я не знал, примет ли тебя поместье и как отреагирует на выплески твоей силы. Ну да хватит разговоров, пойдем мой мальчик, пойдем внутрь.       Тогда два волшебника, «Мальчик который выжил» и «Тот, кто победил Гриндевальда», направились по заброшенному парку прямо к дому. Когда-то перед поместьем был пруд, на котором жили птицы, сейчас же все заросло, всюду торчали камыши и сорняки, вода покрылась тиной.       Войдя в дом, мальчик увидел старые, облезшие стены, паутину, которая висела практически везде. Мебель и картины были накрыты тканью от пыли, но та так долго на них лежала, что пыль немного уже просочилась через нее. Но больше всего Гарри тогда удивило другое – тишина. Ни единого звука, разве, что скрип половиц под ногами. Мальчику сразу стало очень некомфортно, в сравнении с Хогвартсом, который был ему домом, домом в котором всегда царил шум и гам, таком уютном, здесь было мрачно и жутко. Тогда юный волшебник еще не знал, как он будет ценить эту тишину… Но оставим размышления о будущем и вернемся в прошлое. - Ну как тебе дом твоих предков, мой мальчик? – директор прекрасно видел все эмоции на лице Гарри и тихонько усмехался себе в бороду, ждать, что юноша прямо сейчас сюда переберется не стоит, а значит, ничто не будет мешать его планам. - Не могу сказать, что мне здесь нравится, сэр. Да и это пока не мой дом, мой дом – Хогвартс! – заявив это, Гарри слегка сжался, ожидая нотаций на тему уважения рода. - Ничего, я понимаю. Тогда давай вернемся домой. Сюда же можешь теперь приходить сам, но пока, предупреждай меня, до того момента, как научишься аппарировать. Молвив это, маг взял мальчика под руку и перенес их обратно в школу. Гул сразу ударил по ушам Гарри, но на тот момент это еще не вызывало отвращения. После мрачного поместья, казалось, он снова ощутил себя живым.                                     *** Затяжка, выдох. Клубы дыма наполняют комнату. Семнадцатилетний Гарри Поттер с кровоточащей раной в боку, перевязанной галстуком, мрачно усмехнулся. Тогда его раздражала тишина. Дети порой действительно глупы. Сейчас же, тишина – океан в который ты погружаешься, оставляя на поверхности все переживания и боль. Из раздумий его вывела женская рука, которая нагло забрала у него зажигалку и подожгла сигарету своей хозяйки. Хриплый смех разнесся по старинной гостиной Поттер-мэнора. Была некая романтика в том, чтобы сидеть на некогда белом ковре, который наверняка стоил целое состояние, в порванной и грязной одежде, истекать кровью и при всем при этом курить магловские сигареты вместе со своей маглорожденной подругой, боевой сестрой и напарницей –Гермионой Грейнджер.       Флимонт Поттер действительно был исключением из правил, раз считал, что дети не виноваты в ошибках своих родителей. Вот только все остальные так не считали. Все они, все их поколение, расплачивалось за ошибки. И даже не всегда за проступки своей семьи, некоторые страдали из-за ошибок великих колдунов, которые когда-то проглядели зло. Хотя, сейчас, уже побывав во многих стычках с Пожирателями Смерти, ни Гарри, ни Гермиона, не могли точно сказать, что есть добро, а что есть зло. Те же слизеринцы…Они просто защищают свою семью. Благородно, до потери крови. А некоторые пошли на темную сторону просто по тому, что не нашли понимания и поддержки в нужный момент. А так называемое добро…Оно часто бывает лживо и лицемерно, освещая только избранных, а на некоторых, кому действительно нужна помощь, не обращает внимания. Но не этим двоим рассуждать. Для них не осталось рамок и понятий. На войне, уворачиваясь от осколков, камней, заклинаний и проклятий, нет времени на мораль. На войне решают всего два слова. Два страшных слова. Зеленый луч мгновенной смерти. Авада Кедавра.